Показаны записи 2781 - 2790 из 30957
</>
Нон-элементаризм с точки зрения «учёного» и субъекта
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Таким образом, по мнению Бейтсона, невозможно отделить организм от той среды, в которой он существует.
Ну, вот разработки Дж. Гибсона наглядный практический пример анализа человеческой активности «без разделения организма и среды».
Коржибски в этом вопросе пошел дальше, и ввел для подобных сущностей, которые разделены в наших языках, но нераздельны в мире, специальный термин – «нон-элементализм».
Стоит напомнить, что ровно половина высших отделов ЦНС (левое полушарие) не может не отделять организм от среды! Ибо, левое полушарие работает в кодах аналитической логики.
«Элементализмом» Коржибски называет разделение в языке неразделимых в реальности сущностей. Например, разделение на «сознание» и «тело»
Ну, опыт определённых переживаний прямо указывает, что сознание может «отделяться от тела!
В реальности, не существует сознания отдельно от тела, и тела, отдельно от сознания. Соответственно, нон-элементализм – использование «неразделенных понятий». Коржибски использует для этого написание через дефис, например, «психо-логический».
В отношении н-элементаризма следует точно указывать систему отсчёта, например:
--с точки зрения «учёного» разделение сознания и тела есть элементаризм.
--а с точки зрения субъекта «воспарение» сознания от тела не такая уж и редкая вещь
Ну, вот разработки Дж. Гибсона наглядный практический пример анализа человеческой активности «без разделения организма и среды».
Коржибски в этом вопросе пошел дальше, и ввел для подобных сущностей, которые разделены в наших языках, но нераздельны в мире, специальный термин – «нон-элементализм».
Стоит напомнить, что ровно половина высших отделов ЦНС (левое полушарие) не может не отделять организм от среды! Ибо, левое полушарие работает в кодах аналитической логики.
«Элементализмом» Коржибски называет разделение в языке неразделимых в реальности сущностей. Например, разделение на «сознание» и «тело»
Ну, опыт определённых переживаний прямо указывает, что сознание может «отделяться от тела!
В реальности, не существует сознания отдельно от тела, и тела, отдельно от сознания. Соответственно, нон-элементализм – использование «неразделенных понятий». Коржибски использует для этого написание через дефис, например, «психо-логический».
В отношении н-элементаризма следует точно указывать систему отсчёта, например:
--с точки зрения «учёного» разделение сознания и тела есть элементаризм.
--а с точки зрения субъекта «воспарение» сознания от тела не такая уж и редкая вещь
</>
Re: Граница рецепторов vs граница индивидуального разум
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Но когда слепой садится, чтобы съесть свой завтрак, его трость и передаваемые ею сообщения более не релевантны, если требуется понять его питание.
Я думаю, что в дополнение к сказанному об определении индивидуального разума необходимо упомянуть релевантные области памяти и "банков" данных. В конце концов, можно сказать, что простейший кибернетический контур имеет память динамического типа, базирующуюся не на статическом накоплении, а на движении информации вокруг контура. Поведение регулятора паровой машины в момент t2 частично определяется тем, что он делал в момент t1, где интервал между t2, и t1 есть время, необходимое информации для полного обхода контура.
Таким образом, мы получаем картину разума как синонима кибернетической системы: совокупной системы обработки релевантной информации, применяющей метод "проб и ошибок". И мы знаем, что внутри разума (в самом широком смысле этого слова) будет существовать иерархия субсистем, любую из которых мы можем назвать индивидуальным разумом.
Но эта картина в точности подобна той, к которой мы пришли при обсуждении единицы эволюции. Я полагаю, что эта идентичность - самое важное обобщение из всего, что я здесь сегодня говорил.
При рассмотрении единицы эволюции я утверждал, что на каждой ступени обязательно нужно включать завершенные контуры вне протоплазмического агрегата, будь то "ДНК в клетке", или "клетка в теле", или "тело в окружающей среде". Иерархическая структура не является чем-то новым. Ранее мы говорили о развивающемся индивидууме, семейной линии, таксоне и так далее. Теперь о каждой ступени иерархии нужно думать как о системе, а не как об обрубке, вырезанном и визуализированном в противопоставлении окружающей матрице.
Эта идентичность единицы разума и единицы эволюционного выживания имеет огромную важность, причем не только теоретическую, но также и этическую.
</>
Граница рецепторов vs граница индивидуального разума
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Но, как это получается? Ведь после рецепторов, по сути, «территория» заканчивается, но человек при этом успешно взаимодействует с ней осознанно, используя как ориентир тот «образ», что строит ему нервная система?
