Актуальная тема ↑
meta_eugzol в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
1) Для тренера, как самокалибровка?
2) Для группы тренеров внутри некоей системы (мета-центра — объединения центров по региональным и иным основаниям), для калибровки надлежащего качества следования стандартам?
3) Для надзорных органов, государственных и некоммерческих (саморегулируемых ассоциаций психологов, медиков, и т.д.)?
4) Для участников: в качестве рекламных материалов; материалов оценки тренинга; оперантного формирования эффективности обучения (типа школьных оценок)?
5) Для методистов/моделистов, обеспечивающих методико-техническую поддержку тренингов?
17 комментариев
сначала старые сначала новые
Тестирование эффективности для кого?
Фиксируем основную триаду заинтересованных в тестировании в таких ролях:
A. Субъекты, подвергающиеся любой форме НЛП-обучения/ любой форме НЛП терапии, которые в итоге индуцировали то или иное ИЗМЕНЕНИЕ
B. Операторы, производящие указанные выше обучение/ терапию. В случае субъекта, который занимается самообучением/ само терапией, считаем его оператором.
C. Контроллеры, которые в силу тех или иных побуждений озабочены оценкой эффективности процесса порождения ИЗМЕНЕНИЙ. При этом, контроллеры могут не быть ни операторами, ни субъектами и никаким иным способом не задействованы в обучении/ терапии НЛП.
Первоочередным свойством оцениваемой эффективности изменений является подтверждение факта связи тренингов/ обучения и итоговых ИЗМЕНЕНИЙ субъектов.
Фиксируем основную триаду заинтересованных в тестировании в таких ролях:
A. Субъекты, подвергающиеся любой форме НЛП-обучения/ любой форме НЛП терапии, которые в итоге индуцировали то или иное ИЗМЕНЕНИЕ
B. Операторы, производящие указанные выше обучение/ терапию. В случае субъекта, который занимается самообучением/ само терапией, считаем его оператором.
C. Контроллеры, которые в силу тех или иных побуждений озабочены оценкой эффективности процесса порождения ИЗМЕНЕНИЙ. При этом, контроллеры могут не быть ни операторами, ни субъектами и никаким иным способом не задействованы в обучении/ терапии НЛП.
Первоочередным свойством оцениваемой эффективности изменений является подтверждение факта связи тренингов/ обучения и итоговых ИЗМЕНЕНИЙ субъектов.
1) Для тренера, как самокалибровка?
Тренер в общем случае генерирует обучение. Результатом обучения являются те или иные ИЗМЕНЕНИЯ активности обученных субъектов, возникающие в явной/ не явной связи с полученным ими обучением.
Что значит – неявная связь? Например, из терапии Эриксона. Субъект лечит свою проблему у психоаналитиков – безрезультатно. Затем, он идёт к Э. и тот аккуратно утилизирует недоработки психоаналитиков. Возникшее в результате изменение в виде исчезновения симптомов записывается целиком на «счёт» Э.
У тренера/ оператора должны быть собственные критерии оценки насколько явные/ неявные изменения субъекта связаны/ детерминированы тренерской/ операторской работой.
Тренер в общем случае генерирует обучение. Результатом обучения являются те или иные ИЗМЕНЕНИЯ активности обученных субъектов, возникающие в явной/ не явной связи с полученным ими обучением.
Что значит – неявная связь? Например, из терапии Эриксона. Субъект лечит свою проблему у психоаналитиков – безрезультатно. Затем, он идёт к Э. и тот аккуратно утилизирует недоработки психоаналитиков. Возникшее в результате изменение в виде исчезновения симптомов записывается целиком на «счёт» Э.
У тренера/ оператора должны быть собственные критерии оценки насколько явные/ неявные изменения субъекта связаны/ детерминированы тренерской/ операторской работой.
2) Для группы тренеров внутри некоей системы (мета-центра — объединения центров по региональным и иным основаниям), для калибровки надлежащего качества следования стандартам?
Тестирование по стандартам обучения формально не должно вызывать никаких проблем. Но, проблемы с ним существуют. В большинстве случаев они вызваны нарушением технологии обучения.
