Developments in the study of thought/ elements of thought ↑
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
elements of thought
The prominent use of words in thinking (“silent speech”) encouraged the belief, especially among behaviourist and neobehaviourist psychologists, that to think is to string together linguistic https://www.britannica.com/science/psycholinguistics elements subvocally. Early experiments revealed that thinking is commonly accompanied by electrical activity https://www.britannica.com/science/bioelectricity in the muscles https://www.britannica.com/science/muscle of the thinker’s organs of articulation (e.g., in the throat). Through later work with electromyographic equipment, it became apparent that the muscular phenomena are not the actual vehicles of thinking; they merely facilitate https://www.merriam-webster.com/dictionary/facilitate the appropriate activities in the brain https://www.britannica.com/science/brain when an intellectual task is particularly exacting. The identification of thinking with speech was assailed by the Russian psychologist Lev Semyonovich Vygotsky https://www.britannica.com/biography/L-S-Vygotsky and by the Swiss developmental psychologist Jean Piaget, https://www.britannica.com/biography/Jean-Piaget both of whom observed the origins of human reasoning in children’s general ability to assemble nonverbal acts into effective and flexible combinations. These theorists insisted that thinking and speaking arise independently, although they acknowledged the profound interdependence of these functions.
Значительное использование слов в мышлении («молчаливая речь») поощряло веру, особенно среди психологов-бихевиористов и небихевиористов, что думать о том, чтобы объединить языковые элементы субвокально. Ранние эксперименты показали, что мышление обычно сопровождается электрической активностью в мышцах мыслительных органов артикуляции (например, в горле). После более поздней работы с электромиографическим оборудованием стало очевидно, что мышечные явления не являются реальными средствами мышления; они просто облегчают соответствующие действия в мозге, когда интеллектуальная задача особенно требовательна. Идентификация мышления с речью была опротестована российским психологом Львом Семеновичем Выготским и швейцарским психологом развития Жаном Пиаже, оба из которых наблюдали происхождение человеческого мышления в общей способности детей собирать невербальные акты в эффективные и гибкие комбинации. Эти теоретики настаивали на том, что мышление и речь возникают независимо, хотя они признают глубокую взаимозависимость этих функций.
6 комментариев
сначала старые сначала новые
Following different approaches, three scholars—the 19th-century Russian physiologist Ivan Mikhailovich Sechenov; the American founder of behaviourism, https://www.britannica.com/topic/behaviourism-psychology John B. Watson; https://www.britannica.com/biography/John-B-Watson and Piaget—independently arrived at the conclusion that the activities that serve as elements of thinking are internalized or “fractional” versions of motor responses. In other words, the elements are considered to be attenuated https://www.merriam-webster.com/dictionary/attenuated or curtailed variants of neuromuscular processes that, if they were not subjected to partial inhibition, https://www.merriam-webster.com/dictionary/attenuated would give rise to visible bodily movements.
Следуя различным подходам, три ученых - русский физиолог 19-го века Иван Михайлович Сеченов; американский основатель бихевиоризма, Джон Б. Уотсон; и Пиаже - независимо пришли к выводу, что действия, которые служат элементами мышления, являются интернализованными или «дробными» версиями моторных ответов. Другими словами, элементы считаются ослабленными или свернутыми вариантами нервно-мышечных процессов, которые, если бы они не подвергались частичному торможению, приводили бы к видимым телесным движениям.
Следуя различным подходам, три ученых - русский физиолог 19-го века Иван Михайлович Сеченов; американский основатель бихевиоризма, Джон Б. Уотсон; и Пиаже - независимо пришли к выводу, что действия, которые служат элементами мышления, являются интернализованными или «дробными» версиями моторных ответов. Другими словами, элементы считаются ослабленными или свернутыми вариантами нервно-мышечных процессов, которые, если бы они не подвергались частичному торможению, приводили бы к видимым телесным движениям.
y in various parts of the body other than the organs of speech—e.g., in a person’s limbs when movement is thought of or imagined without actually taking place. Recent studies show the existence of a gastric “brain,” a set of neural networks in the stomach. Such findings have prompted theories to the effect that people think with the whole body and not only with the brain, or that, in the words of the American psychologist B.F. Skinner, https://www.britannica.com/biography/B-F-Skinner “thought is simply behaviour—verbal or nonverbal, covert or overt.”
