в продолжение темы "Левые и правые - откуда взялись?"

---

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Борис Зубков

В русском языке, как и во многих других, люди представляют прошлое как нечто, что находится позади, а будущее – впереди. Ученые выдвигают ряд моделей, которые бы объясняли этот феномен. Одна из моделей утверждает, что абстрактная концепция времени привязывается нами к вполне конкретной концепции пространства. Так или иначе, все модели представляют это как схему, восходящую к универсальному опыту моторных движений и восприятия: мы двигаемся вперед от одной точки к другой, оставляя стартовую позицию позади и в пространстве, и во времени.

Правый поворот

Но есть языки с иным представлением о времени, которое нам может показаться странным. Например, в языках Тоба, Аймара (язык американских индейцев в Андах на территории Боливии и Перу) и Малагаси (язык жителей Мадагаскара) прошлое – впереди, потому что его видно, а будущее – сзади, потому что не видно, что будет («Ни у кого нет глаз на затылке», – объяснил ученому один абориген). Звучит логично, даже получше, чем наша модель, не правда ли? Но, вероятно, есть что-то важное в том, что такая модель восприятия времени в современном мире практически неизвестна.

Аналогичная история и с другими проекциями: будущее – вверху, прошлое – внизу, прошлое – слева, будущее – справа. Когда мы представляем действия или последовательность событий, предпочитаем их прохождение слева направо. Люди даже быстрее реагируют на действия, показанные слева направо. Теория полушарной обработки предполагает, что левое полушарие преобладает в этой специфической функции над правым и направляет пространственное внимание слева направо во время кодирования информации. Кодирование сохраняет и определяет эту же направленность и для воспоминания событий.

Ученые полагают, что это связано с культурно-усвоенными ассоциациями, относящимися к чтению и письму. Те, кто читает и пишет на иврите или арабском, – с большей вероятностью будут вспоминать действия справа налево. Простой эксперимент подтверждает это: когда детей просили расставить по порядку картинки, изображающие завтрак, обед и ужин, американские школьники поставили их слева направо, а арабские – справа налево. С другой стороны, было показано, что взрослые, чей родной язык – иврит или немецкий, демонстрируют эту направленность, а их дети, еще не научившиеся читать, – нет.

Недавнее исследование в области рекламы показало, как это работает для товаров и услуг, в которых временной фактор является важным. Это относится не только к товарам, обещающим снижение веса и улучшение внешности (классическое «до и после»), но также антиквариата, вина, сыра, коллекционной или новой одежды, ювелирных украшений. Восприятие значительно улучшается, если прошлое (старое) будет слева, а будущее (новое) – справа. Так, старое вино воспринимается нами более конгруэнтно, если показано слева, а молодое вино – справа.

Несмотря на привязку к чтению или письму, это все же не лингвистический феномен. Так, в языках нет лексического эквивалента «прошлое – слева» или «будущее – справа». Такие фразы звучат необычно по сравнению с привычными «прошлое осталось позади» и «будущее ждет нас впереди».

Это странно, потому что мы не только читаем слева направо, но и страницы книг двигаются по этой же оси, когда мы знакомимся с содержанием. Мы также графически размещаем наши данные по этой оси. Согласитесь, вы, вероятно, никогда не видели графика, допустим, продаж компании, где слева стоит текущий год, а справа от него – года по убыванию. Попробуйте представить это в своей презентации коллегам в следующий раз: это точно привлечет внимание, а вам придется ответить на вопрос «почему?», который прозвучит со 100%-ной вероятностью.

Доминантный глаз и визуальное эго

Но как у нас работают две схемы представления времени: одна – «сзади-впереди», а другая – «слева-направо»? Это зависит от внимания в каждый конкретный момент: и когда одна схема раскрывается, вторая блокируется.

Восприятие оказалось зависимым и от доминанты глаза. Как и с руками и ногами, у нас есть доминирующий глаз. Об этом писал еще в XVI веке итальянский ученый Джованни Батиста дела Порта в своей книге «De refractione optices parte». Узнать это довольно просто – возьмите в руку карандаш или ручку и держите прямо перед собой на расстоянии вытянутой руки. Соедините кончик ручки с какой-либо точкой на стене. Закройте один глаз – сдвинулся ли кончик относительно точки на стене? При закрытии одного из глаз точка сместится. Именно этот глаз и является доминантным для вас, потому что вы прицеливались именно им.

