http://metapractice.livejournal.com/467565.htmlЭтюды моделирования (29) Моделирование вождения автомобиля и мотоциклаhttp://metapractice.livejournal.com/467565.html--Ибо, аналогом обсуждаемому феномену является ощущение фантомных конечностей в качестве полностью чувствующих/живых.--Если можно применить такое сравнение, то машина это буквально все мое тело. Мы уже сейчас став взрослыми не задумываемся, как мы - пройдем или нет в дверной проем, или двигаясь по улице разойдемся мы со встречным человеком или нет - это знание есть результат долгой калибровки.--Прямо сейчас смотрю передачу по каналу Н 20. И в ней утверждается, что во всём этом, указанном тобою, ведущую роль играют всё те же зеркальные нейроны!http://metapractice.livejournal.com/467565.html?thread=12002925Далее, в этой передаче показывали такой фокус. К лицу безрукого субъекта, жалующегося на фантомные ощущения от руки, прикасаются щупом. И это вызывает фантомные ощущения в фантомной руке!Гомункулус Пенфилдаhttps://blogs.yandex.ru/search.xml?text=%D0%93%D0%BE%D0%BC%D1%83%D0%BD%D0%BA%D1%83%D0%BB%D1%83%D1%81+%D0%BF%D0%B5%D0%BD%D1%84%D0%B8%D0%BB%D0%B4%D0%B0&ft=blog%2Ccomments%2Cmicro&author=metanymous&holdres=markДело в том, что корковые кинестетические проекции лица и руки примыкают друг к другу.Эриксонианский гипнотизм хорошо знает про особые созидательные отношения руки и лица и регулярно это использует:Теперь вы припоминаете, что наблюдали за тем, как руки Ника поднимались вверх.Интересно, знаете ли вы, какая из ваших рук готова переместиться вверх к вашему лицу?..И у меня возникает это сомнение, она готова приподняться и быстро переместиться, вверх к вашему лицу.Вы только сейчас начинаете сознавать, какая из них, поскольку вы не можете быть уверены, пока она не оторвется от вашего бедра.Она идет вверх. Быстрее. Еще быстрее. (Левая кисть и предплечье М. немного приподнимаются.) Теперь вы знаете. А знать приятно.И это похоже на то чувство — вверх к вашему лицу — то чувство, когда однажды в младенчестве вы обнаружили, что ваша рука принадлежит вам.А узнать это приятно — вверх к вашему лицу.И ваше подсознание демонстрирует это отрывистое движение, поскольку ваше подсознание позволяет вашему сознанию использовать плавное движение.И ваше подсознание делает это в более или менее рефлекторной манере. (Левая кисть и предплечье М продолжают медленно подниматься.)И рано или поздно, я не знаю, когда именно, вы будете удивляться чему-то, что вы хотите увидеть.Я не знаю, можете ли вы открыть глаза и увидеть это; может быть, вы увидите это с закрытыми глазами.И нечто, что вы не видели долгое время, что радовало вас тогда и о чем вы забыли.На днях я разговаривал с молодой женщиной, и она знает, что это за хорошее чувство.У нее была собака, и это было до того, как она пошла в школу.И кое-какие надежды, которые были у вас (Э слегка надавливает снизу вверх на стороны правого запястья М.) в детстве. (Правая кисть и предплечье М приподнимаются).И готова коснуться вашего лица; и когда она коснется вашего лица, вы не сможете удержать свою левую, свою правую руку в этом положении.Вы не можете опустить ее сейчас, ваша левая рука должна сначала коснуться вашего лица... Она идет вверх.Теперь вы и я можем быть здесь совершенно одни. Что хорошо. И я могу говорить, с кем пожелаю. (Обращается к Нику.)*И, Ник, я не хочу, чтобы вы пока входили в транс. Но ваше подсознание усваивает прямо сейчас очень многое.Только вы не знаете, что именно оно усваивает.Я назову вам одну из вещей, которые вы усваиваете.И это то, что ваша левая рука начинает подниматься без вашего намерения.А теперь ваши веки причиняют вам трудности, и ваше лицо разглаживается.(Обращается к Монд.) И пока я говорил о другом, Монд, вы погружались глубже и глубже в сон.А теперь давайте переместим эту левую руку вверх к вашему лицу, чтобы ваша правая рука могла пойти вниз.Ближе и ближе. Осталось только около восьми сантиметров; семь с половиной. (М. улыбается.) Правильно, вам это нравится.И это может стать для вас сюрпризом: что ваша правая рука раньше вас узнает, когда ваша левая рука коснется вашего лица.Ближе и ближе.И, возможно, вы можете прибегнуть к небольшому обману, только вы не знаете, что я имею в виду. Правильно, вы начинаете обманывать.Только вы не знаете, что я имею в виду.Но ваше подсознание знает, и я докажу это вам.Вы перемещаете голову едва заметно вниз, навстречу своей руке (М. улыбается).«И, я надеюсь, это доставляет вам такое же удовольствие, как и мне.И, вероятно, вы получите от этого еще большее удовольствие, чем я могу предположить.