Показаны записи 11451 - 11460 из 56261
Встроенностъ событий.
Поток экологических событий состоит из естественных единиц, встроенных друг в друга,— внутри одних эпизодов содержатся другие, подчиненные им, а эти последние подчиняют себе других.
Элементарный эпизод можно выбрать достаточно произвольно, и зависеть он будет не от единиц измерения, а от выбора начала и конца.
Число эпизодов в последовательности нельзя перечислить, если не решено, какой эпизод считать элементарным.
Эпизоды, как и поверхности, структурированы на разных уровнях.
Годы и дни представляют собой естественные единицы последовательной структуры; часы, минуты и секунды — производные и искусственные единицы.
Некоторые подходящие примеры встроенной иерархии последовательных событий обнаруживаются в поведении животных, и уж совсем нетрудно их найти в деятельности человека, в частности в таких чисто человеческих видах деятельности, как речь, музыка и лицедейство.
Если принять идею встроенных последовательностей, можно понять, почему в некоторых случаях исход последовательности событий может неявно содержаться в ее отправном пункте, то есть как конец может присутствовать в начале, в результате чего, наблюдая начало, можно предвидеть конец.
Поток экологических событий состоит из естественных единиц, встроенных друг в друга,— внутри одних эпизодов содержатся другие, подчиненные им, а эти последние подчиняют себе других.
Элементарный эпизод можно выбрать достаточно произвольно, и зависеть он будет не от единиц измерения, а от выбора начала и конца.
Число эпизодов в последовательности нельзя перечислить, если не решено, какой эпизод считать элементарным.
Эпизоды, как и поверхности, структурированы на разных уровнях.
Годы и дни представляют собой естественные единицы последовательной структуры; часы, минуты и секунды — производные и искусственные единицы.
Некоторые подходящие примеры встроенной иерархии последовательных событий обнаруживаются в поведении животных, и уж совсем нетрудно их найти в деятельности человека, в частности в таких чисто человеческих видах деятельности, как речь, музыка и лицедейство.
Если принять идею встроенных последовательностей, можно понять, почему в некоторых случаях исход последовательности событий может неявно содержаться в ее отправном пункте, то есть как конец может присутствовать в начале, в результате чего, наблюдая начало, можно предвидеть конец.
Обратимые и необратимые события.
Одни экологические события представляют собой обратимые последовательности, другие — необратимые.
Изменение положения можно восстановить, а изменение состояния — нет.
Точнее говоря, упорядоченную последовательность кратковременных событий, из которых складывается продолжительное событие, нельзя повернуть вспять, не нарушив при этом некоторых законов экологической физики.
Поломка не является чем-то обратным ремонту, и, если добиться того, чтобы казалось, будто это так, событие будет выглядеть волшебным.
В этом отношении экологические события кардинально отличаются от событий, подчиняющихся формальным законам физики.
Физические события, кроме тех, которые изучает термодинамика, могут с равным успехом протекать как в прямом, так и в обратном направлении.
У временной переменной в физических уравнениях нет «стрелки».
Из этого следует, что на самом деле так называемая временная необратимость присуща не всем, а лишь некоторым экологическим событиям.
А то, что возрастание энтропии является единственным способом задания направления времени, попросту неверно.
Одни экологические события представляют собой обратимые последовательности, другие — необратимые.
Изменение положения можно восстановить, а изменение состояния — нет.
Точнее говоря, упорядоченную последовательность кратковременных событий, из которых складывается продолжительное событие, нельзя повернуть вспять, не нарушив при этом некоторых законов экологической физики.
Поломка не является чем-то обратным ремонту, и, если добиться того, чтобы казалось, будто это так, событие будет выглядеть волшебным.
В этом отношении экологические события кардинально отличаются от событий, подчиняющихся формальным законам физики.
Физические события, кроме тех, которые изучает термодинамика, могут с равным успехом протекать как в прямом, так и в обратном направлении.
У временной переменной в физических уравнениях нет «стрелки».