Было показано, что в 2/3 случая, объект, на который вы смотрите доминирующим глазом, кажется чуть больше, чем если смотреть на него недоминирующим. Другое исследование обнаружило, что объект перед доминирующим глазом кажется ближе. Кроме того, доминирующий глаз имеет больше силы произвольной мускулатуры, а значит, чаще используется как первоначальный источник информации о визуальных объектах. Он также имеет даже больше нейронных выходов, то есть сообщает больше информации мозгу. Это позволило ученым предположить существование так называемого визуального эго в доминантном глазе. Если предложить человеку поставить точку посередине линии, то люди чаще уводят ее в сторону доминантного глаза. То есть, для правоглазых людей правая сторона весомее и значительнее левой.

Значит ли это, что правши в культуре, где читают и пишут слева направо, лучше представляют себе будущее, что оно для них ближе, больше и значимей, чем для левшей? Это не доказано. Зато есть большое пространство для исследований – можно сравнить какие-то характеристики обществ (например число инноваций) с разными пространственными представлениями прошлого-будущего.

Смотреть на будущее одним глазом

Что же со всем этим делать с практической точки зрения? Можно пробовать смотреть на будущее одним глазом, по очереди. Нарисовать его ближе к настоящему или дальше, справа или слева, и отмечать, какие идеи приходят в голову. Если будущее кажется слишком абстрактным, можно попробовать задать себе несколько раз вопросы, начинающиеся с «как?». Недавнее исследование показало, что будущее сразу же становится конкретнее. Если конкретика не нужна, можно сделать его более абстрактным, задав подряд вопросы, начинающиеся с «зачем?» и «почему?».

Один из фактов, который открылся в некоторых исследованиях: есть тип людей, для которых расположение объектов маловажно – это люди с низкой востребованностью к структуре окружающего мира, как правило, весьма креативные и независимые в суждениях. Так что такие манипуляции со временем могут, вероятно, как запутать в своих представлениях, так и помочь открыться новым идеям, увидеть и понять что-то, что лежит, так сказать, прямо перед глазами, справа.

У индейцев племени Тоба, упомянутых в начале статьи, ситуация со временем еще сложнее, чем просто будущее позади. Время двигается против часовой стрелки от правого плеча, где находится настоящее обозревателя, переходя прямо вперед, перед глазами, где расположено недавнее прошлое. Продолжает движение влево, где находится давнее прошлое, которое смешивается с далеким будущим, и заходит за спину, где живет ближайшее будущее. Это будущее стремительно подходит к правому плечу, где находится настоящее, – и так по кругу. Поэтому индеец, если хочет знать, что его ожидает в ближайшее время, оборачивается направо назад, а когда задумывается о далеком прошлом, то смотрит через левое плечо. Может, нам стоит иногда думать о будущем, как это делают Тоба?

http://slon.ru/future/gde_budushchee_sleva_ili_sprava-964213.xhtml

P.S. Забавный момент состоит в том, что на Ближнем Востоке дети демонстрируют нормальный IQ до начала школы, но потом начинают заметно отставать от европейских сверстников. Одна из причин состоит в том, что им приходится ситуативно менять направление чтения, в частности, в отношении записей «арабскими цифрами». Происходит это потому, что формирование нового навыка предполагает подавление и отбор "эксперименты с применением трехмерного мозгового картирования показывают, что выполнение нового действия обычно сопровождается выраженной активацией префронтальных областей, функция которой состоит в активном подавлении тенденций использования уже известных правил и способов работы (Raichle, 1998). По мере формирования навыка наблюдается резкое снижение активации, прежде всего в префронтальных областях, хотя одновременно может возрастать активность задних, например верхнетеменных, отделов коры. (Дальше сознательно вырабатываемый навык делается стереотипом и управляется уже нижележащими уровнями ЦНС, ресурсы же верхних высвобождаются для формирования новых навыков).

Необходимость такого подавления драматически усиливается в ситуациях прямого конфликта навыков, предполагаемых разными культурами. Примером служит процесс формирования навыка счета в культуре арабского языка, где сначала дети учат цифры дома в записи справа налево. Затем, в школе, при изучении математики и овладении пространственными приемами вычислений, дети вынуждены переучиваться записывать числа в обратном направлении — слева направо, хотя текстовый комментарий (условие задачи) продолжает записываться ими справа налево".

Японские и китайские дети испытывают повышенную нагрузку, связанную с необходимостью овладения как традиционной письменностью, так и элементами европейской. Китайские иероглифы читаются снизу вверх и справа налево, но если в тексте встречается числовая запись или алгебраическая формула, то их, естественно, приходится читать слева направо. На Тайване в настоящее время предписываются различные направления чтения для научно-технических текстов и для произведений классической национальной литературы.

Из "Когнитивной науки" Б.Величковского, т.1. с.436, т.2, с.353