Показаны записи 881 - 890 из 1484
</>
Нельзя достичь окончательной калибровки, но надо к это
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Умение за изменением цвета лица, за микро-движениями век, перебиранием пальцами, изменением дыхания увидеть и определить изменения состояния человека становится обязательным условием успешной работы.
Без четкого указания: кто калибрует, кого калибруют, что калибруется, в каком сравнении калибруется, по каким алгоритмам правилам - без этого общие пожелания сформировать умения калибровки являются пустыми словами. Что практика НЛП и подтверждает. Все говорят, как важно калибровать, но никто не знает, что это такое и когда/как такой навык может быть сформирован. И за более трех десятков лет существования НЛП данный навык так и остался экзотической аллегорией. Не более того.
… Львиная доля времени у психотерапевта посвящена внимательному наблюдению. Выявление обратной связи в НЛП (см. НЛП) становится одной из важнейших целей, поскольку на обратной связи построено продолжение процесса и его благополучное завершение. Умение откалибровать неразрывно связано с умением интерпретировать увиденные изменения.
Наблюдению чего? Обратной связи между чем/кем и чем/кем? Интерпретировать в рамках каких алгоритмов/правил?
Калибровка – умение «прочитать» неосознаваемые невербальные реакции (см. "Невербальная коммуникация") другого человека в процессе текущего взаимодействия путём установления однозначного соответствия между наблюдаемыми поведенческими признаками и характерным внутренним состоянием.
Кто читает калибровку? И кто ее не осознает? Дело в том, что НИ ОДИН ИЗ ПЯТИ ВЫШЕ УКАЗАННЫХ ПРОЦЕССОВ/КОМПОНЕНТ КАЛИБРОВКИ НЕ МОЖЕТ И НЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ ОСОЗНАН В ПОЛНОМ ОБЪЕМЕ!
Как же так? А вот, рассмотрите в качестве аналогии "осознания калибровки", например, осознание вашей речи. Полезно ее осознавать и за счет этого совершенствовать? В определенном смысле, полезно. Полезно стремиться осознавать ВЕСЬ ОБЪЕМ ПРОЦЕССА РЕЧЕПОРОЖНЕНИЯ И ЭКСПРЕССИИ РЕЧИ? Ни в коем случае! Еще только на подходе к такому осознанию возникнут обширные блокировки вербального мышления и гарантировано, по меньшей мере, злостное заикание.
Калибровка также включает способность переключаться с одной точки зрения на другую, то есть: знание того, что происходит с тобой, наблюдение со стороны за тем, что происходит между вами и с ним, полное отождествление себя с другим человеком, то есть постановка себя в его положение.
В разных контекстах оператор калибрует себя и субъекта по-разному. В одних акцент на субъекте. В других - на себе. Но, никогда типа только на субъекте или только на себе.
Калибровать в НЛП – значит настроиться замечать тонкие физиологические реакции, которые являются внешними проявлениями бессознательного. Мелочи и тонкости дадут максимальную информацию о человеке.
По такой инструкции "мелочи" и "тонкости" быстро составят максимально бессмысленную кучу информации о человеке.
Без четкого указания: кто калибрует, кого калибруют, что калибруется, в каком сравнении калибруется, по каким алгоритмам правилам - без этого общие пожелания сформировать умения калибровки являются пустыми словами. Что практика НЛП и подтверждает. Все говорят, как важно калибровать, но никто не знает, что это такое и когда/как такой навык может быть сформирован. И за более трех десятков лет существования НЛП данный навык так и остался экзотической аллегорией. Не более того.
… Львиная доля времени у психотерапевта посвящена внимательному наблюдению. Выявление обратной связи в НЛП (см. НЛП) становится одной из важнейших целей, поскольку на обратной связи построено продолжение процесса и его благополучное завершение. Умение откалибровать неразрывно связано с умением интерпретировать увиденные изменения.
Наблюдению чего? Обратной связи между чем/кем и чем/кем? Интерпретировать в рамках каких алгоритмов/правил?
Калибровка – умение «прочитать» неосознаваемые невербальные реакции (см. "Невербальная коммуникация") другого человека в процессе текущего взаимодействия путём установления однозначного соответствия между наблюдаемыми поведенческими признаками и характерным внутренним состоянием.
Кто читает калибровку? И кто ее не осознает? Дело в том, что НИ ОДИН ИЗ ПЯТИ ВЫШЕ УКАЗАННЫХ ПРОЦЕССОВ/КОМПОНЕНТ КАЛИБРОВКИ НЕ МОЖЕТ И НЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ ОСОЗНАН В ПОЛНОМ ОБЪЕМЕ!
Как же так? А вот, рассмотрите в качестве аналогии "осознания калибровки", например, осознание вашей речи. Полезно ее осознавать и за счет этого совершенствовать? В определенном смысле, полезно. Полезно стремиться осознавать ВЕСЬ ОБЪЕМ ПРОЦЕССА РЕЧЕПОРОЖНЕНИЯ И ЭКСПРЕССИИ РЕЧИ? Ни в коем случае! Еще только на подходе к такому осознанию возникнут обширные блокировки вербального мышления и гарантировано, по меньшей мере, злостное заикание.
Калибровка также включает способность переключаться с одной точки зрения на другую, то есть: знание того, что происходит с тобой, наблюдение со стороны за тем, что происходит между вами и с ним, полное отождествление себя с другим человеком, то есть постановка себя в его положение.
