Нулевой уровень или Добро пожаловать на территорию
lidenskap_frost в Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Эпистемология моделирования, выпуск 2
| Эпистемология моделирования | |||||
| 3. Первый уровень или Карта тоже территория | 5 | lidenskap_frost | |||
| 2. Нулевой уровень или Добро пожаловать на территорию | 30 | lidenskap_frost | |||
| 1. Эпистемология моделирования | 23 | metanymous | |||
| Эпистемология моделирования | |||||
| 1. Эпистемология моделирования | metanymous | ||||
| Эпистемология моделирования | |||||
| 3. Первый уровень или Карта тоже территория | lidenskap_frost | ||||
Итак, «территория» или внешний/реальный мир. Практически все, что мы знаем об этом таинственном мире, дала нам наука. Мы знаем, что все в мире состоит из мельчайших частиц, которые находятся в непрерывном взаимодействии друг с другом, что частицы в свою очередь состоят из еще более мелких частиц, а те их еще более мелких. Мы знаем, что физические законы этого мира отличны от наших, точнее, наши физические законы это, по сути, некое абстрагирование более точных, статистических законов микромира. А пользуясь приборами, например, туннельным микроскопом, мы можем частично заглянуть в этот мир. Но при всем при этом верно то, что наша нервная система не воспринимает этот мир таким, какой он есть на самом деле. Наша нервная система делает некую «выборку» той информации из этого мира, какую могут воспринять наши рецепторы, и к тому же, нервная система преобразует эту информацию к некому другому, отличному от исходного, виду. Таким образом, мы воспринимаем уже не «реальный» мир, а неких «образ», построенный нашей нервной системой. Внешний мир, «территория» нам не доступен.
И все же, несмотря на это, у нас есть некая система человека, которая находится в непосредственном контакте с этой самой территорией. Это наше тело, включая нашу нервную систему, в том числе ее части под названием «рецепторы». Рецепторы находятся на поверхности тела и внутри него и служат тем инструментом, которым собирает для нас информацию о территории. Именно рецепторы находятся в постоянном взаимодействии с «территорией», внешней реальностью, и сами являются частью этой самой «территории». Они выбирают, согласно своей конфигурации, некую информацию из внешнего мира и передают ее дальше, в нейронную сеть организма. Обратно, наше тело это то, чем мы воздействуем на внешний мир, совершая некие действия с физико-химическими процессами, которые мы называем «объектами».
Таким образом, мы, пусть только частично, но взаимодействуем с этой самой недоступной «территорией». Территория постоянно влияет на нас, а мы постоянно влияем на территорию. При этом то, что мы вполне успешно выживаем в реальном мире и воздействуем на него, говорит нам о том, что это взаимодействие вполне соответствует этому миру. Но, как это получается? Ведь после рецепторов, по сути, «территория» заканчивается, но человек при этом успешно взаимодействует с ней осознанно, используя как ориентир тот «образ», что строит ему нервная система?
30 комментариев
сначала старые сначала новые
Позовем на помощь Грегори Бейтсона. В своем труде «Шаги в направлении экологии разума», он писал:
«Единица выживания в теории эволюции на самом деле не индивид, подвид или любое множество сородичей. Единица – система «организм в своей окружающей среде…
В системе "организм плюс среда" существует такая избыточность, что из морфологии и поведения организма человеческий наблюдатель может угадать природу среды с успехом, превышающим случайный. Эта "информация" о среде впечаталась в организм благодаря длительному филогенетическому процессу, имеющему особый вид кодирования. Наблюдатель, который станет изучать водную среду на основании формы акулы, должен произвести дедукцию гидродинамики из адаптации к воде. Информация, содержащаяся в фенотипической акуле, имплицируется в формах, которые комплементарны характеристикам другой части вселенной "фенотип плюс среда", чья избыточность увеличивается фенотипом…
При рассмотрении единицы эволюции я утверждал, что на каждой ступени обязательно нужно включать завершенные контуры вне протоплазмического агрегата, будь то "ДНК в клетке", или "клетка в теле", или "тело в окружающей среде…
Раньше мы считали единицами выживания иерархию таксономических единиц: индивидуум, семейная линия, подвид, вид и т.д. Теперь мы видим другую иерархию единиц: ген-в-организме, организм-в-среде, экосистема и т.д. Экология в самом широком смысле изучает взаимодействие и выживание идей и программ (т.е. различий, комплексов различий и т.д.) в контурах» (Грегори Бейтсон «Экология разума»)
Таким образом, по мнению Бейтсона, невозможно отделить организм от той среды, в которой он существует. Коржибски в этом вопросе пошел дальше, и ввел для подобных сущностей, которые разделены в наших языках, но нераздельны в мире, специальный термин – «нон-элементализм». «Элементализмом» Коржибски называет разделение в языке неразделимых в реальности сущностей. Например, разделение на «сознание» и «тело». В реальности, не существует сознания отдельно от тела, и тела, отдельно от сознания. Соответственно, нон-элементализм – использование «неразделенных понятий». Коржибски использует для этого написание через дефис, например, «психо-логический».
Интересно, что эту идею Коржибского (и не только), НЛП просто выбросило, хотя она является одной из базовых в его работе. Да, есть пресуппозиция «Сознание и тело части одной системы», но тут, во-первых, используются именно элементалистские термины, а во-вторых – какой именно системы, и что в нее еще входит – непонятно.
Зафиксируем — принимая термин «человек-в-среде», мы получаем, что человеческое тело это неотъемлемая часть «территории», и разделить их можно только на словах.
Как и Грегори Бейтсон, Коржибски использует термин «Человек-в-среде», нон-элементалистский термин, в противовес элементалистским «человеку» и «среде». Нервная система человека прошла эволюционный процесс, контактируя с реальным миром и реагируя на него, то есть, прошла через бесчисленное количество отборов, отсеивающих неэффективное для выживания взаимодействие. И наоборот, человек постоянно влияет на окружающий мир, адаптируя его под себя, человек и среда находятся в непрерывном цикле взаимной обратной связи. Человек и его окружение находятся в непрерывном цикле взаимовлияния.
Исходя из того, что наше тело и нервная система это неотъемлемая часть «территории», а мы весьма успешно действуем в реальном мире, можно предположить, что даже если тот образ, который наша нервная система предоставляет нам, если эта «карта» не является территорией, то она структурно очень точно соответствует ей. А, исходя из того, что нервные системы разных людей достаточно одинаковы (по своему составу-генетике-строению-функции), и действовали они в одной и той же внешней реальности, можно предположить, что и поставляемые ими «образы» будут схожи. То есть, та «карта», что рисует нам наша нервная система, у всех более-менее одинакова?
«Единица выживания в теории эволюции на самом деле не индивид, подвид или любое множество сородичей. Единица – система «организм в своей окружающей среде…
В системе "организм плюс среда" существует такая избыточность, что из морфологии и поведения организма человеческий наблюдатель может угадать природу среды с успехом, превышающим случайный. Эта "информация" о среде впечаталась в организм благодаря длительному филогенетическому процессу, имеющему особый вид кодирования. Наблюдатель, который станет изучать водную среду на основании формы акулы, должен произвести дедукцию гидродинамики из адаптации к воде. Информация, содержащаяся в фенотипической акуле, имплицируется в формах, которые комплементарны характеристикам другой части вселенной "фенотип плюс среда", чья избыточность увеличивается фенотипом…
При рассмотрении единицы эволюции я утверждал, что на каждой ступени обязательно нужно включать завершенные контуры вне протоплазмического агрегата, будь то "ДНК в клетке", или "клетка в теле", или "тело в окружающей среде…
Раньше мы считали единицами выживания иерархию таксономических единиц: индивидуум, семейная линия, подвид, вид и т.д. Теперь мы видим другую иерархию единиц: ген-в-организме, организм-в-среде, экосистема и т.д. Экология в самом широком смысле изучает взаимодействие и выживание идей и программ (т.е. различий, комплексов различий и т.д.) в контурах» (Грегори Бейтсон «Экология разума»)
Таким образом, по мнению Бейтсона, невозможно отделить организм от той среды, в которой он существует. Коржибски в этом вопросе пошел дальше, и ввел для подобных сущностей, которые разделены в наших языках, но нераздельны в мире, специальный термин – «нон-элементализм». «Элементализмом» Коржибски называет разделение в языке неразделимых в реальности сущностей. Например, разделение на «сознание» и «тело». В реальности, не существует сознания отдельно от тела, и тела, отдельно от сознания. Соответственно, нон-элементализм – использование «неразделенных понятий». Коржибски использует для этого написание через дефис, например, «психо-логический».
