Показаны записи 981 - 990 из 1484
Гипноз позволяет пациентам обучаться во время переживания ими таких событий, от которых они при обычных обстоятельствах стараются уклоняться, не придавать им значения или воспринимать их искаженным образом. Так гипноз способствует большей эффективности психотерапии (которая, в сущности, является основанным на опыте переживаний обучением), ускоряя продвижение к ее конечной цели — объективному восприятию, принятию и компетентности в той реальной ситуации, которая ранее создавала проблемы или приводила к возникновению симптомов. Гипноз помогает устранить сознательные барьеры, препятствующие этому процессу, и облегчает более полноценное использование скрытых ресурсов пациента.
Кроме того, гипноз позволяет субъектам прямо соприкоснуться со своими проблемами и трудностями, вместо того чтобы отрицать их или приуменьшать их значение. Субъект в состоянии транса может встретиться со своими противниками лицом к лицу, чувствуя себя при этом вполне комфортно. Гипнотическое состояние способствует тому, что он будет находить новые и более эффективные способы справиться с ними. При этом могут возникать такие переживания, которые неизбежно потребуют психотерапевтической реакции, а само общение с пациентами в трансе приведет к возрастанию понимания. В результате обретенное в прошлом научение применяется к реальным проблемам по-иному с помощью прямых и косвенных внушений.
Так же, как и в обычной психотерапевтической ситуации без использования гипноза, пациенту могут задаваться вопросы, чтобы сосредоточить его внимание на определенных событиях или применить приобретенное ранее научение к существующим в настоящее время проблемам. Для того чтобы вызвать у пациента принятие решения на основе внутреннего опыта, могут быть использованы неопределенные инструкции и подразумеваемые указания. Метафорическое или символическое описание существующих в настоящее время проблем может помочь вполне удовлетворительным образом трансформировать их, позволяя пациенту сформировать на таком же метафорическом или символическом уровне ответную реакцию, которая затем может быть использована в реальной ситуации. Гипноз может способствовать обучению индивида новым умениям (анестезия, диссоциация и т.д.), которые затем могут быть применены к их реальным жизненным проблемам. И, наконец, гипноз может быть использован для разрушения неадекватных ментальных установок, предлагая взамен альтернативные или же позволяя обойти вообще все установки сознательного ума.
В реальной ситуации большая часть процесса гипнотерапии проводится таким же образом, с использованием той же самой стратегии и вербализаций, что и обычная эриксоновская психотерапия в сознательном состоянии. Единственное существенное отличие состоит в том, что процесс терапевтического обучения осуществляется под гипнозом. Изменения, возникающие в состоянии сознания пациента, необязательно должны иметь драматические последствия для того, что делает психотерапевт; эти изменения лишь устраняют сознательные барьеры и делают пациента более чувствительным. Даже когда пациент погружается в состояние глубокого транса и начинает функционировать на полностью бессознательном уровне, психотерапевт делает практически то же самое, что и при обычной психотерапии. При этом возрастают возможности психотерапевта и чувствительность пациента; однако важно отметить, что гипноз, причем даже самый глубокий, просто стимулирует психотерапевтический процесс, не изменяя его целей и методов. Гипноз расширяет их применимость и эффективность, увеличивая способность пациента обучаться на их основе.
Кроме того, гипноз позволяет субъектам прямо соприкоснуться со своими проблемами и трудностями, вместо того чтобы отрицать их или приуменьшать их значение. Субъект в состоянии транса может встретиться со своими противниками лицом к лицу, чувствуя себя при этом вполне комфортно. Гипнотическое состояние способствует тому, что он будет находить новые и более эффективные способы справиться с ними. При этом могут возникать такие переживания, которые неизбежно потребуют психотерапевтической реакции, а само общение с пациентами в трансе приведет к возрастанию понимания. В результате обретенное в прошлом научение применяется к реальным проблемам по-иному с помощью прямых и косвенных внушений.