Чем это завершится...Ваша голова готова переместиться вниз и коснуться вашей руки, ваша рука готова переместиться вверх и коснуться вашего лица?Вы на самом деле не знаете, но хотите выяснить.Итак, как же это произойдет?Вам показалось на мгновение, что это будет ваша рука.По-прежнему думаете, что это ваша рука.И когда она коснется, ваша правая рука опустится. (Левая рука и лицо М соприкасаются; ее правая рука возвращается к ее бедру.)И очень глубоко.Теперь откуда-то из прошлого перед вами предстанет счастливая сцена.И я хочу, чтобы вы ее визуализировали. Счастливую сцену.Всего лишь потянитесь, схватите ее и извлеките ее.Вам не нужно охватывать все, только счастье.Patterns of the Hypnotic Techniques of Milton H. Erickson, M.D. Vol. IIRichard Bandler and John GrinderПро магическое замещение головой/лицом всего тела и создание за счёт этого виртуальных органов знают нагвалисты:Крылья из скулhttp://www.samohin.ru/books/Kastaneda/kast01.htmlС этого момента я мог только смотреть и слушать. Я помню каждое слово, которое мне сказал дон Хуан. Все его указания я выполнял буквально. Они казались ясными, логичными и вполне осуществимыми. Он сказал, что мое тело исчезает и останется только голова, и потому единственная сейчас возможность не уснуть и быть способным к передвижению это стать вороной. Он скомандовал мне старательно мигать, добавив, что раз уж я могу мигать, то значит готов выполнять дальнейшее. Затем он сказал, что мое тело уже полностью исчезло, осталась одна голова, голова не может исчезнуть потому, что именно голова превращается в ворону.Он приказал мигать неотступно. Эту команду и прочие он, должно быть, повторял множество раз, потому что я помню каждую с исключительной ясностью. Должно быть, я послушно мигал, потому что он наконец сказал, что я готов, и приказал вытянуть голову и опереться на подбородок. Подбородок, сказал он, это лапы вороны. Он скомандовал почувствовать эти лапы там, где подбородок, и наблюдать за их появлением. Потом он сказал, что я еще не полностью сгустился, и сейчас мне нужно вырастить хвост; хвост появится из затылка. Он приказал распустить хвост как веер и почувствовать, как он подметает пол.Потом он заговорил о крыльях: крылья вырастут из скул. Он сказал, что они твердые и жесткие и причиняют боль. Он скомандовал раскрыть крылья. Он сказал, что они должны быть как можно шире, я должен расправить их во всю длину, иначе не смогу летать. Он сказал, что крылья уже появляются - широкие и красивые, и велел ими махать, пока они не станут настоящими крыльями.Затем он заговорил о темени и сказал, что оно еще очень большое и тяжелое, в полете его вес будет мешать. Он сказал, что его можно уменьшить мигая; с каждым движением век голова будет уменьшаться. Он приказал мигать до тех пор, пока тяжесть совсем не исчезнет и я смогу прыгать легко и свободно. Потом он сказал, что я уменьшил голову до размеров вороньей, и теперь нужно пройтись и поскакать, чтобы освоиться.Теперь, сказал он, для полета осталось еще одно. Это изменение самое трудное, нужно быть особенно внимательным и постараться исполнить в точности все, что он скажет. Осталось научиться видеть как ворона. Твой рот и нос, сказал он, уже вытягиваются между глазами и вот-вот превратятся в сильный клюв. Вороны видят в обе стороны, сказал он и скомандовал повернуть голову и посмотреть на него одним глазом. Чтобы взглянуть другим глазом, нужно просто тряхнуть клювом вниз - это движение позволит уже другим глазом смотреть в том же направлении. Он приказал поупражняться в переключении с одного глаза на другой. Наконец он заявил, что я готов к полету, и для этого осталось единственное - сейчас он подбросит меня в воздух.Мои ощущения в точности откликались на каждую команду. Я ясно чувствовал, как растут лапы, поначалу слабые и шаткие. Я чувствовал, как из затылка появляется хвост, а из скул крылья. Крылья были сложены глубоко внутри: я чувствовал, как постепенно они выпрямляются наружу. Процесс был трудным, но не очень болезненным. Потом я мигая уменьшил голову до размеров вороньей. Но самое поразительное превращение произошло с глазами. Взгляд стал птичьим!