Показаны записи 10401 - 10410 из 56277
А ходить надо по часовой? Против часовой? Зависит ли от полушария?
Сильвио Мануэль подготовил меня и Ла Горду к очередной попытке. Он объяснил, что места силы являлись реальными отверстиями в своего рода оболочке, не дающей миру потерять свою форму. Место силы может быть использовано так долго, пока человеку хватает силы, собранной во втором внимании. Он сказал, что ключом к тому, чтобы выстоять в присутствии Орла, является сила собственного намерения. Без намерения нет ничего. Он сказал мне, поскольку я был единственным, кто входил в иной мир, что меня там чуть не убила моя неспособность изменить свое намерение. Он был уверен, однако, что путем напряженных тренировок все мы придем к тому, что сможем удлинить свое намерение. Однако он не мог объяснить, чем же все-таки это намерение является. Он пошутил, что только Нагуаль Хуан Матус мог бы объяснить, что это, но его-то как раз и нет поблизости.
235 Места силы — трещины между мирами
235 Места силы — трещины между мирами
Мы оставались в этой комнате больше часа. К концу я уже чувствовал, что готов открыть источники неземной печали, заставившие меня почти неконтролируемо плакать. Но затем так же непроизвольно, как уселись, мы встали и покинули дом, даже не поблагодарив его хозяйку и не попрощавшись с ней.
На площади мы сгрудились вместе. Ла Горда сразу заявила, что, поскольку она бесформенная, она все еще несет ответственность. Она сказала, что занимает такую позицию из-за тех выводов, к которым она пришла в доме Сильвио Мануэля. Ла Горда, казалось, ждала замечаний. Молчание остальных было для меня невыносимым. В конце концов, я должен был что-то сказать.
– К каким же выводам ты пришла в этом доме, Ла Горда? – спросил я.
– Думаю, все знают, к каким, – высокомерно ответила она.
– Мы этого не знаем, – сказал я. – Никто пока ничего не говорил.
– Нам не нужно разговаривать, мы знаем, – сказала Ла Горда.
Я настаивал на том, что такие важные вещи я не могу принять так просто, как нечто, само собой разумеющееся. Нам необходимо поговорить о наших чувствах. Что касается лично меня, то все, что я оттуда вынес, – это опустошительное чувство печали и отчаяния.
– Нагуаль Хуан Матус был прав, – сказала Ла Горда. – Мы должны были посидеть на том месте силы, чтобы освободиться. Я теперь свободна. Я не знаю, как это произошло, но что-то было снято с меня, пока я там сидела.
Все женщины согласились с ней. Трое же мужчин – нет. Нестор сказал, что он был на грани того, чтобы вспомнить действительные лица, но, несмотря на его старания очистить свое поле зрения, что-то прерывало его. Все, что он испытал, было чувство тоски и печали оттого, что он все еще находится в этом мире.
...
– Это же так просто! – вырвалось у Ла Горды, как будто ее внезапно осенило. – Мы пересекали, или, вернее, Сильвио Мануэль заставлял нас пересекать параллельные линии. Этот мост – место силы. Дыра в этом мире. Дверь в иной мир. Мы прошли в эту дверь.
Вероятно, проходить было больно, так как мое тело боится. Сильвио Мануэль ждал нас с другой стороны. Никто из нас не помнит его внешности, потому что Сильвио Мануэль – это мгла, и он никогда не показывает своего лица. Мы могли видеть только его глаза.
...
– Мы были в доме Сильвио Мануэля, – сказала она. – Сейчас я могу очень многое вспомнить об этом доме. Кто-то говорил мне, не помню, кто, что Сильвио Мануэль нашел его и купил, потому что дом был построен на месте силы. Но кто-то еще говорил, что ему просто понравился этот дом, он купил его, а затем перенес туда место силы. Лично я чувствую, что это Сильвио Мануэль принес силу. Я чувствую, что его безупречность удерживала там место силы, пока он жил там со своей компанией.
Когда им пришло время уходить, сила того места исчезла вместе с ними, и дом стал таким же, каким он был до тех пор, пока Сильвио Мануэль не купил его, – обычным домом.
Мост, дом Сильвио Мануэля 81-95, 155-156
На площади мы сгрудились вместе. Ла Горда сразу заявила, что, поскольку она бесформенная, она все еще несет ответственность. Она сказала, что занимает такую позицию из-за тех выводов, к которым она пришла в доме Сильвио Мануэля. Ла Горда, казалось, ждала замечаний. Молчание остальных было для меня невыносимым. В конце концов, я должен был что-то сказать.
