Показаны записи 27361 - 27370 из 30957
КАТЕГОРИЗАЦИЯ - мыслительная операция, направленная на формирование категорий как понятий, предельно обобщающих и классифицирующих результаты познавательной деятельности человека. В когнитивной психологии и лингвистике последних десятилетий классические представления о К. подверглись весьма радикальному пересмотру. Так, исследования Дж. Лакоффа, Э.Рош, П.Кея, Б.Берлина и др. показали, что в результате обыденной, повседневной К. (отраженной, в частности, в языковой картине мира) формируются весьма специфические объединения, не вполне соответствующие логоцентрическим нормам платоновско-аристотелевской К. (см. Логоцентризм).
Например, результаты К., зафиксированные в языковой картине мира австралийского племени дьирбал, могли бы, по выражению Дж.Лакоффа, доставить удовольствие любому почитателю Борхеса: в языке дьирбал в одну категорию объединяются мужчины, кенгуру, большая часть змей, большая часть рыб, некоторые птицы и др.; во вторую категорию женщины, собаки, утконосы, некоторые змеи, некоторые рыбы, большая часть птиц и др.; в третью - съедобные фрукты, папоротники, мед, сигареты, вино и др.; наконец, четвертая категория формируется по остаточному принципу.
При этом исследования когнитивистов продемонстрировали, что приведенная классификация отнюдь не является произвольной - она вполне мотивированна; ее специфичность объясняется тем, что наряду с логическими принципами К. она активно использует и другие, а именно принципы "повседневного опыта", "мифа и поверья" и "важной особенности".
На первый взгляд все это может показаться всего лишь еще одной демонстрацией специфики "маргинальных" культур, не имеющей отношения к "западным" способам и нормам мышления. Но некоторые специфические отклонения от логоцентричных принципов К. были выявлены при исследовании языкового сознания носителей западной культуры. В частности, было продемонстрировано, что некоторые категории бытуют в сознании людей как гетерогенные образования, объединяющие члены с неравноправным статусом, т.е. не полностью повторяющимися признаками. Отдельные члены таких категорий обладают привилегированным положением; эти члены представляют собой прототипы, т.е. лучшие образцы своего класса, вокруг которых группируются остальные члены категории.
Так, психолингвистические эксперименты показали, что люди расценивают малиновок, соловьев, воробьев и т.п. как более репрезентативных членов категории "птица", нежели утки, пингвины, орлы или страусы.
Например, результаты К., зафиксированные в языковой картине мира австралийского племени дьирбал, могли бы, по выражению Дж.Лакоффа, доставить удовольствие любому почитателю Борхеса: в языке дьирбал в одну категорию объединяются мужчины, кенгуру, большая часть змей, большая часть рыб, некоторые птицы и др.; во вторую категорию женщины, собаки, утконосы, некоторые змеи, некоторые рыбы, большая часть птиц и др.; в третью - съедобные фрукты, папоротники, мед, сигареты, вино и др.; наконец, четвертая категория формируется по остаточному принципу.
При этом исследования когнитивистов продемонстрировали, что приведенная классификация отнюдь не является произвольной - она вполне мотивированна; ее специфичность объясняется тем, что наряду с логическими принципами К. она активно использует и другие, а именно принципы "повседневного опыта", "мифа и поверья" и "важной особенности".
На первый взгляд все это может показаться всего лишь еще одной демонстрацией специфики "маргинальных" культур, не имеющей отношения к "западным" способам и нормам мышления. Но некоторые специфические отклонения от логоцентричных принципов К. были выявлены при исследовании языкового сознания носителей западной культуры. В частности, было продемонстрировано, что некоторые категории бытуют в сознании людей как гетерогенные образования, объединяющие члены с неравноправным статусом, т.е. не полностью повторяющимися признаками. Отдельные члены таких категорий обладают привилегированным положением; эти члены представляют собой прототипы, т.е. лучшие образцы своего класса, вокруг которых группируются остальные члены категории.
Так, психолингвистические эксперименты показали, что люди расценивают малиновок, соловьев, воробьев и т.п. как более репрезентативных членов категории "птица", нежели утки, пингвины, орлы или страусы.
С.А. Категория - это когда мы берём группу Scope и смешиваем/собираем их вместе. Как слово "калькулятор". Почти все наши слова относятся к категориям. Если я говорю "автомобиль", или "калькулятор", или "окно", или "стол", это всё категории вещей. Это не одна вещь. Если я укажу на ящик на моём письменном столе и скажу "этот ящик", тогда это относится к одному Scope. Но, как правило, когда люди используют слова, они обращаются к группе, или категории, объектов. И это является собиранием объёмов.
