Показаны записи 54301 - 54310 из 56297
2.2. Второе направление модификации -- ослабление и размывание у самого Бейтсона темы виктимизации (см. http://cat4chat.narod.ru/intro_max.htm) и даже ее деперсонализация. Так, в статье 1978 года "Рождение матрицы: двойное послание и эпистемология" Бейтсон цитирует эпизод из Алисы в Зазеркалье Льюиса Кэрролла о горестной судьбе Бутерфляя (Bread-and-butter-fly):
-- "Посмотри, -- сказал Комар, -- как у твоих ног ползает Бутерфляй. Его крылья -- тонкие ломти хлеба с маслом, его тело из хлебной корки, а голова -- кусок сахара".
-- И чем он питается?
-- Слабым чаем со сливками.
-- "А вдруг он не сможет его найти?" -- одолели Алису новые сомнения.
-- Тогда он конечно умрет.
-- "Это должно случаться очень часто", -- заметила Алиса.
-- "Это случается всегда", -- ответил Комар.
После этого Алиса на минуту или две погрузилась в задумчивость.
Если мы спросим, от чего вымер Бутерфляй, придется ответить, что его убил double bind. Не конкретная травма головы, растворившейся в слабом чае, и даже не простая голодая смерть, а невозможность противоречивой адаптации. [конец цитаты]
Все составные части Бутерфляя существуют, но сам он не существует. Шизогенный диалог с Алисой вполне грамотно ведет Комар.
Здесь, согласно Бейтсону, double bind заключается в существовании принципиальной возможности прийти в состояние полной несовместимости с общей структурой мироздания, вполне имперсонального.
В приведенной цитате Бейтсона "общей структурой мироздания" является шизогенный диалог Комара, который он предлагает Алисе, виктимизированной потребностью обрести привычную для себя "реальность мироздания".
Мне вспоминается история (из Н.Винера?) о средневековом оружейном мастере, который хотел сделать всего две вещи: супер-копье, способное пробить любой щит, и супер-щит, способный выдержать удар любого копья. А также о его брате по разуму современном химике, который тоже хотел сделать всего две вещи: универсальный растворитель, способный все растворить, и универсальный отвердитель, способный все затвердить.
1 И оружейный мастер, и его брат химик не показаны вовлеченными в шизогенный диалог, который довел их до такого.
2 Такие парадоксы нетипичны для шизофреников. Типично так:
--меня довели до сумасшествия люди, проделавшие надо мной невероятные опыты и получившие за это Нобелевскую премию по психологии
--по психологии не присуждают Нобелевских премий
--значит, это была какая-то другая премия
3 Надо помнить, что "double bind" и калечит, но и лечит. Именно в эту сторону наиболее полезно вести рассмотрение "double bind".
Кто кого здесь виктимизирует?
Это хорошо заметно: юсер double_bind виктимизирует нас за счет нашей неукротимой потребности во всем разобраться и своей ориентированности в первоисточниках. :)
-- "Посмотри, -- сказал Комар, -- как у твоих ног ползает Бутерфляй. Его крылья -- тонкие ломти хлеба с маслом, его тело из хлебной корки, а голова -- кусок сахара".
-- И чем он питается?
-- Слабым чаем со сливками.
-- "А вдруг он не сможет его найти?" -- одолели Алису новые сомнения.
-- Тогда он конечно умрет.
-- "Это должно случаться очень часто", -- заметила Алиса.
-- "Это случается всегда", -- ответил Комар.
После этого Алиса на минуту или две погрузилась в задумчивость.
Если мы спросим, от чего вымер Бутерфляй, придется ответить, что его убил double bind. Не конкретная травма головы, растворившейся в слабом чае, и даже не простая голодая смерть, а невозможность противоречивой адаптации. [конец цитаты]
--утверждение о существовании чего-либо <> отрицание существования чего-либо
Все составные части Бутерфляя существуют, но сам он не существует. Шизогенный диалог с Алисой вполне грамотно ведет Комар.
Здесь, согласно Бейтсону, double bind заключается в существовании принципиальной возможности прийти в состояние полной несовместимости с общей структурой мироздания, вполне имперсонального.
