Использование гипноза в психотерапии: конкретные техн ↑
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Однако большинству пациентов требуется специальное обучение и указания, чтобы они могли научиться конструктивно применять свои гипнотические способности. В таких обстоятельствах гипнотерапевт должен быть подготовлен к тому, чтобы принять более активную роль в обучении и процессе самоисследования. Кроме того, гипнотизер должен быть знаком с конкретными техниками, использовавшимися Эриксоном для получения необходимой информации, для выработки эффективных планов будущего прогресса и более объективной оценки внутренних и внешних реалий, а также для высвобождения подавленных воспоминаний и их переоценки. Техники, необходимые для достижения этих целей, а также общие соображения, связанные с их применением, являются основной темой высказываний Эриксона, приводимых в настоящей главе.
9 комментариев
сначала старые сначала новые
Внимание Эриксона было прежде всего сосредоточено не на прошлых проблемах его пациентов, а на том, как они смогут в будущем приспособиться к реальной жизни. Поэтому первейший вопрос, с которым сталкивается психотерапевт, — по крайней мере, психотерапевт эриксоновской ориентации — “Что сейчас я или мой пациент могли бы сделать, способствуя благоприятным изменениям в будущем?” Это важный и весьма интригующий вопрос. К сожалению, большинство психотерапевтов полностью берут ответ на себя, определяя, что, по их мнению, должно произойти и какие именно изменения, по их мнению, являются желательными.
Эриксон же считал, что только сам пациент может реалистично ответить на этот вопрос, поскольку именно он обладает уникальными паттернами отношений, потребностей и событий, управляющих всей его жизнью. И хотя объективная информация и оценка реалистических возможностей в будущем не может быть получена с помощью сознательного ума, бессознательный ум обладает такой возможностью.
Эриксон же считал, что только сам пациент может реалистично ответить на этот вопрос, поскольку именно он обладает уникальными паттернами отношений, потребностей и событий, управляющих всей его жизнью. И хотя объективная информация и оценка реалистических возможностей в будущем не может быть получена с помощью сознательного ума, бессознательный ум обладает такой возможностью.
Сознательные фантазии не связаны с реальностью, самодостаточны и являются, по сути, эмоционально окрашенными мечтами о желаемом.
Однако бессознательные фантазии принадлежат к иному типу психологического функционирования. Они не самодостаточны и не отделены от реальности. Скорее, это в различной степени сформулированные психологические конструкции, которые бессознательное при наличии возможности готово сделать частью реальности. Они являются не мечтами о желаемом, а реальными намерениями, проявляющимися в подходящее время.
(Erickson, 1954c, pp. 281—282)
Это не бегство в воображение, а проявление в форме фантазий реальных возможностей субъекта, соответствующих его пониманию самого себя.
(Erickson, 1954c, p. 283)
Эти фантазии соответствовали пониманию субъектом реально достижимых целей.
(Erickson, 1954c, p. 283)
Очевидно, что для этих пациентов возникновение диссоциативного состояния, в котором они могут верить и чувствовать, что уже достигли чего-то полезного, дает им яркое и глубокое чувство достижения успеха, которое, в свою очередь, приводит к желаемой терапевтической переориентации.
(Erickson, 1954c, p. 283)
Когда я только начал изучение гипноза, я был чрезвычайно заинтересован его вербальной техникой. Вы предлагаете субъекту определенные идеи, оказывающие явное влияние на его будущее. Вы также отвлекаете его ум от настоящего. Вы отвлекаете ум субъекта от окружающей его реальности и направляете на внутренний мир переживаний... Я добиваюсь принятия моих вербальных высказываний, потому что лишаю пациентов права и возможности вступать в дискуссии о будущем. Так я приближаю отдаленное будущее к настоящему.