ФОРМА, ВЕЩЕСТВОМ РАЗЛИЧИЕ* * Bateson G. Form, Substance and Difference // General Semantics Bulletin. 1970. N37. Лекция, прочитанная 19 января 1970 года на Девятнадцатом ежегодном мемориале Кожибского.
Что я имею в виду под "своим" разумом?.
Я полагаю, что очерчивание границ индивидуального разума всегда должно зависеть от того феномена, который мы хотим понять или объяснить. Очевидно, что существует множество контуров движения сообщений за пределами нашей кожи, и эти контуры и переносимые ими сообщения должны считаться частью ментальной системы всегда, когда этого требует суть дела.
Представьте себе дерево и человека с топором. Мы наблюдаем, как топор пролетает через воздух и производит срезы в уже существующем на дереве зарубе. Если мы хотим объяснить этот феномен, нам следует принять во внимание различия в зарубе на дереве, различия в сетчатке глаза человека, различия в его ЦНС, различия в его эфферентных нервных сообщениях, различия в поведении его мышц, различия в движении топора... и так вплоть до различий срезов, которые топор производит на дереве. Наше объяснение (для определенных целей) будет ходить и ходить кругами по этому контуру. В принципе, если вы хотите объяснить или понять что-то в человеческом поведении, вам всегда придется иметь дело с полными (завершенными) контурами. Это - элементарная кибернетическая мысль.
Элементарная кибернетическая система с циркулирующими сообщениями - это, фактически, простейшая единица разума, а трансформа различия, движущаяся по контуру, - элементарная идея. Более сложные системы, возможно, больше заслуживают того, чтобы называться ментальными системами, однако суть того, о чем мы говорим, именно такова. Единица, выказывающая характеристики метода "проб и ошибок", имеет законное право называться ментальной системой.
Но как насчет "меня"? Предположим, я и пользуюсь тростью. Я иду: тук-тук-тук. Где начинаюсь "Я"? Граничит ли моя ментальная система с ручкой трости? Граничит ли она с моей кожей? Начинается ли она вверх от середины трости? Начинается ли она с наконечника трости? Все эти вопросы бессмысленны. Трость - проводник, вдоль которого передаются трансформы различия. Чтобы очертить систему, нужно так провести разграничительные линии, чтобы они не пересекали ни один из этих проводников, поскольку это сделало бы вещи необъяснимыми. Если требуется объяснить данный фрагмент поведения, например, движение слепого человека, то для этой цели понадобятся улица, трость, человек; улица, трость, человек; и так далее круг за кругом.
ФОРМА, ВЕЩЕСТВОМ РАЗЛИЧИЕ* * Bateson G. Form, Substance and Difference // General Semantics Bulletin. 1970. N37. Лекция, прочитанная 19 января 1970 года на Девятнадцатом ежегодном мемориале Кожибского.
Что я имею в виду под "своим" разумом?.
Я полагаю, что очерчивание границ индивидуального разума всегда должно зависеть от того феномена, который мы хотим понять или объяснить. Очевидно, что существует множество контуров движения сообщений за пределами нашей кожи, и эти контуры и переносимые ими сообщения должны считаться частью ментальной системы всегда, когда этого требует суть дела.
Представьте себе дерево и человека с топором. Мы наблюдаем, как топор пролетает через воздух и производит срезы в уже существующем на дереве зарубе. Если мы хотим объяснить этот феномен, нам следует принять во внимание различия в зарубе на дереве, различия в сетчатке глаза человека, различия в его ЦНС, различия в его эфферентных нервных сообщениях, различия в поведении его мышц, различия в движении топора... и так вплоть до различий срезов, которые топор производит на дереве. Наше объяснение (для определенных целей) будет ходить и ходить кругами по этому контуру. В принципе, если вы хотите объяснить или понять что-то в человеческом поведении, вам всегда придется иметь дело с полными (завершенными) контурами. Это - элементарная кибернетическая мысль.
Элементарная кибернетическая система с циркулирующими сообщениями - это, фактически, простейшая единица разума, а трансформа различия, движущаяся по контуру, - элементарная идея. Более сложные системы, возможно, больше заслуживают того, чтобы называться ментальными системами, однако суть того, о чем мы говорим, именно такова. Единица, выказывающая характеристики метода "проб и ошибок", имеет законное право называться ментальной системой.
Но как насчет "меня"? Предположим, я и пользуюсь тростью. Я иду: тук-тук-тук. Где начинаюсь "Я"? Граничит ли моя ментальная система с ручкой трости? Граничит ли она с моей кожей? Начинается ли она вверх от середины трости? Начинается ли она с наконечника трости? Все эти вопросы бессмысленны. Трость - проводник, вдоль которого передаются трансформы различия. Чтобы очертить систему, нужно так провести разграничительные линии, чтобы они не пересекали ни один из этих проводников, поскольку это сделало бы вещи необъяснимыми. Если требуется объяснить данный фрагмент поведения, например, движение слепого человека, то для этой цели понадобятся улица, трость, человек; улица, трость, человек; и так далее круг за кругом.