– К каким же выводам ты пришла в этом доме, Ла Горда? – спросил я.
– Думаю, все знают, к каким, – высокомерно ответила она.
– Мы этого не знаем, – сказал я. – Никто пока ничего не говорил.
– Нам не нужно разговаривать, мы знаем, – сказала Ла Горда.
Я настаивал на том, что такие важные вещи я не могу принять так просто, как нечто, само собой разумеющееся. Нам необходимо поговорить о наших чувствах. Что касается лично меня, то все, что я оттуда вынес, – это опустошительное чувство печали и отчаяния.
– Нагуаль Хуан Матус был прав, – сказала Ла Горда. – Мы должны были посидеть на том месте силы, чтобы освободиться. Я теперь свободна. Я не знаю, как это произошло, но что-то было снято с меня, пока я там сидела.
Все женщины согласились с ней. Трое же мужчин – нет. Нестор сказал, что он был на грани того, чтобы вспомнить действительные лица, но, несмотря на его старания очистить свое поле зрения, что-то прерывало его. Все, что он испытал, было чувство тоски и печали оттого, что он все еще находится в этом мире.
...
– Это же так просто! – вырвалось у Ла Горды, как будто ее внезапно осенило. – Мы пересекали, или, вернее, Сильвио Мануэль заставлял нас пересекать параллельные линии. Этот мост – место силы. Дыра в этом мире. Дверь в иной мир. Мы прошли в эту дверь.
Вероятно, проходить было больно, так как мое тело боится. Сильвио Мануэль ждал нас с другой стороны. Никто из нас не помнит его внешности, потому что Сильвио Мануэль – это мгла, и он никогда не показывает своего лица. Мы могли видеть только его глаза.
...
– Мы были в доме Сильвио Мануэля, – сказала она. – Сейчас я могу очень многое вспомнить об этом доме. Кто-то говорил мне, не помню, кто, что Сильвио Мануэль нашел его и купил, потому что дом был построен на месте силы. Но кто-то еще говорил, что ему просто понравился этот дом, он купил его, а затем перенес туда место силы. Лично я чувствую, что это Сильвио Мануэль принес силу. Я чувствую, что его безупречность удерживала там место силы, пока он жил там со своей компанией.
Когда им пришло время уходить, сила того места исчезла вместе с ними, и дом стал таким же, каким он был до тех пор, пока Сильвио Мануэль не купил его, – обычным домом.
Мост, дом Сильвио Мануэля 81-95, 155-156
– Нам предстоит сделать еще одну вещь, прежде чем мы будем свободны. Согласно инструкциям Нагуаля мы все должны посидеть на выбранном им месте силы.
– Где это место?
– Где-то поблизости, в горах. Нагуаль говорил, что на этом месте есть естественная трещина. Он сказал, что определенные места силы являются дырами в этом мире. Если быть бесформенным, то можно пройти сквозь такую дыру в неизвестное, в иной мир. Тот мир и этот – где мы живем – находятся на двух параллельных линиях. Вполне возможно, что он всех нас в разное время брал в тот мир через эти линии, но мы этого не помним. Элихио находится в том другом мире. Иногда мы достигаем его при помощи сновидения. Хосефина, конечно, самый лучший сновидящий среди нас.
…
На окраине города был большой мост, и мне захотелось его осмотреть. Я видел его из машины в тот день, когда приезжал сюда с Ла Гордой. По-видимому, он был колониальной постройки. Мы взошли на мост, но затем внезапно остановились на его середине. Я спросил стоявшего там человека, очень ли это старый мост. Он ответил, что видит его всю свою жизнь, а ему уже за пятьдесят. Я думал, что этот мост имеет притягательную силу исключительно для меня, но, наблюдая за другими, вынужден был заключить, что и на них он тоже воздействует. Нестор и Роза тяжело дышали, им не хватало воздуха. Паблито схватился за Хосефину, та же, в свою очередь, держалась за меня.
– Ты что-нибудь помнишь, Хосефина? – спросил я.
– Этот дьявол, Сильвио Мануэль, находится на той стороне моста, – сказала она, указывая на противоположный берег в каких-то десяти метрах от нас.