Из этого следует, что на самом деле так называемая временная необратимость присуща не всем, а лишь некоторым экологическим событиям.
А то, что возрастание энтропии является единственным способом задания направления времени, попросту неверно.
Повторяемость и неповторимость
В потоке экологических событий всегда в той или иной степени присутствует как повторяемость, так и неповторимость.
Это означает, что встречаются и случаи чистого повторения, такие, как колебания маятника или вращение часовых стрелок, и случаи неповторимости или новизны, такие, как образование облаков или перемещение песка на речной отмели.
Каждый новый восход солнца подобен предыдущему и все же не похож на него, и это повторяется каждый день.
Аналогичным образом организм никогда не остается таким же, каким он был только что, хотя у него есть ритмы.
Это правило, касающееся событий, согласуется с общей формулой, в соответствии с которой в основе изменений лежит неизменность.
В потоке экологических событий всегда в той или иной степени присутствует как повторяемость, так и неповторимость.
Это означает, что встречаются и случаи чистого повторения, такие, как колебания маятника или вращение часовых стрелок, и случаи неповторимости или новизны, такие, как образование облаков или перемещение песка на речной отмели.
Каждый новый восход солнца подобен предыдущему и все же не похож на него, и это повторяется каждый день.
Аналогичным образом организм никогда не остается таким же, каким он был только что, хотя у него есть ритмы.
Это правило, касающееся событий, согласуется с общей формулой, в соответствии с которой в основе изменений лежит неизменность.
</>
Последовательная упорядоченность несопоставима со см
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Экстероспецифическая информация проприоспецифической информация
Заметьте, однако, что информация о мире, который окружает точку наблюдения, подразумевает информацию о точке наблюдения, которая окружена миром. Один вид информации подразумевает наличие другого. Далее, при обсуждении занятой точки наблюдения, первую я назову экстероспецифической информацией, а вторую — проприоспецифической информацией.
Помимо того, что текучая перспективная структура задает локомоцию, каждый индивидуальный образец потока задает конкретный локомоторный путь.
Это означает, что различие в перспективе между началом и концом оптических изменений задает различие в положениях между началом и концом локомоторного смещения. Более того, течение оптического потока задает маршрут, то есть пролегающий в окружающем мире локомоторный путь.
Два места связаны множеством различных маршрутов. Два места задаются своими различающимися остановленными перспективами, а разные маршруты между ними соответствуют разным оптическим последовательностям между этими перспективами.
Более подробно об этом будет сказано далее. Сейчас достаточно отметить, что именно на такого рода последовательной зрительной информации основано зрительное управление наблюдателем своими локомоциями, в частности такими целенаправленными локомоциями, как возвращение домой, миграция, поиск дороги, переход с одного места на другое.
А нельзя ли, опустив подробности, просто сказать, что время состоит из наполняющих его событий, а пространство — из наполняющих его объектов?
Я убежден — нельзя. Такая формула только закрепляет ошибку. Неправомерно метафорическое употребление слова наполнять. Время и пространство не являются пустыми хранилищами, которые надлежит наполнить, они всего-навсего призраки событий и поверхностей.
Время не является еще одним, четвертым измерением пространства, как принято считать из соображений математического удобства в современной физике. Реальностью, лежащей в основе такого измерения, как время, является последовательная упорядоченность событий, а реальностью, лежащей в основе пространственных измерений, является смежная упорядоченность объектов или частей поверхности.
Последовательная упорядоченность несопоставима со смежной упорядоченностью; она даже не аналогична смежной упорядоченности. Ведь упорядоченность событий изменить нельзя, тогда как упорядоченность частей — можно.
Можно переставить части, но не события, так же как можно изменить расстановку мебели в комнате, но не последовательность того, что в ней происходит.
Заметьте, однако, что информация о мире, который окружает точку наблюдения, подразумевает информацию о точке наблюдения, которая окружена миром. Один вид информации подразумевает наличие другого. Далее, при обсуждении занятой точки наблюдения, первую я назову экстероспецифической информацией, а вторую — проприоспецифической информацией.