</>
«Территория» контекста наблюдаемой человеческой акти
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Таким образом, мы, пусть только частично, но взаимодействуем с этой самой недоступной «территорией».
Следует в самом начале такого рассмотрения уточнить раскрытие термина «территория».
(а) «Территорию» можно рассматривать в самом общем виде. Но, тогда большая часть этой т. будет иметь отношение к каким-то вселенским существам, действующим с неведомыми нам абстрактными целями и имеющими некие органы «абсолютного» восприятия.
(б) Другая система постижения территории предложена Дж. Гибсоном. Оп назвал её «экологической». По этим он имел ввиду:
--человека, среди других сравнимых с ним обитателей Земли
--типичные условия окружающего мира, данные обитателям Земли
…эти и никакие иные условия формируют для исследований границу «экологического» восприятия.
Является ли такая постановка условий рассмотрения какой-то «ограничительной» для субъектов? Я считаю – нет.
Формально, глаз человека способен увидеть единственный фотон. Да, это установили как побочный факт экспериментальные физики. Но, зачем субъекту различать фотоны, ежели он в своей социальной жизни отрицательно галлюцинирует большую часть коммуникативной экспрессии, в буквальном смысле, действуя в роли слепого?
Итог: в исследовании вопросов восприятия нас интересует в первую очередь «территория человеческой активности» в основных её проявлениях.
Территория постоянно влияет на нас, а мы постоянно влияем на территорию.
Взаимовляние территории и субъектов Дж. Гибсон охарактеризовал словами «извлечение информации».
В самом общем виде, люди извлекают информацию из окружающего мира, в том числе и социального.
При этом то, что мы вполне успешно выживаем в реальном мире и воздействуем на него, говорит нам о том, что это взаимодействие вполне соответствует этому миру.
Извлечение информации из окружающего мира фило/ онтогенезом настроено на извлечение существенных паттернов – инвариантов окружающего мира.
Следует в самом начале такого рассмотрения уточнить раскрытие термина «территория».
(а) «Территорию» можно рассматривать в самом общем виде. Но, тогда большая часть этой т. будет иметь отношение к каким-то вселенским существам, действующим с неведомыми нам абстрактными целями и имеющими некие органы «абсолютного» восприятия.
(б) Другая система постижения территории предложена Дж. Гибсоном. Оп назвал её «экологической». По этим он имел ввиду:
--человека, среди других сравнимых с ним обитателей Земли
--типичные условия окружающего мира, данные обитателям Земли
…эти и никакие иные условия формируют для исследований границу «экологического» восприятия.
Является ли такая постановка условий рассмотрения какой-то «ограничительной» для субъектов? Я считаю – нет.
Формально, глаз человека способен увидеть единственный фотон. Да, это установили как побочный факт экспериментальные физики. Но, зачем субъекту различать фотоны, ежели он в своей социальной жизни отрицательно галлюцинирует большую часть коммуникативной экспрессии, в буквальном смысле, действуя в роли слепого?
Итог: в исследовании вопросов восприятия нас интересует в первую очередь «территория человеческой активности» в основных её проявлениях.
Территория постоянно влияет на нас, а мы постоянно влияем на территорию.
Взаимовляние территории и субъектов Дж. Гибсон охарактеризовал словами «извлечение информации».
В самом общем виде, люди извлекают информацию из окружающего мира, в том числе и социального.
При этом то, что мы вполне успешно выживаем в реальном мире и воздействуем на него, говорит нам о том, что это взаимодействие вполне соответствует этому миру.
Извлечение информации из окружающего мира фило/ онтогенезом настроено на извлечение существенных паттернов – инвариантов окружающего мира.
На этом гипотетическом примере видно различие между сетчаткой и глазом, то есть различие между рецепторами и воспринимающим органом. Рецепторы стимулируются, а орган активируется. Стимуляция сетчатки светом возможна без какой-либо активации глаза…
На самом деле, в этом случае никакой активности в волокнах зрительного нерва зарегистрировать не удастся, так как рецептивные поля ганглиозных клеток, аксоны которых образуют зрительный нерв, организованы таким образом, что их реакция на однородное освещение является нулевой.— Прим. ред.
…стимульной информацией. На самом деле глаз является только частью парного органа, одним из двух подвижных глаз, расположенных на голове, которая может поворачиваться, оставаясь составной частью тела, которое в свою очередь может перемещаться с места на место. Иерархия этих органов и образует то, что я назвал воспринимающей системой (Gibson, 1966b, гл. 3). Такая система не может просто подвергаться стимуляции; правильнее говорить, что она приводится в состояние активности при наличии стимульной информации. Виды активности, характерные для зрительной системы, будут описаны в 12-й главе этой книги.
