Показаны записи 731 - 740 из 30962
В нашей стране на глубокий разрыв между академической наукой и психологической практикой неоднократно указывал Ф.Е. Василюк. Однако в Западной психологии и психотерапии этот разрыв, о котором пишут цитированные выше западные авторы, заключается не в отсутствии интереса исследователей к нуждам и задачам практики, как это долгое время было в нашей стране, а в тенденции привнесения методологии исследования психотерапии извне, без достаточно глубокой рефлексии ее специфики как области практики.
О неизбежном сопротивлении привнесенным извне методологическим схемам блестяще написали отечественные методологи И.В. Блауберг и Э.Г. Юдин: «Как показывает история науки, познание обычно остается удивительно индифферентным к навязываемой ему извне методологической помощи, особенно в тех случаях, когда эта последняя предлагается в виде детализированного, скрупулезно разработанного регламента»
[Блауберг, Юдин, 1973, с. 44]. В своем критическом анализе философии натурализма B. Slife подчеркивает, что в основе разногласий между практиками и исследователями лежит вопрос об адекватности исследовательских методов, призванных обеспечить эффективную клиническую практику. В условиях страховой медицины представители разных школ психотерапии стремятся обосновать, что их метод лечения отвечает критериям доказательной медицины.
Однако одновременно раздаются голоса исследователей и практиков, указывающие на ограничения существующих методов оценки эффективности и предупреждающие об опасности сужения возможностей дальнейшего развития психотерапии как метода лечения. Парадигма, которая обосновала и укрепила статус психотерапии, как эффективного метода лечения, теперь грозит возможной задержкой ее дальнейшего развития.
Таким образом, можно констатировать столкновение двух парадигм в исследованиях психотерапии — герменевтической и позитивистской, в основе которых лежат разные концептуальные схемы, т.е. разные моделирующие представления о процессе психотерапии, разные теоретические принципы построения исследования и разные процедуры и правила проведения таких исследований.
О неизбежном сопротивлении привнесенным извне методологическим схемам блестяще написали отечественные методологи И.В. Блауберг и Э.Г. Юдин: «Как показывает история науки, познание обычно остается удивительно индифферентным к навязываемой ему извне методологической помощи, особенно в тех случаях, когда эта последняя предлагается в виде детализированного, скрупулезно разработанного регламента»
[Блауберг, Юдин, 1973, с. 44]. В своем критическом анализе философии натурализма B. Slife подчеркивает, что в основе разногласий между практиками и исследователями лежит вопрос об адекватности исследовательских методов, призванных обеспечить эффективную клиническую практику. В условиях страховой медицины представители разных школ психотерапии стремятся обосновать, что их метод лечения отвечает критериям доказательной медицины.
Однако одновременно раздаются голоса исследователей и практиков, указывающие на ограничения существующих методов оценки эффективности и предупреждающие об опасности сужения возможностей дальнейшего развития психотерапии как метода лечения. Парадигма, которая обосновала и укрепила статус психотерапии, как эффективного метода лечения, теперь грозит возможной задержкой ее дальнейшего развития.
Таким образом, можно констатировать столкновение двух парадигм в исследованиях психотерапии — герменевтической и позитивистской, в основе которых лежат разные концептуальные схемы, т.е. разные моделирующие представления о процессе психотерапии, разные теоретические принципы построения исследования и разные процедуры и правила проведения таких исследований.
В заключительной главе уже не раз цитированного руководства его редакторы S. Garfield и A. Bergin вместе с ко-редактором пятого издания M. Lambert уделяют особое внимание анализу противоречий данной методологии исследований с реальной практикой, где все большую роль начинает играть тенденция к интеграции различных подходов и остается все меньше сторонников «неприкосновенной чистоты» метода. В частности, они отмечают, что «тенденция к эклектизму в психотерапевтической практике вступает в противоречие с исследованиями, направленными на изучение эффективности определенных форм и техник психотерапии по отношению к разным специфическим расстройствам (выделено мною. — А.Х.)» [Lambert, Garfield, Bergin, 2004].
В 80-е и 90-е гг. прошлого века было проведено большое количество исследований подобного рода, что привело к значительным разногласиям между практикующими психотерапевтами и исследователями.
