Воскресная изба-читальня :)

Есть несколько способов, которыми можно сформулировать эти две важные функции религии. Первая функция — функция создания смысла для «я» — это разновидность горизонтального движения; вторая функция — функция превосхождения «я» — это вертикальное движение (в высоту или в глубину, в зависимости от выбранной метафоры). Первую я назвал трансляцией, а вторую — трансформацией.

---

При трансляции «я» просто получает новый способ мыслить о реальности или чувственно воспринимать ее. Оно получает новое убеждение, быть может, холистическое вместо атомистического, относительное вместо аналитического или прощение вместо осуждения. Затем «я» учится переводить свой мир и свое существо в понятия этого нового убеждения, или нового языка, или новой парадигмы, и эти новые и чарующие действия перевода, по крайней мере временно, облегчают или ослабляют ужас, присущий сердцевине отдельного «я».

---

Но при трансформации сам этот процесс перевода подвергается сомнению, свидетельствуется, подрывается и в конечном итоге устраняется. При типичной трансляции «я» (самость), или субъект, получает новый образ мышления о мире, или объектах; но при радикальной трансформации само «я» исследуется, рассматривается, берется за горло и буквально душится до смерти.

И еще одна последняя формулировка: при горизонтальной трансляции, которая является значительно преобладающей, распространенной и универсальной функцией религии, «я», по крайней мере, временно, делается счастливым в своей алчности, удовлетворенным в своем рабстве, самодовольным перед лицом кричащего страха, который в действительности представляет собой его глубинное состояние. При трансляции «я» сонно бродит в мире, в оцепенении и близорукости натыкается на кошмар самсары и получает приправленную морфином карту для ориентации в мире. И это, по существу, общее состояние религиозного человечества — как раз то состояние, которое духовные искатели, стремившиеся к радикальному преобразованию, научились подвергать сомнению и, в конечном счете, уничтожать.

---

Ибо при подлинном преобразовании речь идет не о веровании, а о смерти верующего; не о трансляции мира, а о трансформации мира, не о нахождении утешения, а о нахождении бесконечности по ту сторону смерти. «Я» не делается удовлетворенным; «я» аннулируется.

Но хотя я очевидно отдал предпочтение трансформации и принизил трансляцию, факт состоит в том, что в целом обе эти функции невероятно важны и абсолютно необходимы. Индивидуумы, по большей части, не рождаются просветленными. Они рождаются в мире греха и страдания, надежды и страха, желания и отчаяния. Они рождаются как «я», готовые и страстно желающие замкнуться в себе, с голодом и жаждой, слезами и страхом. И они довольно рано начинают учиться транслировать свой мир, понимать его, придавать ему смысл и защищать себя от страха и муки, никогда не скрывающихся глубоко под счастливой поверхностью отдельного «я».

---

И сколь бы сильно мы, вы и я, ни могли желать превзойти простую трансляцию и достичь подлинной трансформации, тем не менее, сама трансляция остается абсолютно необходимой и решающей функцией для большей части нашей жизни. Те, кто не способен адекватно транслировать с достаточной целостностью и точностью, быстро впадают в тяжелый невроз или даже психоз: мир перестает иметь смысл — границы между «я» и миром не трансцендируются, но вместо этого начинают рушиться. Это не прорыв, а распад, не превосхождение, а катастрофа.

---

Но на некотором этапе нашего процесса развития сама трансляция, сколь бы адекватной и уверенной она ни была, просто перестает утешать. Никакие новые убеждения, новая парадигма, но мифы или новые идеи не останавливают вторгающееся страдание. Единственное, что помогает, — это не новое верование для «я», а превосхождение самого «я».

---

И все же число индивидов, которые готовы для подобного пути, всегда было и, скорее всего, всегда будет очень незначительным меньшинством. Для большинства людей любой вид религиозного верования будет относиться к категории утешения: это будет новая горизонтальная трансляция, создающая какой-то вид смысла посреди уродливого мира. И религия всегда по большей части выполняла эту первую функцию, и выполняла ее хорошо.