В приведенной цитате Бейтсона "общей структурой мироздания" является шизогенный диалог Комара, который он предлагает Алисе, виктимизированной потребностью обрести привычную для себя "реальность мироздания".
Мне вспоминается история (из Н.Винера?) о средневековом оружейном мастере, который хотел сделать всего две вещи: супер-копье, способное пробить любой щит, и супер-щит, способный выдержать удар любого копья. А также о его брате по разуму современном химике, который тоже хотел сделать всего две вещи: универсальный растворитель, способный все растворить, и универсальный отвердитель, способный все затвердить.
1 И оружейный мастер, и его брат химик не показаны вовлеченными в шизогенный диалог, который довел их до такого.
2 Такие парадоксы нетипичны для шизофреников. Типично так:
--меня довели до сумасшествия люди, проделавшие надо мной невероятные опыты и получившие за это Нобелевскую премию по психологии
--по психологии не присуждают Нобелевских премий
--значит, это была какая-то другая премия
3 Надо помнить, что "double bind" и калечит, но и лечит. Именно в эту сторону наиболее полезно вести рассмотрение "double bind".
Кто кого здесь виктимизирует?
Это хорошо заметно: юсер double_bind виктимизирует нас за счет нашей неукротимой потребности во всем разобраться и своей ориентированности в первоисточниках. :)
2. Кажется, что дальнейшая модификация этого исходного определения пошла по двум направлениям:
2.1. В книге "Прагматика коммуникации" люди из Пало-Альто (Вацлавик, Бивен, Джексон) описывают double bind, в котором вроде бы нет вторичного (невербального) негативного предписания. В этом случае роль двух разноуровневых противоречащих предписаний выполняют два расселовских логических уровня одного вербального парадоксального послания.
По этому направлению нет противоречий с исходной работой Бейтсона. Вторичное (невербальное) негативное предписание в этом случае может быть"запрятано" в общие/частные контексты, которые в этом случае требует тщательного анализа.
При этом фактор виктимизации (или как минимум неравноправности) сохраняется. Они приводят следующие примеры таких посланий (для ясности понимания ситуации в скобках мы добавили контекстную импликацию):
Будь спонтанным (а то накажу);
Не будь таким покорным (а то накажу);
Не исполняй моих приказов (а то накажу);
Ты обязан меня любить (а то накажу, ясное дело)
Приведенные примеры вообще в русле основной работы Бейтсона.
Здесь же в качестве необходимого компонента double bind формулируется (ранее явно не называвшееся) "мета-табу", т.е. запрет на попытки внесения ясности в абсурдный парадокс. Возможно, впрочем, что это лишь уточнение понятия виктимизации, не допускающей попыток сопротивления и построения антитезиса в форме нейтрализации парадокса. Однако важно отметить, что в такой интерпретации виктимизация включает в себя не только удержание (физическое, социальное или, возможно, методом эмоционального шантажа), но и запрет на определенный тип умственной деятельности,
В такой интерпретации виктимизация достигается гораздо более простым средством:
--"Делай как все делают!"
--"Не будь белой вороной!"
что и обнаруживается у шизофреников как неспособность различать логические типы сообщений. В старину это называлось просто dementia praecox т.е. "раннее слабоумие".
У шизотимиков и щизоидов в рамках пограничной нормы нет никакого слабоумия, даже наоборот. Но вот как раз процент шизогенных личностей среди них чрезвычайно высокий.
Также видно, что фрустрирующим и потенциально шизофреногенным парадоксальное предписание становится только в контексте виктимизации. Без такового оно будет скорее всего проигнорировано или расценено как анекдот. Как писал Бертран Рассел: "Все рефлексивные парадоксы -- прекрасные шутки". В предисловии 2000 года мы писали, что "в известном смысле, double bind можно рассматривать как вид жестокой шутки". Это верно, но "жестокой" шутку делает не ее формальная структура, а сопутствующие обстоятельства.
Но в приведенной цитате Рассела сделан только туманный намек на существование более обширных свойств виктимизирующих рамок контекстов.