Когда я по указаниям дона Хуана отращивал клюв, было раздражающее ощущение нехватки воздуха. Затем что-то выпятилось, и передо мной возникло некое приспособление вроде массивной болванки. Но вначале дон Хуан велел мне убедиться, что мои глаза способны схватить в поле зрения все вокруг. Поочередно закрывая глаза, я мог перебрасывать фокус из одного глаза в другой. Необычным стал сам вид комнаты и все то, что в ней находилось, хотя трудно было сказать, в чем именно состояло это изменение. Возможно, сам угол зрения изменился и стал наклонным, а может быть, предметы ушли из фокуса. Дон Хуан стал очень большим и светящимся. От него исходило что-то успокаивающее и надежное. Затем зрительные образы расплылись; они потеряли очертания и превратились в болезненно-отчетливые абстрактные формы, охваченные мимолетным мерцанием.Then he talked about the crow's wingsFrom that point on I could only see and hear. I could repeat every word don Juan had said. I followed each one of his directions. They seemed clear, logical, and easy. He said that my body was disappearing and only my head was going to remain, and in such a condition the only way to stay awake and move around was by becoming a crow. He commanded me to make an effort to wink, adding that whenever I was capable of winking I would be ready to proceed. Then he told me that my body had vanished completely and all I had was my head; he said the head never disappears because the head is what turns into a crow.He ordered me to wink. He must have repeated this command, and all his other commands countless times, because I could remember all of them with extraordinary clarity. I must have winked, because he said I was ready and ordered me to straighten up my head and put it on my chin. He said that in the chin were the crow's legs. He commanded me to feel the legs and observe that they were coming out slowly. He then said that I was not solid yet, that I had to grow a tail, and that the tail would come out of my neck. He ordered me to extend the tail like a fan, and to feel how it swept the floor.Then he talked about the crow's wings, and said they would come out of my cheekbones. He said it was hard and painful. He commanded me to unfold them. He said they had to be extremely long, as long as I could stretch them, otherwise I would not be able to fly. He told me the wings were coming out and were long and beautiful, and that I had to flap them until they were real wings.He talked about the top of my head next and said it was still very large and heavy, and its bulk would prevent my flying. He told me that the way to reduce its size was by winking; with every wink my head would become smaller. He ordered me to wink until the top weight was gone and I could jump freely. Then he told me I had reduced my head to the size of a crow, and that I had to walk around and hop until I had lost my stiffness.There was one last thing I had to change, he said, before I could fly. It was the most difficult change, and to accomplish it I had to be docile and do exactly as he told me. I had to learn to see like a crow. He said that my mouth and nose were going to grow between my eyes until I had a strong beak. He said that crows see straight to the side, and commanded me to turn my head and look at him with one eye. He said that if I wanted to change and look with the other eye I had to shake my beak down, and that that movement would make me look through the other eye. He ordered me to shift from one eye to the other. And then he said I was ready to fly, and that the only way to fly was to have him toss me into the air.I had no difficulty whatsoever eliciting the corresponding sensation to each one of his commands. I had the perception of growing bird's legs, which were weak and wobbly at first. I felt a tail coming out of the back of my neck and wings out of my cheekbones. The wings were folded deeply. I felt them coming out by degrees. The process was hard but not painful. Then I winked my head down to the size of a crow. But the most astonishing effect was accomplished with my eyes. My bird's sight!When don Juan directed me to grow a beak, I had an annoying sensation of lack of air. Then something bulged out and created a block in front of me. But it was not until don Juan directed me to see laterally that my eyes actually were capable of having a full view to the side. I could wink one eye at a time and shift the focusing from one eye to the other. But the sight of the room and all the things in it was not like an ordinary sight. Yet it was impossible to tell in what way it was different. Perhaps it was lopsided, or perhaps things were out of focus.Don Juan became very big and glowy. Something about him was comforting and safe. Then the images blurred; they lost their outlines, and became sharp abstract patterns that flickered for a while.The Teachings of Don Juan: A Yaqui Way of KnowledgeCarlos César Salvador Araña Castaneda