Так же, как и в обычной психотерапевтической ситуации без использования гипноза, пациенту могут задаваться вопросы, чтобы сосредоточить его внимание на определенных событиях или применить приобретенное ранее научение к существующим в настоящее время проблемам. Для того чтобы вызвать у пациента принятие решения на основе внутреннего опыта, могут быть использованы неопределенные инструкции и подразумеваемые указания. Метафорическое или символическое описание существующих в настоящее время проблем может помочь вполне удовлетворительным образом трансформировать их, позволяя пациенту сформировать на таком же метафорическом или символическом уровне ответную реакцию, которая затем может быть использована в реальной ситуации. Гипноз может способствовать обучению индивида новым умениям (анестезия, диссоциация и т.д.), которые затем могут быть применены к их реальным жизненным проблемам. И, наконец, гипноз может быть использован для разрушения неадекватных ментальных установок, предлагая взамен альтернативные или же позволяя обойти вообще все установки сознательного ума.
В реальной ситуации большая часть процесса гипнотерапии проводится таким же образом, с использованием той же самой стратегии и вербализаций, что и обычная эриксоновская психотерапия в сознательном состоянии. Единственное существенное отличие состоит в том, что процесс терапевтического обучения осуществляется под гипнозом. Изменения, возникающие в состоянии сознания пациента, необязательно должны иметь драматические последствия для того, что делает психотерапевт; эти изменения лишь устраняют сознательные барьеры и делают пациента более чувствительным. Даже когда пациент погружается в состояние глубокого транса и начинает функционировать на полностью бессознательном уровне, психотерапевт делает практически то же самое, что и при обычной психотерапии. При этом возрастают возможности психотерапевта и чувствительность пациента; однако важно отметить, что гипноз, причем даже самый глубокий, просто стимулирует психотерапевтический процесс, не изменяя его целей и методов. Гипноз расширяет их применимость и эффективность, увеличивая способность пациента обучаться на их основе.
</>
Использование гипноза в психотерапии: общие соображен
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
В рамках эриксоновского подхода поведение и цели как психотерапевта вообще, так и гипнотерапевта в частности, почти идентичны. Основное отличие — в особом гипнотическом состоянии, способном увеличивать эффективность того, что психотерапевт говорит или делает, позволяя пациентам быть более восприимчивыми к своему собственному опыту и бессознательному восприятию, способностям и знаниям. Как при психотерапии, так и при гипнозе цели психотерапевта и пациента, их роли, отношения и способы взаимодействия примерно одинаковы. Сам же гипноз — это специфическое состояние, дающее психотерапевту новые возможности для воздействия, а пациенту — большую степень свободы. Гипноз представляет собой инструмент, не являющийся сам по себе психотерапией, но позволяющий существенно облегчить психотерапевтический процесс. Эту мысль подтверждают приводимые ниже комментарии Эриксона в отношении гипноза и психотерапии.
</>
Re: Наведение гипноза: конкретные техники - Выводы
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Процесс гипнотического наведения состоит из настолько интенсивной фиксации внимания субъекта на внутренних событиях, при его отвлечении от внешней реальности, что создается диссоциация, при которой обычная система отсчета сознательного ума исчезает из сознания и замещается функционированием бессознательного ума. Гипнотизер осуществляет такое изменение направленности внимания с прямых и косвенных вербальных и невербальных техник, приводящих к идеомоторной реакции, намеренно создающих чувство скуки, замешательства или неожиданности и вызывающих диссоциацию между функционированием сознательного и бессознательного ума.
Необходимо предоставить субъектам то количество времени, которое необходимо им для возникновения состояния глубокого транса. Инструкции по поддержанию состояния транса необходимо перемежать дополнительными внушениями или специальными техниками, предназначенными для углубления транса. Ситуация должна быть организована так, чтобы субъект ощутил успешные гипнотические реакции, и любой успех должен быть использован для подтверждения субъекту его погружения в транс. Со временем ответственность за успех наведения гипнотического состояния и его использование должна быть почти полностью переложена на самого субъекта. Необходимо предусмотреть достаточно длительные паузы во внушении, поощряя субъекта исследовать возможности своего бессознательного и давать самому себе соответствующие терапевтические внушения. Так гипноз может использоваться, чтобы помочь субъектам научиться более эффективным методам оценивания и использования их потенциальных возможностей и эмпирически приобретенного опыта.