В разных контекстах оператор калибрует себя и субъекта по-разному. В одних акцент на субъекте. В других - на себе. Но, никогда типа только на субъекте или только на себе.
Калибровать в НЛП – значит настроиться замечать тонкие физиологические реакции, которые являются внешними проявлениями бессознательного. Мелочи и тонкости дадут максимальную информацию о человеке.
По такой инструкции "мелочи" и "тонкости" быстро составят максимально бессмысленную кучу информации о человеке.
1. Из "Трансформейшн":
Calibration refers to the process by which you tune yourselves to the nonverbal signals that indicate a particular state in a particular person. Throughout this workshop you have all been calibrating yourselves to recognize the signs of altered states in another person. Some of those signs will be fairly universal, while others will only be useful with a particular person.
Калибровка отсылает нас к процессу, с помощью которого мы настраиваем себя на невербальные сигналы, которые служат признаком определенного состояния в определенном человеке. На протяжении всего этого семинара вы калибровали (~натаскивали?) себя, чтобы узнавать признаки измененных состояний в другом человеке. Некоторые из этих признаков будут относительно всеобщими, в то время как некоторые буду полезны только с определенным человеком.
2. Из Time for a Change:
The process of learning to read another person's unconscious, non-verbal responses in an ongoing interaction by pairing observable behavioral cues with a specific internal response.
Процесс научения читать неосознанные, невербальные реакции другого человека в текущем взаимодействии через соотнесение наблюдаемых ключей в поведении с специфическим внутреннеим ответным чувством.
3. Из Get the life you want:
The process of learning to read another person's unconscious, non-verbal responses by observing another's behavior and the relation of their behavior with their internal response.
Процесс научения читать неосознанные, невербальные реакции другого человека через наблюдение за поведением другого человека и соотношение их поведения с их внутренними реакциями.
4. Из Guide to Trance-formation:
The process of learning to "read" the unconscious, non-verbal responses of others.
Процесс научения "читать" бессознательные, невербальные реакции других [людей].
Calibration refers to the process by which you tune yourselves to the nonverbal signals that indicate a particular state in a particular person. Throughout this workshop you have all been calibrating yourselves to recognize the signs of altered states in another person. Some of those signs will be fairly universal, while others will only be useful with a particular person.
Калибровка отсылает нас к процессу, с помощью которого мы настраиваем себя на невербальные сигналы, которые служат признаком определенного состояния в определенном человеке. На протяжении всего этого семинара вы калибровали (~натаскивали?) себя, чтобы узнавать признаки измененных состояний в другом человеке. Некоторые из этих признаков будут относительно всеобщими, в то время как некоторые буду полезны только с определенным человеком.
2. Из Time for a Change:
The process of learning to read another person's unconscious, non-verbal responses in an ongoing interaction by pairing observable behavioral cues with a specific internal response.
Процесс научения читать неосознанные, невербальные реакции другого человека в текущем взаимодействии через соотнесение наблюдаемых ключей в поведении с специфическим внутреннеим ответным чувством.
3. Из Get the life you want:
The process of learning to read another person's unconscious, non-verbal responses by observing another's behavior and the relation of their behavior with their internal response.
Процесс научения читать неосознанные, невербальные реакции другого человека через наблюдение за поведением другого человека и соотношение их поведения с их внутренними реакциями.
4. Из Guide to Trance-formation:
The process of learning to "read" the unconscious, non-verbal responses of others.
Процесс научения "читать" бессознательные, невербальные реакции других [людей].
Обязательным навыком психотерапевта для проведения присоединения и последующего в ведения является калибровка.
Под калибровкой в НЛП понимают отслеживание вербальных и невербальных изменений в пациенте, прежде всего невербальных, часто малейших изменений в мимике, позе, движении глаз с целью получения неосознаваемой пациентом информации о его состоянии. Причем эта информация используется как для присоединения (см. "раппорт"), так и для выявления процессов, происходящих внутри пациента. Опираясь на свою наблюдательность и данные калибровки, терапевт может предположить, насколько удачен был терапевтический шаг, и, основываясь на своих предположениях, продолжать процесс.
Умение за изменением цвета лица, за микро-движениями век, перебиранием пальцами, изменением дыхания увидеть и определить изменения состояния человека становится обязательным условием успешной работы.
… Львиная доля времени у психотерапевта посвящена внимательному наблюдению. Выявление обратной связи в НЛП (см. НЛП) становится одной из важнейших целей, поскольку на обратной связи построено продолжение процесса и его благополучное завершение. Умение откалибровать неразрывно связано с умением интерпретировать увиденные изменения.
Важно понимать, что счастливый человек разговаривает и действует совсем иным способом, чем человек несчастный.
М. Гордеев
Калибровка – умение «прочитать» неосознаваемые невербальные реакции (см. "Невербальная коммуникация") другого человека в процессе текущего взаимодействия путём установления однозначного соответствия между наблюдаемыми поведенческими признаками и характерным внутренним состоянием.
Калибровка также включает способность переключаться с одной точки зрения на другую, то есть: знание того, что происходит с тобой, наблюдение со стороны за тем, что происходит между вами и с ним, полное отождествление себя с другим человеком, то есть постановка себя в его положение.