Определения Категории…
Определения Категории…
NC: Поясняя некоторую терминологию, используемую вами в вашей книге, что Вы подразумеваете под объёмом [диапазон, охват, сфера | scope] и категорией [category]?
scope [ ] I 1) границы, рамки, пределы ( возможностей, знаний и т. п. ) within the scope of — в рамках (чего-л.) beyond (one's) scope — вне (чьей-л.) компетенции 2) масштаб, предел, размах, сфера, область действия ( чего-л. - of ) - scope of fire Syn: range 1., scale III 1., calibre , size I 1. 3) возможности, простор, свобода ( действий, мысли и т. п. ) scope for initiative — возможность проявления инициативы give scope — дать возможность, свободу (кому-л.) 4) намерение, цель Syn: purpose 1., intention , drift 1. II 1. 1) сокр. от microscope , telescope 1., periscope и от названий др. наблюдательных приборов 2) horoscope 3) оптический прицел ( ружья, винтовки ); ( scope sight) 4) а) осциллограф Syn: oscilloscope б) дисплей Syn: visual display unit в) экран локатора Syn: radarscope 2. (оценивающе) смотреть ( на что-л., кого-л.;тж. scope out ) Syn: look at
С.А.: Объём это то, что в НЛП часто называют сенсорным опытом. Объём является определенным количеством поступающих данных. Если я посмотрю прямо сейчас, я увижу мой рабочий стол. Его загромождают скульптуры различных типов, бумаги и небольшой калькулятор. Вот мой объём в данный момент. А также чувства, которые у меня есть или то, что я слышу. Объём включает разные системы представления. Каждая система представления предоставляет определённое количество информации о мире вокруг вас. Это и есть объём.
Scope – это то, что в НЛП часто называют сенсорным опытом.
Scope - является определенным количеством поступающих данных.
Scope - Если я посмотрю прямо сейчас, я увижу мой рабочий стол. Его загромождают скульптуры различных типов, бумаги и небольшой калькулятор. А также чувства, которые у меня есть или то, что я слышу.
Scope - Вот мой объём в данный момент.
Scope - Объём включает разные системы представления.
Scope - Каждая система представления предоставляет определённое количество информации о мире вокруг вас. Это и есть объём.
scope [ ] I 1) границы, рамки, пределы ( возможностей, знаний и т. п. ) within the scope of — в рамках (чего-л.) beyond (one's) scope — вне (чьей-л.) компетенции 2) масштаб, предел, размах, сфера, область действия ( чего-л. - of ) - scope of fire Syn: range 1., scale III 1., calibre , size I 1. 3) возможности, простор, свобода ( действий, мысли и т. п. ) scope for initiative — возможность проявления инициативы give scope — дать возможность, свободу (кому-л.) 4) намерение, цель Syn: purpose 1., intention , drift 1. II 1. 1) сокр. от microscope , telescope 1., periscope и от названий др. наблюдательных приборов 2) horoscope 3) оптический прицел ( ружья, винтовки ); ( scope sight) 4) а) осциллограф Syn: oscilloscope б) дисплей Syn: visual display unit в) экран локатора Syn: radarscope 2. (оценивающе) смотреть ( на что-л., кого-л.;тж. scope out ) Syn: look at
С.А.: Объём это то, что в НЛП часто называют сенсорным опытом. Объём является определенным количеством поступающих данных. Если я посмотрю прямо сейчас, я увижу мой рабочий стол. Его загромождают скульптуры различных типов, бумаги и небольшой калькулятор. Вот мой объём в данный момент. А также чувства, которые у меня есть или то, что я слышу. Объём включает разные системы представления. Каждая система представления предоставляет определённое количество информации о мире вокруг вас. Это и есть объём.
Scope – это то, что в НЛП часто называют сенсорным опытом.
Scope - является определенным количеством поступающих данных.
Scope - Если я посмотрю прямо сейчас, я увижу мой рабочий стол. Его загромождают скульптуры различных типов, бумаги и небольшой калькулятор. А также чувства, которые у меня есть или то, что я слышу.
Scope - Вот мой объём в данный момент.
Scope - Объём включает разные системы представления.
Scope - Каждая система представления предоставляет определённое количество информации о мире вокруг вас. Это и есть объём.
