Собаки Павлова, нью эйджеры, писание, иудеи, святой Пет ↑
metanymous в посте Metapractice (оригинал в ЖЖ)
Лингвистика в НЛП есть не "тема", но постоянная компонента моделирования.
Язык, по сути своей, функционирует в качестве символов и ссылок на реальность, превосходящую сам язык. Слова всегда указывают на что-то еще. Они не реальны как символическая реальность. Вы не съедите меню вместо блюд, указанных в нем. Слова действуют на ином логическом уровне, чем чувственно воспринимаемая реальность, на которую они ссылаются. Они не идентичны, не тождественны ей.
Это типичный нью эйдж "о языке".
Слова приобретают смысл лишь тогда, когда они связаны с чем-либо внутри понимания слышащего. Если кто-то говорит с вами на греческом языке, вызовут ли его слова в вас те же ассоциации, что и у говорящего? Нет. Слова действенны в семантическом (смысловом) измерении. Они не имели, не имеют и не будут иметь смыслового значения сами по себе. Оно появляется лишь в разуме говорящего или слушающего. Слова же используются как транспорт для перевозки смысла. (См. Metamorphosis: Linguistic-Semantic Empowerment, 1994)
Хороший мужик - этот доктор Ллойд - как чешет-то, как чешет!
Но некоторые люди, не подозревая, что слова не реальны (не представляют тот же логический уровень, что и территория), обращаются с ними, как с чем-то реальным. Этим они не только приводят в беспорядок язык, но и формируют в своей нейрологии некую фобию слов. Это вызывает болезнь, называемую "семантическим противодействием" (semantic reactions). Подробнее см. Korzybski, Science & Sanity, 1933. Они противодействуют словам своей нервной системой, забывая об их символической природе.
Слова доктора Ллойда уже вызвали у меня некое "семантическое противодействие". А почему? А потому, что эти слова этого доктора являются чистым переливанием из пустое в порожнее.
Подобно собакам Павлова, они выделяют слюну, когда "звонит" определенное слово. Противодействуя своими мыслями и чувствами, они не способны осознать, что оперируют лишь с символами, не с самой реальностью. Это объясняет, почему злоупотребление словами состоит не просто в произнесении неприятных и оскорбительных слов. (Mastering So-called "Verbal Abuse, 1994 #5). Это становится очевидным, когда ньюэйджеры употребляют слова, превращающиеся в семантические пусковые триггеры для некоторых верующих. Это случилось, например, с такими словами, как внутренняя концентрация, самосовершенствование, визуализация, медитация, транс, состояния сознания, бессознательность, гипноз. Большинство из них встречаются в Писании. Благочестивые иудеи поучаются (медитируют) в законе день и ночь (напр. Нав. 1; 8); Петр, находясь в духе (что можно понимать как трансовое состояние), получает откровение о принятии в церковь обращающихся язычников (Деян. 10;10); Павел призывает колоссян "укрепляться всякой силой" (Кол. 1;10); в притчах Соломона упомянуто также о внутренней концентрации - "больше всего хранимого храни сердце твое" (Прит. 4;23).
Собаки Павлова, нью эйджеры, писание, иудеи, святой Петр и Павел да еще и Соломон - ох и крут этот доктор Ллойд - все посмешал что только можно и не можно.
Дело не в словах, а в смысле, приписываемом им разными источниками. Необязательно, что эти слова "ньюэйджеровские". И если кто-либо употребит такие слова, как крещение, Святой Дух, Христос, - то они необязательно христианские с новым смыслом, и это не значит, что мы не можем использовать их с прежним. Фобия слов у некоторых развивается настолько, что они уже не в состоянии читать книги, определенные слова которых их просто достали. Например, эту статью.
У меня уже развилась настоящая фобия слов, но статью я эту дочитаю таки до конца.