Интересно, что эту идею Коржибского (и не только), НЛП просто выбросило, хотя она является одной из базовых в его работе. Да, есть пресуппозиция «Сознание и тело части одной системы», но тут, во-первых, используются именно элементалистские термины, а во-вторых – какой именно системы, и что в нее еще входит – непонятно.
Зафиксируем — принимая термин «человек-в-среде», мы получаем, что человеческое тело это неотъемлемая часть «территории», и разделить их можно только на словах.
Как и Грегори Бейтсон, Коржибски использует термин «Человек-в-среде», нон-элементалистский термин, в противовес элементалистским «человеку» и «среде». Нервная система человека прошла эволюционный процесс, контактируя с реальным миром и реагируя на него, то есть, прошла через бесчисленное количество отборов, отсеивающих неэффективное для выживания взаимодействие. И наоборот, человек постоянно влияет на окружающий мир, адаптируя его под себя, человек и среда находятся в непрерывном цикле взаимной обратной связи. Человек и его окружение находятся в непрерывном цикле взаимовлияния.
Исходя из того, что наше тело и нервная система это неотъемлемая часть «территории», а мы весьма успешно действуем в реальном мире, можно предположить, что даже если тот образ, который наша нервная система предоставляет нам, если эта «карта» не является территорией, то она структурно очень точно соответствует ей. А, исходя из того, что нервные системы разных людей достаточно одинаковы (по своему составу-генетике-строению-функции), и действовали они в одной и той же внешней реальности, можно предположить, что и поставляемые ими «образы» будут схожи. То есть, та «карта», что рисует нам наша нервная система, у всех более-менее одинакова?
Давайте обратимся к Конраду Лоренцу, и его статье «Кантовская концепция ‘a priori’ в свете современной биологии», и рассмотрим несколько цитат оттуда:
«Но, как и лошадиное копыто, адаптировано к степному грунту, с которым оно взаимодействует, так и наш центральный нервный аппарат, обеспечивающий формирование образа мира, адаптирован к реальности, с которой вынужден контактировать человек»
«По моему мнению, действительная взаимосвязь между вещью в себе и специфической априорной формой её явленности детерминирована тем фактом, что последняя сложилась как адаптация к законам вещи в себе в процессе тесного взаимодействия с этими постоянно действующими законами на протяжении сотен тысяч лет эволюционной истории человечества. Такая адаптация обеспечила наше мышление внутренней структурой, в значительной степени соответствующей реальностям внешнего мира»
Фактически, Лоренц говорит о том же, о чем говорит Бейтсон в цитате выше – наша нервная система есть некое отражение внешней реальности, и сформировалась она в процессе эволюции путем постоянного процесса адаптации. Лоренц, как и Бейтсон с Коржибски использует слово «структура» — «адаптация обеспечила наше мышление внутренней структурой ... соответствующей реальностям внешнего мира» — то есть, выполняется требования Коржибского для «полезной карты». Лоренц тут идет еще дальше, и говорит, что структура мышления заложена в человеке изначально, как результат длительной эволюции человека-в-среде: «Форма плавника задана априори до всякого индивидуального взаимодействия малька с водой, и именно благодаря его форме оказывается возможным само это взаимодействие. Но абсолютно таково же и отношение человеческих категорий мышления и форм восприятия к нашему опытному взаимодействию с внешней реальностью» (Конрад Лоренц, «Кантовская концепция ‘a priori’ в свете современной биологии»)
Итак, исходя из вышеперечисленного, я склоняюсь к мнению, что то, что предоставляют нам наши нервные системы, имеют очень много общего. И самое главное - эта общая «карта» не обусловлена никакими когнитивным процессами, она напрямую получается из структуры нашей нервной системы, которая эволюционировала тысячи лет в реальной «территории» - эта карта передается всем нам как представителям человеческого вида.
То есть выходит, эта «карта» тоже в каком то роде «территория», по крайней мере, для людей?
«Но, как и лошадиное копыто, адаптировано к степному грунту, с которым оно взаимодействует, так и наш центральный нервный аппарат, обеспечивающий формирование образа мира, адаптирован к реальности, с которой вынужден контактировать человек»
«По моему мнению, действительная взаимосвязь между вещью в себе и специфической априорной формой её явленности детерминирована тем фактом, что последняя сложилась как адаптация к законам вещи в себе в процессе тесного взаимодействия с этими постоянно действующими законами на протяжении сотен тысяч лет эволюционной истории человечества. Такая адаптация обеспечила наше мышление внутренней структурой, в значительной степени соответствующей реальностям внешнего мира»
Фактически, Лоренц говорит о том же, о чем говорит Бейтсон в цитате выше – наша нервная система есть некое отражение внешней реальности, и сформировалась она в процессе эволюции путем постоянного процесса адаптации. Лоренц, как и Бейтсон с Коржибски использует слово «структура» — «адаптация обеспечила наше мышление внутренней структурой ... соответствующей реальностям внешнего мира» — то есть, выполняется требования Коржибского для «полезной карты». Лоренц тут идет еще дальше, и говорит, что структура мышления заложена в человеке изначально, как результат длительной эволюции человека-в-среде: «Форма плавника задана априори до всякого индивидуального взаимодействия малька с водой, и именно благодаря его форме оказывается возможным само это взаимодействие. Но абсолютно таково же и отношение человеческих категорий мышления и форм восприятия к нашему опытному взаимодействию с внешней реальностью» (Конрад Лоренц, «Кантовская концепция ‘a priori’ в свете современной биологии»)
Итак, исходя из вышеперечисленного, я склоняюсь к мнению, что то, что предоставляют нам наши нервные системы, имеют очень много общего. И самое главное - эта общая «карта» не обусловлена никакими когнитивным процессами, она напрямую получается из структуры нашей нервной системы, которая эволюционировала тысячи лет в реальной «территории» - эта карта передается всем нам как представителям человеческого вида.
То есть выходит, эта «карта» тоже в каком то роде «территория», по крайней мере, для людей?
Практически все, что мы знаем об этом таинственном мире, дала нам наука.
Если по "нами" понимать конкретных людей, то практически все, что мы знаем об этом таинственном мире, дал нам личный опыт.
Именно рецепторы ... сами являются частью этой самой «территории».
Рецепторы не являются частью территории, т.е. внешнего мира. Они являются частью аппарата, который создает карту.
Бейтсон рассматривал "организм в среде" в эволюционном контексте, в плане выживания.
Вряд ли будет корректным делать то же самое в контексте познания.
А если уж следовать Бейтсону в этом вопросе, то надо всего индивида приписать территории, а не только его рецепторы. Получится территория, создающая карту.
Если по "нами" понимать конкретных людей, то практически все, что мы знаем об этом таинственном мире, дал нам личный опыт.
Именно рецепторы ... сами являются частью этой самой «территории».
Рецепторы не являются частью территории, т.е. внешнего мира. Они являются частью аппарата, который создает карту.
Бейтсон рассматривал "организм в среде" в эволюционном контексте, в плане выживания.
Вряд ли будет корректным делать то же самое в контексте познания.
А если уж следовать Бейтсону в этом вопросе, то надо всего индивида приписать территории, а не только его рецепторы. Получится территория, создающая карту.
эта общая «карта» не обусловлена никакими когнитивным процессами
Общей ее можно назвать условно, на основе общности части структуры и функции тела. Но структура и функция тела,в том числе и когнитивных процессов имеет различия.
И, например, некоторые индивиды, в силу присущих им когнитивным процессам, строят бредовую реальность.
Такая карта не является общей "для всех нас".
выходит, эта «карта» тоже в каком то роде «территория», по крайней мере, для людей
Это выходит из предпосылки, что человек - часть территории. Все - часть территории, в том числе и человек, и произведенная им карта.
А если взять другую предпосылку (человек отдельно, территория отдельно), то вывод будет другим.
Общей ее можно назвать условно, на основе общности части структуры и функции тела. Но структура и функция тела,в том числе и когнитивных процессов имеет различия.
И, например, некоторые индивиды, в силу присущих им когнитивным процессам, строят бредовую реальность.
Такая карта не является общей "для всех нас".
выходит, эта «карта» тоже в каком то роде «территория», по крайней мере, для людей
Это выходит из предпосылки, что человек - часть территории. Все - часть территории, в том числе и человек, и произведенная им карта.
А если взять другую предпосылку (человек отдельно, территория отдельно), то вывод будет другим.