Необходимо предоставить субъектам то количество времени, которое необходимо им для возникновения состояния глубокого транса. Инструкции по поддержанию состояния транса необходимо перемежать дополнительными внушениями или специальными техниками, предназначенными для углубления транса. Ситуация должна быть организована так, чтобы субъект ощутил успешные гипнотические реакции, и любой успех должен быть использован для подтверждения субъекту его погружения в транс. Со временем ответственность за успех наведения гипнотического состояния и его использование должна быть почти полностью переложена на самого субъекта. Необходимо предусмотреть достаточно длительные паузы во внушении, поощряя субъекта исследовать возможности своего бессознательного и давать самому себе соответствующие терапевтические внушения. Так гипноз может использоваться, чтобы помочь субъектам научиться более эффективным методам оценивания и использования их потенциальных возможностей и эмпирически приобретенного опыта.
Некоторым субъектам необходимы очень подробные инструкции, в то время как другие могут сами переносить опыт обучения, приобретенный в какой-то одной области, на совершенно иные проблемы [1952].
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 145)
Чем более богатым и разнообразным будет гипнотический опыт субъекта, тем более эффективно он сможет действовать со сложными задачами [1952].
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 143)
С пациенткой было проведено расширенное обучение, чтобы она могла реагировать на происходящее в соответствии с бессознательными паттернами поведения [1952].
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 152)
При такой процедуре обучения субъект может быть загипнотизирован, пробужден, а потом загипнотизирован повторно. Транс, также как и переход к бодрствующему состоянию, используется для того, чтобы постепенно научить субъекта контролировать свое ментальное функционирование и проявлять ответную реакцию, усиливающую степень диссоциации между сознанием и бессознательным, в результате чего возникает гипнотически, но не реально диссоциированная личность [1939].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 1, p. 6)
Чередование погружения пациента в транс и последующего пробуждения является способом углубления гипнотического транса.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 253)
Я не хотел бы, чтобы погружение в транс было однократным, так как при этом не будет возможности использовать это состояние. Если же пациент погружается в транс во второй раз, он сможет сделать это и в третий, и в четвертый, и в пятый раз. Знание о такой возможности позволяет сказать: “Я смогу погрузиться в транс и через десять лет”.
(Zeig, 1980, p. 353)
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 145)
Чем более богатым и разнообразным будет гипнотический опыт субъекта, тем более эффективно он сможет действовать со сложными задачами [1952].
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 143)
С пациенткой было проведено расширенное обучение, чтобы она могла реагировать на происходящее в соответствии с бессознательными паттернами поведения [1952].
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 152)
При такой процедуре обучения субъект может быть загипнотизирован, пробужден, а потом загипнотизирован повторно. Транс, также как и переход к бодрствующему состоянию, используется для того, чтобы постепенно научить субъекта контролировать свое ментальное функционирование и проявлять ответную реакцию, усиливающую степень диссоциации между сознанием и бессознательным, в результате чего возникает гипнотически, но не реально диссоциированная личность [1939].
(Erickson, 1980, Vol. IV, 1, p. 6)
Чередование погружения пациента в транс и последующего пробуждения является способом углубления гипнотического транса.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 253)
Я не хотел бы, чтобы погружение в транс было однократным, так как при этом не будет возможности использовать это состояние. Если же пациент погружается в транс во второй раз, он сможет сделать это и в третий, и в четвертый, и в пятый раз. Знание о такой возможности позволяет сказать: “Я смогу погрузиться в транс и через десять лет”.
