D: All right—so they stop waving their arms when they start being angry.F: Wait a minute. The question, after all, is what does one Frenchman tell another Frenchman by waving his arms? And we have part of an answer—he tells him something about how he feels about the other guy. He tells him he is not seriously angry— that he is willing and able to be what you call "silly."D: But—no—that's not sensible. He cannot do all that work so that later he will be able to tell the other guy that he is angry by just keeping his own arms still. How does he know that he is going to be angry later on?F: He doesn't know. But, just in case .. .D: No, Daddy, it doesn't make sense. I don't smile so as to be able to tell you I am angry by not smiling later on.F: Yes—I think that that is part of the reason for smiling. And there are lots of people who smile in order to tell you that they are not angry—when they really are.D: But that's different, Daddy. That's a sort of telling lies with one's face. Like playing poker.F: Yes.F: Now where are we? You don't think it sensible for Frenchmen to work so hard to tell each other that they are not angry or hurt. But after all what is most conversation about? I mean, among Americans?D: But, Daddy, it's about all sorts of things—baseball and ice cream and gardens and games. And people talk about other people and about themselves and about what they got for Christmas.F: Yes, yes—but who listens? I mean—all right, so they talk about baseball and gardens. But are they exchanging information? And, if so, what information?D: Sure—when you come in from fishing, and I ask you "did you catch anything?" and you say "nothing," I didn't know that you wouldn't catch anything till you told me.F: Hmm.
[24] Д: Хорошо, значит они перестают размахивать своими руками, когда начинают злиться.[25] О: Подожди минуту. Вопрос в конечном счете состоит в том, что один француз говорит другому французу своим размахиванием руками. У нас есть часть ответа: он говорит ему кое-что о том, что он чувствует в отношении другого парня. Он говорит ему, что он не чувствует сильной злости и что он желает и способен быть “глупым”, как ты это называешь.[26] Д: Но это неразумно. Он не может делать всю эту работу, чтобы позднее иметь возможность сказать другому парню, что он злится, просто опустив руки. Откуда он знает, что позднее он разозлится?[27] О: Он не знает. Просто на всякий случай.[28] Д: Но, папа, в этом нет смысла. Я не улыбаюсь для того, чтобы позднее сказать тебе, что я злюсь, перестав улыбаться.[29] О: Знаешь, я думаю, что это отчасти и есть причина улыбаться. И есть множество людей, которые улыбаются, чтобы сказать тебе, что они не злятся, когда в действительности злятся.[30] Д: Но это другая вещь, папа. Это один из способов лгать лицом. Как при игре в покер.[31] О: Да.[32] О: На чем мы остановились? Ты думаешь, что французам нет смысла так сильно стараться, чтобы говорить друг другу, что они не злятся или не обижаются. Но о чем, в конце концов, бывает большинство разговоров? Я имею в виду, среди американцев?[33] Д: Но, папа, о самых разных вещах – о бейсболе, о мороженом, о садах и играх. Люди говорят о других людях, о себе и о том, что они получили на Рождество.[34] О: Да-да… Только кто слушает? Хорошо, пусть они говорят о бейсболе и садах. Но обмениваются ли они информацией? И если да, то какой информацией?[35] Д: Конечно. Когда ты приходишь с рыбалки и я спрашиваю тебя: “Ты что-нибудь поймал?”, а ты говоришь: “Ничего”, то я не знаю, что ты ничего не поймал, пока ты мне не скажешь.[36] О: Хм…