![[userpic]](http://localhost:4000/images/none.gif)
В "Логике" Энгварта в первом разделе этот момент разбирается. Немножко по-немецки тяжеловесно, но вполне убедительно и очень практично.
Итак, «территория» или внешний/реальный мир. Практически все, что мы знаем об этом таинственном мире, дала нам наука. Мы знаем, что все в мире состоит из мельчайших частиц, которые находятся в непрерывном взаимодействии друг с другом, что частицы в свою очередь состоят из еще более мелких частиц, а те их еще более мелких.
Элементы окружающего мира (Дж.ГИБСОН. экологический подход к зрительному восприятию)
Физическая реальность на любом уровне (от атомов до галактик) имеет определенную структуру. Даже внутри того промежуточного диапазона, в котором лежат размеры земных предметов, нетрудно обнаружить, что окружающий мир по-разному структурирован в зависимости от масштаба, выбранного для рассмотрения. Так, при километровом масштабе земная поверхность имеет вид гор и холмов, тогда как при метровом масштабе на земной поверхности выделяются деревья, валуны, обрывы, ущелья и т. д. На уровне миллиметрового масштаба земная поверхность структурирована еще более детально. На этом уровне ее структуру образуют галька, кристаллы, частицы почвы, листья, стебли травы, клетки растений и т. п. Применительно к перечисленным выше объектам психологи используют (не вполне правомерно) термины «форма» и «очертания», полагая, что мир, в котором мы живем, слагается из таких форм и очертаний, хотя на самом деле это всего лишь структурные элементы земного окружения.
В связи с понятием структурных элементов окружающего мира мне представляется необходимым обратить внимание читателя на то, что более мелкие элементы содержатся в более крупных. Этот факт имеет принципиальное значение для излагаемой здесь теории, и поэтому я ввожу для него специальный термин: встроенностъ. Например, ущелья встроены в горы, деревья встроены в ущелья, листья встроены в деревья, клетки встроены в листья. При любом масштабе можно обнаружить, что одни формы содержат в себе другие. Любой элемент встроен в более крупный. Предметы являются составными частями других предметов. Можно было бы сказать, что они образуют иерархию, однако тогда мы получили бы иерархию без четких границ, полную переходов и пересечений. Таким образом, земной окружающий мир нельзя разложить раз и навсегда на какие-то особые, подлинно первичные элементы. Если мир рассматривать как среду обитания, то в нем не найти атомарных элементов. Вместо них вы найдете элементы, соподчиненные друг другу. Выбор элементов для описания среды зависит от избранного уровня.
Для психолога не годятся те масштабы величин, которыми оперируют в современной физике при описании мира (атомарный и космический). В психологии мы имеем дело с предметами экологического уровня, то есть со средой обитания животных и человека, потому что в процессе своей жизнедеятельности мы сталкиваемся с предметами, на которые можно смотреть, которые можно осязать, обонять или пробовать на вкус, а также с событиями, которые можно слышать.
Органы чувств животных, то есть воспринимающие системы (Gibson, 1966b) не способны обнаружить атомы или галактики, но в пределах доступного им эти воспринимающие системы способны обнаружить определенный круг предметов и событий. Мы можем увидеть и гору, которая далеко от нас, и песчинку, если та находится достаточно близко. Этот факт, удивительный уже сам по себе, заслуживает, на мой взгляд, специального исследования. Далее в этой книге мы попробуем объяснить его.
При этом мы не будем пытаться объяснить, как нам (или по крайней мере некоторым из нас) удается визуализировать атом или галактику, несмотря на то, что мы не можем их увидеть. Эта способность относится не столько к проблематике восприятия, сколько к проблематике мышления.
Элементы окружающего мира (Дж.ГИБСОН. экологический подход к зрительному восприятию)
Физическая реальность на любом уровне (от атомов до галактик) имеет определенную структуру. Даже внутри того промежуточного диапазона, в котором лежат размеры земных предметов, нетрудно обнаружить, что окружающий мир по-разному структурирован в зависимости от масштаба, выбранного для рассмотрения. Так, при километровом масштабе земная поверхность имеет вид гор и холмов, тогда как при метровом масштабе на земной поверхности выделяются деревья, валуны, обрывы, ущелья и т. д. На уровне миллиметрового масштаба земная поверхность структурирована еще более детально. На этом уровне ее структуру образуют галька, кристаллы, частицы почвы, листья, стебли травы, клетки растений и т. п. Применительно к перечисленным выше объектам психологи используют (не вполне правомерно) термины «форма» и «очертания», полагая, что мир, в котором мы живем, слагается из таких форм и очертаний, хотя на самом деле это всего лишь структурные элементы земного окружения.
В связи с понятием структурных элементов окружающего мира мне представляется необходимым обратить внимание читателя на то, что более мелкие элементы содержатся в более крупных. Этот факт имеет принципиальное значение для излагаемой здесь теории, и поэтому я ввожу для него специальный термин: встроенностъ. Например, ущелья встроены в горы, деревья встроены в ущелья, листья встроены в деревья, клетки встроены в листья. При любом масштабе можно обнаружить, что одни формы содержат в себе другие. Любой элемент встроен в более крупный. Предметы являются составными частями других предметов. Можно было бы сказать, что они образуют иерархию, однако тогда мы получили бы иерархию без четких границ, полную переходов и пересечений. Таким образом, земной окружающий мир нельзя разложить раз и навсегда на какие-то особые, подлинно первичные элементы. Если мир рассматривать как среду обитания, то в нем не найти атомарных элементов. Вместо них вы найдете элементы, соподчиненные друг другу. Выбор элементов для описания среды зависит от избранного уровня.
Для психолога не годятся те масштабы величин, которыми оперируют в современной физике при описании мира (атомарный и космический). В психологии мы имеем дело с предметами экологического уровня, то есть со средой обитания животных и человека, потому что в процессе своей жизнедеятельности мы сталкиваемся с предметами, на которые можно смотреть, которые можно осязать, обонять или пробовать на вкус, а также с событиями, которые можно слышать.
Органы чувств животных, то есть воспринимающие системы (Gibson, 1966b) не способны обнаружить атомы или галактики, но в пределах доступного им эти воспринимающие системы способны обнаружить определенный круг предметов и событий. Мы можем увидеть и гору, которая далеко от нас, и песчинку, если та находится достаточно близко. Этот факт, удивительный уже сам по себе, заслуживает, на мой взгляд, специального исследования. Далее в этой книге мы попробуем объяснить его.
При этом мы не будем пытаться объяснить, как нам (или по крайней мере некоторым из нас) удается визуализировать атом или галактику, несмотря на то, что мы не можем их увидеть. Эта способность относится не столько к проблематике восприятия, сколько к проблематике мышления.
Мы знаем, что физические законы этого мира отличны от наших, точнее, наши физические законы это, по сути, некое абстрагирование более точных, статистических законов микромира. А пользуясь приборами, например, туннельным микроскопом, мы можем частично заглянуть в этот мир.
Проще назвать это «приборным восприятием».
Но при всем при этом верно то, что наша нервная система не воспринимает этот мир таким, какой он есть на самом деле. Наша нервная система делает некую «выборку» той информации из этого мира, какую могут воспринять наши рецепторы, и к тому же, нервная система преобразует эту информацию к некому другому, отличному от исходного, виду.
Тогда, нам лучше исключить из упоминания и Дж. Гибсона, и Хьюбела с Визелом. Они предполагают, что наше восприятие «полно». Мы ничего не пропускаем.
Таким образом, мы воспринимаем уже не «реальный» мир, а неких «образ», построенный нашей нервной системой. Внешний мир, «территория» нам не доступен.
«Связь между воображаемым и воспринимаемым
Я считаю, что обыкновенный наблюдатель вполне осознает разницу между поверхностями, которые существуют, и поверхностями, которых нет. (К последним относятся поверхности, которые прекратили свое существование, поверхности, которых еще нет, а также те поверхности, которых никогда не было и никогда не будет.) Как такое возможно? Что представляет собой информация о существовании? Каковы ее критерии? Широко распространено убеждение, что маленькие дети и люди, страдающие галлюцинациями, не осознают этого отличия. Они не отличают «реального» от «воображаемого», потому что восприятие и психическое воображение для них неразделимы. Это учение основывается на следующем предположении: поскольку и восприятие, и воображаемый образ зарождаются в мозгу, возможно постепенное превращение одного в другой. Убедиться в реальности переживаемого можно только с помощью разума. Перцепт нельзя проверить с помощью его самого..."