2.1. В книге "Прагматика коммуникации" люди из Пало-Альто (Вацлавик, Бивен, Джексон) описывают double bind, в котором вроде бы нет вторичного (невербального) негативного предписания. В этом случае роль двух разноуровневых противоречащих предписаний выполняют два расселовских логических уровня одного вербального парадоксального послания.
По этому направлению нет противоречий с исходной работой Бейтсона. Вторичное (невербальное) негативное предписание в этом случае может быть"запрятано" в общие/частные контексты, которые в этом случае требует тщательного анализа.
При этом фактор виктимизации (или как минимум неравноправности) сохраняется. Они приводят следующие примеры таких посланий (для ясности понимания ситуации в скобках мы добавили контекстную импликацию):
Будь спонтанным (а то накажу);
Не будь таким покорным (а то накажу);
Не исполняй моих приказов (а то накажу);
Ты обязан меня любить (а то накажу, ясное дело)
Приведенные примеры вообще в русле основной работы Бейтсона.
Здесь же в качестве необходимого компонента double bind формулируется (ранее явно не называвшееся) "мета-табу", т.е. запрет на попытки внесения ясности в абсурдный парадокс. Возможно, впрочем, что это лишь уточнение понятия виктимизации, не допускающей попыток сопротивления и построения антитезиса в форме нейтрализации парадокса. Однако важно отметить, что в такой интерпретации виктимизация включает в себя не только удержание (физическое, социальное или, возможно, методом эмоционального шантажа), но и запрет на определенный тип умственной деятельности,
В такой интерпретации виктимизация достигается гораздо более простым средством:
--"Делай как все делают!"
--"Не будь белой вороной!"
что и обнаруживается у шизофреников как неспособность различать логические типы сообщений. В старину это называлось просто dementia praecox т.е. "раннее слабоумие".
У шизотимиков и щизоидов в рамках пограничной нормы нет никакого слабоумия, даже наоборот. Но вот как раз процент шизогенных личностей среди них чрезвычайно высокий.
Также видно, что фрустрирующим и потенциально шизофреногенным парадоксальное предписание становится только в контексте виктимизации. Без такового оно будет скорее всего проигнорировано или расценено как анекдот. Как писал Бертран Рассел: "Все рефлексивные парадоксы -- прекрасные шутки". В предисловии 2000 года мы писали, что "в известном смысле, double bind можно рассматривать как вид жестокой шутки". Это верно, но "жестокой" шутку делает не ее формальная структура, а сопутствующие обстоятельства.
Но в приведенной цитате Рассела сделан только туманный намек на существование более обширных свойств виктимизирующих рамок контекстов.
3) Очень глубокая виктимизация, при которой жертва не только лишена возможности сопротивляться наказанию, но также и спастись бегством.
Виктимизация в семейном контексте понятна. Некуда деться ребенку от шизогенного родителя. За дезертирство из армии следует тяжелая расплата. Но существут и иные более широкие контексты, в которых "жертва" ПНП-ВНП лишена степени свободы избежать получения "double bind". Разве не виктимизирует Чарли сама окружающая социальная и экономическая реальность, в которую он погружен? Иными словами, виктимизирующее замыкание контекста отношений между персонами А и Б может быть организовано условиями "мета".
4) Хронический характер этой ситуации, т.е. многократное повторение последовательности взаимодействий индивидуумов A и B вида:
A1 -- двухуровневый (двухкомпонентный) посыл к B
А1 -- двухуровневый, но трехкомпонентный посыл к В!
B1 -- ответ (любой)
A2 -- объявление этого ответа неправильным и наказание B
В случае (см.выше):
Официальное уведомление о "неправильности" ответа персоны А может быть опущено. Оценка ответа может быть мета-сообщением, которое содержится в самом факте реверса исходной вербальной предпосылки. В качестве источника неограниченного число примеров на эту тему достаточно вспомнить транзактные игры Эрика Берна:
--Слепи мне песочный пирожок (маленькая красивая девочка в делом платьице обращается к обожающему ее мальчику)
--(мальчик лепит)
--А теперь, посмотри на свои руки, грязный мальчишка!
