Re: В переносном смысле, лает, кусает, виляет хвостом ↑
eugzol в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Вот-вот, пошло инквизирование лингвистических преступников :)
--Некоторые телефоны вообще не имеют номерных дисков – поднял трубку и вызов пошёл. А другие имеют голосовое управление.
--Это коммуникаторы или айфоны, или еще что-то.
--По словарному определению это может быть чем угодно, но люди называют такие штуки телефонами, не моргнув глазом.
--ты говоришь о принципиальной себе возможности. А я говорю об обще распространенной тебе практике.
У меня ровно противоположное впечатление. Я говорю о реальном словоупотреблении, а вы говорите о личной привычке. У меня у самого старая нокиа в качестве телефона, так вот именно поэтому я буду называть скорее айфон айфоном. Но, владелец айфона будет называть его телефоном.
–Вот прямо сейчас набрал в гугле:
–Гуугл в данном случае не показатель - в нём коммерческие фильтры.
--Тогда, проведите опрос :)
--Это - да.
А мне и опроса проводить не надо, поскольку я буквально сижу в окружении айфоно-водов. Марка телефона употребляется лишь тогда, когда надо подчеркнуть видовую особенность устройства. Если речь идёт об общих (для всех современных коммуникаторов) функциях, говорят "телефон".
Собаки могут вилять отрезанным хвостом. И лаять без голоса. И кусаться без зубов.
Хм, тоже верно. Но, в пределе, даже мёртвая собака – это собака. Или нарисованная собака.
--В переносном значении уже функция становится определяющей, а форма забывается.
--А с тарелкой наоборот. Интересно.
--Тарелка ментальный объект.
Да. Тарелка – это "замороженные" траектории поедания из неё еды, которые человек даже материализовал. Специально материализованные/овеществлённые границы указанных вами процессов черпания.
1 комментарий
--телефон в этом случае название незаконное. И все это понимают.
--Вот-вот, пошло инквизирование лингвистических преступников :)
Ну а что ты хочешь. Нет ни одной языковой культуры без реализации соответствующего обширного лингвистического табу.
--Некоторые телефоны вообще не имеют номерных дисков – поднял трубку и вызов пошёл. А другие имеют голосовое управление.
--Это коммуникаторы или айфоны, или еще что-то.
--По словарному определению это может быть чем угодно, но люди называют такие штуки телефонами, не моргнув глазом.
--ты говоришь о принципиальной себе возможности. А я говорю об обще распространенной тебе практике.
--У меня ровно противоположное впечатление. Я говорю о реальном словоупотреблении, а вы говорите о личной привычке. У меня у самого старая нокиа в качестве телефона, так вот именно поэтому я буду называть скорее айфон айфоном. Но, владелец айфона будет называть его телефоном.
Ну и что. Ты описываешь нечто вроде типовых полярно смысловых реакций:
--лично для тебя точное соответствие названий задает некий ориентир приобщения рано или поздно к новому гаджету
--а для уже владельцев айфонов называние их телефонами может быть сортом (а) ностальгии (в) вытесненным недовольством параметром соотношения цена-качество
–Вот прямо сейчас набрал в гугле:
–Гуугл в данном случае не показатель - в нём коммерческие фильтры.
--Тогда, проведите опрос :)
--Это - да.
--А мне и опроса проводить не надо, поскольку я буквально сижу в окружении айфоно-водов. Марка телефона употребляется лишь тогда, когда надо подчеркнуть видовую особенность устройства. Если речь идёт об общих (для всех современных коммуникаторов) функциях, говорят "телефон".
Ну, твое айтишное окружение айфоно-водов очень трудно отнести к типовой выборке представителей рода человеческого.
--Собаки могут вилять отрезанным хвостом. И лаять без голоса. И кусаться без зубов.
--Хм, тоже верно. Но, в пределе, даже мёртвая собака – это собака. Или нарисованная собака.
Для мёртвой собаки воображение делает нечто вроде анимации. И тогда сразу становится ясно, что эти мертвые тушки всё же еще собаки. Вдруг оживут, вскочат и побегут. Это принцип палиолитического искусства эпохи скачущих быков/и пр. Альтамиры. На самом деле это были недавно умерщвленные на охоте быки, которых живописно разложили в на боку в позе скачущих быков, а затем художественно нарисовали в роли живых:
--В переносном значении уже функция становится определяющей, а форма забывается.
--А с тарелкой наоборот. Интересно.
--Тарелка ментальный объект.
-Да. Тарелка – это "замороженные" траектории поедания из неё еды, которые человек даже материализовал. Специально материализованные/овеществлённые границы указанных вами процессов черпания.
Да, опять твои траектории. Как-то ты их лихо прописываешь во всяких подходящих поводах.
--Вот-вот, пошло инквизирование лингвистических преступников :)
Ну а что ты хочешь. Нет ни одной языковой культуры без реализации соответствующего обширного лингвистического табу.
--Некоторые телефоны вообще не имеют номерных дисков – поднял трубку и вызов пошёл. А другие имеют голосовое управление.
--Это коммуникаторы или айфоны, или еще что-то.
--По словарному определению это может быть чем угодно, но люди называют такие штуки телефонами, не моргнув глазом.
--ты говоришь о принципиальной себе возможности. А я говорю об обще распространенной тебе практике.
--У меня ровно противоположное впечатление. Я говорю о реальном словоупотреблении, а вы говорите о личной привычке. У меня у самого старая нокиа в качестве телефона, так вот именно поэтому я буду называть скорее айфон айфоном. Но, владелец айфона будет называть его телефоном.
Ну и что. Ты описываешь нечто вроде типовых полярно смысловых реакций:
--лично для тебя точное соответствие названий задает некий ориентир приобщения рано или поздно к новому гаджету
--а для уже владельцев айфонов называние их телефонами может быть сортом (а) ностальгии (в) вытесненным недовольством параметром соотношения цена-качество
–Вот прямо сейчас набрал в гугле:
–Гуугл в данном случае не показатель - в нём коммерческие фильтры.
--Тогда, проведите опрос :)
--Это - да.
--А мне и опроса проводить не надо, поскольку я буквально сижу в окружении айфоно-водов. Марка телефона употребляется лишь тогда, когда надо подчеркнуть видовую особенность устройства. Если речь идёт об общих (для всех современных коммуникаторов) функциях, говорят "телефон".
Ну, твое айтишное окружение айфоно-водов очень трудно отнести к типовой выборке представителей рода человеческого.
--Собаки могут вилять отрезанным хвостом. И лаять без голоса. И кусаться без зубов.
--Хм, тоже верно. Но, в пределе, даже мёртвая собака – это собака. Или нарисованная собака.
Для мёртвой собаки воображение делает нечто вроде анимации. И тогда сразу становится ясно, что эти мертвые тушки всё же еще собаки. Вдруг оживут, вскочат и побегут. Это принцип палиолитического искусства эпохи скачущих быков/и пр. Альтамиры. На самом деле это были недавно умерщвленные на охоте быки, которых живописно разложили в на боку в позе скачущих быков, а затем художественно нарисовали в роли живых:
--В переносном значении уже функция становится определяющей, а форма забывается.
--А с тарелкой наоборот. Интересно.
--Тарелка ментальный объект.
-Да. Тарелка – это "замороженные" траектории поедания из неё еды, которые человек даже материализовал. Специально материализованные/овеществлённые границы указанных вами процессов черпания.
Да, опять твои траектории. Как-то ты их лихо прописываешь во всяких подходящих поводах.