(Zeig, 1980, p. 353)
Субъекты с разной скоростью проходят через различные стадии процесса наведения. Некоторым пациентам необходимо достаточно много времени, чтобы научиться сосредоточивать внимание, направлять его вовнутрь или испытывать состояние диссоциации. Поэтому эффективным гипнотизером можно считать того, кто терпеливо позволяет субъектам проходить через процесс наведения с их собственной скоростью. Как и во всех других случаях, пациентам необходимо дать возможность не торопиться и внимательно исследовать состояния на каждой стадии погружения в гипнотический транс.
Потребность в достаточном количества времени становится еще более важной, когда субъект начинает использовать гипнотическое внушение для создания своей внутренней реальности. Когда пациент утрачивает свою обычную ориентацию на реальность и привычные ментальные установки сознательного ума, начиная замещать их бессознательными установками, внушаемыми ему гипнотизером, создание и принятие этих новых установок требует определенного количества времени. Точно так же субъекту необходимо время, чтобы освоиться с гипнотическими ментальными установками. Поэтому пациентам необходимо предоставлять достаточное количество времени для реагирования на внушение, не ожидая, что это произойдет немедленно.
Подобным же образом субъектам необходимо предоставить возможность достаточное количество раз испытать погружение в гипнотическое состояние. Это будет усиливать у них чувство комфорта и способность реагировать на процесс гипнотерапии, делая всю работу более продуктивной, чем при попытках немедленно использовать первый же случай погружения в транс.
Потребность в достаточном количества времени становится еще более важной, когда субъект начинает использовать гипнотическое внушение для создания своей внутренней реальности. Когда пациент утрачивает свою обычную ориентацию на реальность и привычные ментальные установки сознательного ума, начиная замещать их бессознательными установками, внушаемыми ему гипнотизером, создание и принятие этих новых установок требует определенного количества времени. Точно так же субъекту необходимо время, чтобы освоиться с гипнотическими ментальными установками. Поэтому пациентам необходимо предоставлять достаточное количество времени для реагирования на внушение, не ожидая, что это произойдет немедленно.
Подобным же образом субъектам необходимо предоставить возможность достаточное количество раз испытать погружение в гипнотическое состояние. Это будет усиливать у них чувство комфорта и способность реагировать на процесс гипнотерапии, делая всю работу более продуктивной, чем при попытках немедленно использовать первый же случай погружения в транс.
Следующая задача в “технике замешательства” — использование неуместных форм поведения и непосредовательностей, каждая из которых, взятая вне данного контекста, звучит как осмысленное сообщение. В данном же контексте они вызывают чувство недоумения, отвлекая внимание субъекта и приводя к желанию действительно получить какое-то вербальное или невербальное сообщение, которое (на фоне возрастающего состояния фрустрации) они будут готовы понять и легко смогут проявить ответную реакцию [1964].
(Erickson, 1980, Vol. 10, p. 258)
В трансе пациенты объясняют: “Как только я ощущал малейшее чувство замешательства, я погружался в глубокий транс”. Им просто не нравится испытывать замешательство [1964].
(Erickson, 1980, Vol. I, 10, p. 279)
Росси: Вы устраняете в сознании те неправильные установки, которые создают проблемы.
Эриксон: Да. Это делается с помощью “техники замешательства”.
(Erickson, Rossi & Rossi, 1976, p. 128)
Да, не столько неправильное понимание, сколько отсутствие понимания делает ваш ум ошеломленным, недоумевающим и открытым.
(Erickson & Rossi, 1981, p. 246)
Многое из того, что я делаю, основано на замешательстве. Надо действовать с фрагментами сознания в соответствии с паттернами бессознательного поведения [1976—78].
(Erickson, 1980, Vol. I, 23, p. 488)
Техника замешательства основана на том повседневном опыте, который хорошо знаком каждому из нас [1952].
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 159)
Когда техника замешательства используется как вербальная, она основывается на игре слов [1964].