и в различных частях тела, отличных от органов речи, например, в конечностях человека, когда движение мыслится или воображается без фактического проявления. Недавние исследования показывают наличие желудочного «мозга», набора нейронных сетей в желудке. Такие находки побудили теории думать, что люди думают со всем телом, а не только с мозгом, или что, по словам американского психолога Б. Ф. Скиннера, «мысль - это просто поведение - вербальное или невербальное, скрытое или открытое».
и в различных частях тела, отличных от органов речи, например, в конечностях человека, когда движение мыслится или воображается без фактического проявления. Недавние исследования показывают наличие желудочного «мозга», набора нейронных сетей в желудке. Такие находки побудили теории думать, что люди думают со всем телом, а не только с мозгом, или что, по словам американского психолога Б. Ф. Скиннера, «мысль - это просто поведение - вербальное или невербальное, скрытое или открытое».
The logical outcome of these and similar statements was the peripheralist view. Evident in the work of Watson and the American psychologist Clark L. Hull, https://www.britannica.com/biography/Clark-L-Hull it held that thinking depends on events in the musculature: these events, known as proprioceptive https://www.britannica.com/science/proprioception impulses (i.e., impulses arising in response to physical position, posture, equilibrium, https://www.merriam-webster.com/dictionary/equilibrium or internal condition), influence subsequent events in the central nervous system, https://www.britannica.com/science/nervous-system which ultimately interact with external stimuli in guiding further action. There is, however, evidence that thinking is not prevented by administering drugs that suppress all muscular activity. Furthermore, it has been pointed out by researchers such as the American psychologist Karl S. Lashley https://www.britannica.com/biography/Karl-Lashley that thinking, like other more-or-less skilled activities, often proceeds so quickly that there is not enough time for impulses to be transmitted from the central nervous system to a peripheral https://www.merriam-webster.com/dictionary/peripheral organ and back again between consecutive steps. So the centralist view—that thinking consists of events confined to the brain (though often accompanied by widespread activity in the rest of the body)—gained ground later in the 20th century. Nevertheless, each of these neural events can be regarded both as a response (to an external stimulus or to an earlier neurally mediated thought or combination of thoughts) and as a stimulus (evoking a subsequent thought or a motor response).
Логическим результатом этих и подобных утверждений было периферическое представление. Очевидно, что в работе Уотсона и американского психолога Кларка Л. Халла утверждалось, что мышление зависит от событий в мускулатуре: эти события, известные как проприоцептивные импульсы (т. Е. Импульсы, возникающие в ответ на физическое положение, осанку, равновесие или внутреннюю состояние), влияют на последующие события в центральной нервной системе, которые в конечном счете взаимодействуют с внешними стимулами в руководстве дальнейшими действиями. Однако есть доказательства того, что мышление не предотвращается путем введения лекарств, которые подавляют всю мышечную активность. Кроме того, исследователи, такие как американский психолог Карл С. Лэшли, отметили, что мышление, как и другие более или менее квалифицированные виды деятельности, часто протекает так быстро, что не хватает времени для передачи импульсов от центральной нервной системы системы к периферийному органу и обратно между последовательными этапами. Таким образом, централистская точка зрения состоит в том, что мышление состоит из событий, ограниченных мозгом (хотя часто сопровождаемых широко распространенной активностью в остальной части тела), основанной позже в 20-м веке. Тем не менее, каждое из этих нейронных событий можно рассматривать как ответ (внешнему раздражителю, или более ранней опосредованной нервным мышлением мысли или комбинации мыслей) и как стимул (вызывая последующую мысль или моторный отклик).