В. Морозов
Калибровать в НЛП – значит настроиться замечать тонкие физиологические реакции, которые являются внешними проявлениями бессознательного. Мелочи и тонкости дадут максимальную информацию о человеке.
С. Коледа
http://centercep.ru/content/view/242/71/
Под калибровкой в НЛП понимают отслеживание вербальных и невербальных изменений в пациенте, прежде всего невербальных, часто малейших изменений в мимике, позе, движении глаз с целью получения неосознаваемой пациентом информации о его состоянии. Причем эта информация используется как для присоединения (см. "раппорт"), так и для выявления процессов, происходящих внутри пациента. Опираясь на свою наблюдательность и данные калибровки, терапевт может предположить, насколько удачен был терапевтический шаг, и, основываясь на своих предположениях, продолжать процесс.
Умение за изменением цвета лица, за микро-движениями век, перебиранием пальцами, изменением дыхания увидеть и определить изменения состояния человека становится обязательным условием успешной работы.
… Львиная доля времени у психотерапевта посвящена внимательному наблюдению. Выявление обратной связи в НЛП (см. НЛП) становится одной из важнейших целей, поскольку на обратной связи построено продолжение процесса и его благополучное завершение. Умение откалибровать неразрывно связано с умением интерпретировать увиденные изменения.
Важно понимать, что счастливый человек разговаривает и действует совсем иным способом, чем человек несчастный.
М. Гордеев
Калибровка – умение «прочитать» неосознаваемые невербальные реакции (см. "Невербальная коммуникация") другого человека в процессе текущего взаимодействия путём установления однозначного соответствия между наблюдаемыми поведенческими признаками и характерным внутренним состоянием.
Калибровка также включает способность переключаться с одной точки зрения на другую, то есть: знание того, что происходит с тобой, наблюдение со стороны за тем, что происходит между вами и с ним, полное отождествление себя с другим человеком, то есть постановка себя в его положение.
В. Морозов
Калибровать в НЛП – значит настроиться замечать тонкие физиологические реакции, которые являются внешними проявлениями бессознательного. Мелочи и тонкости дадут максимальную информацию о человеке.
С. Коледа
http://centercep.ru/content/view/242/71/
Эриксон не раз подчеркивал, что психотерапевт сможет сделать это более эффективно в том случае, если станет использовать все особенности индивидуальных установок, интересов, эмоций, языка и поведения, с которыми пациент приходит на психотерапевтический сеанс. Такое использование естественных интересов пациента и его склонностей может значительно ускорить и облегчить процесс желаемых изменений. Поэтому любые интересы и мотивы клиента необходимо тщательно изучить, определяя, как все это может быть использовано для увеличения степени сотрудничества с субъектом. В конце концов, пациента можно подвести к тому, что он сменит свои ограничивающие паттерны мышления и реагирования на более адекватные.
Гипноз является весьма полезным инструментом, с помощью которого могут быть достигнуты цели психотерапии. Загипнотизированный пациент приобретает способность в большей мере сосредоточивать внимание на проблеме, и его можно обучить тому, как полностью сосредоточиться на бессознательном, что может существенно ускорять процесс оживления переживаний, возникновение реалистических проекций на будущее, диссоциативное осознание, общение с помощью идеомоторной реакции, амнезию и другие необычные, но весьма полезные феномены. Отвлечение внимания пациента от внешней реальности и сосредоточение на внутренних событиях ускоряют возникновение гипнотического транса, в котором субъекта в меньшей мере отвлекают не относящиеся к делу события и у него будет больше возможности использовать свой скрытый потенциал и основанное на опыте знание для действительно объективного восприятия, а также ослабления эмоциональных, физических и психологических страданий.
Гипноз является весьма полезным инструментом, с помощью которого могут быть достигнуты цели психотерапии. Загипнотизированный пациент приобретает способность в большей мере сосредоточивать внимание на проблеме, и его можно обучить тому, как полностью сосредоточиться на бессознательном, что может существенно ускорять процесс оживления переживаний, возникновение реалистических проекций на будущее, диссоциативное осознание, общение с помощью идеомоторной реакции, амнезию и другие необычные, но весьма полезные феномены. Отвлечение внимания пациента от внешней реальности и сосредоточение на внутренних событиях ускоряют возникновение гипнотического транса, в котором субъекта в меньшей мере отвлекают не относящиеся к делу события и у него будет больше возможности использовать свой скрытый потенциал и основанное на опыте знание для действительно объективного восприятия, а также ослабления эмоциональных, физических и психологических страданий.
Мы даем пациенту новые возможности и устраняем нежелательные качества. Лучше всего, чтобы пациенты вначале пережили эмоциональный аспект воспоминания, а затем интеллектуальный, поскольку после того как испытаны сильные эмоции, у субъекта возникнет потребность в раскрытии их интеллектуального значения.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 330)
Пациентка стремилась пройти ограниченную, частичную психотерапию. Это было представлено ей таким образом, что даже ограничив все, она может расширить свою целостную проблему. Сама возможность размышления о проблеме была у нее вытеснена на эмоциональном, преимущественно бессознательном уровне, и психотерапия дала ей возможность обдумать не только события, приведшие к возникновению проблемы, но и некоторые эмоциональные ценности, восходящие к раннему детству [1965].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 20, p. 222)
В обычном состоянии сознания для создания амнезии может проводиться прямое внушение. Однако опыт автора показывает, что такое внушение оказывается более эффективным, если дается как бы случайным и непреднамеренным образом, без повторения, при обстоятельствах, включающих в себя определенные формы достаточно сильных эмоций... А повторение инструкции “забыть” лишь способствует запоминанию, в отличие от более “нейтральных” инструкций [примерно 60-е годы].