---

Поэтому я также использую для описания этой первой функции (горизонтальной трансляции и создания смысла для отдельного «я») слово «законность». И большая часть важной роли религии состоит в том, чтобы обеспечивать законность «я» — законность его убеждений, его парадигм, его мировоззрений и его образа жизни в мире. Эта функция религии — придание законности «я» и его убеждениям — неважно, насколько временной, относительной, не преобразующей или иллюзорной, — тем не менее была единственной величайшей и самой важной функцией мировых религиозных традиций. Способность религии обеспечивать горизонтальный смысл, законность и поддержку «я» и его верованиям — эта функция религии исторически была единственным величайшим «социальным связующим», имеющимся у любой культуры.

---

И нельзя легко или беспечно экспериментировать с основным связующим, которое обеспечивает целостность обществ. Поскольку чаще всего, когда это связующее разрушается — когда нарушается трансляция, — результатом, как мы говорили, становится не прорыв, а крушение, не освобождение, а социальный хаос (мы вскоре вернемся к этому важнейшему моменту).

---

Там, где транслирующая религия предлагает законность, трансформирующая религия предлагает подлинность. Тех немногих людей, которые готовы, то есть терзаются муками отдельного «я», и более не способны принимать узаконенное мировоззрение, все более и более настойчиво влечет преображающее раскрытие к истиной подлинности, истинному просветлению, истинному освобождению. И в зависимости от вашей способности к страданию вы рано или поздно ответите на призыв подлинности, трансформации, освобождения на утраченном горизонте бесконечности.

Трансформирующая духовность стремится не укреплять или узаконивать какое бы то ни было существующее мировоззрение, а скорее обеспечивать истинную подлинность путем разрушения того, что мир считает законным. Узаконенное сознание санкционируется консенсусом, принимается стадным менталитетом, используется и культурой, и контркультурой, поощряется отдельным «я» как способ понимания смысла этого мира. Но подлинное сознание быстро избавляется от всего этого и взамен приобретает качество взгляда, который видит только сияющую бесконечность в глубине всех душ и вдыхает только атмосферу вечности, слишком простой, чтобы в нее верить.

---

Поэтому трансформирующая духовность, подлинная духовность революционна. Она не узаконивает мир, она ломает мир, не утешает мир, а разрушает его. И она не делает «я» удовлетворенным, она его уничтожает.

---

И эти факты приводят к нескольким выводам.

Вам по-прежнему полностью доступно эго состояния бодрствования, но вы больше не являетесь только им. Скорее самая глубинная часть вас едина со всем Космосом во всем его сияющем великолепии. Вы просто являетесь всем, что возникает от момента к моменту. Вы не видите небо — вы и есть небо. Вы не касаетесь земли — вы земля. Вы не слышите шум дождя — вы и есть дождь. Вы и вселенная представляете собой то, что мистики называют «Одним Вкусом».

---

Это не поэзия. Это непосредственное постижение, столь же очевидное, как стакан холодной воды, выплеснутый вам в лицо. Как сказал великий мастер Дзен после своего просветления: «Когда я слышал звон колокола, не было колокола и не было меня — только звон». И в этом недвойственном звоне заключен весь Космос, где субъект и объект становятся Одним Вкусом и бесконечность радостно раскрывает свои тайны. Как напоминают нам исследователи, от Олдоса Хаксли до Хьюстона Смита, Один Вкус, или «космическое сознание», — ощущение единства с Основой всего сущего — представляет собой глубочайшее ядро почти всеобщего согласия великих мировых традиций мудрости. Один Вкус — это не галлюцинация, фантазия или порождение расстроенной психики, а непосредственное постижение и заповедь бесчисленных йогов, святых и мудрецов всего мира.