Логическим результатом этих и подобных утверждений было периферическое представление. Очевидно, что в работе Уотсона и американского психолога Кларка Л. Халла утверждалось, что мышление зависит от событий в мускулатуре: эти события, известные как проприоцептивные импульсы (т. Е. Импульсы, возникающие в ответ на физическое положение, осанку, равновесие или внутреннюю состояние), влияют на последующие события в центральной нервной системе, которые в конечном счете взаимодействуют с внешними стимулами в руководстве дальнейшими действиями. Однако есть доказательства того, что мышление не предотвращается путем введения лекарств, которые подавляют всю мышечную активность. Кроме того, исследователи, такие как американский психолог Карл С. Лэшли, отметили, что мышление, как и другие более или менее квалифицированные виды деятельности, часто протекает так быстро, что не хватает времени для передачи импульсов от центральной нервной системы системы к периферийному органу и обратно между последовательными этапами. Таким образом, централистская точка зрения состоит в том, что мышление состоит из событий, ограниченных мозгом (хотя часто сопровождаемых широко распространенной активностью в остальной части тела), основанной позже в 20-м веке. Тем не менее, каждое из этих нейронных событий можно рассматривать как ответ (внешнему раздражителю, или более ранней опосредованной нервным мышлением мысли или комбинации мыслей) и как стимул (вызывая последующую мысль или моторный отклик).
The elements of thinking are classifiable as “symbols” https://www.britannica.com/topic/symbol in accordance with the conception of the sign process (“semiotics”) https://www.britannica.com/science/semiotics that grew out of the work of philosophers (e.g., Charles Sanders Peirce), https://www.britannica.com/biography/Charles-Sanders-Peirce linguists (e.g., C.K. Ogden https://www.britannica.com/biography/C-K-Ogden and Ivor A. Richards https://www.britannica.com/biography/I-A-Richards ), and psychologists specializing in learning https://www.britannica.com/topic/learning (e.g., Hull, Neal E. Miller, https://www.britannica.com/biography/Neal-E-Miller O. Hobart Mowrer, and Charles E. Osgood). The gist of this conception is that a stimulus event x can be regarded as a sign representing (or “standing for”) another event y if x evokes some, but not all, of the behaviour (both external and internal) that would have been evoked by y if it had been present. When a stimulus that qualifies as a sign results from the behaviour of an organism for which it acts as a sign, it is called a “symbol.” The “stimulus-producing responses” that are said to make up thought processes (as when one thinks of something to eat) are prime examples.
Элементы мышления классифицируются как «символы» в соответствии с концепцией знакового процесса («семиотики»), который вырос из работы философов (например, Чарльза Сандерса Пирса), лингвистов (например, К. К. Огден и Ивор А. Ричардс) и психологов, специализирующихся на обучении (например, Халл, Нил Миллер, О. Хобарт Моуэр и Чарльз Э. Осгуд). Суть этой концепции состоит в том, что событие стимула x можно рассматривать как знак, представляющий (или «стоящий») другое событие y, если x вызывает некоторые, но не все, поведение (как внешнего, так и внутреннего), которое было бы вызванный y, если он присутствовал. Когда стимул, который квалифицируется как знак, является результатом поведения организма, для которого он действует как знак, он называется «символом». «Реакции, стимулирующие стимулирование», которые, как говорят, составляют мыслительные процессы (как при одном думает о чем-то поесть) - яркие примеры.
Элементы мышления классифицируются как «символы» в соответствии с концепцией знакового процесса («семиотики»), который вырос из работы философов (например, Чарльза Сандерса Пирса), лингвистов (например, К. К. Огден и Ивор А. Ричардс) и психологов, специализирующихся на обучении (например, Халл, Нил Миллер, О. Хобарт Моуэр и Чарльз Э. Осгуд). Суть этой концепции состоит в том, что событие стимула x можно рассматривать как знак, представляющий (или «стоящий») другое событие y, если x вызывает некоторые, но не все, поведение (как внешнего, так и внутреннего), которое было бы вызванный y, если он присутствовал. Когда стимул, который квалифицируется как знак, является результатом поведения организма, для которого он действует как знак, он называется «символом». «Реакции, стимулирующие стимулирование», которые, как говорят, составляют мыслительные процессы (как при одном думает о чем-то поесть) - яркие примеры.