Различение стимуляции рецепторов и стимульной информации для зрительной системы является решающим для последующего изложения. Рецепторы являются пассивными элементарными анатомическими компонентами глаза, который в свою очередь является лишь одним из органов целостной системы (Gibson, 1966b, гл. 2). Традиционное представление о чувствах оказывется ненужным при новом подходе. Традиционное допущение заключается в том, что световая стимуляция и соответствующие ощущения светлоты составляют основу зрительного восприятия. Считается, что сигналы, попадающие в мозг от нервных окончаний, служат материалом для последующей перцептивной обработки в мозгу. Я, однако, исхожу из совершенно иного допущения. Факты убеждают в том, что в стимулах как таковых информации нет, что ощущения светлоты не являются элементами восприятия, а сигналы, поступающие на сетчатку, не являются теми сенсорными элементами, которые обрабатываются мозгом.
Для зрительного восприятия, кроме стимуляции, требуется еще и стимульная информация. При однородной объемлющей темноте зрение не работает из-за отсутствия стимуляции. При однородном объемлющем свете зрение не работает из-за отсутствия информации, хотя при этом имеется адекватная стимуляция и соответствующие ощущения.
На самом деле, в этом случае никакой активности в волокнах зрительного нерва зарегистрировать не удастся, так как рецептивные поля ганглиозных клеток, аксоны которых образуют зрительный нерв, организованы таким образом, что их реакция на однородное освещение является нулевой.— Прим. ред.
…стимульной информацией. На самом деле глаз является только частью парного органа, одним из двух подвижных глаз, расположенных на голове, которая может поворачиваться, оставаясь составной частью тела, которое в свою очередь может перемещаться с места на место. Иерархия этих органов и образует то, что я назвал воспринимающей системой (Gibson, 1966b, гл. 3). Такая система не может просто подвергаться стимуляции; правильнее говорить, что она приводится в состояние активности при наличии стимульной информации. Виды активности, характерные для зрительной системы, будут описаны в 12-й главе этой книги.
Различение стимуляции рецепторов и стимульной информации для зрительной системы является решающим для последующего изложения. Рецепторы являются пассивными элементарными анатомическими компонентами глаза, который в свою очередь является лишь одним из органов целостной системы (Gibson, 1966b, гл. 2). Традиционное представление о чувствах оказывется ненужным при новом подходе. Традиционное допущение заключается в том, что световая стимуляция и соответствующие ощущения светлоты составляют основу зрительного восприятия. Считается, что сигналы, попадающие в мозг от нервных окончаний, служат материалом для последующей перцептивной обработки в мозгу. Я, однако, исхожу из совершенно иного допущения. Факты убеждают в том, что в стимулах как таковых информации нет, что ощущения светлоты не являются элементами восприятия, а сигналы, поступающие на сетчатку, не являются теми сенсорными элементами, которые обрабатываются мозгом.
Для зрительного восприятия, кроме стимуляции, требуется еще и стимульная информация. При однородной объемлющей темноте зрение не работает из-за отсутствия стимуляции. При однородном объемлющем свете зрение не работает из-за отсутствия информации, хотя при этом имеется адекватная стимуляция и соответствующие ощущения.
И все же, несмотря на это, у нас есть некая система человека, которая находится в непосредственном контакте с этой самой территорией. Это наше тело, включая нашу нервную систему, в том числе ее части под названием «рецепторы». Рецепторы находятся на поверхности тела и внутри него и служат тем инструментом, которым собирает для нас информацию о территории. Именно рецепторы находятся в постоянном взаимодействии с «территорией», внешней реальностью, и сами являются частью этой самой «территории». Они выбирают, согласно своей конфигурации, некую информацию из внешнего мира и передают ее дальше, в нейронную сеть организма. Обратно, наше тело это то, чем мы воздействуем на внешний мир, совершая некие действия с физико-химическими процессами, которые мы называем «объектами».
Что (одно из многого) говорит на эту тему Дж. Гибсон:
Стимуляция и стимульная информация
Для стимуляции фоторецептора, то есть для его возбуждения и «срабатывания», он должен поглотить некоторое количество световой энергии, превышающее определенную величину, называемую порогом рецептора. Энергия должна быть, как любят подчеркивать физиологи, преобразована из одного вида в другой. Предполагается, что этому правилу подчиняется любой имеющийся в сетчатке рецептор. Следовательно, если поместить глаз в точку, в которой имеется объемлющий свет, некоторая его часть попадет в зрачок, будет поглощена и выступит в качестве стимуляции. Если бы в этой точке не оказалось глаза или какого-либо другого тела, способного поглощать свет, фотоны (или волновой фронт), распространяющиеся в воздухе, просто прошли бы через точку, ни с чем не взаимодействуя. Стимуляция в такой точке существует лишь потенциально. Она превращается в действительную стимуляцию лишь в том случае, если в эту точку поместить фоторецептор.