Помимо того, что текучая перспективная структура задает локомоцию, каждый индивидуальный образец потока задает конкретный локомоторный путь.
Это означает, что различие в перспективе между началом и концом оптических изменений задает различие в положениях между началом и концом локомоторного смещения. Более того, течение оптического потока задает маршрут, то есть пролегающий в окружающем мире локомоторный путь.
Два места связаны множеством различных маршрутов. Два места задаются своими различающимися остановленными перспективами, а разные маршруты между ними соответствуют разным оптическим последовательностям между этими перспективами.
Более подробно об этом будет сказано далее. Сейчас достаточно отметить, что именно на такого рода последовательной зрительной информации основано зрительное управление наблюдателем своими локомоциями, в частности такими целенаправленными локомоциями, как возвращение домой, миграция, поиск дороги, переход с одного места на другое.
А нельзя ли, опустив подробности, просто сказать, что время состоит из наполняющих его событий, а пространство — из наполняющих его объектов?
Я убежден — нельзя. Такая формула только закрепляет ошибку. Неправомерно метафорическое употребление слова наполнять. Время и пространство не являются пустыми хранилищами, которые надлежит наполнить, они всего-навсего призраки событий и поверхностей.
Время не является еще одним, четвертым измерением пространства, как принято считать из соображений математического удобства в современной физике. Реальностью, лежащей в основе такого измерения, как время, является последовательная упорядоченность событий, а реальностью, лежащей в основе пространственных измерений, является смежная упорядоченность объектов или частей поверхности.
Последовательная упорядоченность несопоставима со смежной упорядоченностью; она даже не аналогична смежной упорядоченности. Ведь упорядоченность событий изменить нельзя, тогда как упорядоченность частей — можно.
Можно переставить части, но не события, так же как можно изменить расстановку мебели в комнате, но не последовательность того, что в ней происходит.
</>
Чем больше меняется, тем больше остается тем же самым
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Рассмотрим парадокс, выраженный в следующей народной поговорке: «Чем больше меняется, тем больше остается тем же самым». Что здесь верно, а что ложно?
Если меняться означает становиться иным, но не превращаться в нечто совершенно другое, то утверждение верно, и высказывание подчеркивает тот факт, что инвариантность чего бы то ни было становится более явной благодаря изменениям, а не вопреки им.
Если изменяться означает становиться иным путем превращения в нечто совершенно другое, утверждение оказывается внутренне противоречивым и возникает парадокс. Но это совсем не то, что означает это слово.
И конечно же, это не то, что подразумевается под изменением в объемлющем строе. Никакая упорядоченность не становится совершенно иной вследствие смещения точки наблюдения.
Резкие скачки от одного к другому в этом случае невозможны. При смещении точки наблюдения возможны лишь такие вариаций структуры, которые помогают проявиться в ней тому, что этим вариациям не подвержено. Паттерн строя обычно не мелькает; формы строя не превращаются, скажем, из квадратных в треугольные.
Существует много инвариантов структуры. Некоторые из них сохраняются на протяжении длинных отрезков пути следования, тогда как другие — лишь на коротких.
Однако то, что я называю перспективной структурой, изменяется при любом смещении точки наблюдения — чем короче смещение, тем меньше изменение, чем больше смещение, тем изменение больше.
Поскольку мы считаем, что окружающий мир никогда не повторяется при переходе из одного места в другое, остановленная перспектива уникальна в каждой неподвижной точке наблюдения, то есть для любой точки наблюдения существует одна, и только одна остановленная перспектива.
В то же время инварианты структуры являются общими для всех точек наблюдения — некоторые для всех точек земного окружения в целом, некоторые — только для точек, лежащих внутри границ определенной местности, а некоторые — только для точек наблюдения, лежащих, скажем, внутри одной-единственной комнаты. Но, повторяю, инвариантная структура выделяется лучше, если застывшая перспективная структура начинает изменяться.
Если меняться означает становиться иным, но не превращаться в нечто совершенно другое, то утверждение верно, и высказывание подчеркивает тот факт, что инвариантность чего бы то ни было становится более явной благодаря изменениям, а не вопреки им.
