Чужие ВСЕГДА делают неправильное управление вашими мозгами!

---

I want you to learn how to drive your own bus.

---

Управлять своим школьным автобусом - управлять процессами своего самообучения.

---

I want you to find out how you can learn to change your own experience, and get some control over what happens in your brain.

---

Изменять свой собственный опыт:

---

--редактировать эмоциональный дизайн памяти

---

--редактировать процессы архаического обучения

---

--оптимизировать процессы текущего формирования содержания памяти и обучения

---

Most people are prisoners of their own brains.

---

Большинство людей не контролируют внесознательные процессы, являясь их заложником.

---

It's as if they are chained to the last seat of the bus and someone else is driving.

---

Ролевой импринтинг, заставляющий человека насильственно воспроизводить личностно-ролевые модели своих "воспитателей" делает метафору "кто-то другой за рулём" реальной реальностью.

---

I want you to learn how to drive your own bus.

---

Как управлять самим собой. Не "принадлежать самому себе", - но управлять самим собой.

---

If you don't give your brain a little direction, either it will just run randomly on its own, or other people will find ways to run it for you—and they may not always have your best interests in mind.

---

Уместно вспомнить метафору Э. "про мальчика на чужой лошади в поисках её хозяина". Мальчик не давал лошади свернуть на обочину, а она сама поставила себя в прежнее стойло.

---

Even if they do, they may get it wrong!

---

Чужие ВСЕГДА делают неправильное управление вашими мозгами!

Позвольте мне напомнить, что одним из наиболее фундаментальных функциональных различий между животным и человеком состоит в том факте, что независимо от того, на какое количество порядков может абстрагировать животное, его абстракции рано или поздно на каком то уровне останавливаются, и животное не может работать выше данного уровня. С человеком это не так. Структурно и потенциально человек может абстрагировать на неопределенное количество порядков, и никто не может обоснованно заявить, что он добрался до «последнего» порядка абстракций, за пределы которого не может выйти никто. В прежние времена, когда этот семантический механизм не был столь структурно очевиден, большинство из нас копировало животных, и прекращало абстрагировать на некоем уровне, словно это был «конечный» уровень. В семантическом обучении в языке и отождествляющем «есть», которое предоставлялось нам нашими родителями или учителями в школе, многопорядковость терминов вообще никогда и никак не учитывалась, и, несмотря на то, что человеческий физиологический аппарат продолжал действовать независимо от этого, мы использовали его на сознательном уровне животным образом, то есть прекращали абстрагировать на определенном уровне. Вместо обучения в отношении этого механизма и тренировки в сознательном приобретении гибких и динамичных с.р. посредством перехода на все более и более высокие абстракции, как нормы, мы устраивали Иванову субнормальную, анималистическую блокировку, и «эмоционально» прекращали абстрагировать на некоем уровне.

В таком семантическом обучении достаточно настаивать на неотождествлении или на отличии между объективными, несловесными уровнями низших порядков абстракции, (Ой), и словесными, или высшими порядками абстракции, (L„). Приобретя эту привычку и это чувство, мы далее не должны сталкиваться с трудностями в распространении метода неотождествления на нашу повседневную жизнь. Для достижения этих семантических целей мы должны сначала подчеркнуть тот основанный на здравом смысле факт, что объект не является событием. Для того, чтобы это сделать, мы начнем с научной структурной «метафизики» события от 1933, и особо выделим тот факт, что объект, будучи нервной абстракцией низшего порядка, имеет меньше м.п. характеристик, чем событие, и его характеристики отличаются от характеристик события. Это лучше всего достигается подчеркиванием того факта, что при абстрагировании из события в объект мы опускаем некоторые характеристики. Мы не абстрагируем «все» характеристики; это было бы противоречием в терминах, невозможностью .