(Erickson, 1980, Vol. III, 8, p. 64)
Эриксон разработал многочисленные техники для снижения и даже полной ликвидации болевых ощущений у своих пациентов. Более подробное обсуждение этих вопросов читатели могут найти в книге Эриксона и Росси “Гипнотерапия: исследовательский дневник” (Erickson & Rossi, Hypnotherapy: An exploratory casebook, Irvington Publishers, 1979, pp. 94—142). Во многом подход Эриксона к проблеме использования гипноза для снижения болевых ощущений принципиально не отличался от применения гипноза в других проблемных ситуациях. Использовалась та же динамика, и гипноз играл ту же роль, что и при других терапевтических случаях. Очевидно, что для облегчения физической, эмоциональной и психологической боли требуются одни и те же процедуры.
Боль в любой сфере физической, эмоциональной или интеллектуальной жизни ослабляет человека и поэтому требует профессионального вмешательства. Не имеет значения, где именно эта боль локализована, — гипноз может и должен быть использован, чтобы помочь пациенту научиться реагировать на боль более комфортным и адекватным образом, а по мере возможности ликвидировать ее источник.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 330)
Пациентка стремилась пройти ограниченную, частичную психотерапию. Это было представлено ей таким образом, что даже ограничив все, она может расширить свою целостную проблему. Сама возможность размышления о проблеме была у нее вытеснена на эмоциональном, преимущественно бессознательном уровне, и психотерапия дала ей возможность обдумать не только события, приведшие к возникновению проблемы, но и некоторые эмоциональные ценности, восходящие к раннему детству [1965].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 20, p. 222)
В обычном состоянии сознания для создания амнезии может проводиться прямое внушение. Однако опыт автора показывает, что такое внушение оказывается более эффективным, если дается как бы случайным и непреднамеренным образом, без повторения, при обстоятельствах, включающих в себя определенные формы достаточно сильных эмоций... А повторение инструкции “забыть” лишь способствует запоминанию, в отличие от более “нейтральных” инструкций [примерно 60-е годы].
(Erickson, 1980, Vol. III, 8, p. 64)
Эриксон разработал многочисленные техники для снижения и даже полной ликвидации болевых ощущений у своих пациентов. Более подробное обсуждение этих вопросов читатели могут найти в книге Эриксона и Росси “Гипнотерапия: исследовательский дневник” (Erickson & Rossi, Hypnotherapy: An exploratory casebook, Irvington Publishers, 1979, pp. 94—142). Во многом подход Эриксона к проблеме использования гипноза для снижения болевых ощущений принципиально не отличался от применения гипноза в других проблемных ситуациях. Использовалась та же динамика, и гипноз играл ту же роль, что и при других терапевтических случаях. Очевидно, что для облегчения физической, эмоциональной и психологической боли требуются одни и те же процедуры.
Боль в любой сфере физической, эмоциональной или интеллектуальной жизни ослабляет человека и поэтому требует профессионального вмешательства. Не имеет значения, где именно эта боль локализована, — гипноз может и должен быть использован, чтобы помочь пациенту научиться реагировать на боль более комфортным и адекватным образом, а по мере возможности ликвидировать ее источник.
Известны многочисленные случаи, когда пациент просто не способен выдавать на сознательном уровне информацию, необходимую для успеха психотерапии. Этому могут препятствовать какие-либо убеждения на уровне сознательного ума, либо локализация данной информации исключительно в бессознательном, что делает ее недоступной для индивида на сознательном уровне. В любом случае может быть выгодно получать информацию непосредственно из бессознательного без ее предварительного осознавания.
Однако если просто предложить загипнотизированному индивиду сообщить на вербальном уровне необходимую информацию, это скорее всего не даст никакого результата. Большинство субъектов при общении с гипнотизером используют сознательный ум, обращаясь к сознанию, чтобы сообщить то, что они наблюдали, когда их сознание было обращено к бессознательному функционированию. Разговор с загипнотизированным пациентом напоминает попытки беседы со спящим, которому предлагают рассказать о своих сновидениях; при этом субъект будет то погружаться в сон, то выходить из него, периодически рассказывая о дальнейшем развитии сновидения. Хотя сообщений такого типа может быть вполне достаточно для понимания того, что именно переживает субъект, при этом довольно трудно адекватным образом достичь глубоко вытесненного и несущего высокую эмоциональную заряженность материала. Скорее всего, бессознательное будет продолжать предохранять сознательный ум, не давая доступа к необходимой информации, либо же сам сознательный ум начнет отрицать или искажать предоставляемую ему информацию.
