В последнее время я уделяю значительное внимание изучению английского языка, и, решив усилить пользу от этого процесса, в качестве "пособия" выбрал тексты и записи Эриксона и Бандлера. Впечатлений от занятий уже накопилось достаточно для того, чтобы оформлить их кратким отчетом.

---

---

В первые заходы по чтению текстов статей Эриксона примерно через полчаса начинала накатывать какая-то усталось, просто становилось лень шевелить языком чтобы выговаривать слова, фразы. Сознание впадало в какое-то полусонное состояние, но бормотать я все же продолжал. В ходе чтения третьего-четвертого такая сонливость исчезла, зато появились интонации Эриксона, а одновременно и слова стали выговариваться очень четко, буквально по слогам. Получилось очень похоже на оригинал, хотя часть интонаций не воспроизводятся (даже отследить не получается какие). Из того, что воспроизводит субстрат, удалось выделить по меньшей мере 4-5 типов интонаций и определенную паузную структуру.

---

Во-первых, это повествовательная интонация, она накрывает группы слов и время от времени хочется накрыть ей отдельные слова. Иногда в конце повествовательной интонации встречается растянутое произношение. Причем, когда накрываю одно слово повествовательной интонацией, и протягиваю на некоторых словах произношение, то испытываю какое-то особое удовольствие. Даже хочется сделать паузу, чтоб насладиться ощущениями.

---

Во-вторых, сочетания частицы not с глаголами читаются на особый манер, интонация как бы отделяет глаголы от частицы-отрицания. Часть слов произносится с повышением-понижением-повышением интонации, причем иногда это получаются короткие слова, но все же получается. Пробовал так произносить слова русского языка - не выходит. Я заметил в своей речи еще одно копирование с речи Эриксона - некоторые слова произносятся очень чеканно, чаще всего они накрываются повествовательной интонацией целиком. Иногда довольно длительными периодами накатывала хрипотца в голосе при чтении.

---

Потом я решил попробовать почитать с тейпинг-якорем. Читаю минут 40 - все это время якорю по слогам. Потом ставлю речь Эриксона минут на 5 - якорю в то же самое место. Потом снова читаю минут 20 с якорем, потом Эриксона уже минут на 10. После еще добавлял туда же Бандлера, и в самом конце - снова себя. Не знаю почему - интуитивно якорил свою речь подольше, а чужую накладывал поменьше. Наверное из соображений экологии, ну типа якорная компонента Эриксона и Бандлера посильнее, значит их надо поменьше вносить, а то невесть чего там наинтегрировать можно. После такой процедуры тексты субъективно читались легче, и еще - на фоне сохраняющихся интонаций голос становился как бы больше своим. Раньше так я вообще ощущал себя седым старичком, который усевшись в кресле перед компьютером, ... я бы сказал "шагал" по речи (или с речью), - других слов не могу подобрать. Даже движения головы и верхней половины туловища становились другими. Именно "шагал" - какое-то странное ощущение "ментальной ходьбы", чего-то двигательного, продвижения, наверное можно сравнить с моими малочисленными опытами аптайма. Но разница с ощущением в аптайме была: в аптайм это ощущение было в динамическом движении (какое-то мышечное чувство, ведь я делал много жестикуляции), а при чтении Эриксона это какое-то понимание "внутреннего, ментального движения по шагам".

---

Теперь немного о прослушивании Эриксона во сне. В первый раз при этом приснился сон (я его как-то уже описывал), который практически напрямую указывал на содержание записи. Потом какое-то время сны пр этом не запоминались - просто отключался и спал. Сегодня ночью, пока слушал, было новое состояние. Мне казалось, что я практически не спал и все время слушал, хотя по часам прошло часа 3. Ни засыпания, ни пробуждения пратически не было, или я просто не помню. Снов, кстати, за эти 3 часа тоже не помню.

---

Кажется, я немного увлекся расписыванием психологических эффектов, и совсем забыл что исходно я решил подучить английский язык. В этом отношении динамикой я более чем доволен, потому что составлять фразы и предложения стало намного роще, фразы уже как бы готовые хранятся, блоками, остается прилагать сознательное усилие чтобы четко представлять что хочу сказать по английски, какое-то время удерживаю это в уме, и сразу выскакивает готовая фраза. Но хотелось бы все равно оптимизировать методику, потому что сейчас действую больше по интуиции, вроде свободного экспериментирования. Кстати, раз уж изучение языков неотделимо отжестов, то попробую еще покопировать Бандлера подольше. Единственная сложность в зеркальности изображения и собственные жесты получаются инвертированными. Master mitra предложил зеркалить видео специальными программами, если такое возможно. А что? По-моему, здравая идея! Сразу же и тренировка ТебеЭкспрессии получится.