С начала 1990-х гг. 12 отдел Американской психологической Ассоциации (Общество Клинической Психологии) направил значительные усилия на то, чтобы обнаружить «лечение, которое помогает». Членам этого подразделения приходится сталкиваться с множеством спорных вопросов (например, развитие форм лечения, развитие диагностической системы). Попытки этого комитета выработать критерии эффективности и составить список эффективных форм терапии сталкиваются со все возрастающим протестом со стороны исследователей и практикующих психотерапевтов.
Bohart, O’Hara и Leitner [1998] считают, что подобная попытка может быть расценена скорее как надругательство над психотерапией, нежели ее валидизация. Они заявили, что предложенный эмпирический критерий не только не подходит для оценки психотерапии, но и затрудняет проведение серьезных исследований, подталкивая их в направлении узкой медицинской модели, созданной для изучения эффекта воздействия отдельных препаратов.
Henry [1998] высказывается в сходном ключе: он заявляет, что долговременные последствия разработки психотерапии, получившей эмпирическую поддержку, будут негативными как для практической деятельности психотерапевтов и их обучения, так и для научного исследования. Подобные изыскания, подчеркивает он, ограничивают возможности для обучения и лечения, предоставляют слишком много власти третьей стороне — тем, кто оплачивает психотерапию.
Addis, Wade и Hatgis [1999] отмечают, что уменьшение разнообразия подходов к лечению и повышение бюрократической составляющей в области психического здоровья вызвано широким распространением руководств по психотерапии в течение последнего десятилетия. Этим руководствам, однако, считают авторы, присущ ряд недостатков: они снижают качество психотерапевтических отношений, снижают удовлетворение от работы, ограничивают новаторство и творчество практикующих психотерапевтов. В целом, считают авторы, преодолеть противоречия между исследователями и психотерапевтами можно лишь прислушиваясь к нуждам практикующих психотерапевтов.
В 80-е и 90-е гг. прошлого века было проведено большое количество исследований подобного рода, что привело к значительным разногласиям между практикующими психотерапевтами и исследователями.
С начала 1990-х гг. 12 отдел Американской психологической Ассоциации (Общество Клинической Психологии) направил значительные усилия на то, чтобы обнаружить «лечение, которое помогает». Членам этого подразделения приходится сталкиваться с множеством спорных вопросов (например, развитие форм лечения, развитие диагностической системы). Попытки этого комитета выработать критерии эффективности и составить список эффективных форм терапии сталкиваются со все возрастающим протестом со стороны исследователей и практикующих психотерапевтов.
Bohart, O’Hara и Leitner [1998] считают, что подобная попытка может быть расценена скорее как надругательство над психотерапией, нежели ее валидизация. Они заявили, что предложенный эмпирический критерий не только не подходит для оценки психотерапии, но и затрудняет проведение серьезных исследований, подталкивая их в направлении узкой медицинской модели, созданной для изучения эффекта воздействия отдельных препаратов.
Henry [1998] высказывается в сходном ключе: он заявляет, что долговременные последствия разработки психотерапии, получившей эмпирическую поддержку, будут негативными как для практической деятельности психотерапевтов и их обучения, так и для научного исследования. Подобные изыскания, подчеркивает он, ограничивают возможности для обучения и лечения, предоставляют слишком много власти третьей стороне — тем, кто оплачивает психотерапию.
Addis, Wade и Hatgis [1999] отмечают, что уменьшение разнообразия подходов к лечению и повышение бюрократической составляющей в области психического здоровья вызвано широким распространением руководств по психотерапии в течение последнего десятилетия. Этим руководствам, однако, считают авторы, присущ ряд недостатков: они снижают качество психотерапевтических отношений, снижают удовлетворение от работы, ограничивают новаторство и творчество практикующих психотерапевтов. В целом, считают авторы, преодолеть противоречия между исследователями и психотерапевтами можно лишь прислушиваясь к нуждам практикующих психотерапевтов.
5. Универсализм
B. Slife характеризует универсализм как принцип, базирующийся на трех китах: стандартизация, глобализация, повторяемость. Отсюда возникает противоречие между необходимостью получения универсального знания, которое можно применить ко всем сходным явлениям, и изменчивыми, уникальными явлениями и состояниями, с которыми имеет дело психотерапевт в каждом конкретном случае.
Преодоление противоречия видится в использовании методологии герменевтики, признании изменчивости предмета психотерапии и учете культурального и жизненного контекста клиента.