Проекция в будущее может быть использована и для получения доступа к глубоко вытесненной информации. Проецирование пациентов в будущее, за пределы того момента, когда вытесненное выходит на поверхность, дает им возможность представить себе возможное положительное разрешение своих проблем и беспристрастно описать происходящее так, как если бы вытеснение было ликвидировано, а эмоциональные барьеры преодолены — по крайней мере, с точки зрения воображаемой будущей перспективы. Поэтому субъекту предлагается просто вспоминать и описывать то, что уже произошло. Желательно внушить или вызвать амнезию на такие воспоминания, чтобы предохранить сознательный ум и позволить вытесненному материалу оставаться вытесненным до тех пор, пока сознательный ум не будет готов к его восприятию. Гипнотерапевт в результате сможет понять, на что лучше всего направлять внимание пациента.
Сознательные фантазии не связаны с реальностью, самодостаточны и являются, по сути, эмоционально окрашенными мечтами о желаемом.
Однако бессознательные фантазии принадлежат к иному типу психологического функционирования. Они не самодостаточны и не отделены от реальности. Скорее, это в различной степени сформулированные психологические конструкции, которые бессознательное при наличии возможности готово сделать частью реальности. Они являются не мечтами о желаемом, а реальными намерениями, проявляющимися в подходящее время.
(Erickson, 1954c, pp. 281—282)
Процедура гипнотически вызываемой переориентации на прошлые события делает возможным оживление прошлых переживаний — как будто индивид действительно снова проходит через них, исключая таким образом влияние иных, обретенных позднее перспектив и вторичных эмоциональных реакций, возникающих в нормальном бодрствующем состоянии. Так, переориентация на прошлое позволяет “оживить” переживания в более упорядоченной последовательности и с большими подробностями, чем это возможно в обычном бодрствующем состоянии [1937].
(Erickson, 1980, Vol. III, 6, p. 52)
При гипнотическом внушении совершенно нормальные взрослые люди могут претерпевать регрессию буквально до состояния маленького ребенка, с проявлением не только интеллектуальных и эмоциональных паттернов реагирования, но даже и мышечных рефлексов [1939].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 1, p. 11)
Однако если просто предложить загипнотизированному индивиду сообщить на вербальном уровне необходимую информацию, это скорее всего не даст никакого результата. Большинство субъектов при общении с гипнотизером используют сознательный ум, обращаясь к сознанию, чтобы сообщить то, что они наблюдали, когда их сознание было обращено к бессознательному функционированию. Разговор с загипнотизированным пациентом напоминает попытки беседы со спящим, которому предлагают рассказать о своих сновидениях; при этом субъект будет то погружаться в сон, то выходить из него, периодически рассказывая о дальнейшем развитии сновидения. Хотя сообщений такого типа может быть вполне достаточно для понимания того, что именно переживает субъект, при этом довольно трудно адекватным образом достичь глубоко вытесненного и несущего высокую эмоциональную заряженность материала. Скорее всего, бессознательное будет продолжать предохранять сознательный ум, не давая доступа к необходимой информации, либо же сам сознательный ум начнет отрицать или искажать предоставляемую ему информацию.
Проекция в будущее может быть использована и для получения доступа к глубоко вытесненной информации. Проецирование пациентов в будущее, за пределы того момента, когда вытесненное выходит на поверхность, дает им возможность представить себе возможное положительное разрешение своих проблем и беспристрастно описать происходящее так, как если бы вытеснение было ликвидировано, а эмоциональные барьеры преодолены — по крайней мере, с точки зрения воображаемой будущей перспективы. Поэтому субъекту предлагается просто вспоминать и описывать то, что уже произошло. Желательно внушить или вызвать амнезию на такие воспоминания, чтобы предохранить сознательный ум и позволить вытесненному материалу оставаться вытесненным до тех пор, пока сознательный ум не будет готов к его восприятию. Гипнотерапевт в результате сможет понять, на что лучше всего направлять внимание пациента.
Сознательные фантазии не связаны с реальностью, самодостаточны и являются, по сути, эмоционально окрашенными мечтами о желаемом.
Однако бессознательные фантазии принадлежат к иному типу психологического функционирования. Они не самодостаточны и не отделены от реальности. Скорее, это в различной степени сформулированные психологические конструкции, которые бессознательное при наличии возможности готово сделать частью реальности. Они являются не мечтами о желаемом, а реальными намерениями, проявляющимися в подходящее время.
(Erickson, 1954c, pp. 281—282)
Процедура гипнотически вызываемой переориентации на прошлые события делает возможным оживление прошлых переживаний — как будто индивид действительно снова проходит через них, исключая таким образом влияние иных, обретенных позднее перспектив и вторичных эмоциональных реакций, возникающих в нормальном бодрствующем состоянии. Так, переориентация на прошлое позволяет “оживить” переживания в более упорядоченной последовательности и с большими подробностями, чем это возможно в обычном бодрствующем состоянии [1937].