This treatment, favoured by psychologists of the stimulus-response (S-R) or neo-associationist current, contrasts with that of the various cognitivist https://www.britannica.com/topic/cognition-thought-process or neorationalist theories. Rather than regarding the components of thinking as derivatives of verbal or nonverbal motor acts (and thus subject to laws of learning and performance that apply to learned behaviour in general), cognitivists see the components of thinking as unique central processes, governed by principles that are peculiar to them. These theorists attach overriding importance to the so-called structures in which “cognitive” elements are organized, and they tend to see inferences, https://www.britannica.com/topic/inference-reason applications of rules, representations of external reality, and other ingredients of thinking at work in even the simplest forms of learned behaviour.
Это лечение, которое предпочитают психологи стимула-ответа (S-R) или нео-ассоциационистский ток, контрастирует с таковым у различных когнитивистских или неорационалистических теорий. Вместо того, чтобы рассматривать компоненты мышления как производные вербальных или невербальных двигательных действий (и, таким образом, они подчиняются законам обучения и эффективности, которые применяются к обученному поведению в целом), когнитивисты рассматривают компоненты мышления как уникальные центральные процессы, управляемые принципами, которые свойственный им. Эти теоретики придают первостепенное значение так называемым структурам, в которых организованы «когнитивные» элементы, и они склонны видеть выводы, применения правил, представления о внешней реальности и другие компоненты мышления на работе даже в самых простых формах обучения поведение.
Это лечение, которое предпочитают психологи стимула-ответа (S-R) или нео-ассоциационистский ток, контрастирует с таковым у различных когнитивистских или неорационалистических теорий. Вместо того, чтобы рассматривать компоненты мышления как производные вербальных или невербальных двигательных действий (и, таким образом, они подчиняются законам обучения и эффективности, которые применяются к обученному поведению в целом), когнитивисты рассматривают компоненты мышления как уникальные центральные процессы, управляемые принципами, которые свойственный им. Эти теоретики придают первостепенное значение так называемым структурам, в которых организованы «когнитивные» элементы, и они склонны видеть выводы, применения правил, представления о внешней реальности и другие компоненты мышления на работе даже в самых простых формах обучения поведение.
The school of Gestalt psychology https://www.britannica.com/science/Gestalt-psychology holds the constituents https://www.merriam-webster.com/dictionary/constituents of thinking to be of essentially the same nature as the perceptual patterns that the nervous system constructs out of sensory excitations. After the mid-20th century, analogies https://www.merriam-webster.com/dictionary/analogies with computer https://www.britannica.com/technology/computer operations acquired great currency; in consequence, thinking came to be described in terms of storage, retrieval, and transmission of items of information. The information in question was held to be freely translatable from one “coding” to another without impairing its functions. What came to matter most was how events were combined and what other combinations might have occurred instead.
Школа гештальт-психологии считает, что составляющие мышления имеют по существу тот же характер, что и перцепционные модели, которые нервная система создает из чувственных возбуждений. После середины 20-го века аналогии с компьютерными операциями приобрели большую валюту; в результате мышление стало описываться с точки зрения хранения, поиска и передачи информации. Информация, о которой идет речь, считалась свободно переводимой с одного «кодирования» на другой без ущерба для ее функций. Самое главное, как события были объединены и какие другие комбинации могли произойти вместо этого.
Школа гештальт-психологии считает, что составляющие мышления имеют по существу тот же характер, что и перцепционные модели, которые нервная система создает из чувственных возбуждений. После середины 20-го века аналогии с компьютерными операциями приобрели большую валюту; в результате мышление стало описываться с точки зрения хранения, поиска и передачи информации. Информация, о которой идет речь, считалась свободно переводимой с одного «кодирования» на другой без ущерба для ее функций. Самое главное, как события были объединены и какие другие комбинации могли произойти вместо этого.