Предположим, в среде, заполненной туманом, находится наблюдатель. Рецепторы сетчатки будут стимулироваться, и по волокнам оптического нерва будут, следовательно, проходить импульсы1. Но в свете, входящем в зрачок глаза, не будет никаких различий для разных направлений, взор нельзя будет сфокусировать, и никакого изображения на сетчатке сформировать не удастся. Сетчаточного изображения не будет потому, что свет на сетчатке окажется таким же однородным, как и объемлющий свет вне глаза.
Наблюдатель не сможет зафиксировать глаз, и глаз будет бесцельно блуждать. Наблюдатель не сможет перевести взор с одного предмета на другой, так как не будет никаких предметов. Если наблюдатель повернется, его переживание останется точно таким же, каким было до этого. Если он посмотрит вдаль, ничего в его поле зрения не изменится. Что бы он ни делал, в его переживании ничего не изменится до тех пор, пока он не закроет глаза. В этом случае переживание того, что он мог бы назвать светлотой, уступит место переживанию того, что он мог бы назвать темнотой. Он может различать, стимулируются его фоторецепторы или нет. Но пока продолжается акт восприятия, его глаз при попадании света будет точно так же слеп, как и в случае, когда свет в него не попадает.
Что (одно из многого) говорит на эту тему Дж. Гибсон:
Стимуляция и стимульная информация
Для стимуляции фоторецептора, то есть для его возбуждения и «срабатывания», он должен поглотить некоторое количество световой энергии, превышающее определенную величину, называемую порогом рецептора. Энергия должна быть, как любят подчеркивать физиологи, преобразована из одного вида в другой. Предполагается, что этому правилу подчиняется любой имеющийся в сетчатке рецептор. Следовательно, если поместить глаз в точку, в которой имеется объемлющий свет, некоторая его часть попадет в зрачок, будет поглощена и выступит в качестве стимуляции. Если бы в этой точке не оказалось глаза или какого-либо другого тела, способного поглощать свет, фотоны (или волновой фронт), распространяющиеся в воздухе, просто прошли бы через точку, ни с чем не взаимодействуя. Стимуляция в такой точке существует лишь потенциально. Она превращается в действительную стимуляцию лишь в том случае, если в эту точку поместить фоторецептор.
Предположим, в среде, заполненной туманом, находится наблюдатель. Рецепторы сетчатки будут стимулироваться, и по волокнам оптического нерва будут, следовательно, проходить импульсы1. Но в свете, входящем в зрачок глаза, не будет никаких различий для разных направлений, взор нельзя будет сфокусировать, и никакого изображения на сетчатке сформировать не удастся. Сетчаточного изображения не будет потому, что свет на сетчатке окажется таким же однородным, как и объемлющий свет вне глаза.
Наблюдатель не сможет зафиксировать глаз, и глаз будет бесцельно блуждать. Наблюдатель не сможет перевести взор с одного предмета на другой, так как не будет никаких предметов. Если наблюдатель повернется, его переживание останется точно таким же, каким было до этого. Если он посмотрит вдаль, ничего в его поле зрения не изменится. Что бы он ни делал, в его переживании ничего не изменится до тех пор, пока он не закроет глаза. В этом случае переживание того, что он мог бы назвать светлотой, уступит место переживанию того, что он мог бы назвать темнотой. Он может различать, стимулируются его фоторецепторы или нет. Но пока продолжается акт восприятия, его глаз при попадании света будет точно так же слеп, как и в случае, когда свет в него не попадает.
</>
Re: По Гибсону: "образ недоступен", но "ВИДИМЫЙ МИР" досту
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Со времен Джона Локка принято считать, что образ представляет собой «слабую копию» перцепта. Титченер убеждал нас в том, что образ «легко спутать с ощущением» (Titchener, 1924, с. 198). Его ученику К. У. Перки удалось продемонстрировать, что слабое оптическое изображение, проецируемое тайком от испытуемого с обратной стороны мутного полупрозрачного экрана, может не замечаться им, когда он воображает, что на экране имеется такой же объект (Perky, 1910). Известный нейрохирург Пенфилд описал случаи, когда электрическая стимуляция поверхности мозга пациента, находившегося в сознании, вызывала впечатления, «имевшие силу» настоящего восприятия (Penfield, 1958). Принято считать, что если содержание сознания сопровождается ощущением реальности, то это перцепт, если не сопровождается ощущением реальности — то это образ. Подобного рода рассуждения в высшей степени сомнительны.