С конца 1970-х годов Лакофф начал развивать когнитивную теорию метафоры, принесшую ему широкую известность за пределами собственно лингвистики. В 1980 совместно с философом М.Джонсоном он опубликовал ставшую интеллектуальным бестселлером книгу Метафоры, которыми мы живем. В ней обосновывалась точка зрения, согласно которой метафора представляет собой не столько фигуру поэтической речи, сколько важнейший механизм освоения мира человеческим мышлением, обеспечивающий перенос знаний о лучше известных (в идеале – данных в непосредственном чувственном опыте, отсюда термин «экспериенциализм») понятийных сферах на сферы, известные хуже. Осмысление менее наглядных сфер, в том числе уже заданное системой неосознаваемых конвенциональных («мертвых») метафор, несет на себе черты первоначальных представлений. Так, метафора СПОР – ЭТО ВОЙНА (Мы схлестнулись, Он разбил мои аргументы и т.п.) явно не способствует достижению взаимопонимания; в выражениях типа высокая мораль или высокая философия прослеживается преставление о «верхе» и «низе» в человеческой физиологии и т.д. В дальнейшем эти идеи были развиты в книге Превыше хладного рассудка (1989, с М.Тёрнером), цикле статей 1990-х годов о роли метафоры в политике и в монографии 1997 Моральная политика, критически реконструирующей метафорические основы консервативной идеологии «морального большинства» в США, навязывающего обществу авторитарную модель патриархальной семьи.
Представление об исключительной роли метафоры в формировании понятийной системы человека и структуры естественного языка нашло воплощение в развиваемой Лакоффом в последние годы (совместно с Э.Рош и М.Тёрнером) концепции «воплощенного разума», в рамках которой изучается зависимость человеческих мыслительных способностей и представлений о мире, в том числе философских систем, от особенностей устройства человеческого тела и человеческого мозга – отсюда интерес Лакоффа к данным нейрофизиологии. Результаты этих исследований отражены в монографии 1998 Философия во плоти.
Павел Паршин
ЛИТЕРАТУРА
Лакофф Дж. О порождающей семантике. – В сб.: Новое в зарубежной лингвистике, вып. X, М., 1981
Лакофф Дж. Лингвистические гештальты. – Там же.
Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем. – В сб.: Язык и моделирование социального взаимодействия. М., 1987
Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов. – В сб.: Новое в зарубежной лингвистике, вып. XXIII. М., 1988
Лакофф Дж. Когнитивная семантика. – В сб.: Язык и интеллект. М., 1995
http://www.krugosvet.ru/articles/53/1005363/print.htm
Метафора и (к)иносказание
http://community.livejournal.com/kinoseminar/94345.html
Представление об исключительной роли метафоры в формировании понятийной системы человека и структуры естественного языка нашло воплощение в развиваемой Лакоффом в последние годы (совместно с Э.Рош и М.Тёрнером) концепции «воплощенного разума», в рамках которой изучается зависимость человеческих мыслительных способностей и представлений о мире, в том числе философских систем, от особенностей устройства человеческого тела и человеческого мозга – отсюда интерес Лакоффа к данным нейрофизиологии. Результаты этих исследований отражены в монографии 1998 Философия во плоти.
Павел Паршин
ЛИТЕРАТУРА
Лакофф Дж. О порождающей семантике. – В сб.: Новое в зарубежной лингвистике, вып. X, М., 1981
Лакофф Дж. Лингвистические гештальты. – Там же.
Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем. – В сб.: Язык и моделирование социального взаимодействия. М., 1987
Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов. – В сб.: Новое в зарубежной лингвистике, вып. XXIII. М., 1988
Лакофф Дж. Когнитивная семантика. – В сб.: Язык и интеллект. М., 1995
http://www.krugosvet.ru/articles/53/1005363/print.htm
Метафора и (к)иносказание
http://community.livejournal.com/kinoseminar/94345.html
ЛАКОФФ, ДЖОРДЖ (Lakoff, George) (р. 1941), американский лингвист, специалист в области общего языкознания, синтаксиса и семантики. Первоначально последователь Н.Хомского, в дальнейшем – его активнейший оппонент.
Лакофф родился в 1941 в семье, далекой от научной элиты. В 1962 получил звание бакалавра по математике и английской литературе в Массачусетском технологическом институте, в 1965 – докторскую степень по лингвистике в Индианском университете. Преподавал в Гарвардском (до 1969) и в Мичиганском (до 1972) университетах. С 1972 по настоящее время – профессор отделения лингвистики Калифорнийского университета в Беркли.