3) Для надзорных органов, государственных и некоммерческих (саморегулируемых ассоциаций психологов, медиков, и т.д.)?
Для надзорных органов в зачёт идёт тестирование только по медицинским стандартам.
Тестирование по стандартам обучения формально не должно вызывать никаких проблем. Но, проблемы с ним существуют. В большинстве случаев они вызваны нарушением технологии обучения.
3) Для надзорных органов, государственных и некоммерческих (саморегулируемых ассоциаций психологов, медиков, и т.д.)?
Для надзорных органов в зачёт идёт тестирование только по медицинским стандартам.
Первоочередным свойством оцениваемой эффективности изменений является подтверждение факта связи тренингов/ обучения и итоговых ИЗМЕНЕНИЙ субъектов.
Получается, ставим задачу составления исследования, которое могло бы оценить изменения даже без предварительного наблюдения субъекта? Грубо говоря, берём человека с улицы, проводим по разработанному комплексу, и выясняем, какие тренинги и с какой результативностью на него воздействовали.
Получается, ставим задачу составления исследования, которое могло бы оценить изменения даже без предварительного наблюдения субъекта? Грубо говоря, берём человека с улицы, проводим по разработанному комплексу, и выясняем, какие тренинги и с какой результативностью на него воздействовали.
В терапии клиент может прийти "с улицы". В тренинге аудитория всегда подготовленная. Так что эффективность тренера всегда будет связана с утилизацией накопленного потенциала изменений. Да и вообще говоря любые изменения опираются на исторически созданную воронку пресуппозиций. Получается, надо оценивать, сколько процентов этой воронки создано благодаря оператору? А если оператор утилизировал исторический опыт, который уже был у клиента (а он в любом случае будет его утилизировать), но без специальной работы не актуализировался бы? А если бы всё-таки актуализировался?
4) Для участников: в качестве рекламных материалов; материалов оценки тренинга; оперантного формирования эффективности обучения (типа школьных оценок)?
В качестве рекламных материалов годятся только САМООТЧЁТЫ/ ОТЗЫВЫ субъектов.
Конечно, самоотчёты описывают только «половину» процессов/ результатов изменений. Другая «половина» скрыта от сознания субъекта.
В этом месте нужны протоколы составления таких самоотчётов.
В качестве рекламных материалов годятся только САМООТЧЁТЫ/ ОТЗЫВЫ субъектов.
Конечно, самоотчёты описывают только «половину» процессов/ результатов изменений. Другая «половина» скрыта от сознания субъекта.
В этом месте нужны протоколы составления таких самоотчётов.
Для методистов/моделистов тест есть соответствие конвейеру моделирования
5) Для методистов/моделистов, обеспечивающих методико-техническую поддержку тренингов?
Для методистов/ моделистов, обеспечивающих методико-техническую поддержку тренингов, «тестом» достоверности изменений является соответствие конкретного варианта процесса обучения тому или иному этапу Конвейера Моделирования.
5) Для методистов/моделистов, обеспечивающих методико-техническую поддержку тренингов?
Для методистов/ моделистов, обеспечивающих методико-техническую поддержку тренингов, «тестом» достоверности изменений является соответствие конкретного варианта процесса обучения тому или иному этапу Конвейера Моделирования.
Кстати, получается разрабатываемый метод можно применять и к предметным навыкам? В теме тай-цзи, например, говорили о том, что "звёздные" ученики научатся у любого тренера. Ну это в любом педагогическом контексте так. А с проектируемым методом можно будет доказать/показать, на сколько процентов ученик научился "сам", а насколько на него повлиял "тренер"? Или эффективность школьных учителей :)
--Первоочередным свойством оцениваемой эффективности изменений является подтверждение факта связи тренингов/ обучения и итоговых ИЗМЕНЕНИЙ субъектов.
--Получается, ставим задачу составления исследования, которое могло бы оценить изменения даже без предварительного наблюдения субъекта? Грубо говоря, берём человека с улицы, проводим по разработанному комплексу, и выясняем, какие тренинги и с какой результативностью на него воздействовали.