B. Slife характеризует универсализм как принцип, базирующийся на трех китах: стандартизация, глобализация, повторяемость. Отсюда возникает противоречие между необходимостью получения универсального знания, которое можно применить ко всем сходным явлениям, и изменчивыми, уникальными явлениями и состояниями, с которыми имеет дело психотерапевт в каждом конкретном случае.
Преодоление противоречия видится в использовании методологии герменевтики, признании изменчивости предмета психотерапии и учете культурального и жизненного контекста клиента.
4. Атомизм
Эта посылка предполагает, что человек представляет собой набор индивидуальных качеств и потребностей. Ограничение атомизма состоит в невозможности абстрагирования от интерперсонального (семейного, межличностного) контекста и решения проблемы отдельного клиента независимо от его окружения.
В логике классического исследования такое абстрагирование возможно, но при разработке методов практической помощи оно может приводить к потере важного ресурса (например, отказ работы с дисфункциональной семьей пациента) и в ряде случаев невозможности оказания эффективной психологической помощи.
Эта посылка предполагает, что человек представляет собой набор индивидуальных качеств и потребностей. Ограничение атомизма состоит в невозможности абстрагирования от интерперсонального (семейного, межличностного) контекста и решения проблемы отдельного клиента независимо от его окружения.
В логике классического исследования такое абстрагирование возможно, но при разработке методов практической помощи оно может приводить к потере важного ресурса (например, отказ работы с дисфункциональной семьей пациента) и в ряде случаев невозможности оказания эффективной психологической помощи.
3. Гедонизм
В рамках философии натурализма под гедонизмом понимается стремление людей к позитивным ощущениям и избеганию любой боли. Гедонизм играет важную роль в эволюции и способствует сохранению вида.
В психологии ведущим теоретиком «гедонизма» B. Slife называет З. Фрейда, утверждавшего примат принципа удовольствия в регуляции всего поведения человека.
К той же позиции он относит и представителей бихевиоральной традиции, подчеркивавших роль положительного подкрепления как ведущего источника развития и также регулятора поведения.
Он отмечает признаки гедонистического подхода и в гуманистической психологии — это принцип «самоактуализации», и в когнитивной психотерапии, основная цель которой, согласно А. Беку — снижение эмоционального дистресса.
Гедонизм, согласно B. Slife, исключает альтруизм и бескорыстную помощь другому, что, несомненно, является несколько упрощенной трактовкой, так как удовлетворение человек может получать и от альтруистического поведения.
Тем не менее, B. Slife считает, что для преодоления этого противоречия требуется ни больше ни меньше, чем пересмотр упомянутых выше классических теорий, лежащих в основе психотерапевтических подходов, и определение в них места религиозным, альтруистическим ценностям, переживаниям, самоотречению в пользу другого и т.п.
Например, представление о депрессии как об имеющей свой особый смысл, а не только как о страдании, боли, которые должны быть ликвидированы, другими словами, не всегда основной целью терапии должно быть непременное, независимое от обстоятельств «улучшение самочувствия» клиента.
В рамках философии натурализма под гедонизмом понимается стремление людей к позитивным ощущениям и избеганию любой боли. Гедонизм играет важную роль в эволюции и способствует сохранению вида.
В психологии ведущим теоретиком «гедонизма» B. Slife называет З. Фрейда, утверждавшего примат принципа удовольствия в регуляции всего поведения человека.
К той же позиции он относит и представителей бихевиоральной традиции, подчеркивавших роль положительного подкрепления как ведущего источника развития и также регулятора поведения.
Он отмечает признаки гедонистического подхода и в гуманистической психологии — это принцип «самоактуализации», и в когнитивной психотерапии, основная цель которой, согласно А. Беку — снижение эмоционального дистресса.
Гедонизм, согласно B. Slife, исключает альтруизм и бескорыстную помощь другому, что, несомненно, является несколько упрощенной трактовкой, так как удовлетворение человек может получать и от альтруистического поведения.
Тем не менее, B. Slife считает, что для преодоления этого противоречия требуется ни больше ни меньше, чем пересмотр упомянутых выше классических теорий, лежащих в основе психотерапевтических подходов, и определение в них места религиозным, альтруистическим ценностям, переживаниям, самоотречению в пользу другого и т.п.
Например, представление о депрессии как об имеющей свой особый смысл, а не только как о страдании, боли, которые должны быть ликвидированы, другими словами, не всегда основной целью терапии должно быть непременное, независимое от обстоятельств «улучшение самочувствия» клиента.