---

Это очень просто, очень очевидно, очень ясно — конкретно, осязаемо, несомненно.

Судя по всему, прошлой ночью все это снова вошло в свою колею. Сперва у меня не было осознанного сновидения, мне просто снилось, что мы с какой-то женщиной сидим перед Раманой Махарши. При этом присутствует много людей, но в действительности я их не замечаю. Женщина объясняет, как нужно заниматься самоисследованием, которое состоит в том, чтобы спрашивать себя «Кто я» и пытаться ощутить сам источник сознания; это попытка найти чистого и вездесущего Свидетеля. По какой-то причине женщина объясняла все неправильно; она представляла это как результат совершения усилия быть осознающим. Я посмотрел на Раману и сказал: «Нет, тут нет никакого усилия, ты просто замечаешь, что уже осознаешь и что осознание — просто как оно есть — и есть то, что ты ищешь. Не нужно вообще никаких усилий. Рамана улыбнулся, и вдруг его ум и мой ум оказались едины. В этот момент у меня началось осознанное сновидение, но это было в большей степени свидетельствование. Этот поток свидетельствования или постоянного сознания оставался у меня в течение нескольких дней и ночей, как это обычно периодически бывало вот уже несколько лет.

---

Это удивительный процесс. Это чистая Пустота, абсолютно неограниченная, сияющая, свободная, беспредельная, превыше света и превыше блаженства, радикально неопределимая. Рамана называл это глубокое свидетельствование (или постоянное сознание) «Я-Я», поскольку оно осознает маленькое «я» или отдельную самость. Кен Уилбер — это просто проявление на грубом уровне того, что в действительности представляет собой «Я-Я» — это вовсе не Кен, а просто Все. Кен родился и умрет, но «Я-Я» никогда не входит в поток времени. «Я-Я» — это великое Нерожденное, загадочное Неумирающее; весь Космос существует как простое ощущение моего собственного Бытия. И так может сказать всякое чувствующее существо во всей вселенной, коль скоро оно выступает как великое «Я-Я», которое вообще не «я».

---

(Веданта особо выделяет «Я-Я», буддизм подчеркивает «не-я», но оба они указывают на чистую, недвойственную, неопределимую Пустоту — шуньяту или ниргуну, — которая представляет собой просто таковость или бытийность всего мира и является не чем иным, как чистым, естественным, спонтанным, вездесущим сознанием, — это ваше собственное подлинное состояние в данный момент — непрерывный недвойственный поток, сохраняющийся при всех возможных изменениях состояния — бодрствовании, сновидении, сне. В своей чистой форме Свидетель превращается во все, что он свидетельствует — ум-зеркало един со своими объектами, Пустота едина со всеми Формами. И потому, как подчеркивают и Веданта, и буддизм, само чистое сознание недвойственно, пусто и до конца не определимо).

Когда медитирующие впервые начинают развивать (или, скорее, замечать) это постоянное сознание, они, как правило, проходят через своеобразное осознание расщепления ума. С одной стороны, у вас развивается способность к прочному медитативному самообладанию, способность Свидетельствовать и боль, и наслаждение, не уклоняясь, не избегая одного и не хватаясь за другое. Чжуан Цзы говорил: «Совершенный человек использует ум как зеркало — он приемлет, но не привязывается, он воспринимает, но не удерживает». По мере того как это осознание ума-зеркала (или постоянное сознание) усиливается, грубое состояние бодрствования становится все более «подобным сновидению», в том смысле, что оно теряет свою способность овладевать вами, потрясать вас, заставлять вас верить, что преходящие ощущения — это единственная реальность. Жизнь начинает быть похожей на один огромный кинофильм, а вы, как безразличный Свидетель, наблюдаете представление; возникает радость, и вы свидетельствуете ее; возникает боль, и вы свидетельствуете ее; возникает печаль, и вы свидетельствуете ее. Во всех случаях вы — Свидетель, а не какая-то преходящая поверхностная волна бессмысленного шума и ярости. И, находясь в центре циклона, вы пребываете в безопасности. У вас начинает появляться глубокий внутренний покой; вы больше не можете производить беспорядок с абсолютно той же убежденностью.