(Erickson, 1980, Vol. I, 10, p. 258)
Если мы попытаемся дать простое определение сущности техники замешательства, то можно сказать, что субъекту предлагается ряд идей, кажущихся связанными (хотя на самом деле эта связь весьма незначительна) и действительно объединенных общим смыслом, который, однако, не так легко ухватить. Это приводит ко все большему расхождению ассоциаций, перемежающихся с подчеркиванием очевидного, и все это препятствует тому, чтобы субъект развивал только лишь одну цепочку ассоциаций, одновременно все в большей мере побуждая его сделать что-либо, пока пациент не будет готов принять первое же внушение, предложенное достаточно четким и понятным образом (примерно 40-е годы).
(Erickson, 1980, Vol. I, 11, pр. 293—294)
У субъекта существует настойчивая потребность прояснить ситуацию. В результате внушение, вызывающее состояние транса, воспринимается как явно выраженная, легко воспринимаемая идея, и субъект начинает действовать в соответствии с ним [1959].
(Erickson, 1980, Vol. I, 8, p. 204)
Основной момент здесь — кажущееся случайным и непреднамеренным вмешательство, препятствующее спонтанному реагированию субъекта на реальную ситуацию. Это вызывает состояние неопределенности, фрустрированности и замешательства, в результате чего человек с готовностью принимает гипноз как средство разрешения ситуации [1959].
(Erickson, 1980, Vol. I, 8, p. 203)
Техника замешательства способствует обучению экспериментатора гибкости в использовании слов и живости ума, проявляющейся в легкости изменения привычных паттернов мышления в зависимости от реальных проблем. Это помогает сохранять у субъекта состояние повышенной внимательности и готовности реагировать на происходящее. Кроме того, данная техника позволяет экспериментатору понимать и использовать самые незначительные изменения поведения субъекта [1964].
(Erickson, 1980, Vol. I, 10, p. 284)
(Erickson, 1980, Vol. 10, p. 258)
В трансе пациенты объясняют: “Как только я ощущал малейшее чувство замешательства, я погружался в глубокий транс”. Им просто не нравится испытывать замешательство [1964].
(Erickson, 1980, Vol. I, 10, p. 279)
Росси: Вы устраняете в сознании те неправильные установки, которые создают проблемы.
Эриксон: Да. Это делается с помощью “техники замешательства”.
(Erickson, Rossi & Rossi, 1976, p. 128)
Да, не столько неправильное понимание, сколько отсутствие понимания делает ваш ум ошеломленным, недоумевающим и открытым.
(Erickson & Rossi, 1981, p. 246)
Многое из того, что я делаю, основано на замешательстве. Надо действовать с фрагментами сознания в соответствии с паттернами бессознательного поведения [1976—78].
(Erickson, 1980, Vol. I, 23, p. 488)
Техника замешательства основана на том повседневном опыте, который хорошо знаком каждому из нас [1952].
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 159)
Когда техника замешательства используется как вербальная, она основывается на игре слов [1964].
(Erickson, 1980, Vol. I, 10, p. 258)
Если мы попытаемся дать простое определение сущности техники замешательства, то можно сказать, что субъекту предлагается ряд идей, кажущихся связанными (хотя на самом деле эта связь весьма незначительна) и действительно объединенных общим смыслом, который, однако, не так легко ухватить. Это приводит ко все большему расхождению ассоциаций, перемежающихся с подчеркиванием очевидного, и все это препятствует тому, чтобы субъект развивал только лишь одну цепочку ассоциаций, одновременно все в большей мере побуждая его сделать что-либо, пока пациент не будет готов принять первое же внушение, предложенное достаточно четким и понятным образом (примерно 40-е годы).
(Erickson, 1980, Vol. I, 11, pр. 293—294)
У субъекта существует настойчивая потребность прояснить ситуацию. В результате внушение, вызывающее состояние транса, воспринимается как явно выраженная, легко воспринимаемая идея, и субъект начинает действовать в соответствии с ним [1959].
(Erickson, 1980, Vol. I, 8, p. 204)
Основной момент здесь — кажущееся случайным и непреднамеренным вмешательство, препятствующее спонтанному реагированию субъекта на реальную ситуацию. Это вызывает состояние неопределенности, фрустрированности и замешательства, в результате чего человек с готовностью принимает гипноз как средство разрешения ситуации [1959].