2. Материализм
Материализм в науке проявляется как тенденция к операционализации изучаемого предмета с целью сделать его «наблюдаемым» и объективно фиксируемым. На практике это приводит к возрастающей биологизации в исследованиях психических расстройств, а в исследованиях эффективности психотерапии, во-первых — к ориентации на объективные показатели эффекта терапии (в последнее время, например, ведется поиск биологических изменений в результате психотерапии), во-вторых — к возрастанию роли оценки экономичности лечения.
Проблемы возникают как при операционализации критериев (в частности, определении валидности проявлений, или их соответствия феномену, который требуется определить), так и при определении предмета приложения усилий психотерапевта, который не имеет полного материального эквивалента и который невозможно свести к биологическим аспектам психики.
Приведем иллюстрацию возрастания материалистических тенденций в современной психотерапии, которые, на наш взгляд, точнее было бы назвать тенденцией к биологическому редукционизму. Так, один из известных исследователей процесса психотерапии и факторов ее эффективности K. Grave утверждает, что психотерапию будущего будут называть нейропсихотерапией, так как специалисты будут рассматривать феноменологию нарушений психической жизни через призму нарушений процессов в нервной системе [K. Grave, 2006].
B. Slife подчеркивает, что биологические факторы являются необходимыми, но недостаточными для психотерапевтических исследований, и преодоление материализма требует учета поведенческих, когнитивных, социальных и других аспектов.
Материализм в науке проявляется как тенденция к операционализации изучаемого предмета с целью сделать его «наблюдаемым» и объективно фиксируемым. На практике это приводит к возрастающей биологизации в исследованиях психических расстройств, а в исследованиях эффективности психотерапии, во-первых — к ориентации на объективные показатели эффекта терапии (в последнее время, например, ведется поиск биологических изменений в результате психотерапии), во-вторых — к возрастанию роли оценки экономичности лечения.
Проблемы возникают как при операционализации критериев (в частности, определении валидности проявлений, или их соответствия феномену, который требуется определить), так и при определении предмета приложения усилий психотерапевта, который не имеет полного материального эквивалента и который невозможно свести к биологическим аспектам психики.
Приведем иллюстрацию возрастания материалистических тенденций в современной психотерапии, которые, на наш взгляд, точнее было бы назвать тенденцией к биологическому редукционизму. Так, один из известных исследователей процесса психотерапии и факторов ее эффективности K. Grave утверждает, что психотерапию будущего будут называть нейропсихотерапией, так как специалисты будут рассматривать феноменологию нарушений психической жизни через призму нарушений процессов в нервной системе [K. Grave, 2006].
B. Slife подчеркивает, что биологические факторы являются необходимыми, но недостаточными для психотерапевтических исследований, и преодоление материализма требует учета поведенческих, когнитивных, социальных и других аспектов.
1. Объективизм
Вроде бы ценность такой позиции очевидна — она направлена на внедрение в практику так называемых эмпирически обоснованных методов. Однако на деле возрастание роли эмпирически обоснованных видов терапии приводит к тому, что при трудностях теоретической интеграции методов ученые предпочитают отделить техники от теории и эмпирически проверить их эффективность. Натурализм предполагает, что все изучаемые и наблюдаемые явления имеют объективную природу, т.е. находятся вне сознания исследователя. Однако предмет изучения в психотерапии не вполне соответствует этому представлению, хотя и делаются попытки объективизировать наблюдаемые явления, «отделить» их от исследователя: рандомизация, «слепые» наблюдения и т.п.
Вывод, который делают авторы из вышесказанного: психотерапевт должен анализировать свои теоретические основания, видеть их преломление в методах, которые он применяет, и использовать их преимущества для эффективного лечения. Иными словами, целостность всегда больше суммы частей, из которых она складывается, а деятельность психотерапевта нельзя свести к сумме отдельных техник, которые он применяет.
Вроде бы ценность такой позиции очевидна — она направлена на внедрение в практику так называемых эмпирически обоснованных методов. Однако на деле возрастание роли эмпирически обоснованных видов терапии приводит к тому, что при трудностях теоретической интеграции методов ученые предпочитают отделить техники от теории и эмпирически проверить их эффективность. Натурализм предполагает, что все изучаемые и наблюдаемые явления имеют объективную природу, т.е. находятся вне сознания исследователя. Однако предмет изучения в психотерапии не вполне соответствует этому представлению, хотя и делаются попытки объективизировать наблюдаемые явления, «отделить» их от исследователя: рандомизация, «слепые» наблюдения и т.п.