Если в таком семантическом пере-обучении добиться успеха, то трудности пропадают. Прежние экспериментальные данные показывают, что во многих случаях нам это удалось, а во многих мы потерпели неудачу. Успешные случаи показывают, что мы на самом деле знаем, какие существенные семантические моменты тут работают; провалы показывают, что знания наши недостаточны, и что наши прежние теории недостаточно универсальны. В настоящее время только наиболее выраженные и патологические семантические расстройства находятся в области внимания врачей, а в плане профилактики принимаются крайне слабые меры. Кроме явно выраженных расстройств, в повседневной жизни мы сталкиваемся с гигантским числом семантических расстройств, которые мы игнорируем, называя «странностями». В большинстве случаев эти «странности» являются нежелательными, и при неблагоприятном стечении обстоятельств они могут привести к более серьезным последствиям патологического характера. Обычно это порождает множество несчастий для всех, кто с этим связан, а несчастье как таковое представляется симптомом некоей семантической неприспособленности в какой то области, и по этой причине может оказаться разрушительным для «умственного» и нервного здоровья.

Чем более сложной становится нервная система, тем дальше некоторые части мозга отстоят от непосредственного переживания. Нервные каналы, обладая конечной скоростью, в конце концов обретают всё более разветвленную структуру со всё более длинными маршрутами; возникают разные варианты и усложнения, что приводит к «задержке действия». Известно, что таламус (примерно) представляется связанным с аффективной и «эмоциональной» жизнью, и что кортекс, наиболее удаленный и изолированный от внешнего мира, обладает эффектом введения этой «задержки действия». В случае неуравновешенного и «эмоционального» «мышления», которое так распространено, таламус, по видимому, перегружается работой, в то время как кортекс работает недостаточно. В результате мы наблюдаем у предположительно «цивилизованного» взрослого человека разные низкие формы животноподобного, примитивного или инфантильного поведения, часто при этом патологического характера. Видимо, «безмолвие на объективных уровнях» вводит «отложенное действие», выгрузку таламического материала в кортекс. Этот психофизиологический метод очень прост, научен и совершенно универсален. Стандартная «умственная» терапия наших дней применяет также метод пере-обучения с.р, как бы освобождая таламус и проводя больше нервных каналов через кортекс, или, в конце концов, снабжая кортекс различным материалом, с тем чтобы таламический материал, вернувшись после обработки кортексом, мог оказать нужное влияние.

Поскольку наш анализ проводится со структурной и нон эл точки зрения, нам не следует упускать из виду тот факт, что семантические компоненты, связанные со словами и высказываниями, присутствуют вообще всегда, за исключением только очень патологических случаев, и приобретают первостепенную важность. В прежние времена у нас не было простых и эффективных средств, с помощью которых мы могли бы повлиять на болезненные, неуместные или неадекватные оценки, смыслы, посредством семантического пере-обучения, которое становится возможным благодаря данному анализу и использованию Структурного дифференциала. Средство исключения отождествления состоит в следующем: 1) объективное наглядное пособие, на которое можно показывать пальцем] и 2) убедительное объяснение (с показыванием пальцем на ярлыки) того, что словесные уровни, с их печальными и катастрофическими более старыми с.р, полностью отличаются от уровней объектов и событий и таковыми не являются. Что бы мы ни говорили и ни чувствовали, объекты и события остаются на несловесных уровнях и не могут быть достигнуты посредством слов. При таких естественных структурных условиях мы можем достичь объективного уровня только через смотрение, осязание, реальное ощущения, и, следовательно, через показывание пальцем на объект на Структурном дифференциале при сохранении молчания все это невозможно донести одними только словами.