Надо задаём субъекту всего ДВА вопроса:
(1) ИЗМЕНЕНИЯ, полученные вами за время t ПОСЛЕ пройденного вами тренинга, выражены:
В малой мере?
В средней мере?
В максимальной мере?
(2) Полученные вами изменения связаны с пройденным тренингом:
Практически не связаны?
Связаны в малой мере?
Связаны значительно?
Полученные изменения по своему содержанию и причине возникновения полностью определяются пройденным тренингом?
--Получается, ставим задачу составления исследования, которое могло бы оценить изменения даже без предварительного наблюдения субъекта? Грубо говоря, берём человека с улицы, проводим по разработанному комплексу, и выясняем, какие тренинги и с какой результативностью на него воздействовали.
Надо задаём субъекту всего ДВА вопроса:
(1) ИЗМЕНЕНИЯ, полученные вами за время t ПОСЛЕ пройденного вами тренинга, выражены:
В малой мере?
В средней мере?
В максимальной мере?
(2) Полученные вами изменения связаны с пройденным тренингом:
Практически не связаны?
Связаны в малой мере?
Связаны значительно?
Полученные изменения по своему содержанию и причине возникновения полностью определяются пройденным тренингом?
Кстати, получается разрабатываемый метод можно применять и к предметным навыкам?
В конкретном предметном навыке надо выявлять/ описывать/ указывать алгоритмы конкретных навыков, выраженных в тех или иных предметных действиях.
В теме тайцзи, например, говорили о том, что "звёздные" ученики научатся у любого тренера.
В контексте проверки навыков не следует различать степень исходной способности учеников.
Но, для проверки результатов обучения следует располагать контрольными проверочными алгоритмами – они же алгоритмы связующих паттернов.
Ну это в любом педагогическом контексте так. А с проектируемым методом можно будет доказать/показать, на сколько процентов ученик научился "сам", а насколько на него повлиял "тренер"?
Проверки эффективности предметного навыка следует из конечного проверочного результата «вычесть» некие начальные навыки ученика на данную тему, ежели таковые можно было обнаружить в том или ином виде.
Или эффективность школьных учителей :)
Педагогическую эффективность (результат обучения) следует проверять всегда по двум составляющим:
• Общая способность к обучению
• Частные навыки подачи той или иной темы
В конкретном предметном навыке надо выявлять/ описывать/ указывать алгоритмы конкретных навыков, выраженных в тех или иных предметных действиях.
В теме тайцзи, например, говорили о том, что "звёздные" ученики научатся у любого тренера.
В контексте проверки навыков не следует различать степень исходной способности учеников.
Но, для проверки результатов обучения следует располагать контрольными проверочными алгоритмами – они же алгоритмы связующих паттернов.
Ну это в любом педагогическом контексте так. А с проектируемым методом можно будет доказать/показать, на сколько процентов ученик научился "сам", а насколько на него повлиял "тренер"?
Проверки эффективности предметного навыка следует из конечного проверочного результата «вычесть» некие начальные навыки ученика на данную тему, ежели таковые можно было обнаружить в том или ином виде.
Или эффективность школьных учителей :)
Педагогическую эффективность (результат обучения) следует проверять всегда по двум составляющим:
• Общая способность к обучению
• Частные навыки подачи той или иной темы
http://lib.ru/DPEOPLE/GIPNOZ/milton.txt_with-big-pictures.html
Автору позвонил по телефону мужчина, который заявил, что хочет с ним встретиться. Он отказался объяснить причины, сказав только, что это -- "настоящий медицинский случай", и он предпочитает объяснить все лично.