Вывод, который делают авторы из вышесказанного: психотерапевт должен анализировать свои теоретические основания, видеть их преломление в методах, которые он применяет, и использовать их преимущества для эффективного лечения. Иными словами, целостность всегда больше суммы частей, из которых она складывается, а деятельность психотерапевта нельзя свести к сумме отдельных техник, которые он применяет.
Если оценивать названные характеристики с позиций разработок отечественных философов и методологов о классических и неклассических науках1, то можно сказать, что все они специфичны для так называемой классической науки или классического этапа развития наук, когда основной целью ученых было создание онтологии объекта, основной ценностью — получение истинного знания о нем, а основной тенденцией — выделение различных аспектов в этом объекте для их детального изучения и все большая специализация ученых [Зарецкий, 1989]. Будучи абсолютно необходимыми на определенном этапе развития науки, эти установки вступают в противоречие с логикой решения сложных практических задач, перед которыми встает наука, накопившая достаточно изолированных знаний в различных сферах. При решении практических задач все более важной тенденцией становится стремление к синтезу различных знаний, необходимых и
полезных для их успешного решения, а основной ценностью — достижение оптимального практического результата. Более подробная характеристика неклассических наук и ее приложение к психотерапии будут даны в следующей части статьи.
Автор критического анализа научных исследований психотерапии, основанных на философии натурализма (или, как показано выше, на классических представлениях о науке), не отрицая роли, возможности и полезности позиции натурализма в исследованиях психотерапии на определенном этапе научного поиска, призывает помнить о ее ограничениях и необходимости развивать альтернативные методологии исследования. В своем критическом анализе он специально останавливается на каждой из характеристик натуралистической методологии.
Приведем эти описания.
1 Для выделения наук, которые имеют дело с деятельностными объекта-
ми и создают интегрированные знания для решения практических задач, в
отечественной методологии в 1970-1980-е г.г. использовались разные терми-
ны: науки «неклассического образца» [Мунипов, Алексеев, Семенов, 1970],
нетрадиционные науки [Горохов, Розин, 1984], комплексные науки [Сичиви-
ца, 1983]. Они противопоставлялись так называемым классическим наукам.
полезных для их успешного решения, а основной ценностью — достижение оптимального практического результата. Более подробная характеристика неклассических наук и ее приложение к психотерапии будут даны в следующей части статьи.
Автор критического анализа научных исследований психотерапии, основанных на философии натурализма (или, как показано выше, на классических представлениях о науке), не отрицая роли, возможности и полезности позиции натурализма в исследованиях психотерапии на определенном этапе научного поиска, призывает помнить о ее ограничениях и необходимости развивать альтернативные методологии исследования. В своем критическом анализе он специально останавливается на каждой из характеристик натуралистической методологии.
Приведем эти описания.
</>
![[pic]](https://ic.pics.livejournal.com/metanymous/1177339/167821/167821_600.jpg)
Эффективность Моделирующей Психотерапии (41) Две методологии оценки эффективности психотерапии
metanymous в Metapractice (оригинал в ЖЖ)
https://metapractice.livejournal.com/583635.html
ДВЕ КОНФЛИКТУЮЩИЕ МЕТОДОЛОГИИ В ИССЛЕДОВАНИЯХ ПСИХОТЕРАПИИ И ЕЕ ЭФФЕКТИВНОСТИ: ПОИСК ТРЕТЬЕГО ПУТИ. ЧАСТЬ I
ХОЛМОГОРОВА АЛЛА БОРИСОВНА1
1 ФГУ "Московский НИИ психиатрии Росздрава"
МОСКОВСКИЙ ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ
Издательство: Московский государственный психолого-педагогический университет (Москва)
ISSN: 0135-2652
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: ЭФФЕКТИВНОСТЬ ПСИХОТЕРАПИИ, EFFICIENCY OF PSYCHOTHERAPY, ТЕОРИЯ ПСИХОТЕРАПИИ, PSYCHOTHERAPY THEORY, НЕКЛАССИЧЕСКАЯ МЕТОДОЛОГИЯ, NONCLASSICAL METHODOLOGY, РАССТРОЙСТВА АФФЕКТИВНОГО СПЕКТРА, FRUSTRATION OF AN AFFECTIVE SPECTRUM, ИССЛЕДОВАНИЯ В ПСИХОТЕРАПИИ, RESEARCH IN PSYCHOTHERAPY
АННОТАЦИЯ: На основе концептуальной схемы анализа различных подходов, предложенной Н.Г. Алексеевым, вычленяются моделирующие представления о психотерапии герменевтического и позитивистского подходов к исследованию психотерапии и оценке ее эффективности, вычленяются теоретико-методологические принципы исследования в рамках этих оппозиционных подходов и описываются исследовательские правила и процедуры, в которых эти принципы реализуются. Дается критический анализ позитивистской методологии, доминирующей на данном этапе научного поиска. В опоре на разработки отечественных методологов вводится моделирующее представление о психотерапии как науке неклассического типа. На основе этого моделирующего представления, а также результатов многолетних исследований расстройств аффективного спектра и опыта психотерапевтической работы с этими расстройствами, предлагается модель интегративной психотерапии расстройств аффективного спектра, позволяющая с позиций неклассической науки разрабатывать принципы и процедуры исследований процесса психотерапии и ее эффективности.
