Единственный способ, при помощи которого ребенок может действительно вырваться из ситуации, - это комментирование по поводу собственного противоречивого положения в отношениях с матерью. Однако если он так и поступит, мать воспримет это как обвинение в том, что она - нелюбящая мать, и, во-первых, накажет его, а во-вторых, будет настаивать, что у него искаженное восприятие ситуации. Не давая ребенку говорить о ситуации, мать запрещает ему использовать метакоммуникативный уровень. А ведь обращение именно к этому уровню позволяет нам корректировать наше восприятие коммуникативного поведения. Способность коммуницировать по поводу коммуникации, давать комментарии по поводу значимых действий, как собственных, так и действий других, - необходимое условие успешного социального взаимодействия. В любых нормальных отношениях происходит постоянный обмен метакоммуникативными сообщениями, такими как: "Что вы имеете в виду?", "Почему вы это сделали?", "Вы не разыгрываете меня?" и т.п. Чтобы правильно определять, что люди на самом деле сообщают, мы должны быть способны непосредственно или опосредованно комментировать их сообщения. Шизофреники же обнаруживают неспособность успешно пользоваться уровнем метакоммуникации (см.: "Теория игры и фантазии" в этой книге). Причина тому - вышеописанные особенности матери шизофреника. Если она отрицает один из уровней своего сообщения, то любые утверждения, касающиеся ее утверждений, представляют для нее опасность, и она должна их запретить. Поэтому ребенок вырастает, не умея коммуницировать по поводу коммуникации, а следовательно, не умея определять, что же люди на самом деле имеют в виду, и не умея выразить, что имеет в виду он сам. А эти умения - важнейшее условие нормальных отношений...Подведем итоги сказанному. Мы предполагаем, что семейная ситуация, характеризующаяся структурой "двойного послания", ставит ребенка в такое положение, в котором его отклик на симулируемую привязанность матери усиливает ее тревожность, и она наказывает его, чтобы оградить себя от близости с ним. Или с той же целью она будет настаивать, что его попытки сближения симулируются, приводя таким образом ребенка в замешательство относительно характера его собственных сообщений. Ребенок лишен интимных и безопасных отношений с матерью. Если он, однако, не выказывает привязанности, она будет чувствовать себя нелюбящей матерью, что также вызовет у нее тревогу. Таким образом, она либо накажет ребенка за отчужденность, либо сделает попытку сблизиться с ним, чтобы получить подтверждение его любви. Если он откликнется и проявят свою привязанность, она не только вновь почувствует себя в опасности, но и будет испытывать злость, оттого что ей приходится принуждать его реагировать. В любом случае в отношениях, которые наиболее важны в жизни ребенка и являются для него моделью всех остальных отношений, его наказывают и тогда, когда он проявляет любовь и привязанность, и тогда, когда он этого не делает. При этом пути выхода из ситуации, такие как получение поддержки от других, отрезаны. Такова фундаментальная природа "двойного послания" в отношениях между матерью и ребенком. Это описание, разумеется, не раскрывает намного более сложную сеть взаимодействий в системе семьи, важной частью которой является мать (Jackson, 1954).