Во время беседы он заявил, что у него болезнь Бергера (приступообразная парестезия нижних конечностей, возникающая при ходьбе -- прим. ред.), диабет, стенокардия и гипертония. "Всего этого слишком много для такого многосемейного человека, как я, а мне всего лишь 50 лет". Он продолжал:
"Это еще не все. Я прохожу курс лечения у психоаналитика уже в течение 8 месяцев по 5 часов в неделю. За это время пришлось увеличить дозу инсулина. Я прибавил в весе почти 8 кг, еще больше увеличилось артериальное давление, а с 1,5 пачек сигарет в день я перешел к 4,5. Я все еще пациент психоаналитика. У меня с ним еще одна встреча в понедельник, но я оплатил его сеансы только до сегодняшнего дня. Он говорит, что постепенно вскрывает психодинамику моего саморазрушающего поведения. Я тоже думаю, что сам копаю себе могилу".
Потом он мрачно сказал: "Не будет ли это неэтичным для вас, зная, что я -- пациент другого врача, провести мне сеанс гипнотерапии сегодня вечером? Мой психоаналитик не одобряет гипноз, но сам он мне ничем еще не помог".
Автор ему ответил очень просто, что с его точки зрения вопрос о профессиональной этике не имеет к данной ситуации никакого отношения вообще, что любой пациент (а это относится и к моим пациентам) имеет право обратиться за помощью к любому квалифицированному специалисту, что медицинская этика должна базироваться на благополучии пациента, а не на желании врача удержать, сохранить его для себя.
Потом ему приказали закрыть глаза и повторить свой рассказ с начала до конца, но рассказывать медленно, тщательно избегая этических вопросов, а вместо этого четко, определенно указать, чего же он хочет от автора. Все это он должен проделать медленно, вдумчиво, тщательно подбирая слова. И пока он будет это делать, одно лишь звучание его голоса введет его в состояние транса, в котором он сможет разговаривать с автором, слушать автора, отвечать на его вопросы, делать все, что его попросит автор, и что он сам, под сильным воздействием своих эмоций, найдет нужным сделать.
Пациент был ошеломлен такими инструкциями, но откинулся назад на спинку кресла, закрыл глаза и медленно начал вновь свой рассказ, но с нужными добавлениями. Вскоре его голос начал замедляться, затихать, что означало возникновение у него состояния транса, и автору пришлось сказать несколько раз, чтобы он говорил громче и отчетливее.
Он уже не упоминал ни разу о вопросе этики, но более подробно остановился на том, какое лечение, по его мнению, нужно ему пройти. Его попросили повторить это несколько раз, и каждый раз он делал это более позитивно, более выразительно и более подробно.
После четырех таких повторов автор указал, что он, как врач, не предложил никаких советов, не производил никаких терапевтических внушений, что каждый пункт в этом отношении исходит от самого пациента, и что он обнаружит, что под сильным воздействием того, что будет зарождаться в нем самом, он будет делать все, что сам для себя наметил. К этому он добавил, что пациент может запомнить любые выбранные им эпизоды из состояния транса, но независимо от того, что он запомнил и чего не запомнил, он окажется под сильным воздействием делать все, что сам составил для себя.
Его разбудили, был начат ничего не значащий разговор, и затем он ушел.
Автору позвонил по телефону мужчина, который заявил, что хочет с ним встретиться. Он отказался объяснить причины, сказав только, что это -- "настоящий медицинский случай", и он предпочитает объяснить все лично.
Во время беседы он заявил, что у него болезнь Бергера (приступообразная парестезия нижних конечностей, возникающая при ходьбе -- прим. ред.), диабет, стенокардия и гипертония. "Всего этого слишком много для такого многосемейного человека, как я, а мне всего лишь 50 лет". Он продолжал:
"Это еще не все. Я прохожу курс лечения у психоаналитика уже в течение 8 месяцев по 5 часов в неделю. За это время пришлось увеличить дозу инсулина. Я прибавил в весе почти 8 кг, еще больше увеличилось артериальное давление, а с 1,5 пачек сигарет в день я перешел к 4,5. Я все еще пациент психоаналитика. У меня с ним еще одна встреча в понедельник, но я оплатил его сеансы только до сегодняшнего дня. Он говорит, что постепенно вскрывает психодинамику моего саморазрушающего поведения. Я тоже думаю, что сам копаю себе могилу".