Применение Структурного дифференциала становится необходимостью для любого человека, который хочет обрести весь объем семантической пользы от настоящей работы. Книга, с необходимостью, словесна. Что бы ни говорил любой писатель это слова, и невозможно сказать ничего такого, что было бы несловесно. Представляется совершенно очевидным тот факт, что в жизни мы имеем дело с огромным количеством вещей и ситуаций, «чувств», которые являются несловесными. Они принадлежат к «объективному уровню». Ключевая трудность состоит в том факте, что всё, что можно сказать, не находится и не может находиться на объективном уровне, а относится только к уровням словесным. Это различие, будучи невыразимым посредством слов, выразить словами невозможно. У нас должны быть другие средства для того, чтобы указать на это различие. Мы должны показывать рукой, показывать пальцем на объект, и оставаться безмолвными как внешне, так и внутренне, и безмолвие это можно обозначить, прикрывая губы другой рукой. Словесный отказ от отождествляющего «есть» также демонстрирует этот момент, когда его показывают на Дифференциале. Если же мы будем разражаться речами на тему отождествляющего «есть», как мы это обычно и делаем, то мы, очевидно, окажемся на словесных уровнях, обозначаемых ярлыками L, Li, L2, ...L„, но никак не сможем оказаться на объективном уровне (О/,). На этом последнем уровне мы можем смотреть, делать что то руками, но мы должны сохранять молчание. Причина того, что мы практически все без исключения отождествляем эти два уровня, состоит в том, что невозможно обучить индивидуума этому семантическому различию только посредством словесных приемов, поскольку все словесные приемы относятся к уровням ярлыков, и ни при каких условиях не могут быть объективными несловесными уровнями. Имея видимый и осязаемый действительный объект и ярлыки на Структурном дифференциале, на которые мы можем показывать пальцем, брать в руки, мы получаем простое средство для передачи чрезвычайно важного семантического различия и обучения нетождественности.

Мы теперь можем определить «осознанность абстрагирования» как «осознанность в отношении того, что в процессе абстрагирования мы опустили некоторые характеристики». Или же осознанность абстрагирования можно определить как «память о «не есть», и о том, что некоторые характеристики были опущены». Следует отметить, что в этой формулировке нам с помощью Структурного дифференциала удалось перевести отрицательный процесс забывания в положительный процесс вспоминания об отказе от тождественности и о том, что эти характеристики были отброшены. Такая положительная формулировка делает всю систему работоспособной и доступной для семантического обучения и образования.

Практика мне определенно показала, что приобретение этих новых реакций осознанности абстрагирования задача трудная, требуется «время» и усилия для ее решения, несмотря на исключительную, почти примитивную простоту применяемых при этом средств. «Безмолвие на объективном уровне» звучит довольно невинно; однако его крайне трудно обрести, поскольку оно связано с полной проверкой всех семантических расстройств, отождествлений, смешивания порядков абстракций, привычных «эмоций», «предрассудков», что практически невозможно без использования объективного Дифференциала, на который мы можем показывать пальцем, сохраняя безмолвие с самого начала. Упустить этот момент из внимания на самом деле означает потерпеть провал в достижении желаемых семантических результатов. На данный момент опыт показывает, что главные результаты достигались тогда, когда конкретный индивидуум преодолевал это первое, простое и очевидное семантическое затруднение. Если при обучении с Дифференциалом упорно придерживаться простых правил и условий, которые даны в представленной системе для устранения отождествления, можно добиться полного и очень полезного структурного и семантического изменения в характере и «умственных» способностях конкретного индивидуума, которые совершенно несопоставимы по масштабу с простотой этого обучения. Однако если рассмотреть содержимое всего знания как исключительно структурное, и вспомнить о том, что большинство из нас семантически связано, заблокировано устаревшими, анималистическими, примитивными, инфантильными, «умственно» неполноценными и А структурами и реакциями отождествления, существующими по причине отсутствия осознанности абстрагирования, и от которых мы отказались in toto через обретения этой осознанности абстрагирования, подобные удивительные преобразования становятся вполне понятны.

---

Опыт и различные трудности, с которыми я столкнулся в процессе пере-обучения наших с.р, без которого 4 система, адаптация, психическое здоровье и все прочие желательные результаты были бы невозможны, вынудили меня опубликовать Структурный дифференциал в виде отдельных и удобных в использовании крупных экземпляров

Представляется, что главный момент состоит в том, что разные порядки абстракций проявляют разные характеристики, по причине чего любые отождествления сущностей, по сути, отличающихся одним или большим числом аспектов, с необходимостью вводит бредовые семантические факторы. Я говорю главным образом об оценке, потому что оценка экспериментально представляется как существенный фактор во всех с.р, и может с пользой применяться даже в тех случаях «умственных» заболеваний, где вообще отсутствует какая либо определенная оценка, поскольку отсутствие оценки также является разновидностью оценки (м.п.). В обучении крайне важно полностью исключить отождествление, которое неизменно проявляется как бредовый семантический фактор. Для достижения этой цели следует применять все доступные средства без исключения.