---

Но это не значит, что вы не можете чувствовать желание, обиду, боль, радость, счастье, страдание или грусть. Вы по-прежнему можете испытывать все эти эмоции; просто они вас не убеждают. Опять же это похоже на просмотр кинофильма. Порой вас так захватывает происходящее на экране, что вы забываете, что это всего лишь кино. Смотря триллер, вы, возможно, действительно пугаетесь; смотря мелодраму, вы можете заплакать. Затем ваш друг наклоняется к вам и говорит: «Эй, очнись, это только кино, это не на самом деле!» И вы освобождаетесь от наваждения.

Просветление — это ...освобождение от наваждения кинофильма жизни. Это значит очнуться, стряхнуть его с себя. Вы просто смотрите и всегда смотрели кино, как зритель, как Свидетель. Но когда вы принимаете жизнь всерьез — когда думаете, что кино реально, — то забываете, что вы — чистый и свободный Свидетель, и отождествляетесь с маленьким «я» — эго, — как если бы вы были частью фильма, который вы на самом деле просто смотрите. Вы отождествляетесь с кем-то на экране. И потому вы пугаетесь, потому вы плачете, потому вы вообще страдаете.

---

При медитации вы начинаете расслабляться в своем зрительском кресле и просто смотреть фильм жизни, не судя его, не избегая его, не цепляясь за него. Вы всего лишь Свидетель: вы используете ум-зеркало, пребывая в простом, ясном, спонтанном, не требующем усилий вездесущем сознании.

---

По мере того как вы продолжаете замечать беспристрастное осознание того, что есть (и пребывать в нем), это сознание начнет распространяться из состояния бодрствования в состояние сновидения — вы просто будете оставаться беспристрастным осознанием, умом-зеркалом даже при возникновении состояния сновидения. Вы будете замечать, что феноменологически грубый мир — физическое тело, сенсомоторный мир и строящееся на нем эго — начинает растворяться, превращаясь в тонкий мир образов и видений. Так или иначе, вы остаетесь сознательным.

---

В ходе дальнейшей практики это беспристрастное осознавание будет распространяться из состояния сновидения даже на состояние глубокого сна без сновидений. И поскольку «вы» все равно присутствуете (не как эго, а как «Я-Я», как чистое сознание без объекта), вы обнаружите гораздо более глубокую и подлинную самотождественность: вы по-прежнему молчаливо сознательны, когда нет никаких объектов, никаких субъектов и вообще никакого содержания — ни боли, ни наслаждения, ни желаний, ни целей, ни надежды, ни страха. В этом чистом Бесформенном состоянии вообще ничего не возникает — и все же вы есть, вы все равно существуете, но только как чистое сознание. Нет ни тела, ни эго, ни ума — и все же вы знаете, что существуете, и потому вы, очевидно, не являетесь ни одним из этих меньших состояний. Вы — это только вы, то есть нет ничего, кроме чистого Я ЕСМЬ, чистого недвойственного Сознания, которое настолько радикально свободно, беспредельно, ничем не связано и неопределимо, что, строго говоря, мы можем называть его только «Пустотой» — и это именно то, на что оно «похоже»: бесконечное Отсутствие или Бездна — просто еще одно название для бесконечной Пустоты.

Есть много способов объяснять «интегральное» или «холистическое». Наиболее распространенный из них состоит в том, что это подход, который пытается включать в себя и объединять материю, тело, ум, душу и дух, то есть пытается включать в себя все Великое Гнездо Бытия. Физика имеет дело с материей, объект биологии — живое тело, психология работает с умом, богословие ориентировано на душу, а мистицизм имеет дело с непосредственным переживанием духа, и потому интегральный подход должен включать в себя физику, биологию, богословие и мистицизм (и не только их). [См. рис. 1 к записи от 5 марта.]

