24We had a man in Marin, California, and every time he saw a snake— no matter how far away it was, no matter where he was in respect to it or who was around it—his pupils would immediately dilate. You had to be close enough to see it. He would make an image of a snake flying through the air. This was outside of awareness until we uncovered it. When he was six years old somebody threw a snake at him unexpectedly and it scared him badly. He then responded kinesthetically as a six-year-old to the internal image of a snake flying through the air toward him. One thing we could have done was to simply change the content of that picture. We could have had him make a picture of someone throwing kisses. What we actually do (?) (в электронном варианте слово do заменено нераспознанными символами) was simply switch the order in which the systems occurred. We had him have the kinesthetic response first and then make the picture internally. That made it impossible for him to be phobic.У меня был человек из Марин, Калифорния, и каждый раз как он видел змею – неважно, как далеко она находилась, где по отношению к ней находился он или кто был рядом – его зрачки немедленно расширялись. Чтобы видеть это, надо было находиться достаточно близко. Он создавал образ змеи, летящей в воздухе. Это было вне осознания, пока мы не открыли это. Когда ему было шесть лет, кто-то неожиданно кинул в него змею, и это крайне его испугало. Потом он выдавал кинестетический ответ шестилетнего мальчика на внутренний образ змеи, летящей к нему по воздуху. Одна вещь, которую мы могли бы предпринять, это просто изменить содержание картины. Мы могли бы сделать так, чтобы он создавал образ кого-то, бросающего ему поцелуи. То, что мы actually делали, это просто изменили порядок, в котором срабатывали системы. Мы сделали так, чтобы у него сначала возникал кинестетический ответ, а потом – внутренний образ. Это сделало невозможным для него иметь фобию.25Partially. Now, if it were to be entirely reversed, I would consider that doing the client a disservice. If you are in the business of choice, you are in the business of adding choices—not subtracting them, and not substituting one rigid stimulus-response circuit for another. If you have a client who feels helpless and small each time he goes to work, and you change that so each time he goes to work he feels assertive, happy, and confident, he is no better off, in my opinion. He still has only one choice about how to respond. And if you have one choice, you're a robot. We think therapy is the business of turning robots into people. That's not an easy task. We all get robotized. Part of your job is to change that situation unconsciously, so that people actually exercise choice in their behavior, whether it's conscious or not.What is choice? Choice, to me, is having multiple responses to the same stimulus.Частично. Если бы она была полностью противоположной, то я считал бы, что сослужил клиенту плохую службу. Если вы занимаетесь вариантами, то ваше дело – добавление новых вариантов, а не изъятие имеющихся и не замена одной ригидной петли стимул-реакция на другую. Если у вас есть клиент, который чувствует себя на работе маленьким и беспомощным, и вы измените его так, что каждый раз, приходя на работу, он ощущает напористость, счастье и уверенность, - его состояние, по моему мнению, нисколько не улучшилось. У него по прежнему остается только один выбор из множества реакций. А если у вас только один выбор, то вы робот. Мы считаем, что терапия это превращение роботов в людей. Это нелегкая задача. Все мы роботизированы. В каком-то аспекте вашей работой является подсознательное изменение этой ситуации, чтобы люди actually тренировались в выборе своего поведения, сознательного или бессознательного.Что есть выбор? Для меня выбор – это наличие множества реакций на один и тот же стимул.