(Erickson & Rossi, 1981, p. 254)
В бессознательном пациента возникает представление о будущем, а все его жизненные ситуации начинают восприниматься как реальные возможности по использованию данного представления с помощью поведенческих реакций субъекта, проявляющихся в зависимости от его внутренних потребностей и желаний.
(Erickson, 1954c, p. 282)
Однако бессознательные фантазии принадлежат к иному типу психологического функционирования. Они не самодостаточны и не отделены от реальности. Скорее, это в различной степени сформулированные психологические конструкции, которые бессознательное при наличии возможности готово сделать частью реальности. Они являются не мечтами о желаемом, а реальными намерениями, проявляющимися в подходящее время.
(Erickson, 1954c, pp. 281—282)
Это не бегство в воображение, а проявление в форме фантазий реальных возможностей субъекта, соответствующих его пониманию самого себя.
(Erickson, 1954c, p. 283)
Эти фантазии соответствовали пониманию субъектом реально достижимых целей.
(Erickson, 1954c, p. 283)
Очевидно, что для этих пациентов возникновение диссоциативного состояния, в котором они могут верить и чувствовать, что уже достигли чего-то полезного, дает им яркое и глубокое чувство достижения успеха, которое, в свою очередь, приводит к желаемой терапевтической переориентации.
(Erickson, 1954c, p. 283)
Когда я только начал изучение гипноза, я был чрезвычайно заинтересован его вербальной техникой. Вы предлагаете субъекту определенные идеи, оказывающие явное влияние на его будущее. Вы также отвлекаете его ум от настоящего. Вы отвлекаете ум субъекта от окружающей его реальности и направляете на внутренний мир переживаний... Я добиваюсь принятия моих вербальных высказываний, потому что лишаю пациентов права и возможности вступать в дискуссии о будущем. Так я приближаю отдаленное будущее к настоящему.
(Erickson & Rossi, 1981, p. 254)
В бессознательном пациента возникает представление о будущем, а все его жизненные ситуации начинают восприниматься как реальные возможности по использованию данного представления с помощью поведенческих реакций субъекта, проявляющихся в зависимости от его внутренних потребностей и желаний.
(Erickson, 1954c, p. 282)
“Оживлением” здесь называется воспоминание о событии, переживаемое с такой интенсивностью и подробностями, что оно создает впечатление действительного повторного проживания первоначального события. Именно гипноз дает возможность такого погружения в прошлые события, которое может быть чрезвычайно полезным при психотерапии.
Это перемещение в пространстве и во времени с повторным погружением в прошлое может давать субъекту возможность вспоминать давно забытые вещи, как усиливающие их, так и ослабляющие. Так у пациентов возникает возможность повторно пережить событие и отреагировать на него более конструктивным образом, чем было в исходном случае. Это может быть использовано для воскрешения старых, более эффективных паттернов реагирования или же для напоминания пациентам о позитивных аспектах их прошлого. Это может сосредоточить их сознание на событиях, которые первоначально понимались неверно, в особенности если неверное понимание привело к возникновению проблем в настоящем.
Осознание причин и происхождения существующих в настоящее время установок и реакций может дать человеку возможность обрести более разумный взгляд на нынешние события. Гипноз даже позволяет изменить субъективные переживания пациента таким образом, что тот обретает способность на протяжении нескольких минут как бы повторно пережить всю свою жизнь, что приводит к необычайно ценному сдвигу в самопонимании.
Чтобы произошло “оживление”, требуется нечто большее, чем просто инструкция возвратиться в прошлое. Для большинства пациентов прежде всего необходимо устранить ориентацию их сознательного ума на настоящее, а затем постепенное перемещать фокус осознавания все дальше и дальше в прошлое. Когда диссоциация от настоящего и переориентация на прошлое с помощью прямого или косвенного внушения достигнута, яркие и подробные воспоминания всплывают из бессознательного и переживаются как действительно происходящие события.
