metanymous в Openmeta (оригинал в ЖЖ)
Центральная МетанойяЭриксонианства | |||||
Центральная МетанойяЭриксонианства | metanymous | ||||
Re: 1-е описание комменты к ОщущениямВоВремяПисания | metanymous | ||||
Предварительная опись выявленных моделей ОпенМеты | |||||
Предварительная опись выявленных моделей ОпенМеты | metanymous | ||||
... | metanymous | ||||
9 Модель Буквализма. | metanymous |
92 комментария
сначала старые сначала новые
Я взял описание и чуть изменил:
1 Переписал в одну строку одну фразу - так точнее анализировать.
2 В каждой фразе, где твое Внимание было направлено прямо на тело или рядом с телом, на расстоянии, примерно руки, я поставил личные местоимения.
3 Получилось ОписаниеЦентированноеНаЯ. Заглядывая вперед, можно сказать, что даже если тебе такой вид описаний не импонирует, их все равно надо уметь делать. Дело в том, что немалому числу людей не нравится Настрой/Состояние/РежимСознания, в котором мало/вообще нет концентрированного осознания "Я". Так вот, для того чтобы вести таких Чарли нужно уметь делать ОписаниеЦентированноеНаЯ.
(Вообще каждый Чарли имеет свой ПрофильЯ. Учет этого нужен и для присоединения/настроки на индвидуальность Чарли, и для управления его сознанием впоследствии.)
4 Тема ОписаниийЦентированныхНаЯ у нас будет развита. В ней мы изучим все варианты ЦентрированияЯ, вплоть до ТочечногоЯ. Которое может быть в теле, а может быть где угодно. У нас будет еше ВОбъемеСосредоточенноеЯ. И в ОкруженииПрисутствующееЯ. И т.п.
5 Так что вот тебе следующее задание: посмотри на мою переработку твоего описания и пропиши следующее описание по такому образцу:
Пока ты выполняешь первое задание, можно поглядывать на этот другой вариант описания.
В нем я выделил слова, которые обозначают МентальныеПроцессы-и-ФизическиеДействия. В твоем оригинальном описании возле этих слов почти нигде не стояло местоимений. А в этом варианте их вообще нет.
Вот это вариант называется ОписаниеОпытаСвидетеля. Если на основе таких описаний делать медитацию/внушения, то уже при СреднейТехнике/Метанойе возникает НастройСвидетеля. Практикуя эти штуки, этот Настрой можно превратить и в ДоступноеСостояние, и в РежимСвидетеля (и ни какой мистики). Для определенных целей/личностей Свидетель весьма полезная штука. Для других целей/личностей Свидетель, РежимСвидетеля "не по плечу". В ОписанииОпытаСвидетеля есть свое развитие, и различные направления, и тонкости, и разная мощность, - доберемся.
Вот такие сделал поправки:
1 Какие были ощущения во время написания? Есть ли разница с самым первым твоим описанием?
2 Еще одно, так чтобы не было пропусков упоминания своего "Я".
Он активно вводил новшества. Его беспокоили студенты, которым было нечего сказать. Сначала он думал, что это просто лень, но позже стало очевидным, что это не так. Они просто не могли придумать, что сказать.
Одна из таких, девушка в очках с толстыми линзами, хотела написать эссе в пятьсот слов о Соединенных Штатах. Он уже привык к ощущению, когда внутри все опускается от подобных утверждений, и предложил ей, ни в чем ее не принижая, сузить тему до одного Бозмена.
Когда пришла пора сдавать работу, она ее не сделала и довольно сильно расстроилась. Она честно пыталась, но не могла придумать, что сказать.
Он уже справлялся о ней у ее предыдущих преподавателей, и те подтвердили его впечатления. Очень серьезная, дисциплинированная и прилежная, но крайне тупая. Ни искры творчества. Ее глаза за толстыми стеклами очков были глазами ишака. Она не отмазывалась, она действительно не могла ничего придумать и расстраивалась из-за собственной неспособности сделать то, что велели.
Его это просто ошарашило. Теперь уже он сам не мог придумать, что сказать. Наступило молчание, а за ним последовал неожиданный ответ:
-- Сократи его до главной улицы Бозмена. -- Какое-то наитие просто.
Та послушно кивнула и вышла. Но перед следующим занятием она вернулась -- на этот раз в слезах: беспокойство, повидимому, копилось долго. Она по-прежнему не могла ничего придумать -- и не могла понять, почему, если она ничего не может придумать про весь Бозмен, что-то получится с одной его улицей.
Он пришел в ярость:
-- Ты не смотришь! -- сказал он. Всплыло воспоминание о том, как его самого выгоняли из Университета за то, что у него было слишком много чего сказать. На каждый факт существует бесконечное число гипотез. Чем больше смотришь, тем больше видишь. Она даже не смотрела по-настоящему и как-то не могла этого понять. Он сердито сказал ей:
-- Сократи до фасада одного дома на главной улице Бозмена. До Опера-Хауза. Начни с верхнего кирпича слева.
Ее глаза за толстыми линзами расширились.
Она пришла к нему на следующее занятие с озадаченным видом и протянула тетрадь с эссе на пять тысяч слов о фасаде Опера-Хауза на главной улице Бозмена, штат Монтана.
-- Я села в закусочной через дорогу, -- говорила она, -- и начала писать о первом кирпиче, о втором кирпиче, а с третьего все пошло само, и я уже не могла остановиться. Там подумали, что я спятила, прикалывались надо мной, но я все сделала. Ничего не понимаю.
Он тоже не понимал, но в своих долгих прогулках по улицам городка думал об этом и пришел к выводу, что ее, очевидно, останавливала та же самая блокада, которая парализовала и его в первый день преподавания. В своем писании она пыталась повторять то, что уже слышала, -- точно так же, как в первый день занятий он пытался повторять то, что уже решил сказать заранее.
Она не могла придумать, что сказать о Бозмене, поскольку не могла вспомнить ничего, что стоило бы повторять. Она странным образом не осознавала того, что сама могла посмотреть и увидеть что-то свежим взглядом -- и написать безотносительно к тому, что сказано прежде. Сужение темы до одного кирпича уничтожило блокаду, поскольку оказалось столь очевидно, что придется немного посмотреть самой -- оригинально и непосредственно.
Он продолжал экспериментировать дальше. В одном классе заставил всех целый час писать о тыльной стороне большого пальца. В начале занятия студенты на него странно посматривали, но работу выполнили все, и не поступило ни единой жалобы на то, что "нечего писать".
В другом классе он сменил тему: вместо пальца взял монету и получил от каждого часовое сочинение. Потом происходило то же самое. Некоторые спрашивали: "А писать об обеих сторонах?" Как только они врубались в идею непосредственного самостоятельного видения, то сразу начинали понимать, что пределов тому, что можно сказать, нет.