Потом он мрачно сказал: "Не будет ли это неэтичным для вас, зная, что я -- пациент другого врача, провести мне сеанс гипнотерапии сегодня вечером? Мой психоаналитик не одобряет гипноз, но сам он мне ничем еще не помог".
Автор ему ответил очень просто, что с его точки зрения вопрос о профессиональной этике не имеет к данной ситуации никакого отношения вообще, что любой пациент (а это относится и к моим пациентам) имеет право обратиться за помощью к любому квалифицированному специалисту, что медицинская этика должна базироваться на благополучии пациента, а не на желании врача удержать, сохранить его для себя.
Потом ему приказали закрыть глаза и повторить свой рассказ с начала до конца, но рассказывать медленно, тщательно избегая этических вопросов, а вместо этого четко, определенно указать, чего же он хочет от автора. Все это он должен проделать медленно, вдумчиво, тщательно подбирая слова. И пока он будет это делать, одно лишь звучание его голоса введет его в состояние транса, в котором он сможет разговаривать с автором, слушать автора, отвечать на его вопросы, делать все, что его попросит автор, и что он сам, под сильным воздействием своих эмоций, найдет нужным сделать.
Пациент был ошеломлен такими инструкциями, но откинулся назад на спинку кресла, закрыл глаза и медленно начал вновь свой рассказ, но с нужными добавлениями. Вскоре его голос начал замедляться, затихать, что означало возникновение у него состояния транса, и автору пришлось сказать несколько раз, чтобы он говорил громче и отчетливее.
Он уже не упоминал ни разу о вопросе этики, но более подробно остановился на том, какое лечение, по его мнению, нужно ему пройти. Его попросили повторить это несколько раз, и каждый раз он делал это более позитивно, более выразительно и более подробно.
После четырех таких повторов автор указал, что он, как врач, не предложил никаких советов, не производил никаких терапевтических внушений, что каждый пункт в этом отношении исходит от самого пациента, и что он обнаружит, что под сильным воздействием того, что будет зарождаться в нем самом, он будет делать все, что сам для себя наметил. К этому он добавил, что пациент может запомнить любые выбранные им эпизоды из состояния транса, но независимо от того, что он запомнил и чего не запомнил, он окажется под сильным воздействием делать все, что сам составил для себя.
Его разбудили, был начат ничего не значащий разговор, и затем он ушел.
Спустя год, находясь в отличной физической форме, он привел с собой старого друга детства и очень быстро, коротко заявил: "Я правильно питаюсь, хорошо сплю, у меня нормальный вес, избавился от дурных привычек, мой диабет мало беспокоит меня, болезнь Бергера не прогрессирует, артериальное давление нормальное, я больше не посещал своего психоаналитика, мои дела обстоят гораздо лучше, я как заново родился, и вся моя семья благодарит вас. Ну, а этот человек -- мой друг детства, он заработал себе эмфизему, у него очень плохое сердце; поглядите только на его распухшие лодыжки, а он „дымит как паровоз". Он уже много лет находится под наблюдением врача". (Этот пациент, не успев докурить одну сигарету, начинал прикуривать вторую).
"Вылечите его так же, как вылечили меня. Я рассказывал ему, что вы говорили со мной так, что это полностью овладело мной".
Он ушел из кабинета, а новый пациент остался. В основном была проведена такая же процедура и почти точно такими же словами. После сеанса он ушел, оставив после себя сигареты.
Шесть месяцев спустя автору позвонил из другого города первый пациент: "Ну, у меня плохие новости, но вам не нужно беспокоиться. Джо умер ночью во сне от сердечного приступа. После того, как он ушел от вас, он больше не выкурил ни одной сигареты, его эмфизема стала намного лучше, он наслаждался жизнью вместо того, чтобы все время бегать за сигаретами, которые ухудшали его состояние".
"Вылечите его так же, как вылечили меня. Я рассказывал ему, что вы говорили со мной так, что это полностью овладело мной".
Он ушел из кабинета, а новый пациент остался. В основном была проведена такая же процедура и почти точно такими же словами. После сеанса он ушел, оставив после себя сигареты.