Однако следует помнить, что вытесненные воспоминания вытесняются по вполне определенной причине, и субъекту не следует вновь погружаться в эти переживания без той или иной формы защиты, такой как диссоциативная отстраненность от переживаемого или амнезия. Все это подробно обсуждается далее в настоящей главе.
Это перемещение в пространстве и во времени с повторным погружением в прошлое может давать субъекту возможность вспоминать давно забытые вещи, как усиливающие их, так и ослабляющие. Так у пациентов возникает возможность повторно пережить событие и отреагировать на него более конструктивным образом, чем было в исходном случае. Это может быть использовано для воскрешения старых, более эффективных паттернов реагирования или же для напоминания пациентам о позитивных аспектах их прошлого. Это может сосредоточить их сознание на событиях, которые первоначально понимались неверно, в особенности если неверное понимание привело к возникновению проблем в настоящем.
Осознание причин и происхождения существующих в настоящее время установок и реакций может дать человеку возможность обрести более разумный взгляд на нынешние события. Гипноз даже позволяет изменить субъективные переживания пациента таким образом, что тот обретает способность на протяжении нескольких минут как бы повторно пережить всю свою жизнь, что приводит к необычайно ценному сдвигу в самопонимании.
Чтобы произошло “оживление”, требуется нечто большее, чем просто инструкция возвратиться в прошлое. Для большинства пациентов прежде всего необходимо устранить ориентацию их сознательного ума на настоящее, а затем постепенное перемещать фокус осознавания все дальше и дальше в прошлое. Когда диссоциация от настоящего и переориентация на прошлое с помощью прямого или косвенного внушения достигнута, яркие и подробные воспоминания всплывают из бессознательного и переживаются как действительно происходящие события.
Однако следует помнить, что вытесненные воспоминания вытесняются по вполне определенной причине, и субъекту не следует вновь погружаться в эти переживания без той или иной формы защиты, такой как диссоциативная отстраненность от переживаемого или амнезия. Все это подробно обсуждается далее в настоящей главе.
Вы обладаете опытом научения, полученным во взрослой жизни, и можете корректировать этот опыт, хотя реальной потребности в такой корректировке может не существовать... Опыт научения должен быть адекватно оценен.
Чтобы проявить прошлые воспоминания во всей их чистоте без какой-либо корректировки, в психотерапии используется гипноз. Так, мы сможем выяснить, чем воспоминания являются на самом деле, и научимся осознавать их без попыток изменить, приобретая возможность получить к ним доступ и оценить компоненты целостного понимания.
(Erickson, Rossi & Rossi, 1976, p. 214)
Я устраняю реальность, возвращая пациента назад во времени.
(Zeig, 1980, p. 305)
Чтобы проявить прошлые воспоминания во всей их чистоте без какой-либо корректировки, в психотерапии используется гипноз. Так, мы сможем выяснить, чем воспоминания являются на самом деле, и научимся осознавать их без попыток изменить, приобретая возможность получить к ним доступ и оценить компоненты целостного понимания.
(Erickson, Rossi & Rossi, 1976, p. 214)
Я устраняю реальность, возвращая пациента назад во времени.