Известность Лакофф получил в конце 1960-х годов как один из создателей (наряду с Дж.Макколи, Дж.Россом, П.Посталом и др.) «порождающей семантики» – модели семантического описания, противостоящей так называемому интерпретирующему подходу. Основная ее идея сводилась к отрицанию представления об автономном синтаксисе, ответственном за порождение чисто формальной глубинной структуры, которая потом лишь наполняется некоторым семантическим содержанием (интерпретируется). Взамен была предложена концепция, согласно которой порождение выражений естественного языка начинается с некоторой семантической структуры. Наиболее значительные работы Лакоффа этого периода – статьи Лингвистика и естественная логика (1970) и О порождающей семантике (1971). Термин «естественная логика» получил популярность в расширительном понимании – для обозначения логики повседневного рассуждения, отличной от аристотелевской силлогистики и формальной логики.
С середины 1970-х годов Лакофф пришел к выводу о несовместимости постулатов формальной грамматики, основанной на традиционных понятиях истинности и референции, со своим стремлением к обобщениям и желанию увязать знания о языке со знаниями об устройстве человеческого мышления и мозга. Заметив в статье Лингвистические гештальты (1977), что лингвистические теории различаются, в частности, тем, какую часть языковых способностей человека они склонны считать производными от других его способностей, Лакофф отнес «генеративизм» Хомского к одному из полюсов и солидаризовался с теориями, тяготеющими к противоположному полюсу. Двумя годами раньше в совместной с Г.Томпсоном статье он впервые ввел понятие «когнитивной грамматики», утвердившееся в дальнейшем для обозначения такого типа лингвистического исследования, который допускает и приветствует использование для объяснения языковых явлений сведений об устройстве и функционировании человеческого сознания. Важную роль в формировании когнитивно-грамматической концепции Лакоффа, подробно изложенной в монографии Женщины, огонь и опасные предметы (1987), сыграли исследования Э.Рош, Б.Берлина и П.Кея по структуре естественных категорий, а также подходы к описанию языка, разработанные в 1970-е годы в рамках исследований по искусственному интеллекту.
Лакофф родился в 1941 в семье, далекой от научной элиты. В 1962 получил звание бакалавра по математике и английской литературе в Массачусетском технологическом институте, в 1965 – докторскую степень по лингвистике в Индианском университете. Преподавал в Гарвардском (до 1969) и в Мичиганском (до 1972) университетах. С 1972 по настоящее время – профессор отделения лингвистики Калифорнийского университета в Беркли.
Известность Лакофф получил в конце 1960-х годов как один из создателей (наряду с Дж.Макколи, Дж.Россом, П.Посталом и др.) «порождающей семантики» – модели семантического описания, противостоящей так называемому интерпретирующему подходу. Основная ее идея сводилась к отрицанию представления об автономном синтаксисе, ответственном за порождение чисто формальной глубинной структуры, которая потом лишь наполняется некоторым семантическим содержанием (интерпретируется). Взамен была предложена концепция, согласно которой порождение выражений естественного языка начинается с некоторой семантической структуры. Наиболее значительные работы Лакоффа этого периода – статьи Лингвистика и естественная логика (1970) и О порождающей семантике (1971). Термин «естественная логика» получил популярность в расширительном понимании – для обозначения логики повседневного рассуждения, отличной от аристотелевской силлогистики и формальной логики.
С середины 1970-х годов Лакофф пришел к выводу о несовместимости постулатов формальной грамматики, основанной на традиционных понятиях истинности и референции, со своим стремлением к обобщениям и желанию увязать знания о языке со знаниями об устройстве человеческого мышления и мозга. Заметив в статье Лингвистические гештальты (1977), что лингвистические теории различаются, в частности, тем, какую часть языковых способностей человека они склонны считать производными от других его способностей, Лакофф отнес «генеративизм» Хомского к одному из полюсов и солидаризовался с теориями, тяготеющими к противоположному полюсу. Двумя годами раньше в совместной с Г.Томпсоном статье он впервые ввел понятие «когнитивной грамматики», утвердившееся в дальнейшем для обозначения такого типа лингвистического исследования, который допускает и приветствует использование для объяснения языковых явлений сведений об устройстве и функционировании человеческого сознания. Важную роль в формировании когнитивно-грамматической концепции Лакоффа, подробно изложенной в монографии Женщины, огонь и опасные предметы (1987), сыграли исследования Э.Рош, Б.Берлина и П.Кея по структуре естественных категорий, а также подходы к описанию языка, разработанные в 1970-е годы в рамках исследований по искусственному интеллекту.
