[45] Д: Папа, почему люди не могут просто сказать: “Я над тобой не подшучиваю” и на этом успокоиться?

---

[46] О: Ага, теперь мы подходим к настоящей проблеме. Суть дела в том, что сообщения, которыми мы обмениваемся при жестикуляции, в действительности не есть то же самое, что любой перевод этих жестов в слова.

---

[47] Д: Я не понимаю.

---

[48] О: Я имею в виду, что никакое количество чисто словесных уверений, что кто-то злится или не злится, не есть то же, что можно сказать жестом или тоном голоса.

---

[49] Д: Но, папа, не может быть слов без какого-то тона голоса, ведь так? Даже если кто-то старается свести тон к минимуму, другие люди услышат, что он себя сдерживает. И это будет разновидность тона, разве нет?

---

[50] О: Да, полагаю, это так. Кроме того, это то же, что я только что сказал о жестах: прекратив жестикуляцию, француз может сказать что-то особое.

[42] О: Тем не менее, большинство бесед бывает только о том, злятся ли люди или о чем-то вроде этого. Они заняты, рассказывая друг другу о своем дружелюбии, что иногда является ложью. В конце концов, что происходит, когда они не могут придумать, что сказать? Они все испытывают неловкость.

---

[43] Д: Но разве это не информация, папа? Я имею в виду, информация о том, что они не подшучивают?

---

[44] О: Несомненно, да. Но это другой вид информации, нежели сообщение “Кот лежит на подстилке”.

[37] О: Хорошо. Ты упоминаешь мою рыбалку – вопрос, который меня задевает, – и возникает пробел, молчание в разговоре. И это молчание говорит тебе, что мне не нравятся шуточки о том, сколько рыб я не поймал. Это точно как француз, который перестает размахивать руками, когда обижается.

---

[38] Д: Прости, папа, но ты сказал…

---

[39] О: Нет, подожди минуту… не надо напускать тумана извинениями. Ведь завтра я опять пойду на рыбалку… и я знаю, что вряд ли я поймаю рыбу.

---

[40] Д: Но, папа, ты сказал, что все разговоры говорят другим людям только то, что ты на них не злишься…

---

[41] О: Разве? Нет, не все разговоры, но многие. Иногда, если оба человека готовы внимательно слушать, есть возможность сделать больше, чем обменяться приветствиями и добрыми пожеланиями. Даже сделать больше, чем обменяться информацией. Два человека могут даже обнаружить что-то, чего никто из них до этого не знал.

[24] Д: Хорошо, значит они перестают размахивать своими руками, когда начинают злиться.

---

[25] О: Подожди минуту. Вопрос в конечном счете состоит в том, что один француз говорит другому французу своим размахиванием руками. У нас есть часть ответа: он говорит ему кое-что о том, что он чувствует в отношении другого парня. Он говорит ему, что он не чувствует сильной злости и что он желает и способен быть “глупым”, как ты это называешь.

---

[26] Д: Но это неразумно. Он не может делать всю эту работу, чтобы позднее иметь возможность сказать другому парню, что он злится, просто опустив руки. Откуда он знает, что позднее он разозлится?

---

[27] О: Он не знает. Просто на всякий случай.

---

[28] Д: Но, папа, в этом нет смысла. Я не улыбаюсь для того, чтобы позднее сказать тебе, что я злюсь, перестав улыбаться.

---

[29] О: Знаешь, я думаю, что это отчасти и есть причина улыбаться. И есть множество людей, которые улыбаются, чтобы сказать тебе, что они не злятся, когда в действительности злятся.

---

[30] Д: Но это другая вещь, папа. Это один из способов лгать лицом. Как при игре в покер.

---

[31] О: Да.

---

[32] О: На чем мы остановились? Ты думаешь, что французам нет смысла так сильно стараться, чтобы говорить друг другу, что они не злятся или не обижаются. Но о чем, в конце концов, бывает большинство разговоров? Я имею в виду, среди американцев?