(Zeig, 1980, p. 305)
Хотя обычно при гипнотическом состоянии комфортность пациента и гибкость сознательного ума возрастают, а защитные механизмы ослабевают, это не происходит полностью и постоянно. Сознательный ум оказывается неспособным иметь дело со многими воспоминаниями, мыслями и взглядами. Однако довольно часто у пациента, если он умеет принимать отстраненную точку зрения, есть возможность сознательно просматривать внутренние события более объективно. Эта отстраненность подобна диссоциации сознания и бессознательного в глубоком трансе, за исключением того, что сознательный ум остается относительно более алертным и активным, извлекая понимание из того, что проходит через сознание. Процессы осознавания, обучения и понимания не передаются бессознательному уму, но сохраняются за диссоциированным, более объективным или отстраненным сознательным умом. Бессознательное используется для того, чтобы помочь сознанию научиться испытывать эту диссоциацию, и содержание бессознательного обычно представляет собой основной объем материала, рассматриваемого с этой объективной точки зрения. Однако активность сознательного ума при этом не подавляется и бессознательный ум не является единственно используемым типом функционирования. Вместо этого загипнотизированным субъектам предоставляется возможность увидеть свои воспоминания, мысли и переживания так, как будто они принадлежат кому-то другому. При этом субъект может вспоминать события, происходившие в раннем детстве, не осознавая в то же время, что это его детство. Он воспринимает индивидуальные паттерны мышления со всеми присущими им тенденциями, также не осознавая, что это его собственные паттерны. С помощью такой отстраненной объективной перспективы пациент получает возможность просмотреть и оценить большое количество событий, формируя в себе способность более адекватного анализа своей внешней и внутренней реальностей.
Отстраненный объективный наблюдатель может получить возможность восстановить детское восприятия, сохраняя при этом понимание, свойственное взрослому человеку. Это весьма ценное свойство транса. Роль отстраненного наблюдателя оказывается как бы центральным полюсом, фиксированной реальностью, на основе которой пациент может исследовать многие из своих детских переживаний с точки зрения взрослого. Воспоминания обычно неоднородны; как правило, это отдельные фрагменты детского и взрослого восприятия, взаимодействующие между собой.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 420)
В диссоциированном состоянии, помогающем распознавать разные переживания, вы можете лучше воспринимать различные вещи. Если эти переживания и состояния не влияют друг на друга, их наблюдение может иметь более объективный характер.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 417)
Объективный наблюдатель, рассматривающий и описывающий текущую реальность, может изменять картину реальности, сформировавшуюся у него в детстве.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 418)
(Erickson & Rossi, 1979, p. 420)
В диссоциированном состоянии, помогающем распознавать разные переживания, вы можете лучше воспринимать различные вещи. Если эти переживания и состояния не влияют друг на друга, их наблюдение может иметь более объективный характер.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 417)
Объективный наблюдатель, рассматривающий и описывающий текущую реальность, может изменять картину реальности, сформировавшуюся у него в детстве.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 418)
Эриксон признавал, что все люди обладают способностью приуменьшать, игнорировать или даже забывать чувство физического дискомфорта. Эта способность тем или иным образом проявляется ежедневно. Задача Эриксона состояла в том, чтобы обучить пациентов применять такой естественно возникающий феномен (или ранее приобретенное научение) для снижения реальных болевых ощущений. При этом гипноз использовался им для того, чтобы просто облегчить этот процесс научения.
Некоторые люди приобретают способность к такой самоанестезии по отношению к определенным специфическим видам боли с помощью тех же психологических и поведенческих механизмов, которые они уже использовали раньше, чтобы не обращать внимание на очки или на то, как их ноги давят на пол. Другие могут научиться настолько интенсивно сосредоточивать внимание на вещах, не имеющих никакого отношения к чувству боли, что при этом и сама боль как бы уходит из поля сознания. В иных случаях пациентам можно помочь повторно пережить происходившие с ними ранее случаи анестезии, перенося их в настоящее время. Можно предложить им представить и описать состояние полного комфорта в таких подробностях, что воображаемые обстоятельства начинают восприниматься как реальность. Так у пациентов проявляется любая приемлемая для них степень анестезии. Чувство дискомфорта может переместиться в другую часть их тела, изменяя свою интенсивность и качество в соответствии с нуждами субъектов.