Ну, это не просто замыкание.Тут некая нетранзиторность. Дело в том, что некоторые наши предки выживали, лишившись конечностей. Но, ни один предок не выжил, лишившись головы/лица.Отсюда, мы имеем отработанные эволюцией механизмы, по которым кинестетика головы/лица может как бы поглощать всю остальную кинестетику.И разворачиваться в любую другую произвольную кинестетику.Кажется, для решения задач проекта нейронета достаточно работать с одной головой.
С этого момента я мог только смотреть и слушать. Я помню каждое слово, которое мне сказал дон Хуан. Я следовал всем его указаниям. Они казались ясными, логичными и легко осуществимыми. Он сказал, что мое тело исчезает и останется только голова, и потому единственная сейчас возможность не уснуть и быть способным к передвижению это стать вороной. Он скомандовал мне старательно мигать, добавив, что когда я смогу моргать, я буду готов выполнять дальнейшее. Затем он сказал, что мое тело уже полностью исчезло, осталась одна голова, голова не может исчезнуть потому, что именно голова превращается в ворону.Он приказал мигать неотступно. Эту команду и прочие он, должно быть, повторял множество раз, потому что я помню каждую с исключительной ясностью. Должно быть, я мигал, потому что он наконец сказал, что я готов, и приказал выпрямить голову и опереться на подбородок. Подбородок, сказал он, это лапы вороны. Он скомандовал почувствовать эти лапы и наблюдать, как они медленно выходят наружу. Потом он сказал, что я еще не полностью сгустился, и сейчас мне нужно вырастить хвост; хвост должен появиться из моей шеи. Он приказал распустить хвост как веер и почувствовать, как он подметает пол.Потом он заговорил о крыльях: крылья вырастут из скул. Он сказал, что это будет трудно и болезненно. Он скомандовал раскрыть крылья. Он сказал, что они должны быть очень длинными, настолько длинными, насколько я смогу их вытянуть, иначе не смогу летать. Он сказал, что крылья уже появляются – широкие и красивые, и велел ими махать, пока они не станут настоящими крыльями.Затем он заговорил о верхней части моей головы и сказал, что она еще очень большая и тяжелая, и ее громоздкость не позволит мне летать. Он сказал, что ее можно уменьшить, моргая; с каждым движением век голова будет уменьшаться. Он приказал моргать до тех пор, пока тяжесть совсем не исчезнет и я смогу прыгать легко и свободно. Потом он сказал, что я уменьшил голову до размеров вороньей, и теперь нужно пройтись и поскакать, пока я не избавлюсь от своей закрепощенности.Теперь, сказал он, для полета осталось еще одно. Это изменение самое трудное, нужно быть особенно внимательным и постараться исполнить в точности все, что он скажет. Осталось научиться видеть как ворона. Твой рот и нос, сказал он, вырастут между глазами и превратятся в сильный клюв. Вороны видят в обе стороны, сказал он и скомандовал повернуть голову и посмотреть на него одним глазом. Чтобы взглянуть другим глазом, нужно просто тряхнуть клювом вниз – это движение позволит уже другим глазом смотреть в том же направлении. Он приказал поупражняться в переключении с одного глаза на другой. Наконец он заявил, что я готов к полету, и для этого осталось единственное – сейчас он подбросит меня в воздух.У меня не возникло никаких трудностей в том, чтобы вызвать ощущения, соответствующие его командам. Я воспринимал, как растут лапы, поначалу слабые и шаткие. Я чувствовал, как из задней части шеи появляется хвост, а из скул крылья. Крылья были сложены глубоко внутри: я чувствовал, как постепенно они выпрямляются наружу. Процесс был трудным, но не очень болезненным. Потом я мигая уменьшил голову до размеров вороньей. Но самое поразительное превращение произошло с глазами. Взгляд стал птичьим!Когда я по указаниям дона Хуана отращивал клюв, было раздражающее ощущение нехватки воздуха. Затем что-то выпятилось, и передо мной возникло некое приспособление вроде массивной болванки. Но пока дон Хуан не велел мне смотреть в стороны, мои глаза не были действительно способны на полный боковой обзор. Я мог моргать ими поочередно и перебрасывать фокус из одного глаза в другой. Необычным стал сам вид комнаты и все то, что в ней находилось, хотя невозможно было сказать, в чем именно состояло это изменение. Возможно, сам угол зрения изменился и стал наклонным, а может быть, предметы ушли из фокуса. Дон Хуан стал очень большим и светящимся. В нем было что-то успокаивающее и надежное. Затем зрительные образы расплылись; они потеряли очертания и превратились в отчетливые абстрактные формы, которые мерцали какое-то время.