---

[33] Д: Но, папа, о самых разных вещах – о бейсболе, о мороженом, о садах и играх. Люди говорят о других людях, о себе и о том, что они получили на Рождество.

---

[34] О: Да-да… Только кто слушает? Хорошо, пусть они говорят о бейсболе и садах. Но обмениваются ли они информацией? И если да, то какой информацией?

---

[35] Д: Конечно. Когда ты приходишь с рыбалки и я спрашиваю тебя: “Ты что-нибудь поймал?”, а ты говоришь: “Ничего”, то я не знаю, что ты ничего не поймал, пока ты мне не скажешь.

---

[36] О: Хм…

[09] О: А ты что думаешь? Я имею в виду, о чем ты думаешь, когда француз размахивает своими руками?

---

[10] Д: Я думаю, что это выглядит глупо, папа. Но я не думаю, что так кажется и другому французу. Они не могут все казаться друг другу глупыми. Если бы они казались, они бы перестали. Разве нет?

---

[11] О: Возможно, но это не очень простой вопрос. О чем еще они заставляют тебя думать?

---

[12] Д: Ну, они все выглядят возбужденными…

---

[13] О: Хорошо… “глупыми” и “возбужденными”.

---

[14] Д: Но действительно ли они так возбуждены, как выглядят? Если бы я была так возбуждена, я бы хотела танцевать, или петь, или дать кому-то по носу… Но они только продолжают размахивать своими руками. Они не могут быть возбуждены по-настоящему.

---

[15] О: Хорошо, действительно ли они так глупы, как тебе кажется? И вообще, почему ты иногда хочешь танцевать, петь или дать кому-то по носу?

---

[16] Д: Ох. Иногда мне просто этого хочется.

---

[17] О: Возможно, когда француз размахивает своими руками, ему просто “этого хочется”.

---

[18] Д: Но он не может так себя чувствовать все время, папа, он просто не может.

---

[19] О: Ты хочешь сказать, что когда француз размахивает своими руками, он определенно не чувствует себя так, как чувствовала бы себя ты, если бы размахивала своими. Несомненно, ты права.

---

[20] Д: Но как же он себя все-таки чувствует?

---

[21] О: Ну, предположим, ты говоришь с французом, и он размахивает своими руками. Затем в середине беседы, после того как ты что-то сказала, он внезапно перестает размахивать руками и просто говорит. Что ты тогда подумаешь? Что он перестал быть глупым и возбужденным?

---

[22] Д: Нет… я бы испугалась. Я бы подумала, что я сказала что-то такое, что задело его чувства, и он, вероятно, сильно разозлился.

---

[23] О: Да, и ты можешь быть права.

[1]Дочь: Папа, почему французы размахивают руками?

---

[2]Отец: Что ты имеешь в виду?

---

[3]Д: Я имею в виду, когда они говорят. Почему они размахивают руками, и все такое прочее?

---

[4]О: Ну, а почему ты улыбаешься? Или почему ты иногда топаешь ногой?

---

[5]Д: Но, папа, это не то же самое. Я не размахиваю руками, как французы. Я не думаю, что они могут перестать это делать. Они могут, папа?

---

[6]О: Я не знаю, им может быть трудно перестать… Ты можешь перестать улыбаться?

---

[7]Д: Но, папа, я не улыбаюсь все время. Трудно остановиться, когда хочется улыбаться. Но мне не хочется этого всегда. Тогда я перестаю.

---

[8]О: Это верно, но тогда и француз не всегда размахивает руками одинаково. Иногда он размахивает одним способом, иногда другим, а иногда, я думаю, он перестает ими размахивать.

хорошо

Сейчас под англ. текстом размещу имеющийся перевод из книги, чтобы сохранить оригинальную разбивку. Кстати, она в переводе тоже нарушена. В переводе всего 5 частей

Нихрена себе.

В оригинале 9 частей.

---

Ха, опять 8 и 9 часть не присутствуют в pdf варианте. Интересно, а как в печатном.