Некоторые люди приобретают способность к такой самоанестезии по отношению к определенным специфическим видам боли с помощью тех же психологических и поведенческих механизмов, которые они уже использовали раньше, чтобы не обращать внимание на очки или на то, как их ноги давят на пол. Другие могут научиться настолько интенсивно сосредоточивать внимание на вещах, не имеющих никакого отношения к чувству боли, что при этом и сама боль как бы уходит из поля сознания. В иных случаях пациентам можно помочь повторно пережить происходившие с ними ранее случаи анестезии, перенося их в настоящее время. Можно предложить им представить и описать состояние полного комфорта в таких подробностях, что воображаемые обстоятельства начинают восприниматься как реальность. Так у пациентов проявляется любая приемлемая для них степень анестезии. Чувство дискомфорта может переместиться в другую часть их тела, изменяя свою интенсивность и качество в соответствии с нуждами субъектов.
Бессознательное внимание пациента может иметь различные точки фокусировки, и если вы перемещаете его с той или иной части тела, то не утрачиваете интеллектуального осознавания данной части тела, становящейся как бы внешним объектом, поскольку бессознательное внимание больше не направлено на эту часть тела.
(Erickson & Rossi, 1981, p. 251)
Следующая вещь, которую вам необходимо постоянно помнить, состоит в том, что, устраняя болевые ощущения, достигая гипнотической анестезии, вы, в сущности, предлагаете пациенту иной, новый способ ориентации в реальности.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 132)
Росси: Бессознательное может следовать общему указанию типа “Освободись от боли”, но оно не выполняет подробных объяснений того, как это сделать.
Эриксон: Да, это так. Когда в бессознательном возникает мысль, что неплохо было бы избавиться от боли, этого оказывается достаточно.
(Erickson & Rossi, 1977, p. 44)
Затем вы просто позволяете действовать бессознательному. Что при этом происходит, неизвестно, но от боли вы действительно освобождаетесь.
(Erickson & Rossi, 1977, p. 45)
(Erickson & Rossi, 1981, p. 251)
Следующая вещь, которую вам необходимо постоянно помнить, состоит в том, что, устраняя болевые ощущения, достигая гипнотической анестезии, вы, в сущности, предлагаете пациенту иной, новый способ ориентации в реальности.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 132)
Росси: Бессознательное может следовать общему указанию типа “Освободись от боли”, но оно не выполняет подробных объяснений того, как это сделать.
Эриксон: Да, это так. Когда в бессознательном возникает мысль, что неплохо было бы избавиться от боли, этого оказывается достаточно.
(Erickson & Rossi, 1977, p. 44)
Затем вы просто позволяете действовать бессознательному. Что при этом происходит, неизвестно, но от боли вы действительно освобождаетесь.
(Erickson & Rossi, 1977, p. 45)
Всякое состояние транса имеет свой конец. С точки зрения Эриксона, этот конец всегда должен быть положительным. Плохое завершение транса может привести к утрате многих потенциально полезных вещей и порождает замешательство или даже враждебность. В то же время правильная процедура завершения транса может увеличивать полезность гипноза, подтверждая его реальность и оставляя субъекта с чувством расслабленности, комфорта и оптимизма.
Пробуждение от гипнотического состояния включает в себя общую переориентацию сознания от внутренних явлений к внешней реальности, предполагая значительное изменение ментальных установок от систем восприятия, понимания и реагирования, характерных для бессознательного ума, вновь к паттернам обычного сознательного ума. Все это требует особого внимания со стороны психотерапевта.
Переход к нормальному состоянию должен представлять собой естественный и комфортный процесс пробуждения, происходящий в соответствии с потребностями и желаниями пациента. Вместо того чтобы предлагать пациенту немедленно пробудиться сразу после команды гипнотизера, ему необходимо дать время и возможность возвратиться в нормальное состояние постепенно, естественным для него образом. Гипнотерапевт может подавать косвенные сигналы, такие как изменение тона голоса на более нормальный, изменение частоты дыхания и темпа речи, но субъекты, как дети, просыпаются тогда, когда они к этому готовы.