https://elibrary.ru/item.asp?id=12993403
ДВЕ КОНФЛИКТУЮЩИЕ МЕТОДОЛОГИИ В ИССЛЕДОВАНИЯХ ПСИХОТЕРАПИИ И ЕЕ ЭФФЕКТИВНОСТИ: ПОИСК ТРЕТЬЕГО ПУТИ. ЧАСТЬ I
ХОЛМОГОРОВА АЛЛА БОРИСОВНА1
1 ФГУ "Московский НИИ психиатрии Росздрава"
МОСКОВСКИЙ ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ
Издательство: Московский государственный психолого-педагогический университет (Москва)
ISSN: 0135-2652
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: ЭФФЕКТИВНОСТЬ ПСИХОТЕРАПИИ, EFFICIENCY OF PSYCHOTHERAPY, ТЕОРИЯ ПСИХОТЕРАПИИ, PSYCHOTHERAPY THEORY, НЕКЛАССИЧЕСКАЯ МЕТОДОЛОГИЯ, NONCLASSICAL METHODOLOGY, РАССТРОЙСТВА АФФЕКТИВНОГО СПЕКТРА, FRUSTRATION OF AN AFFECTIVE SPECTRUM, ИССЛЕДОВАНИЯ В ПСИХОТЕРАПИИ, RESEARCH IN PSYCHOTHERAPY
АННОТАЦИЯ: На основе концептуальной схемы анализа различных подходов, предложенной Н.Г. Алексеевым, вычленяются моделирующие представления о психотерапии герменевтического и позитивистского подходов к исследованию психотерапии и оценке ее эффективности, вычленяются теоретико-методологические принципы исследования в рамках этих оппозиционных подходов и описываются исследовательские правила и процедуры, в которых эти принципы реализуются. Дается критический анализ позитивистской методологии, доминирующей на данном этапе научного поиска. В опоре на разработки отечественных методологов вводится моделирующее представление о психотерапии как науке неклассического типа. На основе этого моделирующего представления, а также результатов многолетних исследований расстройств аффективного спектра и опыта психотерапевтической работы с этими расстройствами, предлагается модель интегративной психотерапии расстройств аффективного спектра, позволяющая с позиций неклассической науки разрабатывать принципы и процедуры исследований процесса психотерапии и ее эффективности.
https://elibrary.ru/item.asp?id=12993403
</>
Объективизм, материализм, гедонизм, атомизм, универсал
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Объективизм, материализм, гедонизм, атомизм, универсализм
B. Slife [Slife, 2004] объявляет вышеописанную методологию доказательных исследований основанной на философии натурализма (не путать с естественной парадигмой исследования — «naturalistic study», основной смысл которой прямо противоположен и выражается в принципе изучения психотерапии в тех условиях, в которых она обычно проводится без искусственных процедур рандомизации и выделения отдельных техник) и разворачивает ее критику по целому ряду пунктов.
Он начинает с цитирования Вergin A. [1971], который назвал три силы (экономика, медицина, наука), в коалиции оказывающих давление на психотерапевтов-практиков и на исследователей, превращая первых — в «продавцов пирожков», а вторых — в «механотропов».