Проще назвать это «приборным восприятием».
Но при всем при этом верно то, что наша нервная система не воспринимает этот мир таким, какой он есть на самом деле. Наша нервная система делает некую «выборку» той информации из этого мира, какую могут воспринять наши рецепторы, и к тому же, нервная система преобразует эту информацию к некому другому, отличному от исходного, виду.
Тогда, нам лучше исключить из упоминания и Дж. Гибсона, и Хьюбела с Визелом. Они предполагают, что наше восприятие «полно». Мы ничего не пропускаем.
Таким образом, мы воспринимаем уже не «реальный» мир, а неких «образ», построенный нашей нервной системой. Внешний мир, «территория» нам не доступен.
«Связь между воображаемым и воспринимаемым
Я считаю, что обыкновенный наблюдатель вполне осознает разницу между поверхностями, которые существуют, и поверхностями, которых нет. (К последним относятся поверхности, которые прекратили свое существование, поверхности, которых еще нет, а также те поверхности, которых никогда не было и никогда не будет.) Как такое возможно? Что представляет собой информация о существовании? Каковы ее критерии? Широко распространено убеждение, что маленькие дети и люди, страдающие галлюцинациями, не осознают этого отличия. Они не отличают «реального» от «воображаемого», потому что восприятие и психическое воображение для них неразделимы. Это учение основывается на следующем предположении: поскольку и восприятие, и воображаемый образ зарождаются в мозгу, возможно постепенное превращение одного в другой. Убедиться в реальности переживаемого можно только с помощью разума. Перцепт нельзя проверить с помощью его самого..."
Со времен Джона Локка принято считать, что образ представляет собой «слабую копию» перцепта. Титченер убеждал нас в том, что образ «легко спутать с ощущением» (Titchener, 1924, с. 198). Его ученику К. У. Перки удалось продемонстрировать, что слабое оптическое изображение, проецируемое тайком от испытуемого с обратной стороны мутного полупрозрачного экрана, может не замечаться им, когда он воображает, что на экране имеется такой же объект (Perky, 1910). Известный нейрохирург Пенфилд описал случаи, когда электрическая стимуляция поверхности мозга пациента, находившегося в сознании, вызывала впечатления, «имевшие силу» настоящего восприятия (Penfield, 1958). Принято считать, что если содержание сознания сопровождается ощущением реальности, то это перцепт, если не сопровождается ощущением реальности — то это образ. Подобного рода рассуждения в высшей степени сомнительны.
Я полагаю, что в работающей воспринимающей системе есть вполне надежные автоматические тесты на реальность. Они совсем необязательно должны быть интеллектуальными. Когда изменяется аккомодация хрусталика, поверхность видится с большей или меньшей отчетливостью, чего нельзя сказать об образе. При фиксации воспринимаемая поверхность видится четче, а образ — нет.
Поверхность можно сканировать, а образ — нельзя. Когда глаза конвергируют на объект, находящийся во внешнем мире, он перестает двоиться, когда же глаз дивергирует, двоение возникает вновь. В мире сознания с образами ничего подобного не происходит. В объект нужно пристально всматриваться, используя весь тот комплекс приспособительных настроек, который был описан в 11-й главе. В образ же всмотреться невозможно — ни в послеобраз, ни в так называемый эйдетический образ, ни в образ сновидений, ни даже в галлюцинаторный образ.
Конечно, воображаемый объект можно подвергнуть воображаемому исследованию, но никто, наверное, не станет пользоваться этим способом в надежде открыть что-нибудь принципиально новое и неожиданное в объекте, поскольку в визуализированном объекте нет ничего, кроме того, что ваша воспринимающая система уже однажды извлекла из этого объекта.
Решающим тестом на реальность является возможность открывать новые черты и детали в процессе тщательного обследования. Можно ли получить новую стимуляцию и извлечь новую информацию из нее? Является ли информация неисчерпаемой? Можно ли еще что-нибудь увидеть? Воображаемое изучение воображаемой сущности не пройдет этой проверки».
>Тогда, нам лучше исключить из упоминания и Дж. Гибсона, и Хьюбела с Визелом. Они предполагают, что наше восприятие «полно». Мы ничего не пропускаем.
Я тут имел ввиду именно "физический" мир, не экологический, в том смысле, что мы не можем воспринимать отдельные молекулы и их движение, из чего состоит любой объект, но воспринимаем их как поверхности, то есть, "экологический" мир. Я старался тут говорить именно об этом мире, как о территории. Вот как об этом писал Коржибски:
"Для наших с.р важно то, что мы осознаем факт того, что крупные макроскопические материалы, с которыми мы знакомы, не являются только тем, что мы видим, ощущаем, но представляют собой динамические процессы с весьма тонкой структурой; и что мы, кроме того, осознаем, что наши «чувства» не приспособлены для регистрации этих процессов без помощи экстранейральных средств и абстракций высших порядков.
Давайте в этой связи вспомним знакомый пример с вращающимся вентилятором, который сделан из радиальных лопастей, при вращении с определенной скоростью производящих впечатление сплошного диска. В этом случае «диск» не является «реальностью», а представляет собой нервную интеграцию, или абстракцию из вращающихся лопастей. Мы не только видим «диск» там, где его нет, но, если лопасти вращаются достаточно быстро, мы не сможем пробросить через них песок, потому что песок будет лететь слишком медленно, и отбиваться одной из лопастей.
Этот «диск» представляет собой совместное явление вращающихся лопастей (а) и абстрагирующей силы нашей нервной системы, которая регистрирует только крупные макроскопические аспекты и медленные скорости, но не более мелкомасштабную деятельность или более тонкие уровни."
Какая-то сумбурная часть вышла, думаю, нужно будет переписать.
Я тут имел ввиду именно "физический" мир, не экологический, в том смысле, что мы не можем воспринимать отдельные молекулы и их движение, из чего состоит любой объект, но воспринимаем их как поверхности, то есть, "экологический" мир. Я старался тут говорить именно об этом мире, как о территории. Вот как об этом писал Коржибски:
"Для наших с.р важно то, что мы осознаем факт того, что крупные макроскопические материалы, с которыми мы знакомы, не являются только тем, что мы видим, ощущаем, но представляют собой динамические процессы с весьма тонкой структурой; и что мы, кроме того, осознаем, что наши «чувства» не приспособлены для регистрации этих процессов без помощи экстранейральных средств и абстракций высших порядков.
Давайте в этой связи вспомним знакомый пример с вращающимся вентилятором, который сделан из радиальных лопастей, при вращении с определенной скоростью производящих впечатление сплошного диска. В этом случае «диск» не является «реальностью», а представляет собой нервную интеграцию, или абстракцию из вращающихся лопастей. Мы не только видим «диск» там, где его нет, но, если лопасти вращаются достаточно быстро, мы не сможем пробросить через них песок, потому что песок будет лететь слишком медленно, и отбиваться одной из лопастей.
Этот «диск» представляет собой совместное явление вращающихся лопастей (а) и абстрагирующей силы нашей нервной системы, которая регистрирует только крупные макроскопические аспекты и медленные скорости, но не более мелкомасштабную деятельность или более тонкие уровни."
Какая-то сумбурная часть вышла, думаю, нужно будет переписать.
Я подумал, и соглашусь с вами - написал я не совсем правильно, и не совсем то, что хотел. Наша нервная система является частью физического (не экологического) мира, и контактирует с ним непосредственно. Как верно писал Гибсон, органы чувств не способны обнаружить атомы, но, нервная система, как часть физического мира, реагирует именно на них. Если обратиться к зрительной системе, рецепторы глаза реагируют именно на фотоны света - они ими возбуждаются. Именно рецепторы, а орган - активируется, как писал Гибсон. Но происходит это только на уровне "территории" - грубо говоря, до нас, никакие фотоны не доходят. Потому, что восприятие происходит с помощью органа, а не рецептора. Орган же, по Гибсону, это "глаз-голова-тело", и та информация, которая извлекается этим органом - это уже "экологический мир" (по Гибсону), абстрагирование (по Коржибскому), другой логический уровень (по Бейтсону).
Слово "выборка" тоже тут совершенно неправильно.
Я попытался сосредоточится только на "территории" но пришлось лезь и на следующий уровень и я немного запутался.
Слово "выборка" тоже тут совершенно неправильно.
Я попытался сосредоточится только на "территории" но пришлось лезь и на следующий уровень и я немного запутался.
>Если по "нами" понимать конкретных людей, то практически все, что мы знаем об этом таинственном мире, дал нам личный опыт.