(Erickson, 1980, Vol. III, 6, p. 52)
При гипнотическом внушении совершенно нормальные взрослые люди могут претерпевать регрессию буквально до состояния маленького ребенка, с проявлением не только интеллектуальных и эмоциональных паттернов реагирования, но даже и мышечных рефлексов [1939].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 1, p. 11)
Приобретаемый в гипнотическом состоянии эмоционально корригирующий опыт, каким бы простым он ни казался, является весьма сложной реорганизацией субъективных переживаний. Эта реорганизация может быть запущена очень просто, а затем она мягко направляется на достижение терапевтических целей. Принципиально важное значение имеет внимательность психотерапевта к поведению пациента и понимание того, что в гипнозе можно отсрочить, даже остановить и отменить то, что имеет место в действительности, и модифицировать или усилить структурированную ситуацию, ведущую к достижению терапевтической цели [1965].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 58, p. 524)
Эмоционально корригирующий опыт может заметно отличаться у разных индивидов в зависимости от их проблем. Принципиально важная задача состоит в структурировании психотерапевтической ситуации таким образом, чтобы все эмоции были значительно усилены, поведение заторможено и потребность в поведении усилена. Тогда и только тогда возникает возможность направленного поведения, имеющего особенно важное значение [1965].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 58, p. 523)
Многие эмоциональные проблемы легче разрешить, если в этом не будет участвовать сознательный ум.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 173)
Кроме того, пациентам необходимо предоставить возможность проецировать результаты своих бессознательных психотерапевтических усилий на уровень сознательного ума наиболее удобным для них способом и в наиболее удобное для них время. Иногда психотерапия, происходящая на бессознательном уровне, остается все время бессознательной. При этом ни психотерапевт, ни пациент не будут точно знать, что именно происходило и какие действующие силы вовлечены в эти процессы. Единственное, что им известно: бессознательное получило возможность справиться с проблемой и произошло желаемое изменение в эмоциях, мыслях и поведении. Иногда пациент может осознавать бессознательные проявления, неизвестные психотерапевту, и наоборот. Обычно со временем и психотерапевт, и пациент могут предложить определенные объяснения хода терапии и терапевтических изменений, но поступать таким образом следует лишь в том случае, если это будет полезно для пациента.
Пациентке внушалось, что все ее потребности могут быть удовлетворены адекватным и приятным для нее образом, вызывающим интерес и не приводящим к каким-либо эмоциональным последствиям. Ей предлагалось принять такую возможность, даже если она на самом деле не знала, что все это значит [примерно 50-е годы].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 44, p. 389)
Между сознательной и бессознательной системами мыслей и чувств, связанной с образами родителей, была установлена прямая связь... Это привело к почти немедленному освобождению от невротических и эмоциональных симптомов, серьезно беспокоивших пациента [1938].
(Erickson, 1980, Vol. III, 17, p. 176)
(Erickson, 1980, Vol. IV, 58, p. 524)
Эмоционально корригирующий опыт может заметно отличаться у разных индивидов в зависимости от их проблем. Принципиально важная задача состоит в структурировании психотерапевтической ситуации таким образом, чтобы все эмоции были значительно усилены, поведение заторможено и потребность в поведении усилена. Тогда и только тогда возникает возможность направленного поведения, имеющего особенно важное значение [1965].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 58, p. 523)
Многие эмоциональные проблемы легче разрешить, если в этом не будет участвовать сознательный ум.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 173)
Кроме того, пациентам необходимо предоставить возможность проецировать результаты своих бессознательных психотерапевтических усилий на уровень сознательного ума наиболее удобным для них способом и в наиболее удобное для них время. Иногда психотерапия, происходящая на бессознательном уровне, остается все время бессознательной. При этом ни психотерапевт, ни пациент не будут точно знать, что именно происходило и какие действующие силы вовлечены в эти процессы. Единственное, что им известно: бессознательное получило возможность справиться с проблемой и произошло желаемое изменение в эмоциях, мыслях и поведении. Иногда пациент может осознавать бессознательные проявления, неизвестные психотерапевту, и наоборот. Обычно со временем и психотерапевт, и пациент могут предложить определенные объяснения хода терапии и терапевтических изменений, но поступать таким образом следует лишь в том случае, если это будет полезно для пациента.
Пациентке внушалось, что все ее потребности могут быть удовлетворены адекватным и приятным для нее образом, вызывающим интерес и не приводящим к каким-либо эмоциональным последствиям. Ей предлагалось принять такую возможность, даже если она на самом деле не знала, что все это значит [примерно 50-е годы].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 44, p. 389)
Между сознательной и бессознательной системами мыслей и чувств, связанной с образами родителей, была установлена прямая связь... Это привело к почти немедленному освобождению от невротических и эмоциональных симптомов, серьезно беспокоивших пациента [1938].
(Erickson, 1980, Vol. III, 17, p. 176)
Необходимо такое развитие психотерапевтической ситуации, которое позволило бы пациенту использовать его собственное мышление, понимание и эмоции способом, лучше всего соответствующим его жизни [1965].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 20, p. 223)
Ни один психотерапевт не сможет создать необходимую атмосферу, если будет игнорировать реальные обстоятельства личности пациента, недооценивать или искажать их. Психотерапевт должен научиться воспринимать реальность, с которой сталкивается пациент, и правильно реагировать на нее. Это же требуется и от пациента.
Таким образом, психотерапевту следует начинать свою работу с полного осознания того обстоятельства, что пациенты, приходящие к нему за помощью, не в полной мере рациональны и восприимчивы; они не всегда способны реагировать на ситуацию так, как это должны были бы делать действительно взрослые люди. Иногда они могут выражать свои мысли вполне здраво и столь же зрелым образом представлять свои проблемы. Однако в действительности во многих отношениях они ведут себя по-детски. Для того чтобы создать необходимую психотерапевтическую атмосферу, эти детские аспекты функционирования пациентов необходимо признать и соответствующим образом реагировать на них. Нерациональные, явно незрелые убеждения и эмоции не следует опровергать, к ним следует относиться с уважением и по мере возможности использовать. При лечении таких пациентов психотерапевту необходимо проявлять заботу о них, внимание и готовность принятия их детских страхов и фобий, которые они привносят в психотерапевтический процесс.