Я полагаю, что в работающей воспринимающей системе есть вполне надежные автоматические тесты на реальность. Они совсем необязательно должны быть интеллектуальными. Когда изменяется аккомодация хрусталика, поверхность видится с большей или меньшей отчетливостью, чего нельзя сказать об образе. При фиксации воспринимаемая поверхность видится четче, а образ — нет.
Поверхность можно сканировать, а образ — нельзя. Когда глаза конвергируют на объект, находящийся во внешнем мире, он перестает двоиться, когда же глаз дивергирует, двоение возникает вновь. В мире сознания с образами ничего подобного не происходит. В объект нужно пристально всматриваться, используя весь тот комплекс приспособительных настроек, который был описан в 11-й главе. В образ же всмотреться невозможно — ни в послеобраз, ни в так называемый эйдетический образ, ни в образ сновидений, ни даже в галлюцинаторный образ.
Конечно, воображаемый объект можно подвергнуть воображаемому исследованию, но никто, наверное, не станет пользоваться этим способом в надежде открыть что-нибудь принципиально новое и неожиданное в объекте, поскольку в визуализированном объекте нет ничего, кроме того, что ваша воспринимающая система уже однажды извлекла из этого объекта.
Решающим тестом на реальность является возможность открывать новые черты и детали в процессе тщательного обследования. Можно ли получить новую стимуляцию и извлечь новую информацию из нее? Является ли информация неисчерпаемой? Можно ли еще что-нибудь увидеть? Воображаемое изучение воображаемой сущности не пройдет этой проверки».
</>
По Гибсону: "образ недоступен", но "ВИДИМЫЙ МИР" доступе
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Мы знаем, что физические законы этого мира отличны от наших, точнее, наши физические законы это, по сути, некое абстрагирование более точных, статистических законов микромира. А пользуясь приборами, например, туннельным микроскопом, мы можем частично заглянуть в этот мир.
Проще назвать это «приборным восприятием».
Но при всем при этом верно то, что наша нервная система не воспринимает этот мир таким, какой он есть на самом деле. Наша нервная система делает некую «выборку» той информации из этого мира, какую могут воспринять наши рецепторы, и к тому же, нервная система преобразует эту информацию к некому другому, отличному от исходного, виду.
Тогда, нам лучше исключить из упоминания и Дж. Гибсона, и Хьюбела с Визелом. Они предполагают, что наше восприятие «полно». Мы ничего не пропускаем.
Таким образом, мы воспринимаем уже не «реальный» мир, а неких «образ», построенный нашей нервной системой. Внешний мир, «территория» нам не доступен.
«Связь между воображаемым и воспринимаемым
Я считаю, что обыкновенный наблюдатель вполне осознает разницу между поверхностями, которые существуют, и поверхностями, которых нет. (К последним относятся поверхности, которые прекратили свое существование, поверхности, которых еще нет, а также те поверхности, которых никогда не было и никогда не будет.) Как такое возможно? Что представляет собой информация о существовании? Каковы ее критерии? Широко распространено убеждение, что маленькие дети и люди, страдающие галлюцинациями, не осознают этого отличия. Они не отличают «реального» от «воображаемого», потому что восприятие и психическое воображение для них неразделимы. Это учение основывается на следующем предположении: поскольку и восприятие, и воображаемый образ зарождаются в мозгу, возможно постепенное превращение одного в другой. Убедиться в реальности переживаемого можно только с помощью разума. Перцепт нельзя проверить с помощью его самого..."
Проще назвать это «приборным восприятием».
Но при всем при этом верно то, что наша нервная система не воспринимает этот мир таким, какой он есть на самом деле. Наша нервная система делает некую «выборку» той информации из этого мира, какую могут воспринять наши рецепторы, и к тому же, нервная система преобразует эту информацию к некому другому, отличному от исходного, виду.
Тогда, нам лучше исключить из упоминания и Дж. Гибсона, и Хьюбела с Визелом. Они предполагают, что наше восприятие «полно». Мы ничего не пропускаем.
Таким образом, мы воспринимаем уже не «реальный» мир, а неких «образ», построенный нашей нервной системой. Внешний мир, «территория» нам не доступен.
«Связь между воображаемым и воспринимаемым
Я считаю, что обыкновенный наблюдатель вполне осознает разницу между поверхностями, которые существуют, и поверхностями, которых нет. (К последним относятся поверхности, которые прекратили свое существование, поверхности, которых еще нет, а также те поверхности, которых никогда не было и никогда не будет.) Как такое возможно? Что представляет собой информация о существовании? Каковы ее критерии? Широко распространено убеждение, что маленькие дети и люди, страдающие галлюцинациями, не осознают этого отличия. Они не отличают «реального» от «воображаемого», потому что восприятие и психическое воображение для них неразделимы. Это учение основывается на следующем предположении: поскольку и восприятие, и воображаемый образ зарождаются в мозгу, возможно постепенное превращение одного в другой. Убедиться в реальности переживаемого можно только с помощью разума. Перцепт нельзя проверить с помощью его самого..."