Вроде бы стандартизированные техники, научная валидизация, а также ориентация на экономическую окупаемость подхода являются признаками прогресса и перехода психотерапии под знамена доказательной медицины, но «беда в том, что многочисленные эмпирические исследования не могут решить проблему, имеющую теоретический, философский и даже этический аспекты (выделено мной. — А.Х.)» [B. Slife, 2004, p. 44]. B. Slife подчеркивает, что исследовательская методология, основанная на философии натурализма, неизбежно приводит к недооценке концепций, потенциально важных для понимания того, что лежит в основе эффекта психотерапии, так как философия натурализма связана с сужением значения теории. В узкой натуралистической перспективе, теория представляет собой исключительно логическое обобщение неких систематических наблюдений. Еще одним последствием доминирования натурализма B. Slife считает разрыв между формально описанными методами и реальной практикой. «Фактически, такой подход предполагает изучение не того, что происходит в реальной психотерапевтической практике, а того, чему формально были обучены терапевты и исследователи — концепций, теорий, техник, так как если бы они существовали независимо друг от друга» [B. Slife, 2004, p. 45].
Натурализм, согласно цитированному выше автору критического анализа господствующей методологии, характеризуется пятью основными посылками, или допущениями: объективизм, материализм, атомизм, гедонизм и универсализм. Рассмотрим, что именно он понимает
под этим.
Это последнее допущение добавляет особое качество во все предыдущие: все натуралистические посылки распространяются на изучение всех явлений, и признается изначальная, потенциальная возможность получения полного знания о природе человека.
B. Slife [Slife, 2004] объявляет вышеописанную методологию доказательных исследований основанной на философии натурализма (не путать с естественной парадигмой исследования — «naturalistic study», основной смысл которой прямо противоположен и выражается в принципе изучения психотерапии в тех условиях, в которых она обычно проводится без искусственных процедур рандомизации и выделения отдельных техник) и разворачивает ее критику по целому ряду пунктов.
Он начинает с цитирования Вergin A. [1971], который назвал три силы (экономика, медицина, наука), в коалиции оказывающих давление на психотерапевтов-практиков и на исследователей, превращая первых — в «продавцов пирожков», а вторых — в «механотропов».
Вроде бы стандартизированные техники, научная валидизация, а также ориентация на экономическую окупаемость подхода являются признаками прогресса и перехода психотерапии под знамена доказательной медицины, но «беда в том, что многочисленные эмпирические исследования не могут решить проблему, имеющую теоретический, философский и даже этический аспекты (выделено мной. — А.Х.)» [B. Slife, 2004, p. 44]. B. Slife подчеркивает, что исследовательская методология, основанная на философии натурализма, неизбежно приводит к недооценке концепций, потенциально важных для понимания того, что лежит в основе эффекта психотерапии, так как философия натурализма связана с сужением значения теории. В узкой натуралистической перспективе, теория представляет собой исключительно логическое обобщение неких систематических наблюдений. Еще одним последствием доминирования натурализма B. Slife считает разрыв между формально описанными методами и реальной практикой. «Фактически, такой подход предполагает изучение не того, что происходит в реальной психотерапевтической практике, а того, чему формально были обучены терапевты и исследователи — концепций, теорий, техник, так как если бы они существовали независимо друг от друга» [B. Slife, 2004, p. 45].
Натурализм, согласно цитированному выше автору критического анализа господствующей методологии, характеризуется пятью основными посылками, или допущениями: объективизм, материализм, атомизм, гедонизм и универсализм. Рассмотрим, что именно он понимает
под этим.
- Объективизм — предположение о том, что логика, лежащая в основе научных методов и технологий (научные законы) свободна от теоретических уклонов и взглядов исследователей.
- Материализм — идея о том, что для большинства, если не для всех, психических расстройств будет обнаружена и продемонстрирована их биологическая основа.
- В соответствии с установкой на гедонизм конечная цель жизни (и терапии, в частности) — это некая форма счастья и благополучия.
- В соответствии с идеей атомизма человек представляет собой определенный индивидуальный набор черт, и именно с этим набором
- имеет дело психотерапевт.
- Универсализм предполагает существование истинного научного знания и универсальных научных методов, независимых от времени и поля применения.
Это последнее допущение добавляет особое качество во все предыдущие: все натуралистические посылки распространяются на изучение всех явлений, и признается изначальная, потенциальная возможность получения полного знания о природе человека.
Дочитали до конца.