---

Хотя в первом приближении это неплохое определение «интегрального», в своих работах попытался немного усложнить эту схему, указав, что каждый из этих уровней в действительности имеет по меньшей мере четыре важных аспекта или измерения. Каждый уровень можно рассматривать как изнутри, так и снаружи и как в индивидуальных, так и в коллективных формах.

---

Например, ваше сознание можно рассматривать изнутри — в качестве субъективности, вашего собственного осознания в данный момент, — которое переживается как первое лицо и «я» (все образы, побуждения, понятия и желания, проплывающие у вас в уме в данный момент). Кроме того, можно изучать сознание объективным, эмпирическим, научным образом в третьем лице — как «оно» (например, мозг содержит ацетилхолин, дофамин, серотонин и т.д., которые описываются на объективном языке «оно»). Вдобавок и то и другое существует не только в единичных, но и во множественных формах — не просто, как «я» или «оно», но как «мы». Эта коллективная форма тоже имеет внешнюю и внутреннюю сторону: культурные ценности, разделяемые изнутри (например, моральные нормы, мировоззрения, культурный смысл), и внешние конкретные социальные формы, рассматриваемые снаружи (например, способы производства, технология, экономический базис, общественные институты, системы информации).

---

Таким образом, каждый уровень Великой Цепи в действительности имеет внешнюю и внутреннюю стороны в индивидуальных и коллективных формах, и это дает нам четыре измерения (или «четыре сектора») каждого уровня бытия. [На рис. 2 показаны некоторые подробности четырех секторов; терминология будет объясняться по ходу изложения.]

---

Поскольку оба сектора Правой стороны представляют собой объективные «оно», их можно считать одним, так что я часто упрощаю четыре измерения до всего трех: «я», «мы» и «оно»; или первое лицо, второе лицо и третье лицо. [Это тоже показано на рис. 2.]

---

Есть легкий способ запомнить эти три основных измерения. Красота существует в глазах созерцающего, принадлежит «я» созерцающего. Добро (или благо) относится к моральным и этическим действиям, которые происходят между вами и мной, к «нам». Истина обычно относится к объективным эмпирическим фактам, или к «оно». Таким образом, три основных измерения — «я», «мы» и «оно» — также относятся к Красоте, Добру и Истине. Или иначе к искусству, морали и науке.

---

Поэтому подлинно интегральная точка зрения не должна ограничиваться только материей, телом, умом, душой и духом, поскольку каждый из этих уровней имеет измерения искусства, морали и науки, и нам необходимо явным образом включать в нее их все. Так, например, мы имеем искусство сферы материи/тела (натурализм, реализм), искусство сферы ума (сюрреализм, концептуализм, абстракционизм), искусство сферы души и духа (созерцательное, преобразующее). Сходным образом у нас есть мораль, которая вытекает из чувственной сферы (гедонизм), из сферы ума (взаимность, честность, справедливость) и из духовной сферы (вселенская любовь, сострадание). И так далее.

Таким образом, соединение этих трех измерений («я», «мы» и «оно»; или искусства, морали и науки; или Красоты, Добра и Истины) с основными уровнями бытия (материей, телом, умом, душой и духом) должно дать нам в значительно большей мере подлинно интегральный или холистический подход к реальности. [См. рис. 3. Дальнейшее обсуждение этой темы см. в книге «Союз разума и души».]

---

Институт Фетцера хочет поддерживать и пропагандировать интегральный подход к миру — в образовании, медицине, духовности, естественных науках, исследованиях сознания и т.д. Члены совета сочли мои измерения/уровни полезными для развития широкого обсуждения, и в течение нескольких часов наша беседа сосредоточивалась на этой теме.