(Erickson, 1980, Vol. I, 8, p. 203)
Техника замешательства способствует обучению экспериментатора гибкости в использовании слов и живости ума, проявляющейся в легкости изменения привычных паттернов мышления в зависимости от реальных проблем. Это помогает сохранять у субъекта состояние повышенной внимательности и готовности реагировать на происходящее. Кроме того, данная техника позволяет экспериментатору понимать и использовать самые незначительные изменения поведения субъекта [1964].
(Erickson, 1980, Vol. I, 10, p. 284)
Эриксон не раз отмечал: ничто не фиксирует внимание настолько эффективно, как замешательство. Возможно, замешательство играет такую роль по причине того, что люди очень сильно зависят от способности расшифровывать значение и смысл событий, позволяющих принять решение относительно наиболее адекватной реакции. В состоянии замешательства человек ошеломлен, и его сознание обращается вовнутрь в поисках понимания происходящего или хотя бы убежища. Этим может объясняться, почему замешательство так часто использовалось Эриксоном и было одним из самых эффективных компонентов в его техниках наведения и внушения. В то время как другие психотерапевты, так же, как и большинство людей, обычно пытаются найти способ достичь максимальной ясности в общении, Эриксон намеренно развивал в себе умение общаться так, чтобы это вызывало у людей замешательство. Для этого он специально научился говорить и двигаться так, чтобы создавать чувство недоумения у других людей и, что наиболее парадоксально, Эриксон давал пациентам возможность обрести большую степень осознавания и ясности понимания. Замешательство, испытываемое на уровне сознательного ума, подталкивает человека обращаться к бессознательным паттернам мышления и реагирования, что может быть использовано как гипнотизером, так и самим субъектом.
Пользующийся доверием пациента гипнотизер может постепенно, повторно и убедительно внушать пациенту чувство усталости и расслабленности, желание закрыть глаза, утрату интереса к внешней реальности и все большее погружение во внутренние переживания, пока субъект не начнет адекватно функционировать на бессознательном уровне.
(Erickson, 1970, p. 995)
Существует много способов наведения транса. При этом вы прежде всего предлагаете пациенту направить свое внимание на какую-то одну идею. Его внимание фиксируется на обретенном ранее научении, и это позволяет пациенту сосредоточиться на внутренних процессах. Так, транс можно вызвать, просто направив внимание индивида на его внутренние процессы, воспоминания, идеи и представления. Требуется всего лишь направить внимание пациента на эти внутренние процессы [1959].
(Erickson, 1980, Vol. III, 4, p. 29)
“Обращайте внимание на воспоминания” — это ведь тоже внутренняя реальность, а не внешняя.
(Erickson & Rossi, 1981, p. 200)
Искусство углубления транса вовсе не заключается в том, чтобы предлагать пациенту погружаться глубже и глубже, оно заключается в том, чтобы мягко давать минимальные внушения, так, чтобы пациент уделял все больше и больше внимания процессам, происходящим внутри себя, и за счет этого все глубже погружался в транс.
(Erickson & Rossi, 1981, p. 44)
(Erickson, 1970, p. 995)
Существует много способов наведения транса. При этом вы прежде всего предлагаете пациенту направить свое внимание на какую-то одну идею. Его внимание фиксируется на обретенном ранее научении, и это позволяет пациенту сосредоточиться на внутренних процессах. Так, транс можно вызвать, просто направив внимание индивида на его внутренние процессы, воспоминания, идеи и представления. Требуется всего лишь направить внимание пациента на эти внутренние процессы [1959].
(Erickson, 1980, Vol. III, 4, p. 29)
“Обращайте внимание на воспоминания” — это ведь тоже внутренняя реальность, а не внешняя.
(Erickson & Rossi, 1981, p. 200)
Искусство углубления транса вовсе не заключается в том, чтобы предлагать пациенту погружаться глубже и глубже, оно заключается в том, чтобы мягко давать минимальные внушения, так, чтобы пациент уделял все больше и больше внимания процессам, происходящим внутри себя, и за счет этого все глубже погружался в транс.