В этом примере есть "наказание", есть фактор виктимизации, но нет официального уведомления о "неправильности" совершенных действий.
B2 -- безысходная фрустрация, вызванная не столько самим наказанием, сколько переживанием своей неспособности понять, что же нужно сделать, чтобы избежать наказания (ср. павловские эксперименты по сведению с ума собак)
1 Безысходная фрустрация от постоянного воздействия беспричинных чрезмерных негативных стимулов вызывает дистресс и нервное истощение. Но такие воздействия никак не шизогенны.
2 Переживание собственной неспособности с чем-либо справится (в том числе и что-либо понять) уродует/умаляет эго, но никак первично не шизогенно.
3 Шизогенны сочетания условий:
а) постоянной иллюзии возможности справится с поставленной "задачей", в ситуации когда "задача" на самом деле неразрешима (но это даже не самое важное условие. Сизиф не сходит с ума от бесконечных попыток выполнить невыполнимое, как раз потому, что движим иллюзией в очередной раз справиться)
б) настоящим шизогенным фактором является непредсказуемая необходимость в погоне за "правильным" ответом перескакивать три границы:
--рациональных оценок <> эмоциональных оценок
--рациональных оценок <> бессознательных оценок
--эмоциональных оценок <> бессознательных оценок
Виктимизация в семейном контексте понятна. Некуда деться ребенку от шизогенного родителя. За дезертирство из армии следует тяжелая расплата. Но существут и иные более широкие контексты, в которых "жертва" ПНП-ВНП лишена степени свободы избежать получения "double bind". Разве не виктимизирует Чарли сама окружающая социальная и экономическая реальность, в которую он погружен? Иными словами, виктимизирующее замыкание контекста отношений между персонами А и Б может быть организовано условиями "мета".
4) Хронический характер этой ситуации, т.е. многократное повторение последовательности взаимодействий индивидуумов A и B вида:
A1 -- двухуровневый (двухкомпонентный) посыл к B
А1 -- двухуровневый, но трехкомпонентный посыл к В!
B1 -- ответ (любой)
A2 -- объявление этого ответа неправильным и наказание B
В случае (см.выше):
--инструкцию/императив на исполнение действия1 <> отказ от инструкции/императива на исполнение действия1. М.б. замена действия1 действием2
--утверждение о существовании чего-либо1 <> отрицание существования чего-либо1
--обещание/предложение доступа к некоторому ресурсу <> отказ от обещания/предложения доступа к некоторому ресурсу
Официальное уведомление о "неправильности" ответа персоны А может быть опущено. Оценка ответа может быть мета-сообщением, которое содержится в самом факте реверса исходной вербальной предпосылки. В качестве источника неограниченного число примеров на эту тему достаточно вспомнить транзактные игры Эрика Берна:
--Слепи мне песочный пирожок (маленькая красивая девочка в делом платьице обращается к обожающему ее мальчику)
--(мальчик лепит)
--А теперь, посмотри на свои руки, грязный мальчишка!
В этом примере есть "наказание", есть фактор виктимизации, но нет официального уведомления о "неправильности" совершенных действий.
B2 -- безысходная фрустрация, вызванная не столько самим наказанием, сколько переживанием своей неспособности понять, что же нужно сделать, чтобы избежать наказания (ср. павловские эксперименты по сведению с ума собак)
1 Безысходная фрустрация от постоянного воздействия беспричинных чрезмерных негативных стимулов вызывает дистресс и нервное истощение. Но такие воздействия никак не шизогенны.
2 Переживание собственной неспособности с чем-либо справится (в том числе и что-либо понять) уродует/умаляет эго, но никак первично не шизогенно.