…
После завтрака мы пошли к тому дому. Никто не произнес ни слова. Я постучал и, когда дама открыла дверь, объяснил ей, что мне хочется показать дом моим друзьям. Она на секунду заколебалась. Ла Горда дала ей немного денег и извинилась за то, что мы ее беспокоим.
Хосефина повела нас прямо в заднюю половину дома. Я не видел этой части дома, когда был здесь в прошлый раз. Там находился мощеный дворик, с помещениями, расположенными вокруг него. В крытых коридорах хранился громоздкий сельскохозяйственный инвентарь. У меня было такое ощущение, что я уже видел этот дворик, когда тут не было всего этого хлама. Там было восемь комнат – по две с каждой стороны дворика. Нестор, Паблито и Бениньо, казалось, были на грани физического заболевания. Ла Горда обливалась потом. Она села с Хосефиной в нишу одной из стен, а Лидия и Роза вошли в одну из комнат. Внезапно Нестор, как будто в поисках чего-то, вошел в другую комнату. Так же сделали и Паблито с Бениньо. Я остался наедине с хозяйкой дома. Я хотел было заговорить с ней и спросить, знавала ли она Сильвио Мануэля, но не мог собрать энергию для разговора. Мой живот был завязан в узел, руки сильно вспотели. Что-то подавляло меня, невыразимая печаль, тоска по чему-то отсутствующему, невыразимому. Я не мог этого вынести. Я уже собирался попрощаться с дамой и выйти на улицу, когда ко мне подошла Ла Горда. Она прошептала, что нам следует посидеть немного в большой комнате, примыкающей к холлу, отделенному от дворика. Комнату было видно с того места, где мы стояли. Мы вошли внутрь. Это была очень большая, пустая комната с высоким балочным потолком, темная и хорошо проветриваемая. Ла Горда позвала всех туда. Дама посмотрела на нас, но сама внутрь не вошла. Каждый, казалось, в точности знал, где ему надлежит сидеть. Хенарос уселись справа от двери, у одной из стен комнаты. Сестрички и Ла Горда сели слева, у противоположной стены. Они уселись вплотную к стенам. Хотя мне хотелось сесть рядом с Ла Гордой, я занял место в центре комнаты, показавшееся мне правильным. Не знаю, почему, но наши места, казалось, предопределял какой-то высший порядок. Пока я там сидел, волна странных чувств нахлынула на меня. Я был пассивен и расслаблен. Я казался себе киноэкраном, на который проецировались чужие чувства печали и тоски. Однако не было ничего, что я мог бы узнать, как точные воспоминания.
– Где это место?
– Где-то поблизости, в горах. Нагуаль говорил, что на этом месте есть естественная трещина. Он сказал, что определенные места силы являются дырами в этом мире. Если быть бесформенным, то можно пройти сквозь такую дыру в неизвестное, в иной мир. Тот мир и этот – где мы живем – находятся на двух параллельных линиях. Вполне возможно, что он всех нас в разное время брал в тот мир через эти линии, но мы этого не помним. Элихио находится в том другом мире. Иногда мы достигаем его при помощи сновидения. Хосефина, конечно, самый лучший сновидящий среди нас.
…
На окраине города был большой мост, и мне захотелось его осмотреть. Я видел его из машины в тот день, когда приезжал сюда с Ла Гордой. По-видимому, он был колониальной постройки. Мы взошли на мост, но затем внезапно остановились на его середине. Я спросил стоявшего там человека, очень ли это старый мост. Он ответил, что видит его всю свою жизнь, а ему уже за пятьдесят. Я думал, что этот мост имеет притягательную силу исключительно для меня, но, наблюдая за другими, вынужден был заключить, что и на них он тоже воздействует. Нестор и Роза тяжело дышали, им не хватало воздуха. Паблито схватился за Хосефину, та же, в свою очередь, держалась за меня.
– Ты что-нибудь помнишь, Хосефина? – спросил я.
– Этот дьявол, Сильвио Мануэль, находится на той стороне моста, – сказала она, указывая на противоположный берег в каких-то десяти метрах от нас.
…
После завтрака мы пошли к тому дому. Никто не произнес ни слова. Я постучал и, когда дама открыла дверь, объяснил ей, что мне хочется показать дом моим друзьям. Она на секунду заколебалась. Ла Горда дала ей немного денег и извинилась за то, что мы ее беспокоим.