Дж. Лакофф, М. Джонсон. Метафоры, которыми мы живем.
George Lаkоff, Mark Jоhnsоn. Metaphors We Live By. Chicago, University of Chicago Press, 1980. Публикуются первые шесть глав данной книги (с. 3—32). Ее избранные главы (I, XIII, XXI, XXIII, XXIV) ранее выходили в русском переводе в сб.: "Язык и моделирование социального взаимодействия". M., "Прогресс", 1987, с. 126—170. Сб. "Теория метафоры", М., 1990. С. 387-415. Пер. Н.В. Перцова. Для большинства людей метафора — это поэтическое и риторическое выразительное средство, принадлежащее скорее к необычному языку, чем к сфере повседневного обыденного общения. Более того, метафора обычно рассматривается исключительно как принадлежность естественного языка — то, что относится к сфере слов, но не к сфере мышления или действия. Именно поэтому большинство людей полагает, что они превосходно могут обойтись в жизни и без метафор. В противоположность этой расхожей точке зрения мы утверждаем, что метафора пронизывает всю нашу повседневную жизнь и проявляется не только в языке, но и в мышлении и действии. Наша обыденная понятийная система, в рамках которой мы мыслим и действуем, метафорична по самой своей сути. I Мир понятий, окружающий нас
II Системность метафорических понятий
III Метафорическая системность: освещение и затемнение
IV Ориентационные метафоры
V Метафора и культурный фон
VI Онтологические метафоры
http://www.irs.ru/~alshev/lakoff.htm
George Lаkоff, Mark Jоhnsоn. Metaphors We Live By. Chicago, University of Chicago Press, 1980. Публикуются первые шесть глав данной книги (с. 3—32). Ее избранные главы (I, XIII, XXI, XXIII, XXIV) ранее выходили в русском переводе в сб.: "Язык и моделирование социального взаимодействия". M., "Прогресс", 1987, с. 126—170. Сб. "Теория метафоры", М., 1990. С. 387-415. Пер. Н.В. Перцова. Для большинства людей метафора — это поэтическое и риторическое выразительное средство, принадлежащее скорее к необычному языку, чем к сфере повседневного обыденного общения. Более того, метафора обычно рассматривается исключительно как принадлежность естественного языка — то, что относится к сфере слов, но не к сфере мышления или действия. Именно поэтому большинство людей полагает, что они превосходно могут обойтись в жизни и без метафор. В противоположность этой расхожей точке зрения мы утверждаем, что метафора пронизывает всю нашу повседневную жизнь и проявляется не только в языке, но и в мышлении и действии. Наша обыденная понятийная система, в рамках которой мы мыслим и действуем, метафорична по самой своей сути. I Мир понятий, окружающий нас
II Системность метафорических понятий
III Метафорическая системность: освещение и затемнение
IV Ориентационные метафоры
V Метафора и культурный фон
VI Онтологические метафоры
http://www.irs.ru/~alshev/lakoff.htm
Неевклидово Кафе (НК): Каково происхождение "Шести слепых слонов"?
Стив Андреас (СА): В 2002 году я опубликовал книгу под названием "Трансформация своего Я", о том, как люди делают обобщения относительно самих себя. Каковы их я-концепции. Это было интересно, и я узнал много о моделировании я-концепции. A пару лет после того, как я написал эту книгу, я набрёл на Джорджа Лакоффа и когнитивную лингвистику, которая была относительно неизвестна мне. И я обнаружил, что они выяснили многое из этого, до того как я переизобрёл колесо. Так что я заинтересовался более широким применением той же самой идеи. Как мы делаем обобщения в отношении всего, а не только самих себя. Обобщения о себе очень важны, потому что это система упреждающей связи, само-порождающая. Но я заинтересовался более широком рассмотрении того, как мы обобщаем. И вот этому всецело посвящены "Шесть слепых слонов".
Вот он Дж. Лакофф. От себя замечу, что для меня просто потрясение, что идеи излагаемые Лакоффом, внове для СА даже на уровне 2004 году. С моей точки зрения, эти идеи некотором «сгущенном» виде представлены в эриксонианском подходе, с которым СА не мог быть не знаком уже давным-давно.