Под территорией понимается мир молекул, атомов, полей, фотонов, и прочее. У человека нет опыта восприятия этих сущностей. До них он дошел либо с помощью научный абстракций высокого порядка, либо с помощью экстранейральных инструментов вроде туннельного микроскопа.
>Рецепторы не являются частью территории, т.е. внешнего мира. Они являются частью аппарата, который создает карту.
Рецепторы, как и все наше физическое тело - часть территории, так как состоит ровно из тех же самых элементов.При это рецептор является частью органа восприятия.
>Бейтсон рассматривал "организм в среде" в эволюционном контексте, в плане выживания.
Вряд ли будет корректным делать то же самое в контексте познания.
"Главное положение теории Сантьяго, как и теории Бэйтсона, — тождество обучения (процесса познания) с процессом жизни" (Ф. Капра "Паутина жизни")
Под территорией понимается мир молекул, атомов, полей, фотонов, и прочее. У человека нет опыта восприятия этих сущностей. До них он дошел либо с помощью научный абстракций высокого порядка, либо с помощью экстранейральных инструментов вроде туннельного микроскопа.
>Рецепторы не являются частью территории, т.е. внешнего мира. Они являются частью аппарата, который создает карту.
Рецепторы, как и все наше физическое тело - часть территории, так как состоит ровно из тех же самых элементов.При это рецептор является частью органа восприятия.
>Бейтсон рассматривал "организм в среде" в эволюционном контексте, в плане выживания.
Вряд ли будет корректным делать то же самое в контексте познания.
"Главное положение теории Сантьяго, как и теории Бэйтсона, — тождество обучения (процесса познания) с процессом жизни" (Ф. Капра "Паутина жизни")
А можно подробнее - что это за автор и что за книга? Поиск ничего не дал.
Блин, 1000хпардон! Зигварт. Христоф Зигварт.
По-русски на флибусте есть.
По-русски на флибусте есть.
И все же, несмотря на это, у нас есть некая система человека, которая находится в непосредственном контакте с этой самой территорией. Это наше тело, включая нашу нервную систему, в том числе ее части под названием «рецепторы». Рецепторы находятся на поверхности тела и внутри него и служат тем инструментом, которым собирает для нас информацию о территории. Именно рецепторы находятся в постоянном взаимодействии с «территорией», внешней реальностью, и сами являются частью этой самой «территории». Они выбирают, согласно своей конфигурации, некую информацию из внешнего мира и передают ее дальше, в нейронную сеть организма. Обратно, наше тело это то, чем мы воздействуем на внешний мир, совершая некие действия с физико-химическими процессами, которые мы называем «объектами».
Что (одно из многого) говорит на эту тему Дж. Гибсон:
Стимуляция и стимульная информация
Для стимуляции фоторецептора, то есть для его возбуждения и «срабатывания», он должен поглотить некоторое количество световой энергии, превышающее определенную величину, называемую порогом рецептора. Энергия должна быть, как любят подчеркивать физиологи, преобразована из одного вида в другой. Предполагается, что этому правилу подчиняется любой имеющийся в сетчатке рецептор. Следовательно, если поместить глаз в точку, в которой имеется объемлющий свет, некоторая его часть попадет в зрачок, будет поглощена и выступит в качестве стимуляции. Если бы в этой точке не оказалось глаза или какого-либо другого тела, способного поглощать свет, фотоны (или волновой фронт), распространяющиеся в воздухе, просто прошли бы через точку, ни с чем не взаимодействуя. Стимуляция в такой точке существует лишь потенциально. Она превращается в действительную стимуляцию лишь в том случае, если в эту точку поместить фоторецептор.
Предположим, в среде, заполненной туманом, находится наблюдатель. Рецепторы сетчатки будут стимулироваться, и по волокнам оптического нерва будут, следовательно, проходить импульсы1. Но в свете, входящем в зрачок глаза, не будет никаких различий для разных направлений, взор нельзя будет сфокусировать, и никакого изображения на сетчатке сформировать не удастся. Сетчаточного изображения не будет потому, что свет на сетчатке окажется таким же однородным, как и объемлющий свет вне глаза.
Наблюдатель не сможет зафиксировать глаз, и глаз будет бесцельно блуждать. Наблюдатель не сможет перевести взор с одного предмета на другой, так как не будет никаких предметов. Если наблюдатель повернется, его переживание останется точно таким же, каким было до этого. Если он посмотрит вдаль, ничего в его поле зрения не изменится. Что бы он ни делал, в его переживании ничего не изменится до тех пор, пока он не закроет глаза. В этом случае переживание того, что он мог бы назвать светлотой, уступит место переживанию того, что он мог бы назвать темнотой. Он может различать, стимулируются его фоторецепторы или нет. Но пока продолжается акт восприятия, его глаз при попадании света будет точно так же слеп, как и в случае, когда свет в него не попадает.
Что (одно из многого) говорит на эту тему Дж. Гибсон:
Стимуляция и стимульная информация
Для стимуляции фоторецептора, то есть для его возбуждения и «срабатывания», он должен поглотить некоторое количество световой энергии, превышающее определенную величину, называемую порогом рецептора. Энергия должна быть, как любят подчеркивать физиологи, преобразована из одного вида в другой. Предполагается, что этому правилу подчиняется любой имеющийся в сетчатке рецептор. Следовательно, если поместить глаз в точку, в которой имеется объемлющий свет, некоторая его часть попадет в зрачок, будет поглощена и выступит в качестве стимуляции. Если бы в этой точке не оказалось глаза или какого-либо другого тела, способного поглощать свет, фотоны (или волновой фронт), распространяющиеся в воздухе, просто прошли бы через точку, ни с чем не взаимодействуя. Стимуляция в такой точке существует лишь потенциально. Она превращается в действительную стимуляцию лишь в том случае, если в эту точку поместить фоторецептор.
Предположим, в среде, заполненной туманом, находится наблюдатель. Рецепторы сетчатки будут стимулироваться, и по волокнам оптического нерва будут, следовательно, проходить импульсы1. Но в свете, входящем в зрачок глаза, не будет никаких различий для разных направлений, взор нельзя будет сфокусировать, и никакого изображения на сетчатке сформировать не удастся. Сетчаточного изображения не будет потому, что свет на сетчатке окажется таким же однородным, как и объемлющий свет вне глаза.
Наблюдатель не сможет зафиксировать глаз, и глаз будет бесцельно блуждать. Наблюдатель не сможет перевести взор с одного предмета на другой, так как не будет никаких предметов. Если наблюдатель повернется, его переживание останется точно таким же, каким было до этого. Если он посмотрит вдаль, ничего в его поле зрения не изменится. Что бы он ни делал, в его переживании ничего не изменится до тех пор, пока он не закроет глаза. В этом случае переживание того, что он мог бы назвать светлотой, уступит место переживанию того, что он мог бы назвать темнотой. Он может различать, стимулируются его фоторецепторы или нет. Но пока продолжается акт восприятия, его глаз при попадании света будет точно так же слеп, как и в случае, когда свет в него не попадает.
На этом гипотетическом примере видно различие между сетчаткой и глазом, то есть различие между рецепторами и воспринимающим органом. Рецепторы стимулируются, а орган активируется. Стимуляция сетчатки светом возможна без какой-либо активации глаза…
На самом деле, в этом случае никакой активности в волокнах зрительного нерва зарегистрировать не удастся, так как рецептивные поля ганглиозных клеток, аксоны которых образуют зрительный нерв, организованы таким образом, что их реакция на однородное освещение является нулевой.— Прим. ред.
…стимульной информацией. На самом деле глаз является только частью парного органа, одним из двух подвижных глаз, расположенных на голове, которая может поворачиваться, оставаясь составной частью тела, которое в свою очередь может перемещаться с места на место. Иерархия этих органов и образует то, что я назвал воспринимающей системой (Gibson, 1966b, гл. 3). Такая система не может просто подвергаться стимуляции; правильнее говорить, что она приводится в состояние активности при наличии стимульной информации. Виды активности, характерные для зрительной системы, будут описаны в 12-й главе этой книги.