Хосефина повела нас прямо в заднюю половину дома. Я не видел этой части дома, когда был здесь в прошлый раз. Там находился мощеный дворик, с помещениями, расположенными вокруг него. В крытых коридорах хранился громоздкий сельскохозяйственный инвентарь. У меня было такое ощущение, что я уже видел этот дворик, когда тут не было всего этого хлама. Там было восемь комнат – по две с каждой стороны дворика. Нестор, Паблито и Бениньо, казалось, были на грани физического заболевания. Ла Горда обливалась потом. Она села с Хосефиной в нишу одной из стен, а Лидия и Роза вошли в одну из комнат. Внезапно Нестор, как будто в поисках чего-то, вошел в другую комнату. Так же сделали и Паблито с Бениньо. Я остался наедине с хозяйкой дома. Я хотел было заговорить с ней и спросить, знавала ли она Сильвио Мануэля, но не мог собрать энергию для разговора. Мой живот был завязан в узел, руки сильно вспотели. Что-то подавляло меня, невыразимая печаль, тоска по чему-то отсутствующему, невыразимому. Я не мог этого вынести. Я уже собирался попрощаться с дамой и выйти на улицу, когда ко мне подошла Ла Горда. Она прошептала, что нам следует посидеть немного в большой комнате, примыкающей к холлу, отделенному от дворика. Комнату было видно с того места, где мы стояли. Мы вошли внутрь. Это была очень большая, пустая комната с высоким балочным потолком, темная и хорошо проветриваемая. Ла Горда позвала всех туда. Дама посмотрела на нас, но сама внутрь не вошла. Каждый, казалось, в точности знал, где ему надлежит сидеть. Хенарос уселись справа от двери, у одной из стен комнаты. Сестрички и Ла Горда сели слева, у противоположной стены. Они уселись вплотную к стенам. Хотя мне хотелось сесть рядом с Ла Гордой, я занял место в центре комнаты, показавшееся мне правильным. Не знаю, почему, но наши места, казалось, предопределял какой-то высший порядок. Пока я там сидел, волна странных чувств нахлынула на меня. Я был пассивен и расслаблен. Я казался себе киноэкраном, на который проецировались чужие чувства печали и тоски. Однако не было ничего, что я мог бы узнать, как точные воспоминания.
Мы вышли в полночь при ярком лунном свете. Сначала никто не хотел идти, но Ла Горда очень удачно представила им то описание змеи, которое дал дон Хуан. Перед выходом Лидия предложила, чтобы мы позаботились о провизии на случай, если путешествие затянется. Ла Горда отвергла ее предложение, возразив, что мы не знаем, какого рода путешествие ждет нас. Она сообщила, что Нагуаль однажды указал ей начало тропы и сказал, что при удобном случае мы должны собраться на этом месте и позволить силе тропы открыться нам. Ла Горда добавила, что это не обычная козья тропа, а естественная линия на земле, которая, по словам Нагуаля, может дать нам силу и знание, если мы сможем следовать по ней и стать с ней единым целым.
Мы двигались под смешанным руководством. Ла Горда дала нам толчок, а Нестор знал местность. Ла Горда привела нас к определенному месту в горах. После этого Нестор принял руководство и нашел тропу. Наше построение было очевидным, то есть голова вела, а остальные располагались соответственно анатомическому строению змеи: сердце, брюхо и хвост. Мужчины шли справа от женщин. Каждая пара шла в полутора метрах за предыдущей.
Мы шли так быстро и так неслышно, как только могли. Временами слышался лай собак, а когда мы поднялись выше в горы, осталось только пение сверчков. Мы шли долго. Внезапно Ла Горда остановилась и, схватив меня за руку, показала вперед.
В 20-30 метрах прямо посреди тропы высился силуэт громадного человека, около двух с половиной метров высотой. Он преграждал нам дорогу. Мы столпились гурьбой. Наши глаза были прикованы к темной фигуре. Она не двигалась. Некоторое время спустя Нестор сделал несколько шагов вперед. Лишь после этого фигура сдвинулась – навстречу нам. Каким бы громоздким ни выглядел человек, перемещался он плавно. Нестор бегом вернулся обратно. В тот момент, когда он присоединился к нам, человек остановился. Ла Горда сделала шаг в его направлении, и человек сделал шаг нам навстречу. Было очевидно, что если мы будем продолжать двигаться, мы столкнемся с ним. Мы были не чета гиганту, чем бы он ни был. Я взял на себя инициативу, толкнул всех назад и быстро увел с этого места.