Пациенты могут быть глупыми и забывчивыми, неразумными и нелогичными, не способными действовать согласно здравому смыслу. Очень часто они руководствуются в своем поведении эмоциями и неведомыми, не признаваемыми ими бессознательными потребностями и силами, далекими от всего разумного и логичного, которые вообще невозможно обнаружить [1965].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 20, p. 212)
Для пациента нет другого способа понимания, кроме как с помощью детских убеждений и эмоций со всеми соответствующими установками.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 435)
Эта противодействующая установка (сопротивление) со стороны пациента является одной из причин, по которой пациент обращается к психотерапевту. Эта невротическая установка, состоящая в нежелании согласиться на лечение, приводящее к утрате защитных механизмов, является проявлением симптоматики пациентов. Поэтому такую установку необходимо принимать с уважением, не считая ее сознательным или бессознательным намерением сопротивляться действиям психотерапевта. Это сопротивление необходимо открыто принимать, даже любезно принимать, так как оно является своего рода информацией об определенных аспектах проблемы пациента и часто может быть использовано для выявления его защитных механизмов. Это нечто такое, чего сами пациенты не осознают; они даже могут испытывать эмоциональный дистресс, интерпретируя свое поведение как неконтролируемое и неприятное, как неготовность к сотрудничеству, а не как информативное проявление своих важных потребностей [1964].
(Erickson, 1980, Vol. I, 13. p. 299)
При работе с любыми техниками вам необходимо подбирать такие слова, чтобы избежать сопротивления пациента — интеллектуального, эмоционального и ситуативного.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 221)
Мне нравится находить подход к своим пациентам — будь то люди с эмоциональными нарушениями или невротики, лица на грани психоза или даже психотики — как бы то ни было, мой подход позволяет им быть свободными в своих проявлениях в той степени, в какой сами они пожелают.
(Erickson & Rossi, 1981, p. 4)
Психотерапия стремится быть социально ориентированной, чтобы эмоциональные и социальные нужды пациента были на первом месте, и хотя сам я могу производить неприятное впечатление, этот принцип в любом случае заслуживает уважения.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 276)
Последствия эмоциональных пристрастий иногда просто поражают [1948].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 4, p. 44)
Когда вы понимаете, как именно индивид защищает свои интеллектуальные идеи и насколько он включен в это эмоционально, вы поймете, что основная задача психотерапии состоит вовсе не в том, чтобы попытаться заставить его изменить свои идеи. Вам лучше принять их и воздействовать на них постепенно, создавая ситуации, в которых пациент сам, по своей воле станет изменять свое мышление [1977].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 36, p. 335)
Бессознательное автоматически начинает предохранять сознательный ум, когда в силу уязвимости последнего возникает потребность в этом, защищая сознательный ум от нежелательного для него осознания или поведения, лежащего в основе эмоциональных проблем. Поэтому пациенты — это люди, которые не желают или не способны объективно взглянуть на себя, на других и на ситуацию. Они обладают бессознательно созданными, достаточно сложными и тщательно разработанными установками, связанными с защитной реакцией, которые позволят им и в дальнейшем сохранять искаженное и неэффективное восприятие реальности.
Для человека характерны не только изменчивость и непостоянство, но и представления, а также эмоции. Человек защищает свой интеллект на эмоциональном уровне [1977].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 36, p. 335)
Сознательный ум снижает степень совершенства, присущую бессознательному, и этому нельзя позволить продолжаться, потому что сознательные эмоции проникают в бессознательное.
(Erickson, Rossi & Rossi, 1976, p. 208)
Все мы понимаем, что личностные реакции и эмоциональные установки могут проявляться как прямо, так и косвенно; сознательно или на том уровне, на котором люди не осознают своего поведения; а если и осознают, то подлинная мотивация остается им неведомой.
(Erickson, 1980, Vol. IV, I, p. 12)
Ярко выражен чрезвычайно навязчивый характер их поведения, образа мыслей и эмоций. Как личности, они кажутся вполне здоровыми и крепкими, но попавшими в такую ситуацию, с которой не могут справиться.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 362)
(Erickson, 1980, Vol. IV, 4, p. 44)
Когда вы понимаете, как именно индивид защищает свои интеллектуальные идеи и насколько он включен в это эмоционально, вы поймете, что основная задача психотерапии состоит вовсе не в том, чтобы попытаться заставить его изменить свои идеи. Вам лучше принять их и воздействовать на них постепенно, создавая ситуации, в которых пациент сам, по своей воле станет изменять свое мышление [1977].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 36, p. 335)
Бессознательное автоматически начинает предохранять сознательный ум, когда в силу уязвимости последнего возникает потребность в этом, защищая сознательный ум от нежелательного для него осознания или поведения, лежащего в основе эмоциональных проблем. Поэтому пациенты — это люди, которые не желают или не способны объективно взглянуть на себя, на других и на ситуацию. Они обладают бессознательно созданными, достаточно сложными и тщательно разработанными установками, связанными с защитной реакцией, которые позволят им и в дальнейшем сохранять искаженное и неэффективное восприятие реальности.