3 Шизогенны сочетания условий:
а) постоянной иллюзии возможности справится с поставленной "задачей", в ситуации когда "задача" на самом деле неразрешима (но это даже не самое важное условие. Сизиф не сходит с ума от бесконечных попыток выполнить невыполнимое, как раз потому, что движим иллюзией в очередной раз справиться)
б) настоящим шизогенным фактором является непредсказуемая необходимость в погоне за "правильным" ответом перескакивать три границы:
--рациональных оценок <> эмоциональных оценок
--рациональных оценок <> бессознательных оценок
--эмоциональных оценок <> бессознательных оценок
Перед возвращением к моделированию металогов стоит разобраться в важной теме. Эта тема так называемое "double bind". Дело в том, что со времен Бейтсона представление о "double bind" получило значительную расширительную трактовку/употребление. Частично в этом "виноваты" и создатели НЛП, и их последователи. Но расширительное употребление не сопровождено расширительным толкованием/объяснением. Попробуем приложить к этому предмету свои усилия. Продолжим распутывать "double bind":
Double bind
http://metanymous.livejournal.com/46700.html
7. Как в борьбе за "double bind" не попасться в double bind
http://double-bind.livejournal.com/2166.html
Распутывание это мы делаем в своей всегдашней манере самостоятельного думания. В итоге у нас получится расширение исходных идей Бейтсона и в первую очередь расширение контекстов приложения представления о "double bind".
7. Как в борьбе за "double bind" не попасться в double bind
Мн-да, дело запутывается. Впрочем, от double bind'а этого и следовало ожидать. Попробуем разобраться.
1. Классическая статья "К теории шизофрении" (1956) описывает double bind как сочетание следующих факторов (приводим в произвольном порядке):
1) Первичное негативное предписание в форме
a) делай то-то, а то накажу; либо
b) не делай того-то, а то накажу.
Это типичное противоречие, когда в смыслообразующих примерах начинают рассмотрение только контекстов семейного воспитания или к ним близких, а расширительное употребление/применение представления о "double bind" происходит в совершенно иных контекстах.
Стоит заметить, что ПервичноеНегативноеПредписание (ПНП) можно представить (и так оно и есть в реальности) в совершенно разных формах, например:
--инструкцию/императив на исполнение действия1 <> отказ от инструкции/императива на исполнение действия1. М.б. замена действия1 действием2
--утверждение о существовании чего-либо1 <> отрицание существования чего-либо1
--обещание/предложение доступа к некоторому ресурсу <> отказ от обещания/предложения доступа к некоторому ресурсу
Саму вербальную угрозу наказания можно не вводить в обязятельное свойство "double bind". "Наказание" (его угроза) может совершаться и фигурально, без официального его произнесения. Например, исполнение тяжелой физической работы, лишенной ее смысла/значения, как в армейском анекдоте: "Ройте окоп, вырыли? А теперь его закапывайте!". В этом примере реверс инструкции/императива к исполнению тяжелой физической работы по ее завершению без достаточного объяснения автоматически содержит в себе "наказание".
2) Вторичное негативное предписание, также сформулированное в виде угрозы, но при этом "конфликтующее с первым на более абстрактном уровне. Оно обычно передается невербальными средствами".
ВторичноеНегативноеПредписание (ВНП) не является чем-то, находящемся на "более абстрактном уровне". Тем более, ежели ВНП передается невербальными средствами. Невербальное ВНП является более конкретным по отношению к вербальному ПНП. Кроме того, полезно выделить из ВНП:
--невербальную экспрессию передачи позивных/негативных чувств
--невербальные сигналы "Да"/"Нет".
Double bind
http://metanymous.livejournal.com/46700.html
7. Как в борьбе за "double bind" не попасться в double bind
http://double-bind.livejournal.com/2166.html
Распутывание это мы делаем в своей всегдашней манере самостоятельного думания. В итоге у нас получится расширение исходных идей Бейтсона и в первую очередь расширение контекстов приложения представления о "double bind".
7. Как в борьбе за "double bind" не попасться в double bind
Мн-да, дело запутывается. Впрочем, от double bind'а этого и следовало ожидать. Попробуем разобраться.
1. Классическая статья "К теории шизофрении" (1956) описывает double bind как сочетание следующих факторов (приводим в произвольном порядке):
1) Первичное негативное предписание в форме
a) делай то-то, а то накажу; либо
b) не делай того-то, а то накажу.
Это типичное противоречие, когда в смыслообразующих примерах начинают рассмотрение только контекстов семейного воспитания или к ним близких, а расширительное употребление/применение представления о "double bind" происходит в совершенно иных контекстах.