Различение стимуляции рецепторов и стимульной информации для зрительной системы является решающим для последующего изложения. Рецепторы являются пассивными элементарными анатомическими компонентами глаза, который в свою очередь является лишь одним из органов целостной системы (Gibson, 1966b, гл. 2). Традиционное представление о чувствах оказывется ненужным при новом подходе. Традиционное допущение заключается в том, что световая стимуляция и соответствующие ощущения светлоты составляют основу зрительного восприятия. Считается, что сигналы, попадающие в мозг от нервных окончаний, служат материалом для последующей перцептивной обработки в мозгу. Я, однако, исхожу из совершенно иного допущения. Факты убеждают в том, что в стимулах как таковых информации нет, что ощущения светлоты не являются элементами восприятия, а сигналы, поступающие на сетчатку, не являются теми сенсорными элементами, которые обрабатываются мозгом.
Для зрительного восприятия, кроме стимуляции, требуется еще и стимульная информация. При однородной объемлющей темноте зрение не работает из-за отсутствия стимуляции. При однородном объемлющем свете зрение не работает из-за отсутствия информации, хотя при этом имеется адекватная стимуляция и соответствующие ощущения.
На самом деле, в этом случае никакой активности в волокнах зрительного нерва зарегистрировать не удастся, так как рецептивные поля ганглиозных клеток, аксоны которых образуют зрительный нерв, организованы таким образом, что их реакция на однородное освещение является нулевой.— Прим. ред.
…стимульной информацией. На самом деле глаз является только частью парного органа, одним из двух подвижных глаз, расположенных на голове, которая может поворачиваться, оставаясь составной частью тела, которое в свою очередь может перемещаться с места на место. Иерархия этих органов и образует то, что я назвал воспринимающей системой (Gibson, 1966b, гл. 3). Такая система не может просто подвергаться стимуляции; правильнее говорить, что она приводится в состояние активности при наличии стимульной информации. Виды активности, характерные для зрительной системы, будут описаны в 12-й главе этой книги.
Различение стимуляции рецепторов и стимульной информации для зрительной системы является решающим для последующего изложения. Рецепторы являются пассивными элементарными анатомическими компонентами глаза, который в свою очередь является лишь одним из органов целостной системы (Gibson, 1966b, гл. 2). Традиционное представление о чувствах оказывется ненужным при новом подходе. Традиционное допущение заключается в том, что световая стимуляция и соответствующие ощущения светлоты составляют основу зрительного восприятия. Считается, что сигналы, попадающие в мозг от нервных окончаний, служат материалом для последующей перцептивной обработки в мозгу. Я, однако, исхожу из совершенно иного допущения. Факты убеждают в том, что в стимулах как таковых информации нет, что ощущения светлоты не являются элементами восприятия, а сигналы, поступающие на сетчатку, не являются теми сенсорными элементами, которые обрабатываются мозгом.
Для зрительного восприятия, кроме стимуляции, требуется еще и стимульная информация. При однородной объемлющей темноте зрение не работает из-за отсутствия стимуляции. При однородном объемлющем свете зрение не работает из-за отсутствия информации, хотя при этом имеется адекватная стимуляция и соответствующие ощущения.
Если обратиться к зрительной системе, рецепторы глаза реагируют именно на фотоны света - они ими возбуждаются.
При каких-то условиях возбуждаются, а при каких-то не возбуждаются. Бейтсон ведь писал, что ёж отличается от камня тем, что если первый пнуть, то он может не полететь. А может побежать с удвоенным импульсом.
Ну а раз фотоны не являются достаточным условием для происхождения процесса восприятия, стоит ли им уделять столько внимания?
Бейтсон акцент делал на связующие паттерны. А при декомпозиции всего до атомарного уровня никаких важных связей уже ведь нет — как в той пословице "за деревьями не видно леса".
При каких-то условиях возбуждаются, а при каких-то не возбуждаются. Бейтсон ведь писал, что ёж отличается от камня тем, что если первый пнуть, то он может не полететь. А может побежать с удвоенным импульсом.
Ну а раз фотоны не являются достаточным условием для происхождения процесса восприятия, стоит ли им уделять столько внимания?
Бейтсон акцент делал на связующие паттерны. А при декомпозиции всего до атомарного уровня никаких важных связей уже ведь нет — как в той пословице "за деревьями не видно леса".
>Бейтсон ведь писал, что ёж отличается от камня тем, что если первый пнуть, то он может не полететь
Так Бейтсон же писал про целого ежа! А не про отдельный его рецептор :)
>Ну а раз фотоны не являются достаточным условием для происхождения процесса восприятия, стоит ли им уделять столько внимания?
Я решил идти по уровня Коржибского, территория - первый их них. Рецепторы - это как раз ее часть. И то, что с ней взаимодействует напрямую. Следующий блок будет как раз по тому, что мы воспринимаем, в этом же я пытался (увы, не очень удачно) удержаться пока на уровни территории.
Так Бейтсон же писал про целого ежа! А не про отдельный его рецептор :)
>Ну а раз фотоны не являются достаточным условием для происхождения процесса восприятия, стоит ли им уделять столько внимания?
Я решил идти по уровня Коржибского, территория - первый их них. Рецепторы - это как раз ее часть. И то, что с ней взаимодействует напрямую. Следующий блок будет как раз по тому, что мы воспринимаем, в этом же я пытался (увы, не очень удачно) удержаться пока на уровни территории.
Да, все так, это описано в следующем блоке, посвященному следующему уровню по Коржибскому. Именно там я обращался к работам Хьюбела и Гибсона.
Так Бейтсон же писал про целого ежа! А не про отдельный его рецептор :)
Я уверен, что и отдельный рецептор не хуже целого ежа. Ну и научно доказано, что уж глаз в целом точно самостоятельно/активно выбирает/извлекает паттерны для восприятия. А вовсе не механически реагирует. Про более ээ мощные нейрофизические физические структуры и говорить не приходится.
Я решил идти по уровня Коржибского, территория - первый их них. Рецепторы - это как раз ее часть. И то, что с ней взаимодействует напрямую. Следующий блок будет как раз по тому, что мы воспринимаем, в этом же я пытался (увы, не очень удачно) удержаться пока на уровни территории.
Прости, но это больше ведь похоже на изложение именно эпистемологии Коржибского. То есть по факту напрашивается вывод, что она сильно отличается от (предполагаемой) эпистемологии в духе Иного моделирования :) Не преуменьшая интересности твоего изложения — для меня субъективно весьма занимательный/увлекательный материал, и пишешь хорошо.
Я уверен, что и отдельный рецептор не хуже целого ежа. Ну и научно доказано, что уж глаз в целом точно самостоятельно/активно выбирает/извлекает паттерны для восприятия. А вовсе не механически реагирует. Про более ээ мощные нейрофизические физические структуры и говорить не приходится.
Я решил идти по уровня Коржибского, территория - первый их них. Рецепторы - это как раз ее часть. И то, что с ней взаимодействует напрямую. Следующий блок будет как раз по тому, что мы воспринимаем, в этом же я пытался (увы, не очень удачно) удержаться пока на уровни территории.
Прости, но это больше ведь похоже на изложение именно эпистемологии Коржибского. То есть по факту напрашивается вывод, что она сильно отличается от (предполагаемой) эпистемологии в духе Иного моделирования :) Не преуменьшая интересности твоего изложения — для меня субъективно весьма занимательный/увлекательный материал, и пишешь хорошо.
>Прости, но это больше ведь похоже на изложение именно эпистемологии Коржибского.
Я в самом начала так и написал - Коржибски взять за основу. Потому, что наиболее системен. Все остальное строится пока вокруг него. Но, то что я сейчас пишу, это далеко не окончательный вариант, я работаю над всеми написанными частями, и планирую продолжить. Вполне возможно, что дальше на передний план выйдет кто-то другой. Очень и очень интересна работа Спенсера-Брауна, например, хотя, она немного и о другом.
Я в самом начала так и написал - Коржибски взять за основу. Потому, что наиболее системен. Все остальное строится пока вокруг него. Но, то что я сейчас пишу, это далеко не окончательный вариант, я работаю над всеми написанными частями, и планирую продолжить. Вполне возможно, что дальше на передний план выйдет кто-то другой. Очень и очень интересна работа Спенсера-Брауна, например, хотя, она немного и о другом.
Таким образом, мы, пусть только частично, но взаимодействуем с этой самой недоступной «территорией».
Следует в самом начале такого рассмотрения уточнить раскрытие термина «территория».
(а) «Территорию» можно рассматривать в самом общем виде. Но, тогда большая часть этой т. будет иметь отношение к каким-то вселенским существам, действующим с неведомыми нам абстрактными целями и имеющими некие органы «абсолютного» восприятия.