Если изменяться означает становиться иным путем превращения в нечто совершенно другое, утверждение оказывается внутренне противоречивым и возникает парадокс. Но это совсем не то, что означает это слово.
И конечно же, это не то, что подразумевается под изменением в объемлющем строе. Никакая упорядоченность не становится совершенно иной вследствие смещения точки наблюдения.
Резкие скачки от одного к другому в этом случае невозможны. При смещении точки наблюдения возможны лишь такие вариаций структуры, которые помогают проявиться в ней тому, что этим вариациям не подвержено. Паттерн строя обычно не мелькает; формы строя не превращаются, скажем, из квадратных в треугольные.
Существует много инвариантов структуры. Некоторые из них сохраняются на протяжении длинных отрезков пути следования, тогда как другие — лишь на коротких.
Однако то, что я называю перспективной структурой, изменяется при любом смещении точки наблюдения — чем короче смещение, тем меньше изменение, чем больше смещение, тем изменение больше.
Поскольку мы считаем, что окружающий мир никогда не повторяется при переходе из одного места в другое, остановленная перспектива уникальна в каждой неподвижной точке наблюдения, то есть для любой точки наблюдения существует одна, и только одна остановленная перспектива.
В то же время инварианты структуры являются общими для всех точек наблюдения — некоторые для всех точек земного окружения в целом, некоторые — только для точек, лежащих внутри границ определенной местности, а некоторые — только для точек наблюдения, лежащих, скажем, внутри одной-единственной комнаты. Но, повторяю, инвариантная структура выделяется лучше, если застывшая перспективная структура начинает изменяться.
</>
Сетчаточное изображение есть стимуляция рецептивной
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Стимуляция не мгновенна.
Индивид сталкивается с лучистой энергией разной длины волны, она воздействует на его кожу.
Инфракрасное излучение вызывает ощущение тепла, от ультрафиолетового появляется загар, и только свет, излучение, занимающее промежуточное положение в узкой полосе между ними, попав в глаз, способен возбудить фоторецепторы.
В соответствии с данными Г. Л. Уоллса, в глаз, по крайней мере в камерный глаз позвоночных в отличие от фасеточного глаза насекомых, попадает меньше половины (меньше полусферы) объемлющего света (Walls, 1942).
Пара глаз, направленных в противоположные стороны, таких, например, как у кролика, получает одномоментно почти весь объемлющий свет.
Как мы уже убедились, объемлющий свет структурирован.
И назначение такой двойной зрительной системы состоит в том, чтобы зарегистрировать эту структуру, а точнее — инварианты этой изменяющейся структуры.
Объемлющий свет обычно весьма насыщен тем, что мы называем паттернами и изменениями. В сетчаточном изображении регистрируется и то, и другое.
Сетчаточное изображение представляет собой стимуляцию рецептивной поверхности, а не набор и не последовательность стимулов, каковым его обычно считают.
Индивид сталкивается с лучистой энергией разной длины волны, она воздействует на его кожу.
Инфракрасное излучение вызывает ощущение тепла, от ультрафиолетового появляется загар, и только свет, излучение, занимающее промежуточное положение в узкой полосе между ними, попав в глаз, способен возбудить фоторецепторы.
В соответствии с данными Г. Л. Уоллса, в глаз, по крайней мере в камерный глаз позвоночных в отличие от фасеточного глаза насекомых, попадает меньше половины (меньше полусферы) объемлющего света (Walls, 1942).
Пара глаз, направленных в противоположные стороны, таких, например, как у кролика, получает одномоментно почти весь объемлющий свет.
Как мы уже убедились, объемлющий свет структурирован.
И назначение такой двойной зрительной системы состоит в том, чтобы зарегистрировать эту структуру, а точнее — инварианты этой изменяющейся структуры.
Объемлющий свет обычно весьма насыщен тем, что мы называем паттернами и изменениями. В сетчаточном изображении регистрируется и то, и другое.