---

Продолжаем анализировать металоги.

---

Первые шаги к моделированию металогов были сделаны в журнале у metanymous: http://www.livejournal.com/users/metanymous/37671.html.

---

Полный вариант книги Г.Бейтсона "Экология разума" доступен по адресу: http://www.books.mystic-world.net/bookDetails.aspx?BooksID=91

---

Определение: Металог - это беседа о некотором проблематичном предмете. Эта беседа должна проходить так, чтобы участники не только обсуждали проблему, но и структура беседы как целого была релевантна тому же предмету. Не все представленные здесь беседы соответствуют этому двойному формату. Следует отметить, что история теории эволюции - это неизбежный металог между человеком и природой, в котором порождение и взаимодействие идей должно служить примером эволюционного процесса.

---

Бейтсон

---

---

МЕТАЛОГ: ПОЧЕМУ ФРАНЦУЗЫ?*

---

Дочь: Папа, почему французы размахивают руками?

---

Отец: Что ты имеешь в виду?

---

Д: Я имею в виду, когда они говорят. Почему они размахивают руками, и все такое прочее?

---

О: Ну, а почему ты улыбаешься? Или почему ты иногда топаешь ногой?

---

Д: Но, папа, это не то же самое. Я не размахиваю руками, как французы. Я не думаю, что они могут перестать это делать. Они могут, папа?

---

О: Я не знаю, им может быть трудно перестать... Ты можешь перестать улыбаться?

---

Д: Но, папа, я не улыбаюсь все время. Трудно остановиться, когда хочется улыбаться. Но мне не хочется этого всегда. Тогда я перестаю.

---

О: Это верно, но тогда и француз не всегда размахивает руками одинаково. Иногда он размахивает одним способом, иногда другим, а иногда, я думаю, он перестает ими размахивать.

---

* * *

---

О: А ты что думаешь? Я имею в виду, о чем ты думаешь, когда француз размахивает своими руками?

---

Д: Я думаю, что это выглядит глупо, папа. Но я не думаю, что так кажется и другому французу. Они не могут все казаться друг другу глупыми. Если бы они казались, они бы перестали. Разве нет?

---

О: Возможно, но это не очень простой вопрос. О чем еще они заставляют тебя думать?

---

Д: Ну, они все выглядят возбужденными...

---

О: Хорошо... "глупыми" и "возбужденными".

---

Д: Но действительно ли они так возбуждены, как выглядят? Если бы я была так возбуждена, я бы хотела танцевать, или петь, или дать кому-то по носу... Но они только продолжают размахивать своими руками. Они не могут быть возбуждены по-настоящему.

---

О: Хорошо, действительно ли они так глупы, как тебе кажется? И вообще, почему ты иногда хочешь танцевать, петь или дать кому-то по носу?

---

Д: Ох. Иногда мне просто этого хочется.

---

О: Возможно, когда француз размахивает своими руками, ему просто "этого хочется".

---

Д: Но он не может так себя чувствовать все время, папа, он просто не может.

---

О: Ты хочешь сказать, что когда француз размахивает своими руками, он определенно не чувствует себя так, как чувствовала бы себя ты, если бы размахивала своими. Несомненно, ты права.

---

Д: Но как же он себя все-таки чувствует?

---

О: Ну, предположим, ты говоришь с французом, и он размахивает своими руками. Затем в середине беседы, после того как ты что-то сказала, он внезапно перестает размахивать руками и просто говорит. Что ты тогда подумаешь? Что он перестал быть глупым и возбужденным?

---

Д: Нет... я бы испугалась. Я бы подумала, что я сказала что-то такое, что задело его чувства, и он, вероятно, сильно разозлился.

---

О: Да, и ты можешь быть права.

---

Д: Хорошо, значит они перестают размахивать своими руками, когда начинают злиться.

---

О: Подожди минуту. Вопрос в конечном счете состоит в том, что один француз говорит другому французу своим размахиванием руками. У нас есть часть ответа: он говорит ему кое-что о том, что он чувствует в отношении другого парня. Он говорит ему, что он не чувствует сильной злости и что он желает и способен быть "глупым", как ты это называешь.