(б) Другая система постижения территории предложена Дж. Гибсоном. Оп назвал её «экологической». По этим он имел ввиду:
--человека, среди других сравнимых с ним обитателей Земли
--типичные условия окружающего мира, данные обитателям Земли
…эти и никакие иные условия формируют для исследований границу «экологического» восприятия.
Является ли такая постановка условий рассмотрения какой-то «ограничительной» для субъектов? Я считаю – нет.
Формально, глаз человека способен увидеть единственный фотон. Да, это установили как побочный факт экспериментальные физики. Но, зачем субъекту различать фотоны, ежели он в своей социальной жизни отрицательно галлюцинирует большую часть коммуникативной экспрессии, в буквальном смысле, действуя в роли слепого?
Итог: в исследовании вопросов восприятия нас интересует в первую очередь «территория человеческой активности» в основных её проявлениях.
Территория постоянно влияет на нас, а мы постоянно влияем на территорию.
Взаимовляние территории и субъектов Дж. Гибсон охарактеризовал словами «извлечение информации».
В самом общем виде, люди извлекают информацию из окружающего мира, в том числе и социального.
При этом то, что мы вполне успешно выживаем в реальном мире и воздействуем на него, говорит нам о том, что это взаимодействие вполне соответствует этому миру.
Извлечение информации из окружающего мира фило/ онтогенезом настроено на извлечение существенных паттернов – инвариантов окружающего мира.
Следует в самом начале такого рассмотрения уточнить раскрытие термина «территория».
(а) «Территорию» можно рассматривать в самом общем виде. Но, тогда большая часть этой т. будет иметь отношение к каким-то вселенским существам, действующим с неведомыми нам абстрактными целями и имеющими некие органы «абсолютного» восприятия.
(б) Другая система постижения территории предложена Дж. Гибсоном. Оп назвал её «экологической». По этим он имел ввиду:
--человека, среди других сравнимых с ним обитателей Земли
--типичные условия окружающего мира, данные обитателям Земли
…эти и никакие иные условия формируют для исследований границу «экологического» восприятия.
Является ли такая постановка условий рассмотрения какой-то «ограничительной» для субъектов? Я считаю – нет.
Формально, глаз человека способен увидеть единственный фотон. Да, это установили как побочный факт экспериментальные физики. Но, зачем субъекту различать фотоны, ежели он в своей социальной жизни отрицательно галлюцинирует большую часть коммуникативной экспрессии, в буквальном смысле, действуя в роли слепого?
Итог: в исследовании вопросов восприятия нас интересует в первую очередь «территория человеческой активности» в основных её проявлениях.
Территория постоянно влияет на нас, а мы постоянно влияем на территорию.
Взаимовляние территории и субъектов Дж. Гибсон охарактеризовал словами «извлечение информации».
В самом общем виде, люди извлекают информацию из окружающего мира, в том числе и социального.
При этом то, что мы вполне успешно выживаем в реальном мире и воздействуем на него, говорит нам о том, что это взаимодействие вполне соответствует этому миру.
Извлечение информации из окружающего мира фило/ онтогенезом настроено на извлечение существенных паттернов – инвариантов окружающего мира.
Но, как это получается? Ведь после рецепторов, по сути, «территория» заканчивается, но человек при этом успешно взаимодействует с ней осознанно, используя как ориентир тот «образ», что строит ему нервная система?
ФОРМА, ВЕЩЕСТВОМ РАЗЛИЧИЕ* * Bateson G. Form, Substance and Difference // General Semantics Bulletin. 1970. N37. Лекция, прочитанная 19 января 1970 года на Девятнадцатом ежегодном мемориале Кожибского.
Что я имею в виду под "своим" разумом?.
Я полагаю, что очерчивание границ индивидуального разума всегда должно зависеть от того феномена, который мы хотим понять или объяснить. Очевидно, что существует множество контуров движения сообщений за пределами нашей кожи, и эти контуры и переносимые ими сообщения должны считаться частью ментальной системы всегда, когда этого требует суть дела.
Представьте себе дерево и человека с топором. Мы наблюдаем, как топор пролетает через воздух и производит срезы в уже существующем на дереве зарубе. Если мы хотим объяснить этот феномен, нам следует принять во внимание различия в зарубе на дереве, различия в сетчатке глаза человека, различия в его ЦНС, различия в его эфферентных нервных сообщениях, различия в поведении его мышц, различия в движении топора... и так вплоть до различий срезов, которые топор производит на дереве. Наше объяснение (для определенных целей) будет ходить и ходить кругами по этому контуру. В принципе, если вы хотите объяснить или понять что-то в человеческом поведении, вам всегда придется иметь дело с полными (завершенными) контурами. Это - элементарная кибернетическая мысль.
Элементарная кибернетическая система с циркулирующими сообщениями - это, фактически, простейшая единица разума, а трансформа различия, движущаяся по контуру, - элементарная идея. Более сложные системы, возможно, больше заслуживают того, чтобы называться ментальными системами, однако суть того, о чем мы говорим, именно такова. Единица, выказывающая характеристики метода "проб и ошибок", имеет законное право называться ментальной системой.
Но как насчет "меня"? Предположим, я и пользуюсь тростью. Я иду: тук-тук-тук. Где начинаюсь "Я"? Граничит ли моя ментальная система с ручкой трости? Граничит ли она с моей кожей? Начинается ли она вверх от середины трости? Начинается ли она с наконечника трости? Все эти вопросы бессмысленны. Трость - проводник, вдоль которого передаются трансформы различия. Чтобы очертить систему, нужно так провести разграничительные линии, чтобы они не пересекали ни один из этих проводников, поскольку это сделало бы вещи необъяснимыми. Если требуется объяснить данный фрагмент поведения, например, движение слепого человека, то для этой цели понадобятся улица, трость, человек; улица, трость, человек; и так далее круг за кругом.
ФОРМА, ВЕЩЕСТВОМ РАЗЛИЧИЕ* * Bateson G. Form, Substance and Difference // General Semantics Bulletin. 1970. N37. Лекция, прочитанная 19 января 1970 года на Девятнадцатом ежегодном мемориале Кожибского.
Что я имею в виду под "своим" разумом?.
Я полагаю, что очерчивание границ индивидуального разума всегда должно зависеть от того феномена, который мы хотим понять или объяснить. Очевидно, что существует множество контуров движения сообщений за пределами нашей кожи, и эти контуры и переносимые ими сообщения должны считаться частью ментальной системы всегда, когда этого требует суть дела.
Представьте себе дерево и человека с топором. Мы наблюдаем, как топор пролетает через воздух и производит срезы в уже существующем на дереве зарубе. Если мы хотим объяснить этот феномен, нам следует принять во внимание различия в зарубе на дереве, различия в сетчатке глаза человека, различия в его ЦНС, различия в его эфферентных нервных сообщениях, различия в поведении его мышц, различия в движении топора... и так вплоть до различий срезов, которые топор производит на дереве. Наше объяснение (для определенных целей) будет ходить и ходить кругами по этому контуру. В принципе, если вы хотите объяснить или понять что-то в человеческом поведении, вам всегда придется иметь дело с полными (завершенными) контурами. Это - элементарная кибернетическая мысль.
Элементарная кибернетическая система с циркулирующими сообщениями - это, фактически, простейшая единица разума, а трансформа различия, движущаяся по контуру, - элементарная идея. Более сложные системы, возможно, больше заслуживают того, чтобы называться ментальными системами, однако суть того, о чем мы говорим, именно такова. Единица, выказывающая характеристики метода "проб и ошибок", имеет законное право называться ментальной системой.
Но как насчет "меня"? Предположим, я и пользуюсь тростью. Я иду: тук-тук-тук. Где начинаюсь "Я"? Граничит ли моя ментальная система с ручкой трости? Граничит ли она с моей кожей? Начинается ли она вверх от середины трости? Начинается ли она с наконечника трости? Все эти вопросы бессмысленны. Трость - проводник, вдоль которого передаются трансформы различия. Чтобы очертить систему, нужно так провести разграничительные линии, чтобы они не пересекали ни один из этих проводников, поскольку это сделало бы вещи необъяснимыми. Если требуется объяснить данный фрагмент поведения, например, движение слепого человека, то для этой цели понадобятся улица, трость, человек; улица, трость, человек; и так далее круг за кругом.
Но когда слепой садится, чтобы съесть свой завтрак, его трость и передаваемые ею сообщения более не релевантны, если требуется понять его питание.