Стоит заметить, что ПервичноеНегативноеПредписание (ПНП) можно представить (и так оно и есть в реальности) в совершенно разных формах, например:
--инструкцию/императив на исполнение действия1 <> отказ от инструкции/императива на исполнение действия1. М.б. замена действия1 действием2
--утверждение о существовании чего-либо1 <> отрицание существования чего-либо1
--обещание/предложение доступа к некоторому ресурсу <> отказ от обещания/предложения доступа к некоторому ресурсу
Саму вербальную угрозу наказания можно не вводить в обязятельное свойство "double bind". "Наказание" (его угроза) может совершаться и фигурально, без официального его произнесения. Например, исполнение тяжелой физической работы, лишенной ее смысла/значения, как в армейском анекдоте: "Ройте окоп, вырыли? А теперь его закапывайте!". В этом примере реверс инструкции/императива к исполнению тяжелой физической работы по ее завершению без достаточного объяснения автоматически содержит в себе "наказание".
2) Вторичное негативное предписание, также сформулированное в виде угрозы, но при этом "конфликтующее с первым на более абстрактном уровне. Оно обычно передается невербальными средствами".
ВторичноеНегативноеПредписание (ВНП) не является чем-то, находящемся на "более абстрактном уровне". Тем более, ежели ВНП передается невербальными средствами. Невербальное ВНП является более конкретным по отношению к вербальному ПНП. Кроме того, полезно выделить из ВНП:
--невербальную экспрессию передачи позивных/негативных чувств
--невербальные сигналы "Да"/"Нет".
Хорошо.
это ужасно, что она умеет выполнять фигуры высшего пилотажа, ведь если она войдет в раппорт с самолетом и "поведет" его за собой, то самолету придется несладко
это ужасно, что она прыгает с лапки на лапку слушая хорошую музыку, потому что у нее может начаться гиподинамия, если ее владельцу не повезло с музыкальным вкусом
это ужасно, что у нее пронзительный взгляд - наверное твоим гостям очень неуютно, когда она на них смотрит?
это ужасно, что она прыгает с лапки на лапку слушая хорошую музыку, потому что у нее может начаться гиподинамия, если ее владельцу не повезло с музыкальным вкусом
это ужасно, что у нее пронзительный взгляд - наверное твоим гостям очень неуютно, когда она на них смотрит?
Ужасно, что станешь радоваться тонким нюансам звуков - все их многообразие настолько привлечет тебя, что тебе придется серьезно заняться музыкой и коренным образом изменить свою жизнь
Меня сейчас интересует как планировать время и быть самодисциплинированным. Других интересуют другие навыки - обсудим.
![[userpic]](http://localhost:4000/images/none.gif)
Я недостаточно разбираюсь, из чего состоит множество тем MetaPractice, но сейчас подумалось взять отдельной темой моделирование навыков.
Моделирование каких навыков?
Моделирование каких навыков?
--Уже много раз во время занятий тайцзы и дыхательных упражнений я пытаюсь избываться от ?механистичных? представлений собственного тела. К примеру, я выполняю ?расширение? руками и синхронизирую его со вдохом. Сосредотачиваюсь на ощущениях расширяющегося объема между руками и на ощущениях от грудной клетки при дыхании. Но когда я фокусируюсь на ощущениях от вдоха-выдоха, невольно перед глазами возникает образ своей грудной клетки, и уже на этом образе она ?дышит?.
--Ага, это у тебя работает спонтанная анатомическая метафора. Для современного человека такое (как и ТИ) неизбежно. С такими образами надо не бороться, но учиться их утилизировать, а потом уж устранять/заменять совсем. Общий объем таких образов (как и ТИ) очень большой и он является Ресурсом.
---------------------
А как можно их утилизировать прямо в ходе воникновения? Менять субмодальности образов? Строить на их основе специально подобранные образные замены?
Интуитивно понятно, что идти надо в сторону растворения в ощущениях, безо всяких образов, в сторону меньшей сознательности. А образы перед глазами возвращают к обычном состоянию сознания. Не это ли пример ТехническогоИнтерфейса?