Итак, «территория» или внешний/реальный мир. Практически все, что мы знаем об этом таинственном мире, дала нам наука. Мы знаем, что все в мире состоит из мельчайших частиц, которые находятся в непрерывном взаимодействии друг с другом, что частицы в свою очередь состоят из еще более мелких частиц, а те их еще более мелких.
Элементы окружающего мира (Дж.ГИБСОН. экологический подход к зрительному восприятию)
Физическая реальность на любом уровне (от атомов до галактик) имеет определенную структуру. Даже внутри того промежуточного диапазона, в котором лежат размеры земных предметов, нетрудно обнаружить, что окружающий мир по-разному структурирован в зависимости от масштаба, выбранного для рассмотрения. Так, при километровом масштабе земная поверхность имеет вид гор и холмов, тогда как при метровом масштабе на земной поверхности выделяются деревья, валуны, обрывы, ущелья и т. д. На уровне миллиметрового масштаба земная поверхность структурирована еще более детально. На этом уровне ее структуру образуют галька, кристаллы, частицы почвы, листья, стебли травы, клетки растений и т. п. Применительно к перечисленным выше объектам психологи используют (не вполне правомерно) термины «форма» и «очертания», полагая, что мир, в котором мы живем, слагается из таких форм и очертаний, хотя на самом деле это всего лишь структурные элементы земного окружения.
В связи с понятием структурных элементов окружающего мира мне представляется необходимым обратить внимание читателя на то, что более мелкие элементы содержатся в более крупных. Этот факт имеет принципиальное значение для излагаемой здесь теории, и поэтому я ввожу для него специальный термин: встроенностъ. Например, ущелья встроены в горы, деревья встроены в ущелья, листья встроены в деревья, клетки встроены в листья. При любом масштабе можно обнаружить, что одни формы содержат в себе другие. Любой элемент встроен в более крупный. Предметы являются составными частями других предметов. Можно было бы сказать, что они образуют иерархию, однако тогда мы получили бы иерархию без четких границ, полную переходов и пересечений. Таким образом, земной окружающий мир нельзя разложить раз и навсегда на какие-то особые, подлинно первичные элементы. Если мир рассматривать как среду обитания, то в нем не найти атомарных элементов. Вместо них вы найдете элементы, соподчиненные друг другу. Выбор элементов для описания среды зависит от избранного уровня.
Для психолога не годятся те масштабы величин, которыми оперируют в современной физике при описании мира (атомарный и космический). В психологии мы имеем дело с предметами экологического уровня, то есть со средой обитания животных и человека, потому что в процессе своей жизнедеятельности мы сталкиваемся с предметами, на которые можно смотреть, которые можно осязать, обонять или пробовать на вкус, а также с событиями, которые можно слышать.
Органы чувств животных, то есть воспринимающие системы (Gibson, 1966b) не способны обнаружить атомы или галактики, но в пределах доступного им эти воспринимающие системы способны обнаружить определенный круг предметов и событий. Мы можем увидеть и гору, которая далеко от нас, и песчинку, если та находится достаточно близко. Этот факт, удивительный уже сам по себе, заслуживает, на мой взгляд, специального исследования. Далее в этой книге мы попробуем объяснить его.
При этом мы не будем пытаться объяснить, как нам (или по крайней мере некоторым из нас) удается визуализировать атом или галактику, несмотря на то, что мы не можем их увидеть. Эта способность относится не столько к проблематике восприятия, сколько к проблематике мышления.
Элементы окружающего мира (Дж.ГИБСОН. экологический подход к зрительному восприятию)
Физическая реальность на любом уровне (от атомов до галактик) имеет определенную структуру. Даже внутри того промежуточного диапазона, в котором лежат размеры земных предметов, нетрудно обнаружить, что окружающий мир по-разному структурирован в зависимости от масштаба, выбранного для рассмотрения. Так, при километровом масштабе земная поверхность имеет вид гор и холмов, тогда как при метровом масштабе на земной поверхности выделяются деревья, валуны, обрывы, ущелья и т. д. На уровне миллиметрового масштаба земная поверхность структурирована еще более детально. На этом уровне ее структуру образуют галька, кристаллы, частицы почвы, листья, стебли травы, клетки растений и т. п. Применительно к перечисленным выше объектам психологи используют (не вполне правомерно) термины «форма» и «очертания», полагая, что мир, в котором мы живем, слагается из таких форм и очертаний, хотя на самом деле это всего лишь структурные элементы земного окружения.