С другой стороны, Эриксон считал, что субъекту нельзя позволять оставаться слишком долго в сумеречном состоянии на грани бодрствования и гипнотического транса, поскольку в этом состоянии новый опыт бессознательного научения становится доступным для сознательного ума преждевременно. Более того, Эриксон указывал, что желательным было бы четко отделять транс от всех других состояний, подчеркивая его уникальность и ценность. Поэтому он и применял гипнотическую амнезию, внушая пациенту, чтобы тот забыл все происходившее в состоянии транса. Для этого Эриксон сразу же, как только субъект открывал глаза и начинал проявлять признаки пробуждения, возвращался к теме разговора, происходившего перед погружением в транс. Так, в результате амнезии гипнотические эпизоды приобретали большую реальность. Кроме того, Эриксон обычно задавал субъекту вопрос, полностью ли тот пробудился и может ли он рассказать о происходившем. Все эти вопросы задавались пациенту, чтобы показать ему как принципиальное отличие происходившего с ним от всех иных состояний, так и полезность данного опыта.
Эриксон всегда хвалил своих пациентов и благодарил их за участие в сеансе психотерапии. Он мог делать это как перед началом погружения, так и во время самого транса или после его завершения. Эти слова успокаивали пациентов перед трансом, поддерживали их во время транса и подтверждали ценность гипнотического состояния для тех, кто уже вышел из него. Даже если во время транса не происходило ничего значительного, Эриксон стремился избежать возможного чувства обескураженности пациента, чтобы скептицизм сознательного ума не разрушал ценного и важного опыта бессознательного научения.
Пробуждение от гипнотического состояния включает в себя общую переориентацию сознания от внутренних явлений к внешней реальности, предполагая значительное изменение ментальных установок от систем восприятия, понимания и реагирования, характерных для бессознательного ума, вновь к паттернам обычного сознательного ума. Все это требует особого внимания со стороны психотерапевта.
Переход к нормальному состоянию должен представлять собой естественный и комфортный процесс пробуждения, происходящий в соответствии с потребностями и желаниями пациента. Вместо того чтобы предлагать пациенту немедленно пробудиться сразу после команды гипнотизера, ему необходимо дать время и возможность возвратиться в нормальное состояние постепенно, естественным для него образом. Гипнотерапевт может подавать косвенные сигналы, такие как изменение тона голоса на более нормальный, изменение частоты дыхания и темпа речи, но субъекты, как дети, просыпаются тогда, когда они к этому готовы.
С другой стороны, Эриксон считал, что субъекту нельзя позволять оставаться слишком долго в сумеречном состоянии на грани бодрствования и гипнотического транса, поскольку в этом состоянии новый опыт бессознательного научения становится доступным для сознательного ума преждевременно. Более того, Эриксон указывал, что желательным было бы четко отделять транс от всех других состояний, подчеркивая его уникальность и ценность. Поэтому он и применял гипнотическую амнезию, внушая пациенту, чтобы тот забыл все происходившее в состоянии транса. Для этого Эриксон сразу же, как только субъект открывал глаза и начинал проявлять признаки пробуждения, возвращался к теме разговора, происходившего перед погружением в транс. Так, в результате амнезии гипнотические эпизоды приобретали большую реальность. Кроме того, Эриксон обычно задавал субъекту вопрос, полностью ли тот пробудился и может ли он рассказать о происходившем. Все эти вопросы задавались пациенту, чтобы показать ему как принципиальное отличие происходившего с ним от всех иных состояний, так и полезность данного опыта.
Эриксон всегда хвалил своих пациентов и благодарил их за участие в сеансе психотерапии. Он мог делать это как перед началом погружения, так и во время самого транса или после его завершения. Эти слова успокаивали пациентов перед трансом, поддерживали их во время транса и подтверждали ценность гипнотического состояния для тех, кто уже вышел из него. Даже если во время транса не происходило ничего значительного, Эриксон стремился избежать возможного чувства обескураженности пациента, чтобы скептицизм сознательного ума не разрушал ценного и важного опыта бессознательного научения.