(Erickson & Rossi, 1981, p. 44)
Предложенное Эриксоном описание гипнотического опыта подчеркивает значение сосредоточения внимания на внутренних событиях и на утрате субъектом интереса к событиям внешним. Субъекты постепенно начинают осознавать только эту возникающую внутри реальность, и только гипнотизер остается в раппорте с ними. Пассивная восприимчивость субъектов может быть усилена, что позволит гипнотизеру стимулировать осознавание субъектом внутренних событий таким образом, который будет способствовать оживлению воспоминаний, мыслей и ранее скрытых возможностей индивида.
Однако сам гипноз не создает новых возможностей. Все гипнотические феномены вызваны использованием по-новому вполне обычных возможностей. Подобным же образом гипноз не превращает загипнотизированного субъекта в автомат, бездумно реагирующий на любые внушения. Те внушения, которые оказываются неприемлемыми, будут просто отвергнуты.
Хотя все индивиды по-разному реагируют на гипнотические процессы и по-своему проявляют свое гипнотическое состояние, существуют некоторые универсальные признаки возникновения транса. Они более очевидны, когда субъекты погружены в глубокий транс, в котором все формы осознания и функционирования связаны с бессознательным умом, а паттерны сознательного ума временно игнорируются. Такая “перестановка местами” ума сознательного и бессознательного отмечается появлением более буквальных и “детских” паттернов реагирования субъекта, а также возрастающей доступностью мыслей и воспоминаний, ранее бывших скрытыми и недоступными для осознавания.
Гипноз может быть использован для вызывания сомнамбулического состояния, при котором происходит проявление паттернов активности, обычных для бодрствующего состояния, даже если субъект в это время находится в глубоком трансе. Это нередко применяется для создания различных форм постгипнотического внушения, а также для изменения восприятия и физиологических процессов — хотя действительно эффективное проявление реакций, характерных для гипнотического состояния, требует определенного обучения со стороны субъекта. И, наконец, признание того, что все гипнотические проявления происходят в более широком физиологическим и психологическом контексте, требующем определенных изменений, кажущихся внешними, но действительно необходимых для возникновения внушаемых реакций, облегчает задачу как гипнотизеру, так и самому субъекту.
Однако сам гипноз не создает новых возможностей. Все гипнотические феномены вызваны использованием по-новому вполне обычных возможностей. Подобным же образом гипноз не превращает загипнотизированного субъекта в автомат, бездумно реагирующий на любые внушения. Те внушения, которые оказываются неприемлемыми, будут просто отвергнуты.
Хотя все индивиды по-разному реагируют на гипнотические процессы и по-своему проявляют свое гипнотическое состояние, существуют некоторые универсальные признаки возникновения транса. Они более очевидны, когда субъекты погружены в глубокий транс, в котором все формы осознания и функционирования связаны с бессознательным умом, а паттерны сознательного ума временно игнорируются. Такая “перестановка местами” ума сознательного и бессознательного отмечается появлением более буквальных и “детских” паттернов реагирования субъекта, а также возрастающей доступностью мыслей и воспоминаний, ранее бывших скрытыми и недоступными для осознавания.
Гипноз может быть использован для вызывания сомнамбулического состояния, при котором происходит проявление паттернов активности, обычных для бодрствующего состояния, даже если субъект в это время находится в глубоком трансе. Это нередко применяется для создания различных форм постгипнотического внушения, а также для изменения восприятия и физиологических процессов — хотя действительно эффективное проявление реакций, характерных для гипнотического состояния, требует определенного обучения со стороны субъекта. И, наконец, признание того, что все гипнотические проявления происходят в более широком физиологическим и психологическом контексте, требующем определенных изменений, кажущихся внешними, но действительно необходимых для возникновения внушаемых реакций, облегчает задачу как гипнотизеру, так и самому субъекту.