Сетчаточное изображение представляет собой стимуляцию рецептивной поверхности, а не набор и не последовательность стимулов, каковым его обычно считают.
</>
Понятие среды отличается от понятия пространства
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Я считаю, что, овладев концепцией среды, мы приходим к совершенно новому пониманию восприятия и поведения.
Та самая среда, в которой могут передвигаться животные и в которой можно перемещать другие объекты, является в то же время средой, в которой распространяются свет, звук и запах, исходящие от различных источников в окружающем мире.
Свет, звук и даже запах могут «заполнить» замкнутую среду.
Каждая точка среды является потенциальным пунктом наблюдения для любого наблюдателя, способного смотреть, слушать или обонять. И все эти пункты наблюдения постоянно связаны друг с другом — животное может проследовать из одного пункта наблюдения в другой.
Вместо геометрических точек и линий у нас есть, таким образом, пункты наблюдения и пути следования. Когда наблюдатель следует из одного пункта в другой, соответствующим образом изменяются оптическая, акустическая и химическая информация.
В этом отношении любой потенциальный пункт наблюдения в среде уникален.
Понятие среды, следовательно, отличается от понятия пространства, поскольку точки пространства идентичны друг другу и лишены какой бы то ни было уникальности.
Та самая среда, в которой могут передвигаться животные и в которой можно перемещать другие объекты, является в то же время средой, в которой распространяются свет, звук и запах, исходящие от различных источников в окружающем мире.
Свет, звук и даже запах могут «заполнить» замкнутую среду.
Каждая точка среды является потенциальным пунктом наблюдения для любого наблюдателя, способного смотреть, слушать или обонять. И все эти пункты наблюдения постоянно связаны друг с другом — животное может проследовать из одного пункта наблюдения в другой.
Вместо геометрических точек и линий у нас есть, таким образом, пункты наблюдения и пути следования. Когда наблюдатель следует из одного пункта в другой, соответствующим образом изменяются оптическая, акустическая и химическая информация.
В этом отношении любой потенциальный пункт наблюдения в среде уникален.
Понятие среды, следовательно, отличается от понятия пространства, поскольку точки пространства идентичны друг другу и лишены какой бы то ни было уникальности.
В лаборатории с помощью подбородника3 добиваются того, чтобы испытуемый не вертел головой и не оглядывался, но без этого невозможно то, что я называю объемлющим зрением.
Кроме того, подбородник не дает человеку возможности встать и походить вокруг, лишая его тем самым зрения в движении.
Можно ли считать все это разными формами зрения? Я полагаю, можно. Это не только разные, но и жизненно важные виды зрения.
В повседневной жизни, находясь в какой-то одной точке наблюдения, мы стремимся рассмотреть все вокруг, кроме того, нам приходится менять точки наблюдения.
Узловой вопрос заключается в следующем: складывается ли естественное зрение из единиц наподобие фотографических снимков или нет?
Я далеко не уверен в том, что если экспериментатор пытается заставить глаз работать так, как работает фотоаппарат, то это простейший вид зрения, даже если кадры быстро следуют друг за другом.
Кроме того, подбородник не дает человеку возможности встать и походить вокруг, лишая его тем самым зрения в движении.
Можно ли считать все это разными формами зрения? Я полагаю, можно. Это не только разные, но и жизненно важные виды зрения.
В повседневной жизни, находясь в какой-то одной точке наблюдения, мы стремимся рассмотреть все вокруг, кроме того, нам приходится менять точки наблюдения.
Узловой вопрос заключается в следующем: складывается ли естественное зрение из единиц наподобие фотографических снимков или нет?
Я далеко не уверен в том, что если экспериментатор пытается заставить глаз работать так, как работает фотоаппарат, то это простейший вид зрения, даже если кадры быстро следуют друг за другом.
</>
Постоянство можно передать только через изменение
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
ДЕКОДЕР
Отличительной особенностью экологической оптики является ее динамизм.
Многие экологические реалии окружающего мира находят свое отражение в структуре объемлющего света только в том случае, если эта структура динамична и рассматривается как изменяющаяся во времени.
