Когда мы готовили Первый международный конгресс по эриксоновским подходам к гипнозу и психотерапии, Эриксон высказал предположение, что я, возможно, приобрету широкую известность в области гипноза и смогу стать чиновником в профессиональном сообществе.“Хотите знать, как выбиться в верхи организации?” — осведомился он.“Еще бы!” — ответил я.“Тащите людей за собой вверх”, — пояснил Эриксон.Я присутствовал на загородной профессиональной встрече, где со мной обращались гнусно и по адресу Эриксона высказывались очень неуважительно. Я был удивлен тем, что случилось. Мне было обидно за Эриксона. Я неохотно и с некоторой тревогой позвонил ему, чтобы рассказать о происходящем. Это не огорчило его, он хихикнул и сказал:“Добро пожаловать в мир взрослых!”По некоторым поводам он говорил:“Проблемы — грубая пища жизни. И любой солдат, который сидел на пайке типа “К”, знает, насколько важна грубая пища для режима питания” (см. Zeig, 1980a).Подобным образом он предлагал:“Творите себе свое счастье, а невзгоды всегда сами вас найдут”.Кроме того:“Обращаться адекватно с хорошим, равно как и с плохим — вот истинная радость жизни”.Другому студенту он заметил:“Психотерапия начинается дома”.Юной дочери своего коллеги:“А не обидно быть такой привлекательной?”Студенту:“Счастье — это одаренность ценностью всех вещей, которые имеешь” (Thompson, 1982).Коллеге, Мэрион Мур:“Гипноз — это жизненно важные взаимоотношения в одной личности, стимулируемые теплом другого”.