---

Д: Но это неразумно. Он не может делать всю эту работу, чтобы позднее иметь возможность сказать другому парню, что он злится, просто опустив руки. Откуда он знает, что позднее он разозлится?

---

О: Он не знает. Просто на всякий случай.

---

Д: Но, папа, в этом нет смысла. Я не улыбаюсь для того, чтобы позднее сказать тебе, что я злюсь, перестав улыбаться.

---

О: Знаешь, я думаю, что это отчасти и есть причина улыбаться. И есть множество людей, которые улыбаются, чтобы сказать тебе, что они не злятся, когда в действительности злятся.

---

Д: Но это другая вещь, папа. Это один из способов лгать лицом. Как при игре в покер.

---

О: Да.

---

* * *

---

О: На чем мы остановились? Ты думаешь, что французам нет смысла так сильно стараться, чтобы говорить друг другу, что они не злятся или не обижаются. Но о чем, в конце концов, бывает большинство разговоров? Я имею в виду, среди американцев?

---

Д: Но, папа, о самых разных вещах - о бейсболе, о мороженом, о садах и играх. Люди говорят о других людях, о себе и о том, что они получили на Рождество.

---

О: Да-да... Только кто слушает? Хорошо, пусть они говорят о бейсболе и садах. Но обмениваются ли они информацией? И если да, то какой информацией?

---

Д: Конечно. Когда ты приходишь с рыбалки и я спрашиваю тебя: "Ты что-нибудь поймал?", а ты говоришь: "Ничего", то я не знаю, что ты ничего не поймал, пока ты мне не скажешь.

---

О: Хм...

---

* * *

---

О: Хорошо. Ты упоминаешь мою рыбалку - вопрос, который меня задевает, - и возникает пробел, молчание в разговоре. И это молчание говорит тебе, что мне не нравятся шуточки о том, сколько рыб я не поймал. Это точно как француз, который перестает размахивать руками, когда обижается.

---

Д: Прости, папа, но ты сказал...

---

О: Нет, подожди минуту... не надо напускать тумана извинениями. Ведь завтра я опять пойду на рыбалку... и я знаю, что вряд ли я поймаю рыбу.

---

Д: Но, папа, ты сказал, что все разговоры говорят другим людям только то, что ты на них не злишься...

---

О: Разве? Нет, не все разговоры, но многие. Иногда, если оба человека готовы внимательно слушать, есть возможность сделать больше, чем обменяться приветствиями и добрыми пожеланиями. Даже сделать больше, чем обменяться информацией. Два человека могут даже обнаружить что-то, чего никто из них до этого не знал.

---

О: Тем не менее, большинство бесед бывает только о том, злятся ли люди или о чем-то вроде этого. Они заняты, рассказывая друг другу о своем дружелюбии, что иногда является ложью. В конце концов, что происходит, когда они не могут придумать, что сказать? Они все испытывают неловкость.

---

Д: Но разве это не информация, папа? Я имею в виду, информация о том, что они не подшучивают?

---

О: Несомненно, да. Но это другой вид информации, нежели сообщение "Кот лежит на подстилке".

---

* * *

---

Д: Папа, почему люди не могут просто сказать: "Я над тобой не подшучиваю" и на этом успокоиться?

---

О: Ага, теперь мы подходим к настоящей проблеме. Суть дела в том, что сообщения, которыми мы обмениваемся при жестикуляции, в действительности не есть то же самое, что любой перевод этих жестов в слова.

---

Д: Я не понимаю.

---

О: Я имею в виду, что никакое количество чисто словесных уверений, что кто-то злится или не злится, не есть то же, что можно сказать жестом или тоном голоса.

---

Д: Но, папа, не может быть слов без какого-то тона голоса, ведь так? Даже если кто-то старается свести тон к минимуму, другие люди услышат, что он себя сдерживает. И это будет разновидность тона, разве нет?

---

О: Да, полагаю, это так. Кроме того, это то же, что я только что сказал о жестах: прекратив жестикуляцию, француз может сказать что-то особое.

---

О: Но что тогда я имею в виду, когда говорю, что "просто слова" никогда на могут передать то же сообщение, что и жесты, если "просто слов" не существует?

---

Д: Ну, слова можно написать.

---

О: Нет, это не разрешит затруднения. Поскольку написанные слова по-прежнему имеют некий вид ритма и по-прежнему имеют обертоны. Дело в том, что просто слов не существует. Слова бывают только вместе с жестом, или тоном голоса, или чем-то в этом роде. Однако жесты без слов вполне обычны.

---