Я думаю, что в дополнение к сказанному об определении индивидуального разума необходимо упомянуть релевантные области памяти и "банков" данных. В конце концов, можно сказать, что простейший кибернетический контур имеет память динамического типа, базирующуюся не на статическом накоплении, а на движении информации вокруг контура. Поведение регулятора паровой машины в момент t2 частично определяется тем, что он делал в момент t1, где интервал между t2, и t1 есть время, необходимое информации для полного обхода контура.
Таким образом, мы получаем картину разума как синонима кибернетической системы: совокупной системы обработки релевантной информации, применяющей метод "проб и ошибок". И мы знаем, что внутри разума (в самом широком смысле этого слова) будет существовать иерархия субсистем, любую из которых мы можем назвать индивидуальным разумом.
Но эта картина в точности подобна той, к которой мы пришли при обсуждении единицы эволюции. Я полагаю, что эта идентичность - самое важное обобщение из всего, что я здесь сегодня говорил.
При рассмотрении единицы эволюции я утверждал, что на каждой ступени обязательно нужно включать завершенные контуры вне протоплазмического агрегата, будь то "ДНК в клетке", или "клетка в теле", или "тело в окружающей среде". Иерархическая структура не является чем-то новым. Ранее мы говорили о развивающемся индивидууме, семейной линии, таксоне и так далее. Теперь о каждой ступени иерархии нужно думать как о системе, а не как об обрубке, вырезанном и визуализированном в противопоставлении окружающей матрице.
Эта идентичность единицы разума и единицы эволюционного выживания имеет огромную важность, причем не только теоретическую, но также и этическую.
Таким образом, по мнению Бейтсона, невозможно отделить организм от той среды, в которой он существует.
Ну, вот разработки Дж. Гибсона наглядный практический пример анализа человеческой активности «без разделения организма и среды».
Коржибски в этом вопросе пошел дальше, и ввел для подобных сущностей, которые разделены в наших языках, но нераздельны в мире, специальный термин – «нон-элементализм».
Стоит напомнить, что ровно половина высших отделов ЦНС (левое полушарие) не может не отделять организм от среды! Ибо, левое полушарие работает в кодах аналитической логики.
«Элементализмом» Коржибски называет разделение в языке неразделимых в реальности сущностей. Например, разделение на «сознание» и «тело»
Ну, опыт определённых переживаний прямо указывает, что сознание может «отделяться от тела!
В реальности, не существует сознания отдельно от тела, и тела, отдельно от сознания. Соответственно, нон-элементализм – использование «неразделенных понятий». Коржибски использует для этого написание через дефис, например, «психо-логический».
В отношении н-элементаризма следует точно указывать систему отсчёта, например:
--с точки зрения «учёного» разделение сознания и тела есть элементаризм.
--а с точки зрения субъекта «воспарение» сознания от тела не такая уж и редкая вещь
Ну, вот разработки Дж. Гибсона наглядный практический пример анализа человеческой активности «без разделения организма и среды».
Коржибски в этом вопросе пошел дальше, и ввел для подобных сущностей, которые разделены в наших языках, но нераздельны в мире, специальный термин – «нон-элементализм».
Стоит напомнить, что ровно половина высших отделов ЦНС (левое полушарие) не может не отделять организм от среды! Ибо, левое полушарие работает в кодах аналитической логики.
«Элементализмом» Коржибски называет разделение в языке неразделимых в реальности сущностей. Например, разделение на «сознание» и «тело»
Ну, опыт определённых переживаний прямо указывает, что сознание может «отделяться от тела!
В реальности, не существует сознания отдельно от тела, и тела, отдельно от сознания. Соответственно, нон-элементализм – использование «неразделенных понятий». Коржибски использует для этого написание через дефис, например, «психо-логический».
В отношении н-элементаризма следует точно указывать систему отсчёта, например:
--с точки зрения «учёного» разделение сознания и тела есть элементаризм.
--а с точки зрения субъекта «воспарение» сознания от тела не такая уж и редкая вещь
Интересно, что эту идею Коржибского (и не только), НЛП просто выбросило, хотя она является одной из базовых в его работе. Да, есть пресуппозиция «Сознание и тело части одной системы», но тут, во-первых, используются именно элементалистские термины, а во-вторых – какой именно системы, и что в нее еще входит – непонятно.
Эту идею нон-элементаризма очень трудно разрабатывать.
(1) В полном объёме требуется ИЗОБРЕТАТЬ НОВУЮ ЛЕКСИКУ!
Ну как вам: придумайте пожалуйста новое слово, обозначающее постоянное слияние сознания и тела! Причём, это должно быть:
--одно слово
--оно красивое
--легко произносится
--обладает свойствами мема – легко самовстраиватся в привычное словоупотребление и заменяет в нём прежнюю элементаристскую лексику
…и это только один случай/ пример.
(2) Если вы задумаетесь, то вы признаете, что требуется решить задачу разграничения в естественном языке словаря словоупотребления нон-элементаристской и элементаристской лексик. Это огромная словарная работа.
(3) Интуитивно ожидаемый мною прогноз результатов работы по пп(2) - «толковый словарь» элементаристской лексики будет большой. И, м.б. очень большой.
Вот, поэтому, БиГи за эту работу не взялись.
Эту идею нон-элементаризма очень трудно разрабатывать.
(1) В полном объёме требуется ИЗОБРЕТАТЬ НОВУЮ ЛЕКСИКУ!
Ну как вам: придумайте пожалуйста новое слово, обозначающее постоянное слияние сознания и тела! Причём, это должно быть:
--одно слово
--оно красивое
--легко произносится
--обладает свойствами мема – легко самовстраиватся в привычное словоупотребление и заменяет в нём прежнюю элементаристскую лексику
…и это только один случай/ пример.
(2) Если вы задумаетесь, то вы признаете, что требуется решить задачу разграничения в естественном языке словаря словоупотребления нон-элементаристской и элементаристской лексик. Это огромная словарная работа.
(3) Интуитивно ожидаемый мною прогноз результатов работы по пп(2) - «толковый словарь» элементаристской лексики будет большой. И, м.б. очень большой.
Вот, поэтому, БиГи за эту работу не взялись.
Ну, не мне судить о текстах, но современная манера требует начинать с тезисов о главном.
Гибсон бы сказал, что диск вентилятора есть оптическая иллюзия. Зрительная система просто не настроена на его правильное восприятие.
Под территорией понимается мир молекул, атомов, полей, фотонов, и прочее. У человека нет опыта восприятия этих сущностей. До них он дошел либо с помощью научный абстракций высокого порядка, либо с помощью экстранейральных инструментов вроде туннельного микроскопа.
Надо начинать рассмотрение не с атомов и молекул, которые даже атомные физики и микро биологи рассматривают меньшую часть своей жизни.
Мы занимаемся моделированием активности человека. Так что и "эпистемология моделирования" в нашем случае есть "эпистемология моделирования активности человека". Человека, а не атомного микроскопа.
Надо начинать рассмотрение не с атомов и молекул, которые даже атомные физики и микро биологи рассматривают меньшую часть своей жизни.
Мы занимаемся моделированием активности человека. Так что и "эпистемология моделирования" в нашем случае есть "эпистемология моделирования активности человека". Человека, а не атомного микроскопа.
Этот заход на "территорию" был сделан отчасти от того, что за базу всей статьи взята концепция Коржибского (у него именно с территории все описание и стартует), а отчасти, чтобы корректно подойти к ключевым выводам этой части:
«адаптация обеспечила наше мышление внутренней структурой ... соответствующей реальностям внешнего мира»
«Форма плавника задана априори до всякого индивидуального взаимодействия малька с водой, и именно благодаря его форме оказывается возможным само это взаимодействие. Но абсолютно таково же и отношение человеческих категорий мышления и форм восприятия к нашему опытному взаимодействию с внешней реальностью»
«адаптация обеспечила наше мышление внутренней структурой ... соответствующей реальностям внешнего мира»
«Форма плавника задана априори до всякого индивидуального взаимодействия малька с водой, и именно благодаря его форме оказывается возможным само это взаимодействие. Но абсолютно таково же и отношение человеческих категорий мышления и форм восприятия к нашему опытному взаимодействию с внешней реальностью»
Я понимаю ваши соображения.
Однако, мне кажется, что если не вводить с самых первых шагов драконовского ограничения рамок рассмотрения вопроса - только разнообразие человеческой активности (vs всех остальных вариантов), то поставленной задачи не выполнить.
Однако, мне кажется, что если не вводить с самых первых шагов драконовского ограничения рамок рассмотрения вопроса - только разнообразие человеческой активности (vs всех остальных вариантов), то поставленной задачи не выполнить.