Шесть месяцев спустя автору позвонил из другого города первый пациент: "Ну, у меня плохие новости, но вам не нужно беспокоиться. Джо умер ночью во сне от сердечного приступа. После того, как он ушел от вас, он больше не выкурил ни одной сигареты, его эмфизема стала намного лучше, он наслаждался жизнью вместо того, чтобы все время бегать за сигаретами, которые ухудшали его состояние".
В конкретном предметном навыке надо выявлять/ описывать/ указывать алгоритмы конкретных навыков, выраженных в тех или иных предметных действиях.
Допустим, некий мега-продвинутый тренер, по совместительству умелый моделист, придумал некий набор своих оригинальных техник коммуникации. Допустим, делиться "чертежами" (исходниками моделей) он с нами (людьми, которые разбираются в НЛП и в рамках той или иной орг. структуры, хоть даже будучи просто свободными людьми со своим мнением) не хочет. Но выпускники его тренингов охотно готовы проходить всевозможные проверки.
Допустим, таких тренеров несколько/много, и у каждого свои оригинальные наработки, в произвольной манере смешаные с классическим НЛП.
Вопрос — можем ли мы предложить систему независимой оценки и сравнения эффективности этих разных тренеров — т.е. оценку эффективности их обучения — т.е. оценку эффективности навыков этих выпускников?
В контексте проверки навыков не следует различать степень исходной способности учеников.
Но, для проверки результатов обучения следует располагать контрольными проверочными алгоритмами – они же алгоритмы связующих паттернов.
Вот, когда задумываюсь над обозначенным выше вопросом, приходит в голову мысль, что по сути это вопрос о социальных целях НЛП-тренингов — типа что такого ээ общественно полезного должны все НЛП-тренинги делать с людьми. Интересно, можно ли всё-таки как-то такую постановку вопроса обойти.
Проверки эффективности предметного навыка следует из конечного проверочного результата «вычесть» некие начальные навыки ученика на данную тему, ежели таковые можно было обнаружить в том или ином виде.
Ну, это понятно. Это уже второстепенный вопрос. Вообще говоря, мне кажется, абсолютно надёжно эффективность тренера можно проверить, только если заставить его вести некую рандомизированную группу, которую он не сам набрал, и смотреть статистику успешности обучения — сколько % учеников достигли каких порогов уровней навыков. Но это какая-то совсем не практичная проверка получается. Т.е. эффективность тренера по факту неразрывно связана с эффективностью организации его социального контекста деятельности (а последнее может быть просто результатом удачливости, а не каких-то особенных навыков).
Допустим, некий мега-продвинутый тренер, по совместительству умелый моделист, придумал некий набор своих оригинальных техник коммуникации. Допустим, делиться "чертежами" (исходниками моделей) он с нами (людьми, которые разбираются в НЛП и в рамках той или иной орг. структуры, хоть даже будучи просто свободными людьми со своим мнением) не хочет. Но выпускники его тренингов охотно готовы проходить всевозможные проверки.
Допустим, таких тренеров несколько/много, и у каждого свои оригинальные наработки, в произвольной манере смешаные с классическим НЛП.
Вопрос — можем ли мы предложить систему независимой оценки и сравнения эффективности этих разных тренеров — т.е. оценку эффективности их обучения — т.е. оценку эффективности навыков этих выпускников?
В контексте проверки навыков не следует различать степень исходной способности учеников.
Но, для проверки результатов обучения следует располагать контрольными проверочными алгоритмами – они же алгоритмы связующих паттернов.
Вот, когда задумываюсь над обозначенным выше вопросом, приходит в голову мысль, что по сути это вопрос о социальных целях НЛП-тренингов — типа что такого ээ общественно полезного должны все НЛП-тренинги делать с людьми. Интересно, можно ли всё-таки как-то такую постановку вопроса обойти.
Проверки эффективности предметного навыка следует из конечного проверочного результата «вычесть» некие начальные навыки ученика на данную тему, ежели таковые можно было обнаружить в том или ином виде.