Стив Андреас (СА): В 2002 году я опубликовал книгу под названием "Трансформация своего Я", о том, как люди делают обобщения относительно самих себя. Каковы их я-концепции. Это было интересно, и я узнал много о моделировании я-концепции. A пару лет после того, как я написал эту книгу, я набрёл на Джорджа Лакоффа и когнитивную лингвистику, которая была относительно неизвестна мне. И я обнаружил, что они выяснили многое из этого, до того как я переизобрёл колесо. Так что я заинтересовался более широким применением той же самой идеи. Как мы делаем обобщения в отношении всего, а не только самих себя. Обобщения о себе очень важны, потому что это система упреждающей связи, само-порождающая. Но я заинтересовался более широком рассмотрении того, как мы обобщаем. И вот этому всецело посвящены "Шесть слепых слонов".
Вот он Дж. Лакофф. От себя замечу, что для меня просто потрясение, что идеи излагаемые Лакоффом, внове для СА даже на уровне 2004 году. С моей точки зрения, эти идеи некотором «сгущенном» виде представлены в эриксонианском подходе, с которым СА не мог быть не знаком уже давным-давно.
</>
Re: Размытие, Расширение Я, описанное кинестетически
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Цифрами обозначены циклы.
Траектория – от себя наружу вдаль, расширяющаяся в каждом цикле.
посмотрим
1. Спинка моего стула слегка пружинит, когда я отклоняюсь назад.
2. Я чувствую спиной теплую опору, и неторопливо нажимаю клавиши на клавиатуре.
3. Отхлебнув чай, я чувствую тепло на губах. Затем, я ставлю чашку обратно на стол и вновь кладу руки на клавиатуру. Буквы выскакивают, сцепляясь в слова на гладком экране моего монитора.
4. Сделав очередной глоток сладкого напитка, я набиваю пальцами еще несколько предложений, после чего внимание привлекает пушистая гусеница, прилепленная на краешек монитора, такого же точно как и у моего коллеги, сидящего за столом у двери.
5. Я чувствую аромат чая, и мои пальцы набирают на клавиатуре слово "чай". Это слово пропечатывается на экране монитора как раз в тот момент, когда дверь толчком открывается. Из тесного коридора в мою комнату заходит очередной гость.
А ты сам как воспринимаешь что получилось? По-моему очень даже вполне хорошо.
Траектория – от себя наружу вдаль, расширяющаяся в каждом цикле.
посмотрим
1. Спинка моего стула слегка пружинит, когда я отклоняюсь назад.
2. Я чувствую спиной теплую опору, и неторопливо нажимаю клавиши на клавиатуре.
3. Отхлебнув чай, я чувствую тепло на губах. Затем, я ставлю чашку обратно на стол и вновь кладу руки на клавиатуру. Буквы выскакивают, сцепляясь в слова на гладком экране моего монитора.
4. Сделав очередной глоток сладкого напитка, я набиваю пальцами еще несколько предложений, после чего внимание привлекает пушистая гусеница, прилепленная на краешек монитора, такого же точно как и у моего коллеги, сидящего за столом у двери.
5. Я чувствую аромат чая, и мои пальцы набирают на клавиатуре слово "чай". Это слово пропечатывается на экране монитора как раз в тот момент, когда дверь толчком открывается. Из тесного коридора в мою комнату заходит очередной гость.
А ты сам как воспринимаешь что получилось? По-моему очень даже вполне хорошо.
Мне кажется, без разницы - по другому она выглядит или нет. Главное, что она может восприниматься как на ощупь так и визуально.
Может. Но проверь на восприятие твоего описания кем-то. Ты напишешь - она темная. Но мне, например, темная не кажется непременно мокрая. Это плавно возникает тема составления д. описаний соответствующих конвенциальному опыту.
Стена - трогаю, смотрю.
Мокрость - ощущаю, вижу.
А если стена на расстоянии? Тогда смотришь и воображаешь ощущение.
Может. Но проверь на восприятие твоего описания кем-то. Ты напишешь - она темная. Но мне, например, темная не кажется непременно мокрая. Это плавно возникает тема составления д. описаний соответствующих конвенциальному опыту.
Стена - трогаю, смотрю.
Мокрость - ощущаю, вижу.
А если стена на расстоянии? Тогда смотришь и воображаешь ощущение.
Дочитали до конца.