Рассмотрим, к примеру, постоянство воспринимаемых предметов при движении наблюдателя.
Этот феномен столь же очевиден, сколь и непонятен, ибо постоянный предмет отображается на сетчатке во время своего движения в виде последовательного ряда изображений, каждое из которых в отдельности не позволяет судить об истинной форме предмета.
Гибсон отмечает, что так же, как в этом последовательном ряде изменяющихся сетчаточных изображений есть нечто неизменное (динамический инвариант), так и в меняющемся световом объемлющем строе имеется некий инвариант, благодаря которому мы видим объект постоянным.
Постоянство можно передать только через изменение — подчеркивает Гибсон.
Отличительной особенностью экологической оптики является ее динамизм.
Многие экологические реалии окружающего мира находят свое отражение в структуре объемлющего света только в том случае, если эта структура динамична и рассматривается как изменяющаяся во времени.
Рассмотрим, к примеру, постоянство воспринимаемых предметов при движении наблюдателя.
Этот феномен столь же очевиден, сколь и непонятен, ибо постоянный предмет отображается на сетчатке во время своего движения в виде последовательного ряда изображений, каждое из которых в отдельности не позволяет судить об истинной форме предмета.
Гибсон отмечает, что так же, как в этом последовательном ряде изменяющихся сетчаточных изображений есть нечто неизменное (динамический инвариант), так и в меняющемся световом объемлющем строе имеется некий инвариант, благодаря которому мы видим объект постоянным.
Постоянство можно передать только через изменение — подчеркивает Гибсон.
</>
Нос теоретический нуль от места, занимаемого наблюдат
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКОЕ ЗАМЕЧАНИЕ
Сейчас я ни в коем случае не стал бы называть свою книгу 1950 года «Восприятие видимого мира» поскольку такое название порождает путаницу.
Более удачным названием было бы «Зрительное восприятие мира».
Термин видимый мир следует сохранить для обозначения того, что получается в результате осознания окружающего мира с помощью зрения.
Наблюдатель, кроме того, что он воспринимает свое положение здесь по отношению к окружающему миру, воспринимает еще и свое тело как находящееся здесь же.
Конечности наблюдателя внедряются в поле зрения, и даже его собственный нос представляет собой нечто вклинивающееся в поле. Без сомнения, длина человеческого носа определяет то, как он себя видит.
(В этом отношении полезно сравнить Эго бабуина и Эго слона.)
Нос для нас — это левосторонний край в правом поле зрения и правосторонний край в левом поле зрения. Следовательно, он вызывает особого рода субъективные ощущения, в теории бинокулярного зрения называемые двоящимся образом и представляющие собой предельный случай перекрестной диплопии.
Таким образом, нос может служить теоретическим нулем для такого параметра, как расстояние от места, занимаемого наблюдателем.
Сейчас я ни в коем случае не стал бы называть свою книгу 1950 года «Восприятие видимого мира» поскольку такое название порождает путаницу.
Более удачным названием было бы «Зрительное восприятие мира».
Термин видимый мир следует сохранить для обозначения того, что получается в результате осознания окружающего мира с помощью зрения.
Наблюдатель, кроме того, что он воспринимает свое положение здесь по отношению к окружающему миру, воспринимает еще и свое тело как находящееся здесь же.
Конечности наблюдателя внедряются в поле зрения, и даже его собственный нос представляет собой нечто вклинивающееся в поле. Без сомнения, длина человеческого носа определяет то, как он себя видит.
(В этом отношении полезно сравнить Эго бабуина и Эго слона.)
Нос для нас — это левосторонний край в правом поле зрения и правосторонний край в левом поле зрения. Следовательно, он вызывает особого рода субъективные ощущения, в теории бинокулярного зрения называемые двоящимся образом и представляющие собой предельный случай перекрестной диплопии.
Таким образом, нос может служить теоретическим нулем для такого параметра, как расстояние от места, занимаемого наблюдателем.
Дочитали до конца.