Субъекты, находящиеся в легком трансе, замечают, что состояние транса поддерживать труднее, если открыть глаза и попытаться выполнить какое-либо задание, связанное с внешней реальностью... В трансе средней глубины пропадает желание сотрудничества и субъекты чувствуют, что любые манипуляции внешними объектами будут чрезмерно обременять их [1967].
(Erickson, 1980, Vol. I, 2, p. 49)
При более легкой степени транса существует влияние сознательного понимания и ожиданий, а также определенная степень сознательного участия. На более глубоких стадиях транса функционирование происходит на бессознательном уровне [1952].
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 145)
Субъекты, находящиеся в глубоком трансе, функционируют в соответствии с пониманием происходящего на уровне бессознательного вне зависимости от того, на что и как реагирует их сознательный ум; они ведут себя в соответствии с реальностью, существующей в данной гипнотической ситуации для их бессознательного ума. В то время как они находятся в трансе, реальным миром для них являются воспоминания и идеи. Действительная внешняя реальность, окружающая их, имеет отношение к происходящему лишь в той степени, в которой она соприкасается с гипнотической ситуацией. Поэтому внешняя реальность, состоящая из конкретных объективных вещей, может не представлять ценности для субъекта [1952].
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 146)
Реальность, существующая для субъекта в глубоком трансе, с необходимостью соответствует его фундаментальным потребностям и общей структуре личности. Оказывается, что глубоко невротические пациенты в такой ситуации могут быть свободными от своих невротических проявлений, отягощающих их в иной ситуации; так закладывается основа для психотерапевтических изменений в соответствии с основными личностными потребностями пациента. Примесь невротичности, пусть даже достаточно сильной, не затрагивает центрального ядра личности, но может искажать и уродовать его внешние проявления.
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 146)
Вы можете часто слышать, как пациенты, находящиеся в трансе, говорят, что они попадают в некую другую часть себя: “Вы знаете, что остаетесь собой, но в то же время становитесь каким-то другим “собой”.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 372)
Глубокий гипноз — состояние, позволяющее субъекту функционировать адекватно и непосредственно на бессознательном уровне осознавания без вмешательство сознательного ума [1952].
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 146)
(Erickson, 1980, Vol. I, 2, p. 49)
При более легкой степени транса существует влияние сознательного понимания и ожиданий, а также определенная степень сознательного участия. На более глубоких стадиях транса функционирование происходит на бессознательном уровне [1952].
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 145)
Субъекты, находящиеся в глубоком трансе, функционируют в соответствии с пониманием происходящего на уровне бессознательного вне зависимости от того, на что и как реагирует их сознательный ум; они ведут себя в соответствии с реальностью, существующей в данной гипнотической ситуации для их бессознательного ума. В то время как они находятся в трансе, реальным миром для них являются воспоминания и идеи. Действительная внешняя реальность, окружающая их, имеет отношение к происходящему лишь в той степени, в которой она соприкасается с гипнотической ситуацией. Поэтому внешняя реальность, состоящая из конкретных объективных вещей, может не представлять ценности для субъекта [1952].
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 146)
Реальность, существующая для субъекта в глубоком трансе, с необходимостью соответствует его фундаментальным потребностям и общей структуре личности. Оказывается, что глубоко невротические пациенты в такой ситуации могут быть свободными от своих невротических проявлений, отягощающих их в иной ситуации; так закладывается основа для психотерапевтических изменений в соответствии с основными личностными потребностями пациента. Примесь невротичности, пусть даже достаточно сильной, не затрагивает центрального ядра личности, но может искажать и уродовать его внешние проявления.
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 146)
Вы можете часто слышать, как пациенты, находящиеся в трансе, говорят, что они попадают в некую другую часть себя: “Вы знаете, что остаетесь собой, но в то же время становитесь каким-то другим “собой”.
(Erickson & Rossi, 1979, p. 372)
Глубокий гипноз — состояние, позволяющее субъекту функционировать адекватно и непосредственно на бессознательном уровне осознавания без вмешательство сознательного ума [1952].
(Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 146)
Дочитали до конца.