Мы возвращались к дому Ла Горды в глубочайшем молчании. Обратный путь занял у нас несколько часов. Мы полностью выдохлись. Когда мы благополучно уселись в комнате Ла Горды, она заговорила.
– Мы обречены, – сказала она. – Эта штука, которую мы видели, была одним из твоих союзников, не так ли? Ты не хотел, чтобы мы двигались вперед. Твои союзники выскакивают из своих укромных мест, когда ты подталкиваешь их.
65-66 Встреча с союзником
Мы двигались под смешанным руководством. Ла Горда дала нам толчок, а Нестор знал местность. Ла Горда привела нас к определенному месту в горах. После этого Нестор принял руководство и нашел тропу. Наше построение было очевидным, то есть голова вела, а остальные располагались соответственно анатомическому строению змеи: сердце, брюхо и хвост. Мужчины шли справа от женщин. Каждая пара шла в полутора метрах за предыдущей.
Мы шли так быстро и так неслышно, как только могли. Временами слышался лай собак, а когда мы поднялись выше в горы, осталось только пение сверчков. Мы шли долго. Внезапно Ла Горда остановилась и, схватив меня за руку, показала вперед.
В 20-30 метрах прямо посреди тропы высился силуэт громадного человека, около двух с половиной метров высотой. Он преграждал нам дорогу. Мы столпились гурьбой. Наши глаза были прикованы к темной фигуре. Она не двигалась. Некоторое время спустя Нестор сделал несколько шагов вперед. Лишь после этого фигура сдвинулась – навстречу нам. Каким бы громоздким ни выглядел человек, перемещался он плавно. Нестор бегом вернулся обратно. В тот момент, когда он присоединился к нам, человек остановился. Ла Горда сделала шаг в его направлении, и человек сделал шаг нам навстречу. Было очевидно, что если мы будем продолжать двигаться, мы столкнемся с ним. Мы были не чета гиганту, чем бы он ни был. Я взял на себя инициативу, толкнул всех назад и быстро увел с этого места.
Мы возвращались к дому Ла Горды в глубочайшем молчании. Обратный путь занял у нас несколько часов. Мы полностью выдохлись. Когда мы благополучно уселись в комнате Ла Горды, она заговорила.
– Мы обречены, – сказала она. – Эта штука, которую мы видели, была одним из твоих союзников, не так ли? Ты не хотел, чтобы мы двигались вперед. Твои союзники выскакивают из своих укромных мест, когда ты подталкиваешь их.
65-66 Встреча с союзником
Паблито решил, что нам следует пойти на излюбленную скалу дона Хенаро и посидеть там, сблизив головы вместе. Двое остальных нашли его идею блестящей. Я не возражал. Мы сидели там очень долго, но ничего не произошло. Тем не менее, это нас очень расслабило.
62
62
</>
Re: Нагвалист не возвращается по той же самой дороге.
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
--Это типовой ход. Нагвалисты всегда ходят по круговым маршрутам. И никогда не возвращаются по той же самой дороге.
--Вроде помню, что мы это уже обсуждали, а где - найти не могу. И в книгах КК прямых указаний на круговые маршруты не припомню.
Прямые указания есть в паре мест. И десятки описаний, в которых неназойливо подчёркнуто, что вернулись домой, например, с другой стороны.
--Без луны ясное небо света не даёт. У него уже включено либо ночное *зрение лягушки, либо вИдение.
--Млечный Путь?
Может быть, к стати.
Я сам ловил такой эффект во время ночных пробежек зимой. При определённых условиях узкая снежная утоптанная тропинка в лесу начинает как бы слегка светиться. И ноги уже не проваливаются в снег, ежели ступить мимо.
--Вроде помню, что мы это уже обсуждали, а где - найти не могу. И в книгах КК прямых указаний на круговые маршруты не припомню.
Прямые указания есть в паре мест. И десятки описаний, в которых неназойливо подчёркнуто, что вернулись домой, например, с другой стороны.
--Без луны ясное небо света не даёт. У него уже включено либо ночное *зрение лягушки, либо вИдение.
--Млечный Путь?
Может быть, к стати.
Я сам ловил такой эффект во время ночных пробежек зимой. При определённых условиях узкая снежная утоптанная тропинка в лесу начинает как бы слегка светиться. И ноги уже не проваливаются в снег, ежели ступить мимо.
Дочитали до конца.