Для человека характерны не только изменчивость и непостоянство, но и представления, а также эмоции. Человек защищает свой интеллект на эмоциональном уровне [1977].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 36, p. 335)
Сознательный ум снижает степень совершенства, присущую бессознательному, и этому нельзя позволить продолжаться, потому что сознательные эмоции проникают в бессознательное.
(Erickson, Rossi & Rossi, 1976, p. 208)
Все мы понимаем, что личностные реакции и эмоциональные установки могут проявляться как прямо, так и косвенно; сознательно или на том уровне, на котором люди не осознают своего поведения; а если и осознают, то подлинная мотивация остается им неведомой.
(Erickson, 1980, Vol. IV, I, p. 12)
Ярко выражен чрезвычайно навязчивый характер их поведения, образа мыслей и эмоций. Как личности, они кажутся вполне здоровыми и крепкими, но попавшими в такую ситуацию, с которой не могут справиться.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 362)
Если сравнить мышление и эмоции людей по всему миру, они в значительной степени будут одинаковы. И точно так же при тех или иных душевных расстройствах мы находим одни и те же идеи и мысли.
(Erickson, 1980, Vol. I, 2, p. 76)
За разнообразными проявлениями организованных на уровне сознания аспектов личности находится бессознательное, говорящее на языке, который оказывается универсальным для всех. Более того, этот язык имеет настолько устойчивые законы, что бессознательное одного индивида лучше подготовлено к восприятию бессознательного другого человека, чем сознательные аспекты личности [1938].
(Erickson, 1980, Vol. III, 19, p. 186)
Если сравнить мышление и эмоции людей по всему миру, они в значительной степени будут одинаковы. И точно так же при тех или иных ду¬шев¬ных расстройствах мы находим одни и те же идеи и мысли.
(Erickson, 1980, Vol. I, 2, p. 76)
За разнообразными проявлениями организованных на уровне сознания аспектов личности находится бессознательное, говорящее на языке, который оказывается универсальным для всех. Более того, этот язык имеет настолько устойчивые законы, что бессознательное одного индивида лучше подготовлено к восприятию бессознательного другого человека, чем сознательные аспекты личности [1938].
(Erickson, 1980, Vol. III, 19, p. 186)
Наблюдения Эриксона привели его к выводу, что люди действительно обладают бессознательным умом, существующим отдельно от ума сознательного. Бессознательный ум воспринимает, мыслит и реагирует на окружающий мир буквальным и объективным образом в отличие от негибкого искаженного восприятия, свойственной уму сознательному. Бессознательный ум знает те вещи, которые сознательный упускает, помня то, что сознательный ум позабыл. Бессознательный ум несет ответственность за многие сложные виды деятельности, такие как ходьба, управление машиной, чтение и т.п. Он часто оказывает влияние на мышление, восприятие и поведение сознательного ума в виде интуитивных предчувствий, догадок, сновидений и эмоций. Хотя бессознательный ум во многих отношениях подобен ребенку, в действительности он более мудр, чем сознательный, и содержит себе большое количество неосознанных потенциальных возможностей, часть которых незаметно используется в повседневной деятельности. Однако многие из этих возможностей остаются скрытыми и неиспользованными по причине ограничений и запретов сознательного ума.
(Erickson, 1980, Vol. I, 2, p. 76)
За разнообразными проявлениями организованных на уровне сознания аспектов личности находится бессознательное, говорящее на языке, который оказывается универсальным для всех. Более того, этот язык имеет настолько устойчивые законы, что бессознательное одного индивида лучше подготовлено к восприятию бессознательного другого человека, чем сознательные аспекты личности [1938].
(Erickson, 1980, Vol. III, 19, p. 186)
Если сравнить мышление и эмоции людей по всему миру, они в значительной степени будут одинаковы. И точно так же при тех или иных ду¬шев¬ных расстройствах мы находим одни и те же идеи и мысли.
(Erickson, 1980, Vol. I, 2, p. 76)
За разнообразными проявлениями организованных на уровне сознания аспектов личности находится бессознательное, говорящее на языке, который оказывается универсальным для всех. Более того, этот язык имеет настолько устойчивые законы, что бессознательное одного индивида лучше подготовлено к восприятию бессознательного другого человека, чем сознательные аспекты личности [1938].
(Erickson, 1980, Vol. III, 19, p. 186)
Наблюдения Эриксона привели его к выводу, что люди действительно обладают бессознательным умом, существующим отдельно от ума сознательного. Бессознательный ум воспринимает, мыслит и реагирует на окружающий мир буквальным и объективным образом в отличие от негибкого искаженного восприятия, свойственной уму сознательному. Бессознательный ум знает те вещи, которые сознательный упускает, помня то, что сознательный ум позабыл. Бессознательный ум несет ответственность за многие сложные виды деятельности, такие как ходьба, управление машиной, чтение и т.п. Он часто оказывает влияние на мышление, восприятие и поведение сознательного ума в виде интуитивных предчувствий, догадок, сновидений и эмоций. Хотя бессознательный ум во многих отношениях подобен ребенку, в действительности он более мудр, чем сознательный, и содержит себе большое количество неосознанных потенциальных возможностей, часть которых незаметно используется в повседневной деятельности. Однако многие из этих возможностей остаются скрытыми и неиспользованными по причине ограничений и запретов сознательного ума.
Дочитали до конца.