Ну, это понятно. Это уже второстепенный вопрос. Вообще говоря, мне кажется, абсолютно надёжно эффективность тренера можно проверить, только если заставить его вести некую рандомизированную группу, которую он не сам набрал, и смотреть статистику успешности обучения — сколько % учеников достигли каких порогов уровней навыков. Но это какая-то совсем не практичная проверка получается. Т.е. эффективность тренера по факту неразрывно связана с эффективностью организации его социального контекста деятельности (а последнее может быть просто результатом удачливости, а не каких-то особенных навыков).
Так тут можно статистическое исследование организовать по классике научного подхода: собрать клиентов психоанализа, которые долгое время не имеют результата, и провести их по подобной технике изменений. Потом собрать людей, которые не проходили психоанализа, но имеют в чём-то сходные проблемы, и применить к ним технику. Потом сравнить три группы: психоанализ без техники, психоанализ с техникой, техника без психоанализа. И можно будет хоть количественно раскидать значимость психоанализа и техники для результирующих изменений.
А без статистики, на единичном примере? Точнее говоря — на множестве НЕОДНОРОДНЫХ примеров (множество клиентов не проблема, проблема в том, что исходные данные и решаемые вопросы у них разные)?
А без статистики, на единичном примере? Точнее говоря — на множестве НЕОДНОРОДНЫХ примеров (множество клиентов не проблема, проблема в том, что исходные данные и решаемые вопросы у них разные)?
Спрашивать тренеров и терапевтов — сколько % людей приходят по "сарафанному радио".
Тестирование по стандартам обучения формально не должно вызывать никаких проблем. Но, проблемы с ним существуют. В большинстве случаев они вызваны нарушением технологии обучения.
Почему-то для всех психологических школ самым распространённым критерием оценки квалификации претендента на тот или иной квалификационный уровень является количество часов (занятий, супервизии, практики и т.д.). Ну, видимо, пресуппозиция в том, что даже дурак за количество часов с десятикратным запасом чему-то базовому должен научиться.
Будучи программистом, я не могу не испытывать от этого большое удивление. В мире программирования тоже для грубой прикидки используют количество опыта работы над реальными проектами, но там границы типа "меньше года", "от года до трёх", "от трёх до бесконечности". Т.е. предполагается, что человек с тремя годами опыта и с двадцатью могут обладать одинаковым уровнем того или иного навыка.
Ну или взять авиацию, где есть понятие "часы налёта". Но там часы налёта являются необходимым, но недостаточным критериям для присвоения того или иного уровня по тому или иному навыку. Скорее вводятся для того, чтобы сдача экзамена "на удачу" была статистически маловероятна.
Для надзорных органов в зачёт идёт тестирование только по медицинским стандартам.
Мне кажется, ещё будет волна, когда дадут в определённых границах свободу воли "саморегулируемым организациям", когда разрешать работать будут всем, у кого есть их собственные критерии квалификации.
Почему-то для всех психологических школ самым распространённым критерием оценки квалификации претендента на тот или иной квалификационный уровень является количество часов (занятий, супервизии, практики и т.д.). Ну, видимо, пресуппозиция в том, что даже дурак за количество часов с десятикратным запасом чему-то базовому должен научиться.
Будучи программистом, я не могу не испытывать от этого большое удивление. В мире программирования тоже для грубой прикидки используют количество опыта работы над реальными проектами, но там границы типа "меньше года", "от года до трёх", "от трёх до бесконечности". Т.е. предполагается, что человек с тремя годами опыта и с двадцатью могут обладать одинаковым уровнем того или иного навыка.
Ну или взять авиацию, где есть понятие "часы налёта". Но там часы налёта являются необходимым, но недостаточным критериям для присвоения того или иного уровня по тому или иному навыку. Скорее вводятся для того, чтобы сдача экзамена "на удачу" была статистически маловероятна.
Для надзорных органов в зачёт идёт тестирование только по медицинским стандартам.
Мне кажется, ещё будет волна, когда дадут в определённых границах свободу воли "саморегулируемым организациям", когда разрешать работать будут всем, у кого есть их собственные критерии квалификации.
Это вторичный показатель.