Одно из свойств ТИ присутствует. Неочевидно второе: есть ли регуляторный компонент.
-----------------
Регуляторный компонент – в смысле можем ли мы на основе анатомической метафоры управлять субстратом?
--Можно было бы сказать проще: фамилия человека имеет/поддерживается референтным ощущением.
--Как-то смотрел голливудский фильм, ?Пуленепробиваемый монах? в русском переводе, в нем монах японского монастыря боевых искусств на заключительной стадии обучения должен был отречься от своего имени и фамилии. Без имени и фамилии, он шел в большой мир.
Ну и что?
----------------------
То, что дело может быть не только в реф. ощущении имени/фамилии. Имя – это же первое из знаний о себе, по силе значения вроде родового запечатления у лоренцевских гусей. Позже все последующие знания о себе так или иначе воспринимаются через имя, может быть через один и тот же процесс. Тогда «распрощаться с именем» будет значить полное исчезновение идентификаций вроде «Я – это …». Это ведь уже глобальные перестройки сознания!
В нашей терминологии - исчезало референтное ощущение имени и фамилии как своих. Очень сильная должно быть привязка сформирована в нас с детства и продолжает подпитываться всю сознательную жизнь. У меня возникла мысль – а не использовать ли подобные референтные ощущения как ресурсы к изменениям. Таким способом ведь потенциально можно менять самоидентификации человека.
Это давно используется наипростейшим образом: принимается новое имя/фамилия.
----------------
И это меняет структуру его Я??? Ведь имя, которое вдолбили в детстве, и имя, которое человек сам себе выбрал в сознательном возрасте – суть совершенно разные вещи.
А каково себе представить – у человека совсем нет именной идентификации на глубоком уровне?
--Ага, это у тебя работает спонтанная анатомическая метафора. Для современного человека такое (как и ТИ) неизбежно. С такими образами надо не бороться, но учиться их утилизировать, а потом уж устранять/заменять совсем. Общий объем таких образов (как и ТИ) очень большой и он является Ресурсом.
---------------------
А как можно их утилизировать прямо в ходе воникновения? Менять субмодальности образов? Строить на их основе специально подобранные образные замены?
Интуитивно понятно, что идти надо в сторону растворения в ощущениях, безо всяких образов, в сторону меньшей сознательности. А образы перед глазами возвращают к обычном состоянию сознания. Не это ли пример ТехническогоИнтерфейса?
Одно из свойств ТИ присутствует. Неочевидно второе: есть ли регуляторный компонент.
-----------------
Регуляторный компонент – в смысле можем ли мы на основе анатомической метафоры управлять субстратом?
--Можно было бы сказать проще: фамилия человека имеет/поддерживается референтным ощущением.
--Как-то смотрел голливудский фильм, ?Пуленепробиваемый монах? в русском переводе, в нем монах японского монастыря боевых искусств на заключительной стадии обучения должен был отречься от своего имени и фамилии. Без имени и фамилии, он шел в большой мир.
Ну и что?
----------------------
То, что дело может быть не только в реф. ощущении имени/фамилии. Имя – это же первое из знаний о себе, по силе значения вроде родового запечатления у лоренцевских гусей. Позже все последующие знания о себе так или иначе воспринимаются через имя, может быть через один и тот же процесс. Тогда «распрощаться с именем» будет значить полное исчезновение идентификаций вроде «Я – это …». Это ведь уже глобальные перестройки сознания!
В нашей терминологии - исчезало референтное ощущение имени и фамилии как своих. Очень сильная должно быть привязка сформирована в нас с детства и продолжает подпитываться всю сознательную жизнь. У меня возникла мысль – а не использовать ли подобные референтные ощущения как ресурсы к изменениям. Таким способом ведь потенциально можно менять самоидентификации человека.
Это давно используется наипростейшим образом: принимается новое имя/фамилия.
----------------
И это меняет структуру его Я??? Ведь имя, которое вдолбили в детстве, и имя, которое человек сам себе выбрал в сознательном возрасте – суть совершенно разные вещи.
А каково себе представить – у человека совсем нет именной идентификации на глубоком уровне?
Дочитали до конца.