When we use language — words — clearly, without the association connected with that word — either imaginative, romantic or reactionary — then that word will convey exactly what one means. Therefore the communication becomes much easier. When we realize that the word is not the thing, that the description is not the described — then language doesn't act or bring about a change in our attitudes and action.
https://youtu.be/d3RGflVAZMU?t=157
Когда мы используем язык — слова — ясно, без ассоциации, связанной с этим словом — будь она воображаемая, романтическая или реакционная — тогда это слово будет передавать в точности что говорящий подразумевает. Следовательно, общение становится намного проще. Когда мы осознаём, что слово не есть вещь, что описание не есть описываемое — тогда язык не действует или не приносит изменений в наши взгляды и действия.
Примечательное, фактически дословное, повторение Бейтсоновского тезиса "меню — это не еда". Особенный акцент на этом факте.
Дальше логическая цепочка очень простая:
— Использование слов "без ассоциации" = без внутреннего содержания, акцент на том, что слова не есть означаемые оными объекты, выстраивание неких формальных отношений между объектами с помощью в таком ключе употребляемых слов —
это просто-напросто ПО ОПРЕДЕЛЕНИЮ называется "алгебра". Это может быть не вполне научное/формальное, но исключительно точное в прагматическом плане определение, чем занимается эта математическая дисциплина.
— Известно, что занятие алгеброй подразумевает манипулирование специальным формообразующим ВАКОГом. Ну типа банальных хрустальных шаров. Взаимодействие алгебраических объектов соответствует (в уме обученного алгебре субъекта) манипулированию этими формообразующими объектами.
— Референция/деривация внутреннего содержимого указанных формочек, таким образом, тривиально контролируется. Когда абстрактные иксы и игреки надо перевести в яблоки или килограммы — внутренность этих "абстрактных" формочек (в кавычках — поскольку в буквальном смысле они вполне конкретные ээ материально-воображаемые шарики, или паралеллепипеды, или ещё что) можно буквально наполнить вполне конкретным нужным содержимым. То есть операция референции (транс-деривации) перестаёт быть компульсивной и делается лишь "на выходе" некоего алгоритма манипулирования ээ "чистыми формами".
— По невербальной экспрессии Кришнамурти триваильно отслеживается, что он манипулирует некими подобными виртуальными фигурами, рассуждая о неких в обычных обстоятельствах сильно "содержательных" концепциях мира человеческих чувств и сознания.
Так что здесь скрыта некая модель Алгебры Ментальных Процессов :) Ну, БиГи попытались создать исчисление (для любых наших прагматических целей слово "исчисление" является полным синонимом слова "алгебра") языка своей метамоделью.
Но вот сейчас в очередной раз пришла мысль (когда занимался моделированием по видеозаписям Бандлера она особенно остро меня мучала), что метамодель ценна не только (а может и не столько) как таковая. А ценна она как ПРИМЕР (ОДИН ИЗ ВОЗМОЖНЫХ) исчислений языка. То есть ценна как иллюстрация процесса построения "исчисления" на основе ограниченного числа форм (правда, сам набор форм дали, а вот "алгебру" их прописать "забыли" — но она является неотъемлемой, хоть и скрытой, частью моделю).
Любая достаточно эффективная (гениальная) коммуникация в своей языковой составляющей будет содержать некое "исчисление языка".
Например, у того же позднего Бандлера есть исчисления на основе:
— местоимений
— связок субъект-объект-действие
— глаголов (причастий, деепричастий) и вспомогательных глаголов разного времени