В связи с понятием структурных элементов окружающего мира мне представляется необходимым обратить внимание читателя на то, что более мелкие элементы содержатся в более крупных. Этот факт имеет принципиальное значение для излагаемой здесь теории, и поэтому я ввожу для него специальный термин: встроенностъ. Например, ущелья встроены в горы, деревья встроены в ущелья, листья встроены в деревья, клетки встроены в листья. При любом масштабе можно обнаружить, что одни формы содержат в себе другие. Любой элемент встроен в более крупный. Предметы являются составными частями других предметов. Можно было бы сказать, что они образуют иерархию, однако тогда мы получили бы иерархию без четких границ, полную переходов и пересечений. Таким образом, земной окружающий мир нельзя разложить раз и навсегда на какие-то особые, подлинно первичные элементы. Если мир рассматривать как среду обитания, то в нем не найти атомарных элементов. Вместо них вы найдете элементы, соподчиненные друг другу. Выбор элементов для описания среды зависит от избранного уровня.
Для психолога не годятся те масштабы величин, которыми оперируют в современной физике при описании мира (атомарный и космический). В психологии мы имеем дело с предметами экологического уровня, то есть со средой обитания животных и человека, потому что в процессе своей жизнедеятельности мы сталкиваемся с предметами, на которые можно смотреть, которые можно осязать, обонять или пробовать на вкус, а также с событиями, которые можно слышать.
Органы чувств животных, то есть воспринимающие системы (Gibson, 1966b) не способны обнаружить атомы или галактики, но в пределах доступного им эти воспринимающие системы способны обнаружить определенный круг предметов и событий. Мы можем увидеть и гору, которая далеко от нас, и песчинку, если та находится достаточно близко. Этот факт, удивительный уже сам по себе, заслуживает, на мой взгляд, специального исследования. Далее в этой книге мы попробуем объяснить его.
При этом мы не будем пытаться объяснить, как нам (или по крайней мере некоторым из нас) удается визуализировать атом или галактику, несмотря на то, что мы не можем их увидеть. Эта способность относится не столько к проблематике восприятия, сколько к проблематике мышления.
</>
ХсВ – первичная зрит. кора. Гибсон – минус нервная сис
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Вот с геометрической аналогией, если честно, я пока не рискнул связаться.
Да что же с ней геометрической аналогией сложного.
Уж сильно и Гибсон и Хьюбел с Визелом настаивают, что то, что мы получаем в голове, это совершенно не картинка.
(1) «В голове не картинка», - это Хюбел с Визелом (ХсВ) говорят о так называемой первичной зрительной коре. А что там происходит во вторичной зрительной коре, - они про это ничего категоричного не утверждали.
Что же касается Гибсона, то он утверждал, что для рассмотрения экологии зрительного восприятия учитывать нервную систему ВООБЩЕ не нужно!
(2) С некоторыми демонстрационными целями они проводили такой эксперимент. Чем-то накормили обезьяну. Затем, предъявили обезьяне зрительный стимул в виде решетки. Затем, бедную о. умертвили, обработали особенным образом ткань зрительной коры этого обезьяна и выявили в ней натуральную «решётку». Конечно, это был вовсе не «зрительный образ» решётки. Но, это был рисунок накопленной активации первичной зрительной коры в виде решётки.
И это чисто визуальная аналогия, нужно будет что-то подобное и для других реп. систем.
Аналогии для других реп системам приложим.
Да что же с ней геометрической аналогией сложного.
Уж сильно и Гибсон и Хьюбел с Визелом настаивают, что то, что мы получаем в голове, это совершенно не картинка.
(1) «В голове не картинка», - это Хюбел с Визелом (ХсВ) говорят о так называемой первичной зрительной коре. А что там происходит во вторичной зрительной коре, - они про это ничего категоричного не утверждали.
Что же касается Гибсона, то он утверждал, что для рассмотрения экологии зрительного восприятия учитывать нервную систему ВООБЩЕ не нужно!
(2) С некоторыми демонстрационными целями они проводили такой эксперимент. Чем-то накормили обезьяну. Затем, предъявили обезьяне зрительный стимул в виде решетки. Затем, бедную о. умертвили, обработали особенным образом ткань зрительной коры этого обезьяна и выявили в ней натуральную «решётку». Конечно, это был вовсе не «зрительный образ» решётки. Но, это был рисунок накопленной активации первичной зрительной коры в виде решётки.
И это чисто визуальная аналогия, нужно будет что-то подобное и для других реп. систем.
Аналогии для других реп системам приложим.
Дочитали до конца.